— Тот ребенок снова создает проблемы?
— Ну, он не разговаривает, поэтому не стоит удивляться, что другие дети дразнят его.
— Они считают, что он проклят.
— Учитывая то, как умерли его родители, я бы тоже так думала.
Сплетни пожилых женщин заполонили приют. Они работали воспитателями и любили таким образом проводить время. Они сидели и говорили гадости о проблемных детях.
— Простите, — их беседу прервал старческий голос.
— Ах, слушаю вас, — одна женщина поспешно подошла, но растеряла свой энтузиазм, когда увидела, что на старике был надет черный плащ. Хотя в те времена это и было редкостью, но все же находились те, кто «усыновлял детей из приютов», чтобы потом продать их в рабство тому, кто заплатит больше. Она присмотрелась и заметила морщинистое лицо, которое скрывалось под капюшоном.
— Я ищу кое-кого, — старик заметил, но проигнорировал взволнованность женщины.
— Это приют для сирот, но, сэр… Если вы…
— Мой племянник, — резко прервал ее старик: — Его родители умерли недавно, и я только получил весть об этом. Он достал документы из-под плаща, когда закончил говорить, после чего положил на стол несколько сотен Гре.
— Сдачи не надо, — добавил он.
Женщина не знала, что делать, ведь она только мгновение назад собиралась предупредить его о попытке усыновить детей в незаконных целях.
— Минутку, — женщина взяла деньги и документы, поклонилась и ушла, чтобы отыскать ребенка.
Другие работницы, которые сплетничали, став свидетелями этой сцены, молча наблюдали. Хоть она и почувствовали некую неловкость, старик, похоже, совсем не волновался об этом. Спустя некоторое время женщина вернулась с худым ребенком, у которого были темные круги вокруг глаз.
Когда ребенок подошел к нему, человек заговорил:
— Ты кушал, мальчик?
— Мы кормим всех детей три раза… — женщина замолчала, когда старик посмотрел на нее.
— Откуда у тебя эти синяки? — старик отодвинул воротник и увидел большие красные отметины на теле ребенка.
— Сэр… Как правило, дети играют здесь много, поэтому иногда кто-то может получить травму.
— Правда? Он едва может говорить, но вы ожидаете, что я поверю в то, что другие дети с ним просто играют. Как я успел заметить, никто из вас вообще не заботится о нем… Вы пожалеете об этом, — сказал старик агрессивно, прежде чем взял мальчика и ушел, не дав воспитательнице времени на объяснения.
По телу женщины пробежал неприятный холодок, когда он сказал это.
— Просто не обращай внимания, такой злобный старик скоро умрет, — фыркнула одна из воспитательниц.
— Да… — рассеянно ответила женщина. Она все еще не могла избавиться от того ощущения, которое человек вызвал в ней, когда угрожал.
За пределами приюта. Старик и мальчик шли бок обок, не разговаривая.
— Меня зовут Орен. Твой отец был моим младшим братом, но он, скорее всего, никогда не говорил обо мне, — сказал старик.
Мальчик молчал и безразлично смотрел, продолжая следовать за Ореном.
— Я хочу спросить кое-что, мальчик. Тебе не хочется отомстить тем людям из приюта? Они же относились плохо к тебе, верно? — спросил Орен.
Ребенок впервые посмотрел на старика, проявив интерес.
— Я могу помочь, — сказал Орен с усмешкой.
— Райан, — сказал мальчик. — Меня зову Райан.
— Я знаю твое имя, Райан. Я не говорил его, поскольку оно не останется твоим надолго, — сказал Орен.
— О чем вы говорите? — спросил Райан.
Орен просто улыбнулся в ответ.
Через несколько недель после того, как дядя и племянник ушли, приют сгорел в огне, никто не смог выжить. Незадолго после этого появились новые случаи поджогов и убийств, и распространились слухи о том, что это дело рук культа, который называет себя «Эмиссары смерти».
...
Харпер стояла в слабоосвещенном соборе и смотрела на изуродованные тела, которые уже были в таком состоянии до ее прихода. Также было и несколько нежити, с которой без проблем расправился ее Фантом. Она огляделась, но не заметила и не ощутила никаких признаков Греха, и, как только активировала спектральное виденье, услышала звук шагов и посмотрела в его направлении.
Из подвала показался парень, одетый в черный плащ, с косой из костей в руке.
— Ты уже начинаешь бесить, знаешь ли? — сказал Грех, поднявшись по ступенькам, после чего закрыл и запер подвал, дабы не потревожить дядю.
— Пошел ты, — прокричала Харпер, положив руку на свой металлический жезл. Большинство людей, которых она убила, часто обзывали ее, поэтому она решила взять с них пример.
— Тебе стоит присоединиться к нам. Чтобы ты ни делала, мы сможем дать тебе больше, — предложил Грех, когда его коса загремела.
— Вы все, ребята, отвратительно сражаетесь, а еще у вас такое дурацкое название. Так почему я должна присоединиться к вам? — подливала масло в огонь Харпер.
— Я даже не знаю, зачем пытался убедить тебя, ты же просто ребенок, — Грех покачал головой.
— Ты тоже! — закричала Харпер.
Хоть это и выглядело, словно простое наблюдение друг за другом, они ждали возможности начать. Харпер инстинктивно почувствовала, что Грех был не таким, как все остальные, кого она убила, и Грех знал, что в Харпер есть что-то особенное, поскольку она смогла убить огромное количество его людей.
Глаза Греха слегка расширились, когда он заметил трупы возле ног Харпер.
— Знаешь что? — спросил Грех с уверенной ухмылкой.
— …Что? — Харпер призвала цепь и кинжал, соединив их с жезлом, когда почувствовала что-то неладное.
— Ты не такая умная, как я думал, — сказал Грех, прежде чем щелкнуть пальцами.
Харпер не успела нормально отреагировать, как трупы рядом с ней взорвались, разбросав множество осколков от костей. Облако крови появилось в помещении, и было трудно понять, какие повреждения она получила. Вместо того чтобы гадать, Грех взмахнул своей косой, пытаясь охватить как можно больше пространства. Затем он вернул ее обратно и заметил что-то на конце лезвия. Посмотрев поближе, он увидел кусочек черного плаща, который был полностью пропитан кровью, очевидно, он был одет на Харпер, когда трупы взорвались.
Грех уже собирался праздновать победу, но суровое лицо Харпер показалось, когда она выпрыгнула из тумана, замахнувшись жезлом. Грех развернул косу и заблокировал атаку. Разумеется, сила Харпер не была обычной, поэтому Грех был оттолкнут назад. Харпер не дала ему времени, чтобы прийти в себя, и сразу же ударила его в грудь, отбросив назад. Грех упал на спину и был вынужден откатиться в сторону, после чего нога ударила в место, где он находился секунду назад, разрушив пол. Грех вскочил на ноги и разорвал дистанцию, параллельно смотря на Харпер и глубоко дыша.
На ней был кожаный доспех без рукавов, в качестве ее единственной защиты, обычные черные брюки и сапоги. Осколки костей были воткнуты в доспех, благодаря чему ей удалось избежать худшего. Ее бледно-голубые глаза были намного холоднее, чем раньше, словно, она уже была не той девочкой, с которой он разговаривал несколько минут назад. Харпер раскрутила жезл и бросилась в атаку, оставив позади себя несколько синих следов. Грех не бездействовал и выставил косу, чтобы остановить ее нападение. Харпер легко увернулась от нее, но Греха не волновало то, что его атака прошла мимо. В тот момент, когда она достаточно приблизилась к нему, чтобы ударить, Грех дернул назад свою косу, направляя к неприкрытой спине Харпер. Она услышала звук приближающейся косы и призвала призрака. Поскольку ей пришлось использовать заклинание так быстро, то у Фантома было лишь две руки, а тело выглядывало из земли только наполовину, но он сделал то, что требовалось — заблокировал косу.
Харпер ударила жезлом по голове Греха, заставив его споткнуться, кровь текла по его лицу.
— Черт побери! — Грех выругался из-за Харпер, после чего ударил по луже крови. Там где была хоть капля крови, появились десятки рук, которые бросились к Харпер и опутали ее.
Показалось, что Грех страдает от использования своих способностей, когда он начал тяжело дышать. Харпер изо всех сил пыталась выбраться, но у нее было очень мало свободного пространства. Грех схватил свою косу и пошел вперед, но Харпер оставалась спокойной и сомкнула пальцы вместе, а затем легко ударила по воздуху. Несколько спектральных дротиков выстрелили в Греха, и, увидев их, он пригнулся и закрыл голову руками, но через несколько секунд осознал, что они не могут его ранить. Он поднял взгляд и увидел, как дротики проходят сквозь руки из крови, позволяя Харпер высвободиться. Как только она вырвалась, то закружила цепь на конце своего посоха и бросила ее в сторону Греха, который замешкался на секунду и не успел ничего сделать, чтобы остановить ее, после чего его тело было спутано. Харпер быстро приблизилась и схватила его руки.
— Отвали от меня! — крикнул Грех, пытаясь сопротивляться, но Харпер не обращала внимания и сильнее сжала его руку.
— Аааа! — закричал Грех, почувствовав, что его рука была сломана. Всего одной было недостаточно для Харпер, поэтому она сломала и вторую, что вызвало еще один болезненный крик Греха.
Удостоверившись, что он крепко спутан, она, наконец, вздохнула.
— Это было подло, пытаться взорвать меня, — сказала Харпер, когда ударила Греха по лицу, из-за чего он застонал. Харпер сделала несколько глубоких вдохов, а затем забросила свой конец цепи к потолку.
— Что… ты делаешь? — спросил Грех, наблюдая, как Харпер пытается подвесить его в воздухе.
— Заткнись, — она ударила его по лицу и призвала спектральную руку, чтобы она держала цепь. Затем Харпер активировала Спектральное Видение, осмотрела помещение и тут же заметила ярко-синее пламя внизу.
— Кто внизу? — сказала Харпер, повернувшись к Греху.
— Ты не сможет это остановить, — ответил он, грустно засмеявшись.
Харпер ударила его прямо в грудь, из-за чего он начала кашлять кровью.
— Скажи, кто придется сюда, чтобы спасти тебя? — сказала Харпер, ударив его жезлом.
...
Орен наконец-то завершил ритуал, и как только собирался его активировать, то услышал знакомый крик, который следовал за глухим звуком.
— Дядя Орен, — раздался голос Греха где-то вверху. — Дядя Орен, пожалуйста!
Его голос звучал приглушенно, словно его лицо было опухшим, и становился все более глухим по мере увеличения интенсивности ударов. Хоть Грех и убил многих, он все еще оставался ребенком, и не мог выдержать такой сильной пытки.
— Бесполезно, мальчик, — Орен с сожалением покачал головой. Несмотря на то, что Грех помог ему выиграть время, он абсолютно не справился с убийством нарушительницы, которая показала, что он был слишком уверен в себе.
— Дядя Орен!
Орен проигнорировал крики о помощи и начал активацию ритуала, дабы открыть дверь между мирами живых и мертвых.
...
Харпер опустила свой окровавленный жезл, когда взглянула на Греха, который был полностью покрыт фиолетовыми и красными синяками.
— Похоже, твоему дяде наплевать на тебя, — сказала Харпер, пожав плечами.
— Дядя… Орен… — один глаз Греха опух, но из другого начали литься слезы, когда он понял, что его дядя не придет ему на помощь. По правде говоря, Грех вообще не заботился о культе. Он лишь хотел быть полезным своему дяде, делая все, что его попросят. Чувство одиночества и утраты снова нахлынули на него, как тогда, когда он потерял своих родителей.
— Если я спущусь, я попаду в ловушку? — спросила Харпер.
Грех ответил безразличием, словно он вообще не слышал ее.
Харпер подошла к нему и несколько раз ударила по лицу, пока не привлекла его внимание.
— Там есть ловушка? — снова спросила она.
— Я… я не... — Грех пробормотал в замешательстве.
— Я спрошу тебя, — громкий взрыв прервал Харпер и заставил собор разрушиться, хороня их под обломками.
Пыль и снег поднялись в воздух, когда деревянное здание рухнуло.
