«Что есть огонь?.. Согласно моим исследованиям, обычный огонь не есть физическая субстанция, как вода. На самом деле это отражение чего-то такого, что нельзя увидеть ни невооружённым взглядом, ни божественным сознанием. Огонь похож на ауру… Это смесь чего-то иллюзорного и удивительного! Единственная причина, по которой мы можем видеть его, — это свечение, которое является результатом его существования. С многоцветным огнём дело обстоит точно так же… Но в этом случае возникает новый вопрос. Что есть души? И почему из душ можно создать многоцветный огонь?..»
К этому моменту Бай Сяочунь уже тяжело дышал, его глаза округлились и увеличились до размеров блюдец, пока он таращился на надписи. Хотя только их часть можно было до сих пор рассмотреть, но то, что он увидел, взволновало его разум. В то же время ощущение озарения заставило его хватать воздух ртом.
— Это… Это…
Он никогда и подумать не мог, что кто-то будет изучать огонь в таком ключе, настолько вдумчиво и подробно. Основываясь на том, как были написаны слова, казалось, что человек, написавший их, просто небрежно записывал свои мысли. Но самое важно, помимо того, что Бай Сяочунь был поражён до крайности увиденными записями, ещё они, казалось, открыли в его сознании новую дверь. Объединив прочтённое с тем, что он уже понимал в создании огня, он внезапно ощутил, что его посетило значительное озарение.
«Точно! Это именно то, что я испытывал, когда создавал огонь. Огонь не есть физическая субстанция, как вода, а скорее, отражение чего-то ещё. Или может даже… символ! Во многих смыслах он иллюзорен, а не материален, как вода».
Бай Сяочунь изо всех сил старался сохранить спокойствие, но это казалось почти невозможным. По тому, что он увидел, он мог заключить, что автор этих строк является незаурядным человеком, обладающим несравненным просветлением в области создания и природы огня. В этом аспекте этот человек был практически подобен дэву. Более того, учитывая, что он уже мог изготавливать одиннадцатицветный огонь, эти записи заставили его ещё больше предвкушать создание двенадцатицветного пламени. Основываясь на новой информации и своих предыдущих исследованиях и анализе, он был уверен, что у него получится.
Бай Сяочунь и подумать не мог, что наткнётся здесь на такую удачу. Используя основу культивации, он добавил сил Дхармическому Глазу Достигающему Небес и продолжил читать. Вместе с этим он продолжал пребывать в полном изумлении. Особенно когда дошёл до конца текста и понял, что в нём есть предположения относительно пятнадцатицветного огня. Просмотрев большую часть этой информации, Бай Сяочунь оказался потрясён до глубины души.
«Как такое возможно?» Озадаченный, он уставился на последнюю часть надписей.
«Огонь может быть невероятно горячим и обладает мистической силой. Когда этот жар и сила объединяются, то они создают внешнее пламя, внутреннее пламя и сердце пламени… Мой особый метод предсказаний ещё не позволил мне вычислить формулу для пятнадцатицветного огня. Однако будет не сложно сделать финальные расчёты. После этого… шестнадцатицветный и семнадцатицветный огонь не будут представлять особой сложности. На самом деле я уверен, что мои предсказания могут помочь разработать формулу двадцатицветного огня! К сожалению, у меня слишком низкий уровень основы культивации. Даже если я смогу получить формулу, это мне не сильно поможет. Я не смогу самостоятельно создать огонь… Однако я всё равно хочу получить формулу. Я покажу её отцу и наконец докажу ему, что я не бесполезен. Я тоже хорош кое в чём! Мне не интересны сражения за позицию в клане. Я просто хочу… чтобы мой отец заметил меня…»
В последних словах Бай Сяочунь ощутил, с одной стороны, дикую самоуверенность, а с другой — глубокую индивидуальность. «Не могу поверить, что он смог изобрести свой собственный метод для создания формул многоцветного огня…»
Вздохнув, он поднялся на ноги и использовал Дхармический Глаз Достигающий Небес, чтобы обыскать всю хижину. Внимательно осмотрев всё несколько раз, он заволновался. Очевидно, что когда-то в прошлом весь пол был исписан заметками о создании огня. Однако в какой-то момент все записи были стёрты неизвестным методом! Очевидно, что это сделал человек.
«Формула для пятнадцатицветного огня…» — подумал Бай Сяочунь. Подобное развитие событий не могло его не взволновать. Более того, если Бай Хао не писал этих записей, то как они могли оказаться в его доме? Если их написал Бай Хао, то, учитывая его уровень культивации, было очевидно, что он сумел достичь невероятного просветления в области создания огня. На самом деле его способности превосходили способности Бай Сяочуня.
«Погодите-ка минутку, как такое может быть. Если Бай Хао действительно был настолько хорош, то, стоило ему открыть свои достижения клану, он бы моментально взлетел до невиданных высот в клане Бай. Почему тогда он позволял так плохо с собой обращаться?» Бай Сяочунь почесал затылок, задумавшись, но не смог придумать логичного объяснения. Он встал и начал ходить туда-сюда по комнате. Прошло какое-то время, и его глаза засияли.
«Написал эти заметки Бай Хао или кто-то другой, не так важно. Важно было то, что полные записи содержали формулу для пятнадцатицветного огня. В этом случае тот, кто стёр записи, является убийцей Бай Хао или связан с убийцей. Поэтому, скорее всего, убийца тот, у кого сейчас полная версия записей Бай Хао… Если я хочу заполучить эти записи, то мне, возможно, даже делать ничего не нужно. Убийца или убийцы сами придут за мной. Ведь, должно быть, моё возвращение разожгло их намерение убивать. На самом деле, если я наделаю шуму в клане Бай, то, скорее всего, заставлю их ускориться… В свою очередь, это позволит мне получить больше подсказок, чтобы заполучить записи!» Глаза Бай Сяочуня сверкнули, и он принял решение. Посмотрев на остатки записей на полу, он вздохнул.
«На долю Бай Хао действительно пришлось много страданий. Мне его жаль…» Он покачал головой. К этому моменту он был почти уверен, что написал эти заметки именно Бай Хао. «Однако это всё равно ещё предстоит подтвердить».
Вынув нефритовую табличку, Бай Сяочунь отправил сообщение Ли Фэну и попросил его постараться по тихому узнать как можно больше про Бай Хао. Конечно, Ли Фэн не знал, что Бай Сяочунь притворяется Бай Хао, поэтому он обрадовано поспешил выполнять приказ. С его точки зрения, это была хорошая возможность показать себя. Намеренно ничего не сказав Чжоу Исину, он прибегнул к помощи своей собственной сети знакомых и информаторов, чтобы раздобыть информацию.
Через несколько дней он сообщил Бай Сяочуню всё, что удалось нарыть. Когда Бай Сяочунь узнал всё это, в его глазах сверкнула ярость. Основываясь на информации с костяной таблички Бай Хао, а также на своём собственном опыте пребывания в клане, он уже имел некое представление о том, каким человеком был Бай Хао.
Его мать была служанкой и не занимала значимой позиции в клане, тогда как его отцом был глава клана. Оказалось, что отец Бай Хао изнасиловал его мать, после чего был зачат незаконнорождённый сын клана Бай. У него была очень низкая позиция в клане с момента рождения. Более того, вскоре после этого его мать убили. Если бы у Бай Хао был достаточно сильный скрытый талант, то, возможно, для него всё обернулось бы по-другому. Однако, когда речь шла о культивации, его талант был очень скромным, и сколько бы усилий он ни прилагал, его достижения были незначительными.
Официальной супругой его отца была не кто иная, как мадам Цай, которая занимала очень высокое положение в клане. Она происходила из клана Цай, ещё одного великого клана на территории города Гиганта-Призрака. Кроме этого был ещё один фактор. У мадам Цай был собственный сын — старший брат Бай Хао Бай Ци. Он был невероятным гордецом, а также хорошо известным в городе Гиганта-Призрака. Он уже находился на стадии великой завершённости формирования ядра и привлёк внимание патриарха клана Бай, который считал его сыном-цилинь клана, рождающимся только раз в несколько столетий. На самом деле, Бай Ци представлял клан Бай в их попытках завладеть наследием императора ада.
Подобная семья сделала жизнь Бай Хао ещё горче, чем она могла бы быть. Его отец относился к нему с холодной отстранённостью. Казалось даже, что они не родственники друг другу. Очевидно, что ему не было дела, жив Бай Хао или умер. Официальная жена его отца ненавидела его, а старший брат всегда смотрел с высока и относился к нему как к слуге. В итоге к Бай Хао начали относиться как к самым низшим людям в клане. Все боялись рассердить мадам Цай и Бай Ци, поэтому даже слуги не хотели иметь дела с Бай Хао. Более того, с тех пор как он был на стадии конденсации ци, его прогресс в культивации был очень медленным.
Хорошо, что Бай Хао был таким человеком, который мог это всё вынести. Он притворялся слабым и трусливым, всегда ходил со склонённой головой и дрожал, когда люди ругали его. В конечном итоге на него просто перестали обращать внимание. Немногие помнили, что у него была своя хижина в северной части города. И только совсем недавно ему удалось прорваться на стадию возведения основания. Вскоре после этого он пропал…
К тому времени, как Бай Сяочунь закончил читать информацию на нефритовой табличке, переданной Ли Фэном, в его сердце бушевал гнев. Он с трудом мог соотнести то, что было написано на табличке, с тем человеком, которого он видел в джунглях.
«Кому какая разница, если он вёл себя как слабак и трус? Если бы я был на его месте, я бы тоже поступил так, чтобы выжить… Если бы он показал хоть малейшие признаки таланта, то стал бы угрозой и его бы, безусловно, убили. На самом деле так и случилось. Как только он сделал прорыв с основой культивации, он умер… В то же время, кажется, что просто основа культивации возведения основания недостаточная причина, чтобы стать угрозой». Потом он посмотрел на пол и его внезапно осенило.
