Вид оскалившегося чёрного пса сильно напугал старейшину клана Цай. Более того, из-за большого количества пилюль афродизиака во рту он начинал ощущать, что готов потерять контроль над собой. То, что Бай Сяочунь до сих пор не отпустил пса, наполнило сердце старейшины глубокой мукой. Он уже пожалел, что нарочно спровоцировал Бай Сяочуня. Впервые в его глазах появилась нерешительность.
— Послушай, Бай Хао, давай договоримся. Я могу…
Прежде чем он успел договорить, Бай Хао перебил его:
— Не хочу ничего слышать.
А потом он спустил пса с поводка. Пёс сразу же взвыл и набросился на старейшину клана Цай, чтобы изнасиловать его. Собравшаяся вокруг толпа ещё никогда не слышала подобных криков, что начали доноситься из камеры. Отчаяние в них превосходило воображение. В этих криках была такая боль, сильнее которой испытать уже было невозможно… Охранники блока А поражённо ахнули и задрожали, думая о том, что им ни за что нельзя провоцировать Бай Хао.
На лицах тёмных инквизиторов отражались различные эмоции, пока они смотрели на камеру. Хотя они не видели происходящего, но то, что представлялось им в воображении, потрясало их до глубины души.
— Как жестоко…
— Кто может вынести подобную боль? Она не столько физическая, сколько психологическая! Величественного культиватора зарождения души и гордого члена элиты клана Цай ломают прямо перед нами…
— Этот Бай Хао просто само зло. То, что он использует подобные методы, означает, что он на самом деле тёмный инквизитор. Его сердце поглотила тьма.
У Ли Сюя глаза полезли на лоб, и он ощутил, как по позвоночнику пробежал холодок. Только теперь он осознал, что Бай Хао действительно был таким, как его описывали в сплетнях: жестоким и безжалостным, готовым пойти на всё ради того, чтобы получить желаемое… Крики старейшины смешались с завываниями чёрного пса, заставляя волосы охранников блока А вставать дыбом. Хорошо, что всё это продолжалось недолго, всего время нескольких десятков вдохов. К этому моменту крики старейшины превратились в различимые слова:
— Я скажу! Я всё скажу… Души древесного типа! Мы практически не использовали души древесного типа! Почти ни одной… Останови это! Хватит…
Старейшина рассказал не только то, о чём просил Ли Сюй, но также начал выдавать ещё больше сведений, о которых его и не спрашивали. В конце он отчаянно закричал и раскрыл последнюю важную тайну:
— Три великих клана планируют восстать…
К этому моменту старейшина клана Цай уже испытывал такую боль, что желал скорее умереть, чем терпеть её дальше. Пытки довели его до предела, он рассказал всё, что знал. Но после этого крики не прекратились. Когда группа у камеры услышала его последнее заявление, то они помрачнели, а глаза Ли Сюя ужасающе сверкнули.
— Три великих клана планируют восстать?
— Почему они считают, что могут преуспеть, восстав против полубога?!
Все пребывали в шоке, а Бай Сяочунь вышел из камеры с мрачным выражением лица. Он ничего не сказал, лишь посмотрел на Ли Сюя долгим взглядом, а потом просто ушёл. Ему не нужно было ничего говорить. Все слышали признание, они понимали, что если то, что сейчас произнёс старейшина клана Цай, — ложь, то добиться от него правды невозможно. Ли Сюй посмотрел вслед Бай Сяочуню. Ранее он враждебно к нему относился, но теперь эти чувства сменились глубоким восхищением.
«Вот что такое настоящий тёмный инквизитор!» Ли Сюй был убеждён, что большая часть признания старейшины клана Цай — правда. То, что он признался о намечающемся восстании трёх великих кланов, в котором и сам принимал участие, было достаточным тому доказательством. Что касается четырёх тёмных инквизиторов, то они проводили Бай Сяочуня взглядами, полными почитания. Глубоко в душе они понимали, что его навыки в плане проведения допросов на самом деле превосходят уровень тёмного инквизитора. Тут Ли Сюй оторвал взгляд от уходящего Бай Сяочуня и холодно оглядел всех присутствующих.
— Всем запрещено разглашать хоть что-то из того, что сегодня услышали.
Заместители начальников тут же осознали серьёзность ситуации и отдали соответствующие приказы. Дьявольская Тюрьма функционировала почти автономно, поэтому предотвратить утечку информации было достаточно просто. Чтобы удостовериться, что ничего не просочится наружу, Ли Сюй приказал полностью изолировать тюрьму от внешнего мира. Никому нельзя было входить или выходить без его особого разрешения. Отдав все необходимые распоряжения, Ли Сюй отправился к герцогу Предсмертный Крик на статую гиганта-призрака. Что касается старейшины клана Цай, то он перестал быть важным и его запечатали в черепе-камере…
Бай Сяочунь уже вернулся в блок D и находился у себя в комнате, хмурясь и размышляя о том, что узнал от старейшины клана Цай. Он не только ещё больше симпатизировал Бай Хао, но также задавался вопросами по поводу предстоящего восстания.
«Какое же секретное оружие есть у трёх кланов, что они надеются успешно восстать?»
Хотя Бай Сяочунь никогда не видел, как сражается полубог, но он знал, насколько велика разница между дэвами и полубогами. К примеру, в секте Звёздного Небесного Дао Противоположностей было множество дэвов и только один полубог. Ему ничего не стоило сокрушить дэвов. Но в то же время три великих клана города Гиганта-Призрака собирались восстать против полубога.
Ещё более важным было то, что это была территория, на которой эти кланы располагались испокон веков. Если они надеялись выжить в ходе восстания, то им просто необходимо было убить полубога.
«Очевидно, что существует какой-то огромный секрет, о котором я не знаю. Возможно ли, что существует заговор, который не даёт королю гиганта-призрака принять меры?» Ситуация представлялась Бай Сяочуню такой же неясной, как если бы он пытался рассматривать цветы в тумане. «Наверняка у трёх кланов есть что-то, позволяющее убить полубога. Но что это?»
Пока Бай Сяочунь размышлял, Ли Сюй низко поклонился герцогу Предсмертный Крик в главном зале статуи гиганта-призрака.
— Герцог Предсмертный Крик, я пришёл отчитаться по делу использования душ кланом Цай…
Прежде чем Ли Сюй успел закончить, герцог Предсмертный Крик перебил его:
— Не рассказывай всё мне. Я отведу тебя прямиком к Его Величеству королю.
Герцог Предсмертный Крик тут же сорвался с места, и они направились к королевскому дворцу, расположенному в голове статуи. Взволнованный Ли Сюй последовал за ним по пятам. Никто их не остановил, и вскоре они уже были во дворце. На самом верхнем уровне дворца стояла пагода, где и находился сейчас высокий, крепко сложенный король гиганта-призрака.
— Приветствуем, Ваше Величество! — сказали они оба одновременно.
Король разглядывал город, раскинувшийся внизу, в его глазах виднелся странный огонёк. Казалось, что эти глаза видят все секреты, спрятанные там. Через какое-то время он спросил:
— Итак? Каков результат?
Ли Сюй заставил себя перестать дрожать. Успокоившись, он достал нефритовую табличку, которую с уважением предложил королю. Невозможно сказать, как сделал это король, но табличка поднялась в воздух и плавно перелетела прямо ему в руку. Просмотрев её содержимое, он сверкнул глазами и обратил табличку в прах.
При виде этого сердце Ли Сюя быстро забилось, и он взволнованно склонил голову. Хотя он был уверен, что информация на табличке большей частью была верной, именно ему предстояло понести ответственность в случае обнаружения каких-либо недочётов. Через какое-то время король гиганта-призрака произнёс:
— Можете быть свободными.
Ли Сюй с облегчением вздохнул и скосил взгляд на герцога Предсмертный Крик. Выражение лица герцога за всё это время ни капли не изменилось, но он тоже нервничал на протяжении всей аудиенции. Ничуть не медля, Ли Сюй и герцог Предсмертный Крик ушли. После этого король гиганта-призрака снова посмотрел на город, сосредотачивая взгляд на области, где жили десять маркизов, а потом по очереди перевёл взгляд на каждый из трёх великих кланов. Наконец, на его лице показалась улыбка.
«Итак, допрос обнажил план восстания… Души древесного типа использовались меньше всего… Как я и думал… Три великих клана используют дело с наследником императора ада в качестве предлога, чтобы накопить души. Они определённо ничего не пожалеют ради своей цели. Вообще-то говоря, все пять типов душ обычно используются примерно в одинаковых количествах. Ситуации, когда редко используют какой-то определённый тип душ, возникать не должно… Основываясь на этом, можно заключить, что трое этих гадов патриархов вычислили особенности техники, которую я культивирую. Они знают о моём периоде увядания… Во время этого периода моя основа культивации сильно уменьшается… Самое важное, что в этот период можно использовать большое количество душ древесного типа, чтобы сильно ослабить меня… Это будет единственное время, когда у них будет шанс добиться успеха. Я знаю, что могу полностью положиться на герцога Предсмертный Крик. Однако, что касается остальных четырёх герцогов и десяти маркизов… будет очень интересно посмотреть, кто из них замыслил недоброе. В этот раз я всё узнаю раз и навсегда».
Король гиганта-призрака широко улыбнулся, и в его глазах показалось лёгкое презрение. С его точки зрения, три великих клана, а также все его подчинённые — пять герцогов и десять маркизов — были словно насекомые.
«А этот Бай Хао, однако, неплох. Любит встревать в неприятности… Обладает невероятным талантом в создании огня…» Улыбаясь, король гиганта-призрака продолжал обдумывать, как использовать Бай Хао в качестве пешки в своей игре.
