Каждая якорная стоянка корабля была окружена деревянным частоколом. Рыцари и пассажиры держались особняком и не общались с людьми, не принадлежащими к их фракции. Место казалось полным невидимых границ и напряжения. Для Сончула это был странный опыт. Хотя они приехали из разных стран, все они были членами большой организации под названием Всемирный Парламент. Столь очевидное разделение было тревожным звоночком.
"Что-то случилось?"
Вывод Сончула стал очевидным, когда он достиг пустого пространства между концом взлётно-посадочной полосы и деревней Топоро. Он увидел брошенный там труп рыцаря, прибитый к дереву гвоздями.
— Аххх...
Тело находилось в таком ужасном состоянии, что даже Бертельгия не смогла не издать испуганный звук. Убийца или, возможно, целая толпа убийц не остановились на простом убийстве рыцаря, они полностью уничтожили его тело. Кишечник вывалился из вскрытого живота, внутренности валялись под его ногами.
— Глоть…
Сончул слегка шлёпнул Маракию, у которого потекли слюни, и принялся осматривать труп. Хотя он уже был ледяным из-за царящего на улице холода, выглядело это так, словно с момента смерти не прошло и полдня. Вполне вероятно, что этого рыцаря убили ночью.
Сончул с первого взгляда смог определить по эмблеме на его доспехах, что этот рыцарь пришел из Империи Людей, но его удивило не только это. Хотя было очевидно, что рыцарь Империи Людей был зверски убит, ни один из рыцарей других стран даже не пытался ничего предпринять по этому поводу.
— Ещё один.
— Должно быть, третий в этом месяце.
Все они видели место происшествия, наблюдали издалека и перешёптывались друг с другом, но не предпринимали никаких действий, чтобы снять тело с дерева или предупредить Империю о случившемся. Единственный, кто вообще отреагировал, так это стоявший довольно далеко рыцарь. Он поднял руки ко рту, чтобы выкрикнуть предостережение Сончулу:
— Эй, болван. В твоих же интересах оставить этот труп в покое. Иначе какой-нибудь имперский офицер повесит это убийство на тебя!
Рыцари других народов почему-то рассмеялись, переглядываясь между собой. Это было не столько инцидентом, сколько случайностью, но Сончул ощутил странное предчувствие.
"Обитель гостеприимства и доброй воли, Топоро".
Он миновал знакомый указатель и вошёл в деревню Топоро. Хотя мягкий аромат свежеиспечённого хлеба приятно щекотал его нос, образ этого поселения в голове мужчины уже не мог стать хуже.
Бесстыдные негодяи.
Это все, что мог подумать Сончул о жителях этой деревни. Немногие из них узнали его и побледнели от ужаса, переговариваясь между сбой.
— Это… это же Враг Мира!
— Он вернулся!
Звон деревенского колокола казался делом предрешённым, и вскоре несколько стражников бросились вперёд, чтобы преградить путь Сончулу.
— Хухуху. Давненько я не разминался. Не возражаешь, если я этим займусь? — рассмеялся Маракия, сбросив куртку и добавив в свой голос заметной самоуверенности. Жители деревни были потрясены, обнаружив, кто именно скрывался под куском выцветшей ткани.
— Это… что это за птица?
— Это ворон? Он такой маленький, но выглядит пугающе!
Враг Мира уже был страшным существом, но теперь он привел с собой ещё и странного монстра. Сончул посмотрел на стражника, который преградил ему путь, и сказал всего одно слово:
— Свали.
Это единственное слово, смешанное с лёгким раздражением, мгновенно возымело действие. И без того некомпетентные и запуганные стражники рассыпались в стороны, как крошки на ветру. Некоторые двигались настолько поспешно, что даже попадали на землю.
Но казалось, что некоторые всё же верили, что что-то можно предпринять, поскольку довольно скоро жители привели за собой двух рыцарей, которые завтракали в черте деревни. Хотя Сончул не узнал их, рыцари с первого взгляда его опознали и сбежали с места происшествия с предельной поспешностью, как до них стражники и жители деревни.
"Думаю, моё лицо начинает становиться известным".
Раньше почти никто не узнавал его, но многие люди приходили, чтобы посмотреть на него во время штурма Золотого Дворца. Он подозревал, что его портрет распространяли и развешивали во всех уголках мира.
Однако прямо сейчас на его пути к башне не было никого. Сончул продолжал нести своих спутников в карманах, идя куда шел, к Башне, мирно стоящей посреди зеркального нетронутого озера.
— Хм… Это Башня Отшельника? Если судить чисто с точки зрения эстетики, она кажется весьма элегантной, — прокомментировал Маракия.
— Отличается ли это от мёртвого Древа Жизни, о котором ты говорил? — спросил в ответ Сончул.
Маракия моргнул своими большими глазами-бусинками.
— Между ними нет ни малейшего сходства. Каким бы мёртвым оно ни было, Древо Жизни в конце концов остаётся Древом Жизни. Говорили, что мёртвое Древо Жизни возвышается до небес и касается облаков. По сравнению с ним эта башня… никакая.
Это заставило Сончула задуматься.
"Меняется ли расположение объекта, выполняющего работу Свитка Бедствия, от эпохи к эпохе?"
Вопросы об объектах, связанных с Бедствиями, но не относившихся к ним непосредственно, впервые возникали в его голове. Он всегда сосредотачивался на самом божественном Бедствии, а всё остальное отходило на второй план как случайное или бесполезное. Но по мере того, как он продвигался вперёд, мужчина встречал тех, кто жил в предыдущие эпохи. Таинственное Письмо Бога, и особенно истории о Десфорте, расширили взгляд Сончула за пределы Бедствий на более широкий спектр явлений и событий.
До сих пор Сончул двигался вперёд с целью спасти дочь Райз Хаймерр. Но теперь, когда цель была достигнута, круг его интересов неизбежно расширился.
"Но эта Башня Отшельника определённо была создана Богом… или, по крайней мере, кем-то с божественной силой".
С каждым шагом Сончула по ведущему в Башню мосту он наблюдал за тем, как она становится все больше и больше. А вскоре перед ним возник и отшельник в серой мантии. Он сразу узнал Сончула, буквально с первого же взгляда, и сбежал обратно в Башню. Хозяин этого места, Порипирий, возможно, и разрешил Сончулу приходить и уходить, когда тому заблагорассудится, но он всё ещё был объектом жуткого страха для других отшельников.
Дверь оставалась закрытой в течение нескольких мгновений, прежде чем снова открылась, и наружу вышел уже знакомый человек. Из-под тюрбана, чей край шевелился на ветру, виднелись огненно-красные волосы и глаза рептилии.
Отшельник-полудракон Ха'Неса.
Она вышла поприветствовать его.
