Всякий раз, минуя друг друга, они сталкивались копьями с удивительной мягкостью. Это был всего лишь спарринг, поэтому Хелен и Азриэль не выкладывались на полную ради победы. Сейчас они скорее изучали возможности друг друга.
К тому же сейчас им требовались именно такие неспешные спарринги. В обычное время Хелен не имела проблем с контролем своего козырного навыка, что был получен на передовой, однако когда она узнала, что сойдётся с Рэндидли в поединке… всё стало намного труднее. Также ей не помогало и то, что сам Рэндидли будто умышленно игнорировал её до самой их битвы на турнире.
Хелен считала, что знает Рэндидли достаточно хорошо, чтобы догадаться о его мотивах не сталкиваться с ней. И это лишь ещё больше выбешивало её.
Азриэль в одно мгновение повернулась и бросилась к Хелен. В свою очередь Хелен крутанула своё копьё, оставляя позади своего оружия небольшие завихрения, и направила эти вихри к Азриэль. Но один поток воздуха никак не мог остановить Азриэль.
Хелен прищурилась. В этом отношении Азриэль была чрезвычайно полезным противником для тренировок перед сражением с Рэндидли, до которого оставалось три дня. Казалось, Азриэль и Рэндидли неуязвимы перед слабыми атаками. Движения этих двоих не отличались утончённостью, поэтому небольшие помехи не могли особо ослабить их главные удары.
Хелен отступила в сторону, но тут же вернулась назад. Причиной этому было резкое движение Азриэль, что направила свой удар в то место, куда отступала Хелен. Её манёвр помог избежать этого удара, что прошёл мимо. Однако когда она ударила своим копьём, то Азриэль умелым движением подняла своё и, к удивлению Хелен, отбила эту атаку.
Хелен стиснула зубы и продолжила наседать на Азриэль. Ей не хотелось упускать такую хорошую возможность для атаки. Она увеличила свою скорость навыками и начала наносить быстрые удары копьём. По правилам спарринга они наносили лишь лёгкие удары, однако её навык Море Крови дал небольшую слабину и проявил несколько своих капель. Но даже такое небольшое изменение ослабило хватку Хелен.
— Перерыв, — выдохнула Хелен и опустила копьё. Именно этого она пыталась избежать. Когда в сражении был активен навык Море Крови, он… почти удваивал эффективность её навыков, основанных на образе реки. Но также было непросто поддерживать работу этого навыка, ведь его топливом был гнев Хелен.
Поскольку Хелен очевидно проиграла в обмене ударами, то Азриэль также немедленно остановилась и явно повеселела. Выражение её лица было безразличным, словно недавнее сражение было каким-то весьма мирным занятием. Да и в глазах Азриэль не было и капли того острого напряжения, что ощущала Хелен.
— Ты слишком много надумываешь себе, — Азриэль также изучала взглядом Хелен. — Если хочешь поговорить с ним, то вперёд. Перестань уже съедать себя в беспокойстве…
— Я не волнуюсь, — отрезала Хелен. Её скрытый образ пролился сгустками красной крови в этом помещении. Хелен зашипела и развеяла этот образ, после чего посмотрела на Азриэль с каплей зависти. Как же хорошо эта девушка умеет контролировать свои эмоции…
— Я действительно не волнуюсь. Просто мне… любопытно. Он пообещал, что мы… поужинаем вместе.
(п.п. Рэндидли предложил это в главе 619).
— Никто из вас не ужинал с момента нашего возвращения? — от удивления моргнула Азриэль.
«Чёртова Азриэль», — пробормотала Хелен в своих мыслях. Пускай не было способа доказать это, но Хелен была готова поклясться, что Азриэль умышленно притворялась глупой, чтобы вынудить Хелен признаться в чём-то. Но сегодня она этого не дождётся.
— Ты слышала новости? — вместо этого спросила Хелен. — Выжившие из Северного Региона добрались до Ниергема. Все говорят, что их отряд уничтожает каждого Упыря, который встречается на их пути.
Лишь сейчас на лице Азриэль показались эмоции. Надежда, счастье, интерес, веселье и даже беспокойство.
— Ты… — моргнула Хелен, увидев последнюю эмоцию, — считаешь, что твой учитель находится среди них?
— Подозреваю, что да. Но тогда он будет в своей ограниченной форме, чтобы не волновать других людей, — поджала губы Азриэль. — Но обнадёживает, что они зашли уже так далеко.
Хелен косо посмотрела на Азриэль, и та продолжила:
— Хоть у нас есть победы, но они были локальными, что давали небольшие отсрочки. Хорошим примером этому могут быть действия Рэндидли на берегу реки Халлат. Но успех на севере возможно объяснить лишь двумя способами: или Упырям всё равно на такое, или люди там делают нечто особенное.
— Например? — поинтересовалась Хелен. После недавнего поединка её сердцебиение уже успокоилось, и эмоции Хелен скрылись в тот небольшой короб, где она хранила их всё остальное время. Она со щелчком закрыла короб.
— Может показаться странным… — поморщилась Азриэль, — но среди них могут начать действовать настоящие эксперты. Если они сделают это, то ход войны против Упырей изменится.
***
Эйлвинд Скай, глава Школы Копейщика, сидел за своим столом в самой высокой башне Хастама. Перед ним лежала два хрустящих белых конверта, что создавало резкий контраст с тёплым коричневым цветом стола. Оба конверта были написаны холодной рукой и адресовались ему.
Эйлвинд взял первым конверт от Версолта. Его палец наполнился образом копья, когда он оторвал верхнюю часть конверта и достал оттуда само письмо.
Офелия позволила своему юношескому энтузиазму подавить здравый смысл. Мы должны соблюдать Три Клятвы, что все мы дали. Я призываю тебя связаться с Офелией и напомнить ей о её обязанностях.
Эйлвинд вздохнул и за секунду сжёг письмо с помощью своего образа огня. Опять эти призывы к миру. Армия Упырей подошла уже к порогу Хастама, а он ничего не мог сделать. Таков был результат Трёх Клятв.
Три Клятвы были весьма просты. Он давал эти клятвы, когда стал главой Школы Копейщика.
1. Школы не должны влиять на что-то за пределами своих границ.
2. В обмен на эту должность глава Школы отказывается от своих навыков. Глава может использовать только свои образы.
3. Никто не должен идти по Великому Пути.
«Клятвы хорошо работали последние шесть или семь сотен лет», — угрюмо подумал Эйлвинд. Но когда они потеряли Источник Копья… то первая и вторая Клятва мешала им вернуть назад Источник Копья.
По правде, Эйлвинд глубоко сожалел, что вступил на должность главы Школы Копейщика. Его донельзя бесило то, как эта должность связывала его руки.
Конечно, поначалу новизна от использования исключительно образов манила к себе. Ведь когда человек полагался лишь на образы без использования навыков, то он начинал лучше понимать, как устроен сам навык. К тому же такое использование образов по-прежнему повышало уровни связанных с образом навыков. Такое можно было сравнить с упорными тренировками. Тренировками, что были нацелены не на выполнение какой-то задачи, а на улучшения своих способностей во многих аспектах.
Спустя первую сотню лет Эйлвинд почувствовал себя действительно могущественным. Но до этих пор он не мог забыть те ощущения, когда он сокрушал противников чистой мощью своих навыков. Такое ностальгическое воспоминание нередко завладевало разумом Эйлвинда.
Он понимал причину появления этих Клятв, хоть не так хорошо как другие. Выражение его лица стало более серьёзным. В самой энергии этого мира было что-то ошибочное. Он был ещё молод, когда достиг своего трансцендентного могущества. К тому же он был дик и наполнен безрассудной яростью. В долгой дуэли он одержал победу над предыдущим главой Школы, после чего Эйлвинд убил его и весь его клан.
Возможно, он бы продолжил свой террор, если бы не прибыла Офелия и Версолт, что усмирили его. Его сразу же заперли в тёмной комнате, что была тюрьмой. Сперва от такой тюрьмы Эйлвинд лишь смеялся. Но оказалось, что эта тюрьма была покрыта гравировками, что умножали на тысячу затраты Маны и Запаса Сил для находящегося внутри неё, а регенерация этих атрибутов уменьшалась до одной десятой.
Требовалось несколько минут собирать силы, чтобы только подняться на ноги, да и человек в этой тюрьме был слишком истощён, чтобы делать что-то другое, кроме как опять завалиться на землю. В этой тюрьме Эйлвинд по-настоящему страдал.
Лишь после шести месяцев обсуждений Эйлвинд принял условия своего освобождения. К тому моменту он провёл достаточно времени без использования навыков, чтобы ощутить свои предыдущие действия крайне странными. Ведь ранее его сердце охватывала дикая ярость, что после нахождения в этой тюрьме внезапно исчезла.
Когда Эйлвинд думал об этом сейчас, он никак не понимал, откуда взялась та ярость. И это наполняло его грудь страхом.
После освобождения Версолт и Офелия объяснили ему, что сам их мир был отравлен. Чем более высокими уровнями навыков обладал человек, тем больше он поддавался тому коварному насилию, которое требовал от него мир. Которое требовал от него Источник Копья.
Именно поэтому его держали взаперти целые столетия.
(п.п. Кажется, что он говорит здесь про Источник Копья. Пока что непонятная ситуация с этим).
Напевая под нос, Эйлвинд взял письмо Офелии.
Можем ли мы позволить себе ждать дольше?
Эйлвинд усмехнулся. Это было ближе к делу и больше соответствовало тому, что он хотел услышать.
