Сидни Харп до этой поры прекрасно помнила, как в двухлетнем возрасте её крошечные пальцы пытались наощупь открыть защёлку в её детской кровати с откидным бортиком. В какой-то момент ей чудом удалось ухватить защёлку и опустить бортик кровати. И тогда она вытолкнула себя наружу, но приземление на землю было больнее, чем она ожидала.
Она тихо заплакала и вскоре поднялась на ноги, на пошатывающихся ногах направившись к окну. Ведь сейчас именно за окном находилось то, что тревожило её покой, выводя из себя.
Она не могла достать ни одного окна в своей комнате, но в гостиной дома семьи Харп был диван, на который Сидни могла взобраться и приблизиться к окну, что открывало вид на соседский дом. К счастью для Сидни, её родители всегда оставляли её дверь чуть приоткрытой, чтобы услышать, когда она заплачет.
Вот только Сидни не плакала. Однако это только ещё больше беспокоило её родителей. Они думали, что Сидни плачет, но они её плача не слышат. Поэтому она толкнула своими двухлетними ручками дверь и тихо пробралась в кухню. Из кухни она пошла в гостиную, где около десяти минут пыталась взобраться на очень удобный диван.
А потом ещё десять минут понадобилось, чтобы подняться над верхом дивана и приблизиться к окну, прижавшись к нему носом и пристально высматривая своего злейшего врага.
Ведь там, во тьме ночи, плакал другой ребёнок. Сидни видела его окно и удостоверилась, что он находился именно за ним. Этот дом находился слева от её дома. В одном из его верхних окон горел свет в комнате, где каждую ночь перед сном плакал он.
— Сид. Я иногда спрашиваю себя, почему ты не пытаешься сбежать из дома.
От внезапного голоса Сидни подскочила и развернулась. Позади неё стоял её десятилетний брат, уперев руки в пояс. На нём была пижама супермена на молнии, что почти достигала его подбородка.
— На твоём месте я бы так сделал, — добавил её брат Зак. — Меня воротит оттех овощей, которыми меня кормят.
Сидни нахмурилась и промолчала. Пускай она могла говорить (она втайне от других практиковалась этому), но звучание её невнятной речи приводило её в ужас. Она решила для себя, что заговорит лишь когда её английский будет идеальным. Поэтому ей оставалось только со злостью ткнуть пальцем на освещённое окно в соседнем доме.
Зак вылез к ней на диван и с пониманием заговорил:
— А… Так то малыш Гостхаунд. Какой же он плаксивый ребёнок. Как же я счастлив, что ты не такая, как он. Ты ведь понимаешь, что он твой брат? Так что ты такая же плакса.
(п.п. В главе 246 говорится, что мать Рэндидли изменяла с отцом Сидни, и родители обоих развелись.)
С широко распахнутыми глазами Сидни смотрела на Зака и жадно впитывала каждое его слово. Он кивнул, довольный её вниманием.
— Спроси мать и отца. Вы с ним родились в один день возле друг друга. Вы связаны. Вот и всё.
Так вот оно как…
Сидни заинтриговал её странный родственник, о котором ей не говорили родители. После этого дня она наблюдала за ним следующие три года. Но после всего этого времени она не нашла в нём чего-то необычного.
На его голове всё время творилось не пойми что, ион всегда смотрел в землю, когда говорил. Но и когда он говорил, то половину слов выговаривал настолько неправильно, что их невозможно было различить и понять.
Как-то раз они праздновали свои дни рождения в тот же день в том же парке, ведь они жили в небольшом городке и их дни рождения совпадали. В тот день Сидни решила подружиться с этим неряшным мальчиком. Захотела сказать ему про их связь и немного поучить его внятно выражать свои мысли.
Но с первых минут всё пошло не так. Сидни подошла к мальчику Рэндидли и потащила его за собой к песочнице за живой изгородью. Там она потребовала от него объяснений, но он лишь безмолвно смотрел на неё. Когда она приблизилась к нему, он лишь попятился назад, пока не споткнулся и упал на зад.
А потом его лицо сморщилось, и по нему пробежали первые признаки чего-то. Сердце Сидни сжалось. Он собирался заплакать.
Её рука очень быстрым движением закрыла его рот и подтянула его к себе, пока они чуть не столкнулись носами.
— Не смей. Ты лучше этого, — прошептала Сидни. К его чести он не заплакал. Рэндидли лишь смотрел на неё. Но как только она избежала катастрофы, всё остальное пошло наперекосяк.
— Ха! Я отыскал их, мам. Они здесь целуются! — прокричал внезапно появившийся позади Рэндидли Джек. Её тринадцатилетний брат был слишком для празднования её дня рождения. Сидни отпрыгнула от Рэндидли, но было уже слишком поздно.
(п.п. Раньше Сидни называла брата Зак, но это из-за её речи. На самом деле он Джек.) Вскоре сюда подошли её родители, засмеялись и посмотрели на Сидни и Рэндидли самым ужасным взглядом, с которым встречалась Сидни.
— Как хорошо быть молодыми, — сказал её отец и поцеловал её мать в макушку. _ Как-то рано, но… — засмеялась её мать. — Ведь между ними особая связь, не так ли?
Сидни понимала, что за их словами скрывается ещё какой-то смысл, но она ещё недостаточно понимала из-за своего возраста, чтобы узнать скрывающее за её словами. Она могла сейчас лишь молчать и держаться подальше от Рэндидли. С этого дня она провела собственное исследование. Она пересмотрела множество мультфильмов Диснея.
И через месяц она ужаснулась раскопанному. Сидни ворвалась в комнату своих родителей и закричала:
— Ты подумала, что я люблю Рэндидли?! Мать оторвалась от книги, и её лицо смягчилось.
— Почему ты так подумала?
_ Ты… ты… Да он ужасный! — прокричала Сидни первое, что пришло ей в голову. Хоть её слова не были ни разумными, ни красноречивыми (как же она ненавидела то, как подетски она сейчас прозвучала), но, чёрт побери, она не ошибалась. Рэндидли был ужасным в её глазах, и она не могла поверить, почему её родители поверили Джеку, что они сним целовались.
Тихо засмеявшись, её мать в летах крепко обняла Сидни.
— Ну что ты. Он не такой ужи плохой. Лично я считаю его весьма симпатичным. Ну же, посмотри на него.
После этих слов её мать подвела Сидни к окну, из которого они вместе выглянули наружу.
На улице Рэндидли прочертил линию на земле и бросал с неё мяч в дерево. Иногда Рэндидли даже попадал по дереву. После каждого броска он шёл за мячом и бросал его вновь. В большинстве случаев он всё же не попадал по дереву. Тогда ему приходилось бежать вдогонку за мячом и опять становиться на линию.
_ Он — идиот, — язвительно произнесла Сидни, но в следующий миг вздрогнула, когда мать ущипнула её щёку.
— Нельзя так говорить. Но ты по-своему права.
Мать Сидни посмотрела на мальчика, а потом на его дом, что сейчас был пустым и тихим. В её глазах отобразилась её внутренняя боль.
— Но всё же… В мире существуют вещи и намного хуже того, чтобы быть глупым. Пусть глупец вряд ли покажется интересным, но он надёжный и предсказуемый.
— И… — добавила она с улыбкой. — Он, хотя бы, не уродец.
Сидни понимающе кивнула, впитывая её поучения. На её глазах лицо матери снова изменилось, и на нём проступила горечь.
— Иногда… в мире существуют более могущественные силы, чем твои выборы, солнышко. Иногда… иногда нужно делать всё в своих силах стем, что тебе дано, ведь остального не достичь. Пусть даже ты будешь сильной или же любимой другими, но…
Её мать умолкла, и Сидни вновь посмотрела на мальчика внизу, что продолжал бросать мяч в дерево.
Месяц спустя Сидни и Рэндидли пошли в первый класс одной и той же школы. К большому облегчению Сидни, их распределили по разных классах. Спустя неделю её мать сказала Сидни, что её отец уехал в какое-то место под названием «центр реабилитации», чтобы исправить диету, ведь онел вредную пищу и делал другие нездоровые вещи.
Но он никогда не вернулся. Когда Сидни выполнилось шесть лет, её отец заболел и вскоре умер от передозировки героином. Примерно в то же время родители Рэндидли развелись. Всё лето этого года Сидни подходила к окну и наблюдала за своим соседом. И каждый раз он был на улице и бросал мяч в дерево. Он не становился более умелым в бросках мячом, что сводило Сидни сума.
На даже после этого она не прекращала наблюдать за ним. Предсказуемый. Надёжный. Каждый день она наблюдала за ним.
Из-за последствий того «поцелуя» отношения между ними не сладились уже в первом классе. Хоть они часто проводили время вместе, но их принуждали к этому. В те встречи они почти не разговаривали. Но он всегда был около неё на её стороне.
Сидни, Джек и её мать переехали в другое место перед началом четвёртого класса. Тогда Сидни не попрощалась с Рэндидли, о чём она сожалела целых восемь месяцев. Но сейчас они были в разных городах. Шансы на их новую встречу были столь малы, что даже мать Сидни сомневалась в её возможности.
Летом после шестого класса Сидни открыла для себя мальчиков и проводила целые дни в прогулках по бейсбольному парку, что был по соседству, и перешёптывалась с подружками, когда мимо их группы проходили мальчишки.
Однажды одна девочка потащила её на одну из их игр наблюдать за игрой команд бейсболистов. Потрясённая Сидни последовала за девочкой. Она села и неподвижно наблюдала всю игру за одним мальчиком, которого узнала. Она узнала его по тем несколько неуклюжим движениям, когда он был в форме игрока. Это был Рэндидли, и он даже сейчас не научился бросать мяч.
После окончания игры она бросила друзей и последовала к машине Рэндидли. Там ждал отец Рэндидли, что положил свою тяжёлую руку на его плечо и повёл к своей машине. И когда они скрылись между припаркованными машинами, Сидни услышала громкий звук удара руки по телу.
Выглядывая на красный внедорожник, она увидела Рэндидли. Его губы дрожали, когда он стоял перед свои отцом. Сердце Сидни сжалось. О боже, только не снова…
Но Рэндидли лишь промолчал, а его безмолвное лицо было пустым. Его отец кивнул, и они пошли дальше.
В голове Сидни заметались мысли. Всё… пошло не так, как она предсказывала.
