Произнеся слова «Озёрное Царство», Бай Сяочунь гордо вскинул голову, и энергия начала распространяться во все стороны, заставляя его волосы развеваться на ветру. Хотя никто этого не видел, но озёрное царство раскинулось на целую пятисоткилометровую область вокруг них. Одновременно появилось множество шипов, которые поднимались из земли и загибались наподобие когтей огромного зверя! Небеса и земля, казалось, вот-вот обрушатся. Два золотых дракона жалобно взвыли и врезались прямо в когти. Но для когтистой лапы это было не более чем уничтожение пары крошечных насекомых. Изо рта второго принца брызнула кровь, и его отбросило назад. Что касается тех избранных, которые ринулись в бой, то они помрачнели и тоже закашлялись кровью. Им показалась, что в них врезалась скала, и они отлетели кувырком назад.
В отдалении десяток или около того избранных, которые раньше сдались, но передумали и полетели в сторону сражения, теперь остановились, и на их лицах показалась растерянность. Их реакция была неудивительна. Всего мгновение назад Бай Сяочунь и второй принц сражались наравне, но в мгновение ока второй принц оказался серьёзно ранен, а все остальные разбросаны в разные стороны. Одна атака оставила всех поражённо вздохнуть.
У тех избранных, кто полетел от выхода из Котла Некроманта, отвисли челюсти, задёргались веки, а в сердце появилось острое чувство сожаления. В этот миг они не могли ни продолжить наступать, ни вернуться. Они обменялись растерянными взглядами и затем внезапно полетели в разные стороны. Они не направились ни к выходу из Котла Некроманта, ни к орхидее короля-призрака. Испугавшись, они просто надеялись спрятаться где-нибудь. Котёл Некроманта был большой — даже если Бай Сяочунь начнёт искать их повсюду, не факт, что он сможет найти их всех.
Бай Сяочунь не обратил на них никакого внимания. В этот момент его сердце быстро билось от радости. Он впервые использовал Озёрное Царство после того, как достиг зарождения души. Теперь в пятисоткилометровую область помещалась вся когтистая лапа, что было потрясающим зрелищем.
«Какая силища… Даже мой Кулак Неумирающего Императора не сравнится с этим…» С трудом сглотнув, он какое-то время раздумывал, что это, должно быть, связано с его небесным Дао зарождения души. И снова он вздыхал про себя, убеждённый в том, что всё, проделанное для достижения небесного Дао зарождения души, стоило того. Ещё у него сложилось впечатление, что увиденная им только что когтистая лапа была неполной… Он был почти уверен, что это только её часть.
«Мой дух жизненной сущности…» — прошептал он с блестящими глазами. Потом он сорвался с места и собрал всех раненных его Озёрным Царством избранных, запечатал их и отправил в бездонную сумку. Что касается второго принца, то он попытался что-то сказать, но Бай Сяочунь был не в настроении его слушать и, быстро запечатав, захватил его в плен.
После того как он с этим разобрался, рядом с орхидеей короля-гиганта осталось только два человека помимо него. Одним был Гунсунь И, который сидел со скрещёнными ногами и медитировал. Он ни разу не открыл глаза за всё это время, даже когда Бай Сяочунь нанёс ошеломляющий удар по избранным. Внутри Гунсунь И накапливалась энергия, и казалось, что, когда он наконец откроет глаза, он окажется на таком уровне силы, которого не достигал ещё никогда прежде. Бай Сяочунь глянул на него краем глаза и сразу понял, что происходит что-то странное. Затем он повернулся, чтобы посмотреть на второго человека, оставшегося неподалёку, — Чень Маньяо. Она стояла и, нахмурившись, смотрела на него в ответ. Бай Сяочунь не мог определить, узнала она его или нет, и от этого немного занервничал. Однако это не проявилось на его лице. Старясь выглядеть холодно и равнодушно, он спокойно сказал:
— Ты ни разу не напала на меня. Поэтому я не создам тебе проблем. Почему бы тебе не уйти?
Его слова были сказаны с гордостью и высокомерием, после чего он развернулся и направился к Гунсунь И. Конечно, в тайне он поглядывал на Чень Маньяо, чтобы увидеть её реакцию. Веки Гунсунь И дрогнули. Очевидно, что он использовал давление, исходящее от Бай Сяочуня, чтобы ещё больше разжечь в себе желание вступить в бой.
Когда Бай Сяочунь находился всего лишь в трёхсот метрах от Гунсунь И, глаза Чень Маньяо заблестели и она неожиданно выполнила жест заклятия правой рукой. Вокруг неё закружились снежинки, формируя ледяное зеркало, которое она навела на Бай Сяочуня. Бай Сяочунь помрачнел и тут же отступил. На том месте, где он только что был, оказался луч, отправленный зеркалом, после чего пространство там затрещало и превратилось в лёд. В то же время вокруг распространилась ледяная ци. К удивлению Бай Сяочуня, эта ледяная ци стимулировала магию его ледяной области до такой степени, что та чуть ли не начала выпрыгивать наружу помимо его воли. Хорошо, что при помощи мысли он заставил основу культивации вращаться, моментально подавляя ледяную область. Потом он повернулся и посмотрел на Чень Маньяо, в его сердце появились смешанные чувства, но в глазах сиял только гнев.
— Что, по-твоему, ты делаешь? — сказал он.
Проигнорировав его, Чень Маньяо выполнила жест заклятия, и ледяной ход превратился в свою противоположность. Теперь это было море огня. Сразу же пламя обрушилось на Бай Сяочуня, чтобы поглотить его. Он сразу решил, что это было проверкой, чтобы узнать, есть ли у него способность создавать ледяную область. Это пламя заставляло культиваторов реагировать инстинктивно. Любой, кто долго культивировал ледяную ци, а потом внезапно столкнулся с огненной силой, волей-неволей должен был хоть как-то выдать себя. На лбу Бай Сяочуня выступили капли пота. Он ясно понимал, для чего она атакует его, а ещё знал, что, если всё продолжится так и дальше, он обязательно выдаст себя. Времени на раздумья не было, поэтому он бросился вперёд и оказался прямо перед Чень Маньяо.
— Ищешь смерти?! — сказал он со злобным лицом. Послышался грохот, и он нанёс удар кулаком. Однако вместо того чтобы уклониться или защититься, она лишь странно посмотрела на него и просто осталась стоять на месте, не отводя взгляда от его глаз и ожидая, когда его удар достигнет цели.
Бай Сяочунь вытаращил глаза. Если она не будет защищаться и пропустит этот удар, то вполне возможно умрёт или, по крайней мере, будет тяжело ранена. Прежде чем он успел подумать, он остановил удар. В этот миг в глазах Чень Маньяо появилась улыбка… и Бай Сяочунь понял, что его провели. Чень Маньяо решила рискнуть, используя себя в качестве приманки…
«Очень хитро!» — подумал он. Ему хотелось заплакать, но слёз не было. Как говорится в пословице, бесполезно чинить забор после того, как овцы разбежались. Но Бай Сяочунь продолжил атаку. Хотя он не нанёс удар кулаком, он ударил её ладонью и тут же запечатал. Прежде чем она успела хоть что-то сказать, он схватил её и отправил в бездонную сумку, отводя взгляд, чтобы не видеть выражение её лица…
«И зачем всё это?..» — подумал он. Теперь он был почти уверен, что Чень Маньяо догадалась, кто он на самом деле. Однако он никак не мог понять, что заставило её заподозрить его. В конце концов, его маскировка была идеальной. Он уже подумывал напрямую спросить её об этом, но не посмел встретиться с ней лицом к лицу, боясь, что нечаянно выдаст ещё больше секретов. Вздохнув и покачав головой, он посмотрел на последнего оставшегося поблизости человека — Гунсунь И. Как только он сделал это, веки Гунсунь И дрогнули ещё сильнее, чем в прошлый раз.
«Как интересно, — подумал Бай Сяочунь. — Он использует давление, которое исходит от меня, как точильный камень для своего боевого духа… Но какой в этом прок?» Холодно усмехнувшись, чувствуя раздражение от того, что Чень Маньяо, скорее всего, разгадала его секрет, он просто начал атаку на Гунсунь И.
Он до сих пор помнил огромную запечатывающую сеть, принадлежащую Гунсунь И, которую использовали против него, чтобы поймать и напасть всем вместе при помощи божественных способностей. Только думая об этом, Бай Сяочунь уже чувствовал раздражение. Когда он оказался приблизительно в тридцати метрах от Гунсунь И, тот распахнул глаза, и они засияли, словно два солнца. В этот момент его боевой дух был на своём пике. С взрывной силой он сорвался с места и ринулся вперёд.
— Бай Хао! — взревел он, тут же призывая сто тысяч магических символов, которые завращались вокруг него, ярко сияя золотым светом. Казалось, что его окружает золотой ураган.
Послышался грохот, и ослепительный свет распространился во все стороны. Перед лицом золотого света Бай Сяочунь казался ромашкой, которую вот-вот раздавят. Магические символы быстро превратились в острые как бритвы лезвия, которые полетели прямо на Бай Сяочуня, вспарывая пространство.
