Все ученики вокруг остановились как вкопанные и уставились на Бай Сяочуня. Конверт, который тот держал в руках, определённо был любовным письмом. Конечно, у Бай Сяочуня не было большого опыта с любовными письмами. По взглядам окружающих его учеников казалось, что все они желали ему удачи в этом деле, а некоторые из учеников-мужчин даже немного завидовали. Бай Сяочунь держал письмо в дрожащих руках, а его сердце переполнилось эмоциями. Потом его глаза расширились, и в них засиял восторг.
"Это первый раз за всю жизнь, когда я получаю любовное письмо! Раньше мне доводилось получать только кровавые вызовы!" — он был так растроган, что в уголках его глаз показались слёзы. Глубоко вздохнув, он глянул вслед ученице, которая подарила ему письмо. Она удирала, словно испуганный кролик.
— Хотя я даже не знаю твоего имени, — прошептал он, — я обязательно буду очень бережно относиться к этому первому в моей жизни любовному письму. Много лет спустя я буду показывать его моим потомкам, чтобы они могли осознать, насколько их патриарх был очарователен в юности!
Пока он глубоко вздыхал в душе, он понял, что все окружающие его ученики секты Противостояния Реке смотрят на него, и почувствовал себя ещё лучше.
"Как же я люблю секту Противостояния Реке, — подумал он. — Как же я люблю своих собратьев по секте…" — ему было тяжело, но он взял себя в руки и затем очень осторожно поместил любовное письмо в бездонную сумку. После этого он выпятил подбородок, взмахнул рукавом и приготовился толкнуть небольшую речь. Но тут…
Ещё одна ученица подразделения Глубинного Потока прикусила губу и приняла важное решение. Больше не раздумывая, она поспешила к Бай Сяочуню с опущенной головой, красная, как рак, и всунула ему в руку конверт, после чего быстро сбежала. У Бай Сяочуня отвисла челюсть при виде второго любовного письма в своих руках. На этом конверте вместо сердечка были нарисованные сложенные в жесте уважения кисти рук. Не только Бай Сяочунь пребывал в шоке. Остальные ученики, которые начали собираться, чтобы посмотреть, что происходит, тоже начали поражённо вскрикивать.
— Ничего удивительного, если младший патриарх получит любовное письмо. Но не могу поверить, что он на самом деле получил сразу два.
— А-а-а! Все знают, что я, Сюй Сяошань, самый красивый парень на всю секту! Почему никто никогда не дарил мне любовного письма?!
Пока ученики обсуждали произошедшее, руки Бай Сяочуня затряслись, потом он запрокинул голову и от радости завопил. Его глаза сияли, и он заметно дрожал. В то же время он был растроган до глубины души.
"Это только второе любовное письмо, что я когда-либо получал в своей жизни! Я никогда и подумать не мог, что получу сразу два любовных письма!" — Бай Сяочунь был в полном восторге, он с трудом дышал, глядя на удаляющуюся ученицу, только что подарившую ему письмо. Он аккуратно убрал письмо, и в его глазах засверкала непревзойдённая решимость.
"Я не должен быть эгоистом, думая только о своих делах. После того как я стал младшим патриархом, я стал абсолютным центром внимания. Все ученики наблюдают за мной, включая учениц". — лучась праведностью, он сверкнул глазами и решил, что сейчас не самое подходящее время навещать Сун Цзюньвань. Вместо этого он зашагал в сторону гор подразделения Глубинного Потока. Прежде чем он успел далеко уйти, третья ученица подбежала к нему и, смущаясь, протянула конверт.
Потом была четвёртая, пятая, шестая… В течение нескольких часов Бай Сяочунь чувствовал себя всё более и более растроганным. Он получил десятки любовных писем, все они были написаны от руки. Его переполняли глубокие эмоции. В ответ следующие за ним ученики начали шуметь.
— Небеса, ещё одно!
— Как такое может быть? Он получил так много любовных писем. Это…
— Эти девушки все слепые что ли? Он возможно и патриарх, но я тоже избранный!
Бай Сяочунь уже немного осоловел. Первое любовное письмо его растрогало, но теперь у него уже были десятки таких, и в это с трудом верилось. Вид такого количества смущённых учениц заставил эмоции разбушеваться в его сердце.
"Неужели… неужели я и впрямь настолько выдающийся?" — подумал он, уже с трудом соображая. Наконец он покинул горы подразделения Глубинного Потока и отправился в подразделение Потока Пилюль. Неожиданно и там сразу же ученица, смущаясь, подбежала к нему и протянула любовное письмо. На самом деле одна особо сообразительная ученица изготовила лекарственную пилюлю, на которой она выгравировала длинный текст…
Когда он вернулся на гору Противостояния Реке, уже настал вечер. Ничто в жизни не могло бы его подготовить к событиям этого дня, после них он чувствовал себя на седьмом небе.
"Думаю, что я просто на самом деле слишком выдающийся. Ха-ха-ха! Вот значит что происходит с теми, кто настолько неотразим, как я. Ну что ж, как я всегда и говорил, только неотразимые люди заслуживают подобного особого отношения".
Хихикание Бай Сяочуня разносилось по всей пещере бессмертного. Сидя со скрещёнными ногами, он достал все любовные письма, которые получил, и разложил перед собой. У него было ощущение, словно перед ним собралась целая группа привлекательных учениц, застенчиво и влюблённо взирающих на него… Изучив рисунки на конвертах, он начал доставать письма и читать их.
Бай Сяочунь дрожал, а его лицо немного раскраснелось. Той ночью его сердце снова и снова просто выпрыгивало из груди от избытка чувств. Когда он закончил читать все письма, на горизонте уже показалось солнце. Когда оно поднялось, он встал, поправил свои одежды, а потом вышел из пещеры бессмертного с огромной улыбкой на лице. Однако, уже выйдя, он вдруг остановился и вернулся обратно в пещеру, чтобы сменить одежду на официальные одеяния младшего патриарха.
Это очень нарядное даосское шэньи было цвета морской волны, казалось, что по нему плывут океанские волны. Пять золотых драконов было вышито на нём. Все драконы были очень выразительными, словно живые. При любом движении в этом шэньи вокруг появлялись загадочные волны, которые заставляли его выглядеть ещё более героически и впечатляюще, чем раньше. Это даосское шэньи было сделано специально для торжественной церемонии, и он носил его только те семь дней. Тогда ему показалось, что эти одежды немного неудобные. Но теперь он быстро облачился в них и исследовал себя в зеркало. Довольный тем, насколько неотразим, он запрокинул голову и раскатисто рассмеялся, потом наконец открыл дверь и вышел наружу.
В течение дня он прогуливался по подразделениям секты с задранным подбородком. Конечно, его внешний вид тут же привлёк внимание учеников секты Противостояния Реке. Этой ночью новость о любовных письмах распространилась по всей секте, теперь об этом говорили на каждом шагу. Многие люди оглядывали Бай Сяочуня со странными выражениями на лицах. Конечно, большинство этих странных выражений приходилось на долю учеников-мужчин. С другой стороны, у учениц ещё ярче горели глаза, когда они смотрели на Бай Сяочуня в одеяниях младшего патриарха.
За один короткий час к радости Бай Сяочуня нашлось ещё больше девушек, желающих подарить ему любовное письмо. Они пришли из подразделений Глубинного Потока, Потока Пилюль и даже Кровавого Потока. И снова наблюдатели были полностью застигнуты врасплох, особенно ученики-мужчины начали беспокойно причитать:
— Что же именно тут происходит?!
— Небеса, со вчерашнего дня младший патриарх, должно быть, получил более сотни любовных писем!
— Безумие! Это просто полное безумие…
Бай Сяочунь изо всех сил старался держать себя в руках. Сохраняя мягкое и доброе выражение на лице, он принимал любовные письма, раздавая лёгкие улыбки ученицам, которые дарили ему письма. Когда он услышал поражённые возгласы и крики, полные зависти, его сердце преисполнилось радостью. Так он и провёл следующие дни. Ночью он тратил своё время на прочтение писем. Об этих событиях быстро начали говорить по всей секте.
У всех было своё мнение на то, что это значит тот факт, что Бай Сяочуню досталось столько внимания от большого количества учениц. Почти все сплетни в секте были про Бай Сяочуня, все поголовно говорили про него. Такие люди, как Сюй Баоцай и Большой толстяк Чжан, искренне завидовали. Что же касается Хоу Сяомэй и Сун Цзюньвань, то, когда они услышали новость, сразу помрачнели и в душе рассердились.
"Триста семьдесят одно письмо! Ха-ха-ха! И это только за последние пару дней! Не могу поверить, что я на самом деле получил триста семьдесят одно письмо!" — пока секта бурлила, Бай Сяочунь сидел в своей пещере бессмертного и рассматривал кучу любовных писем.
"Неужели… неужели я и впрямь настолько выдающийся?" — Бай Сяочунь был опьянён гордостью. Взмахнув правой рукой, он вынул маленькое медное зеркало и начал изучать своё отражение. Выразительно вздохнув, он решил, что нужно с кем-то разделить этот волнительный момент.
— Медно зеркальце, скажи, да всю правду доложи! Кто во всей секте Противостояния Реке самый выдающийся, самый неотразимый и самый красивый?!
Конечно, внутри медного зеркала находился лже-Черногроб. Как только он услышал слова Бай Сяочуня, он быстро продолжил притворяться бессознательным. Он уже ни раз слышал, как Бай Сяочунь произносил подобные слова на протяжении последних нескольких дней. Учитывая, насколько он боялся Бай Сяочуня, он не смел отвечать, опасаясь, что если скажет что-то не то, то его могут наказать. Глаза Бай Сяочуня превратились в щёлочки.
— Думаешь, я не знаю, что ты всё слышишь, медное зеркальце?! — гаркнул он. — А ну отвечать!
Перепуганный лже-Черногроб распахнул глаза, а потом заискивающе ответил:
— Хозяин, нет во всей секте Противостояния Реке никого более выдающегося, неотразимого и красивого, чем вы!
— Ты лжёшь! — разозлено воскликнул Бай Сяочунь.
Лже-Черногроб так испугался ответа Бай Сяочуня, что чуть не лишился чувств. Особенно после того, как заметил, насколько сильно налились кровью глаза Бай Сяочуня. Казалось, что он сейчас лопнет от злости. Лже-Черногроб тут же жалобно вскрикнул и заявил:
— Я не вру! Я-я-я даже могу поклясться! Я клянусь, что я совсем не вру. Вы не просто один из выдающихся людей всех земель Достигающих Небеса, вы самый, самый, самый выдающийся!
— В самом деле? — с подозрением спросил Бай Сяочунь.
Лже-Черногроб понимал, что пытается сделать Бай Сяочунь. Поэтому его твёрдость, когда он быстро ответил, могла забивать гвозди и разрубать железо:
— Абсолютно. Точно! Это так со всех точек зрения!
Бай Сяочунь вздохнул. Довольный услышанным, он убрал зеркало, а потом начал упорядочивать любовные письма.
"Что ж, раз это так, думаю, теперь всё понятно. Неудивительно, что младшие сёстры так любят меня. Вот значит оно как!"
