Капитан Платтон сидел в своём кабинете на вершине высокой каменной башни и смотрел в окно на южный берег реки Халлат. Густой лес мешал разглядеть в деталях происходящее там, но было очевидно, что Упыри что-то делали.
Интуиция говорила Платтону, что они строили нечто. И сейчас это могла быть только Адская Пасть. Лишь прикрытие такого сооружения позволит Упырям отбросить людей от реки Халлат и получить полную власть над плодородными сельскими районами, которые кормили большую часть Центрального Региона. Хоть в Теллусе профессия фермера часто высмеивалась, но если эти фермерские деревни в окрестностях падут, то Центральный Регион мгновенно ощутит их потерю.
«Может это заставит их действовать?» — подумал капитан Платтон. Но почему-то он знал, что этого не случится. По каким-то причинам высшая элита крайне равнодушно относилась к этому вторжению. Как бы ни было больно и обидно признавать, но Платтон не мог отыскать и единого объяснения такому равнодушию, когда со всех сторон приходили доклады о потерях от орды Упырей.
Потеря Источника Копья ужаснула и разозлила весь Теллус. Впервые за столетия после пришествия Великого Бедствия они потеряли себя. И пускай капитан Платтон не соглашался с решением своего руководства остаться в тени, но он понимал их причины. В этом нападении не было какой-то неимоверной сильной угрозы или противника, чтобы требовалось вмешаться этим почтенным людям.
Но ведь это не облегчало их положение. Агрессивные атаки Упырей хорошо показали, насколько сильно эти враги не считаются со своими потерями, лишь бы продвинуться дальше. Собственные жизни ничего не стоили для них. Если их тела не уничтожить в прах, то Распространители всегда могут использовать эти трупы для восстановления количества Упырей, что будет пустяковым делом для них.
Сердце капитана Платтона омрачала ещё одна вещь. Да, все люди, узнающие о его подвигах, восхваляли Платтона как героя, однако Платтон смог лишь впустую потратить сотни жизней, чтобы замедлить нападение на несколько дополнительных недель.
Это весь результат организованной им отважной обороны. Какие-то несколько недель.
И уход его троих сильнейших воинов…
Казалось, будто его мысли вызвали этих воинов, ведь Азриэль и Скарч без стука распахнули дверь в кабинет Платтона и вошли внутрь. Рэндидли следовал за этими двумя, и его выражение лица было каким-то затуманенным.
С осмотрительной улыбкой Платтон отложил в сторону стопку докладов и просто кивнул этим гостям. В конце концов, они многим пожертвовали ради его планов, поэтому сейчас можно было отбросить в сторону приличия и этикет.
— Хорошо, что вы все здесь, — заговорил первым капитан Платтон. — Хоть у вас есть ещё один день перед уходом, но… я считаю, что Упыри где-то с неделю будут возиться со своими боевыми машинами. Вы можете вернуться в Хастам немного раньше. Думаю, день отдыха пойдёт всем вам на пользу.
— Мы и так уже отдыхаем два дня, — пожаловалась Азриэль, и Рэндидли кивнул на это.
— У нас много энергии, — сказал Рэндидли, осматривая взглядом десятки бумаг, разбросанных по столу капитана Платтона. Сердце Платтона дрогнуло, когда он понял, что Рэндидли жалеет его.
— Если хоть что-то…
— Вы уже ничего не сможете сделать, — остановил его Платтон. Комната погрузилась в практически мёртвую тишину, отчего Платтон содрогнулся. Вероятно, в эти слова он вложил чересчур много своих нерадостных мыслей о состоянии этой войны.
— По крайней мере, здесь вы ничем не поможете, — хмыкнул Платтон, пытаясь вернуть настроение в этой комнате. — В сотне километров на севере проходит турнир, в котором вы должны победить. Вы знали, что в этот турнир уже внедрили тотализатор с широкой руки Ка Корп?
Троица молча смотрела на него, поэтому Платтон продолжил:
— Я взял на себя смелость распорядиться, чтобы отправить мою зарплату на ставки на каждого из вас. Некоторые из моих людей присоединились к этому. Хочу, чтобы вы знали. Если хоть один из вас победит в этом турнире, то выигрыша хватит всем нам, чтобы покинуть передовую и зажить как короли. Поэтому удачи вам.
Казалось, эти слова произвели совершенно противоположный желанному эффект, ведь молчание в кабинете Платтона стало ещё мрачнее. Глаза этих трёх молодых копейщиков перед Платтоном наполнились серьёзностью.
— Для меня было честью находиться под вашим командованием, — чуть поклонилась Скарч. — Если мы переживём эту бурю, то моя семья всегда будет рада увидеть вас за нашим столом.
— Нет никаких сомнений, что мы выдержим это, — кое-как сказал Платтон. Он заметил, что на этих словах Рэндидли закрыл глаза. По-видимому, Платтон в самом деле был неумёхой, когда речь заходила о вранье.
— Если мы сыскаем нескончаемую славу, — легко произнесла Азриэль, чуть стукнув своим копьём по полу, — то вы будете запечатлены в песне о наших подвигах. И будете не в припеве, а станете второстепенным персонажем в первых куплетах.
На такое Платтон лишь фыркнул и повернулся к Рэндидли. Платтон опустил руку в карман и достал свой Камень Душ. Одно движение, и вся собранная им за последний месяц энергия перетекла в собственный камень Рэндидли. Это мелочь, но…
Глаза Рэндидли блеснули, когда он увидел в воздухе эту энергию. Его глаза вспыхнули некой искрой надежды. Но капитан Платтон сделал всё возможное, чтобы не заострять на этом внимание. Уж слишком долго он позволял этому молодому парню изнурять себя в постоянных сражениях. Будет лучше, если он вернётся в Хастам, где сможет ещё больше отточить себя. И однажды этот мужчина станет копейщиком, который собственными руками сможет изменить судьбу целой нации.
Но ещё не время для этого.
Сколько бы ни думал Платтон, Рэндидли не пожал протянутую на прощание руку. Вместо этого он держал в руке собственный Камень Душ и пристально осматривал его.
— А что именно собирает Камень Душ? — спросил он. — Если он так и продолжит забирать энергию, то может…
— Мы уже исследовали этот вопрос, — строгим голосом произнёс капитан Платтон. — Камень Душ действительно собирает часть энергии, что высвобождается после смерти Упыря. Но у нас никогда не было проблем именно с энергией. Мы всегда знали, что Распространитель обладает неописуемой возможностью разжигать огонь жизни в этих марионетках, которых мы называем Упырями. Но мы всегда считали, что разрушенные тела можно повторно использовать лишь ценой больших затрат. Именно этот показатель сдерживает Распространителей. Может они получили навык для обхода этой проблемы или с самого начала всё было обманом, сейчас это не играет роли. Они всегда могли легко создать эту оживляющую энергию. Поэтому кража её небольшой части…
— Наверное всё так, — согласился Рэндидли, что заулыбался. Его рот растягивался в улыбке всё шире, пока его лицо не приобрело дикое выражение, что было далёким от приятного.
— Я зашёл в тупик с вашими проблемами, ведь считал, что нужно смотреть на всё под тем же углом, что и вы. Но я — не вы.
Капитан Платтон с удивлением смотрел на Рэндидли, когда тот улыбнулся ему.
— Капитан, позвольте мне остаться здесь ещё на два часа, — заблестели глаза Рэндидли. — Может… я действительно не смогу сделать что-то для изменения общей ситуации. Но прямо сейчас я могу преподнести вам свой прощальный подарок. И думаю, что вы оцените его.
***
Рэндидли всматривался в небо. Усталые, но полные решимости образы, созданные храбрыми воинами на пляже Сауспойнт, всё ещё находились над его головой. Чем больше Рэндидли исследовал их, тем сильнее они становились. В первую пору такое поведение озадачило его, ведь он задался вопросом, как Эфир способен на такое.
Но потом он осознал, что вдалеке появлялись новые источники, которые постепенно соединялись с этой живой сущностью, порождённой сопротивлением пляжа Сауспойнт. Во всём Теллусе погибали сотни копейщиков, что своим рвением и страстью изменяли сам Эфир. Единственная проблема была в форме этого Эфира, а не его наполнении. Этот Эфир в небе мог дать копейщикам пространство для роста, но им не хватило сил, чтобы принять в себя столь сырое вещество.
Стоя на холме над рекой Халлат, Рэндидли опустил взгляд на выкопанные его руками могилы. После этого он посмотрел на лагерь Упырей. Сейчас там вовсю рубили деревья, чтобы освободить пространство для своих Адских Пастей. Рэндидли закрыл глаза. Что бы эти существа ни делали с растениями, растения оставались на том же месте. Без подавляющей силы невозможно полностью искоренить растения.
И эти растения стали глазами Рэндидли.
Когда он наблюдал, как Платтон передавал ему энергию со своего Камня Душ, Рэндидли осознал, насколько мало Упыри контролировали эту энергию. Упырей можно сравнить с чашей, наполненной энергией, что позволяла им двигаться. Это очень специфическая энергия, которую не мог использовать хоть какой-то копейщик. Вероятно, это стало причиной, почему создатель Упырей не внедрил какие-то ограничительные меры в эту энергию. Упыри взорвутся подобно наполненным водой шарикам, если правильно надавить на них.
По крайней мере, именно этого пытался добиться Рэндидли.
Рэндидли поставил возле себя последний ящик с зельями Маны и печально улыбнулся. Хоть ему не нравилось отсутствие активных действий, но этот перерыв позволит Рэндидли избавиться от постоянной головной боли, причиной которой было искусственное восстановление Маны зельями весь последний месяц. Но он планировал сделать кое-что разрушительное, что сможет намного эффективнее выполнить то, чем он занимался всё последнее время.
Когда в лагере Упырей взорвались Поджигающие Извержения, они понесли потери, но в этом регионе располагалось не менее сотни тысяч Упырей. В одиночку Рэндидли больше не мог нанести ощутимого урона столь большим армиям. Огненный жар его заклинания сжигал землю, плавил камень и тела Упырей. Пока дым немного развеивался, Рэндидли выпил ещё зелья Маны. Он вновь атаковал, перенося область поражения дальше. А потом повторил эти действия. Снова и снова, пока перед его глазами всё не поплыло и двадцатикилометровое пространство не было полностью покрыто следами от Поджигающих Извержений.
Чтобы обнаружить промежутки между ударами заклинаний, Рэндидли закрыл глаза и ощутил оставшиеся растения. В этих местах он вновь использовал Поджигающее Извержение. Постепенно всё это приняло форму, которой он желал добиться.
Поскольку Рэндидли находился достаточно далеко от тех выжженных огнём мест, Рэндидли ощутил напряжение. Не будь его Контроль настолько высоким, это стало бы невозможным. Но его Контроль достиг шестисот девяноста семи единиц, чего должно было хватить для выполнения замысла Рэндидли.
Все его исследования по передаче энергии в структуру дронов открыли, что в основе этого лежал слишком простой принцип. Было сложно создать похожие структуры для превращения какой-то энергии в Эфир, но Рэндидли много экспериментировал с энергией своего Камня Душ и вскоре осилил эту задачу. Расплавленная земля приняла определённые формы, которые стали наполняться тёплым сиянием Маны Рэндидли. Когда его атаки заклинаниями прекратились, громадная армия вернулась к своей работе, не обращая хоть какого-то внимания на расплавленный камень под своими ногами.
Его глаза засияли изумрудным, когда Рэндидли потянулся к этой двадцатикилометровой гравировке Маны. Выполнение такой гравировки настолько быстро до пределов истощило Рэндидли, но Платтон оставался неумолимым, когда выдал ему всего лишь два часа. Рэндидли влил в себя последние зелья Маны. Но даже с этой Маной он на всякий случай достал свои десять колец, наполненных по края Маной.
Рэндидли глубоко вздохнул. А потом он потянул. Огромная гравировка засияла изумрудным огнём.
В следующий миг все сто тысяч Упырей разом рухнули на землю, когда их энергия была высосана той пульсирующей сущностью в небе.
