У бывшего главного констебля, Чжан Сюня, Лу Шэн обучался в общей сложности три полных дня, пытаясь запомнить все шаги техники "Разрывающая сердце длань".
Потом отправился к другому учителю — рекомендованному дядей Чжао мастеру Чжэнь Ду, бывшему главному эксперту ямэна (официальная резиденция префекта в дореволюционном Китае, включающая в себя место для приёма посетителей, судейский зал, тюрьму, казначейство и оружейный склад). Принадлежал Чжэнь Ду к тому же поколению, что и бывший главный констебль Чжан Сюнь.
Практикуемые в технике "Восемьдесят Четыре Ласточки, Преследующие Ветер" удары были невероятно быстрыми, можно даже сказать, молниеносными. К сожалению, сухожилие на руке мастера было сильно повреждено, из-за чего он не мог больше заниматься боевыми искусствами.
Обучался у него Лу Шэн в общей сложности четыре дня.
В сравнении с техникой "Черного Саблезубого Тигра", "Восемьдесят Четыре Ласточки, Преследующие Ветер" выглядели бледновато, однако он не собирался от них отказываться.
Закончив с этой техникой, он уговорил дядю Чжао познакомить его и с другими старшими мастерами города, давно ушедшими в отставку.
Получив одобрение отца, он мог теперь свободно пользоваться семейными средствами. Освоил еще две техники — "Восемь Заветных Шагов" и "Двурогий Клинок".
Эти боевые искусства были значительно слабее техники "Черного Саблезубого Тигра". Именно тогда Лу Шэн и понял, что на самом деле именно дядя Чжао являлся лучшим мастером Цзю-Ляня.
В течение двух месяцев Лу Шэн усердно тренировался, познавая тайны различных боевых искусств, и продолжал укреплять свое тело обильным количеством питающих его Инь и кровь целебных отваров.
С того времени, как он начал познавать боевые искусства, только на травяные настои его семья потратила более тысячи серебряных таэлей.
Как же хорошо, что отец решил поддержать его в этом начинании. В ином случае, даже являясь довольно состоятельным молодым человеком, он не смог бы быть столь безудержным в трате денег.
С тех пор, как Лу Шэн попал в этот мир, незаметно пролетело три месяца.
— Брат Шэн все эти дни был невероятно трудолюбив... — пригладив усы, посмотрел на юношу дядя Чжао.
Парень в этот момент отрабатывал на арене шаги, входящие в технику "Восемьдесят Четыре Ласточки, Преследующие Ветер".
Лу Шэн не использовал Модификатор для культивации этой техники, полагаясь исключительно на себя. Он хотел понять, на что способен сам, без какой-либо внешней помощи. Сможет ли самостоятельно достичь тех вершин, которые освоил посредством Модификатора.
В принципе, техника "Восемьдесят Четыре Ласточки, Преследующие Ветер» была не слишком сложна. Простые, не требующие непомерных усилий шаги.
Звуки разрезающего воздух клинка следовали один за другим — в руках Лу Шэн держал небольшое копье, длиною чуть больше метра.
Быстро перекрутив в руках оружие, завел его за спину.
— Может, пора сделать перерыв? — в который раз спросил его дядя Чжао.
— Я слишком поздно начал заниматься боевыми искусствами. Не приложив максимальных усилий, как я смогу нагнать других? — с улыбкой ответил Лу Шэн. — Я должен поблагодарить вас за помощь, дядя Чжао, без вас я не смог бы всего этого достичь.
Старый мастер махнул рукой.
— Брат Шэн, я знаю, вы намерены собрать как можно больше руководств по боевым искусствам, чтобы укрепить свою семью, но то, что вы сможете найти в Цзю-Лянь, это всего лишь капля в море. Скажите, что вы собираетесь делать, когда освоите все, что сможет дать вам этот город?
Лу Шэн ненадолго задумался, позволив Малышке Цяо влажным полотенцем вытереть с его лба пот.
— С тех пор, как в Цзю-Лянь...
— Беда! Беда! — прервал его спешащий со стороны дома слуга.
— Что случилось?
— Господин, вторая мисс с кем-то подралась, и ее теперь нигде не могут найти! — торопливо ответил парень.
— Что?! — глаза Лу Шэна расширились.
Он знал, что рано или поздно Лу Цинцин вляпается в какие-нибудь неприятности, но не думал, что это произойдет так скоро.
— Где произошла драка? И с кем? — сдержано спросил как всегда спокойный дядя Чжао.
— На улице Цветущей Ивы, с охранниками торговца, только что прибывшего в город.
— Патриарх уже знает?
— Не думаю. Личная служанка второй мисс, не сумев найти госпожу, сообщила об этом мне, я же сразу отправился на поиски господина, — торопливо ответил слуга.
Слуги дома Ли в основном были сиротами, которых в Лу Фан выкупал в приютах. Он обучал их, кормил и одевал. Они были очень преданны усадьбе Лу.
— Отлично. Не говори пока ничего отцу, я сам попробую во всем разобраться, — нахмурившись, сказал Лу Шэн парню.
— Насколько я знаю, вторая мисс пыталась найти того, кто виновен в смерти семьи Сюй. Как в этом могут быть замешаны купцы? — спросил дядя Чжао, озвучивая те же мысли, что сейчас крутились в голове Лу Шэна.
— Понятия не имею, мастер, — пожал плечами слуга.
Взяв с собой десяток охранников, Лу Шэн и дядя Чжао отправились на улицу Цветущей Ивы, входящей в так называемый район красных фонарей Цзю-Лянь. Только небеса знали, как могло расследование привести сюда Лу Цинцин.
Лошади бежали галопом.
Когда Лу Шэн добрался до нужной улицы, на ней царил сущий бедлам. Кто-то причитал, подсчитывая полученный ущерб, кто-то, на чем свет стоит, костерил негодяев, устроивших весь этот погром.
— Оплатите всем убытки и извинитесь перед пострадавшими. И предупредите, чтоб не распускали язык, — сказал капитану охранников Лу Шэн.
— Слушаюсь, господин.
Охранники разошлись по улице наводить порядок, Лу Шэн же с дядей Чжао решили осмотреть место происшествия.
— Цинцин всегда была слишком вспыльчивой. Я не удивлюсь, если она просто дала отпор какому-то негодяю, кои в этом месте отнюдь не редкость, — Лу Шэн тщательно осмотрел мостовую.
Пятно темно-красной крови сразу бросилось в глаза на фоне серовато-белых дорожных плит.
Наклонившись, Лу Шэн обмакнул в кровь палец, растер и даже понюхал. Нахмурился.
— Что такое? Вы что-то обнаружили? — встревожился дядя Чжао. — Что-то не так с этой кровью?
— Нет... — Лу Шэн покачал головой. — Меня удивила не сама кровь, а ее присутствие здесь. Хотя Цинцин порой бывает на редкость несдержанна, она не станет ранить людей из-за какого-нибудь пустяка... Цинцин не настолько безрассудна...
В этот момент к нему подошел один из охранников, наводивших порядок на улице.
— Господин, есть новости. Один из торговцев видел, как вторая мисс сражалась с двумя вооруженными мечами мужчинами. Им удалось сбежать, и она отправилась за ними в погоню, за город. Говорят, те, кого она преследовала, были наемными убийцами, которых давно разыскивали власти города, а никакими не охранниками!
— Ясно, — кивнул Лу Шэн. — Собери всех, двигаемся к городским воротам. Самые ближние — западные, думаю, именно туда она и направилась.
Спустя минут десять их группа прибыла к западным воротам. Один из охранников подошел к городским стражникам, среди которых заметил своего знакомого. Вскоре мужчина вернулся:
— Вторая мисс направилась в сторону хребта Черных Ветров. Судя по всему, она кого-то преследовала, — рассказал он то, что удалось узнать.
Лу Шэн, нахмурившись, пришпорил коня, намереваясь направиться вслед за своей взбалмошной сестрой за пределы города, но не успел сделать и нескольких шагов, как заметил девушку, мчащуюся в направлении городских ворот. Позади нее по земле волочилось два тела, привязанные веревкой за руки к луке седла.
Судя по довольной улыбке, Лу Цинцин была удовлетворена результатом своей "охоты".
— Что ты здесь делаешь, старший брат? Это всего лишь два мелких вора. Неужели ты думал, что я не справлюсь с ними сама? — спросила одетая в длинный халат с золотым поясом девушка.
Ее волосы были подняты в высокую прическу, подчеркивая изящную шею.
Лу Шэн недовольно поджал губы:
— В будущем постарайся не быть настолько безрассудной. Своей выходкой ты всполошила все поместье.
Хотя он не был настоящим Лу Шэном, о Второй Матери заботился искренне, отвечая взаимностью на ее доброе к нему отношение.
И чувствуя себя обязанным Второй Матери, он считал, что должен приглядывать за Лу Цинцин, а также следить, чтобы девчонка не наделала глупостей.
Лу Шэн посмотрел на лежащих на земле убийц — их лица были пепельно-серыми. Он даже не мог понять, живы они или мертвы.
Немного сбивала с толку застывшая на губах преступников кривая усмешка, но так как Цинцин была цела и невредима, он не придал ей большого значения.
Отправив в ямэн с сестрой нескольких охранников, он с остальными вернулся в поместье.
***
Жизнь снова потекла своим чередом.
Каждый день, проснувшись на рассвете, он отправлялся на арену. До обеда отрабатывал навыки сабельного боя, потом занимался другими видами боевых искусств, лишь к вечеру возвращаясь в свои покои. Примерно до полночи практиковался в технике небесного журавля.
Что касаемо "Черной Ярости", с нею он решил пока повременить.
Увидев, как он разрывается между различными техниками, дядя Чжао посоветовал ему пока сосредоточить свое внимание на какой-то конкретной технике, однако у Лу Шэна были другие планы.
Все, чего он добивался — чтобы все его техники высветились на экране модификатора.
Вечером, упав на кровать, Лу Шэн прищурил глаза. Призвал экран Модификатора.
Слабый лунный свет, наискось проходя сквозь него, белой пеленой падал на пол спальни.
С улицы доносились далекие голоса перекликающихся караульных.
За окном яростно дул ветер, качая макушки высоких деревьев.
Вслушавшись в царящие в поместье звуки, он не услышал ничего, что могло бы ему помешать.
"После последней культивации сущность моего тела, дух и Ци достигли вершины. Пришло время попытаться поднять технику нефритового журавля еще на один уровень".
Последние несколько дней Цинцин стала настоящей героиней города. Она вызвала настоящий переполох, приводя в ямэн преступников, которых констебли долгое время не могли поймать.
Однако, несмотря на ее успехи, сердце Лу Шэна было наполнено необъяснимым чувством безысходности. Тренируясь у мастера Чжан Сюня, он наслушался множество историй из его бытности главным констеблем города. Некоторые из них, так и оставшиеся нераскрытыми, выглядели довольно странно.
Собрав мысли в кучу, Лу Шэн сосредоточил взгляд на технике "Нефритового Журавля"
"Поднять на один уровень!"
Некоторое время ничего не происходило, но спустя несколько долгих минут экран ярко полыхнул.
Лу Шэну показалось, кто его внутренности вот-вот взорвутся. Тело обессилело, словно он несколько дней подряд предавался плотским утехам.
В голове жужжало, перед глазами замелькали радужные круги. Ощущение было таким, словно все его внутренности превратились в наполненный огнем кружащийся водоворот.
