Хотя какое-то время он чувствовал себя великолепно, вскоре его настроение поменялось. С одной стороны, он был счастлив, что Крутыш настолько могущественен, но с другой стороны, он беспокоился, что сам отстаёт.
"Если мой Крутыш так силён, тогда я тоже должен стать сильным!"
Стиснув зубы, он вытащил маленькую черепашку и начал неистово трясти её туда-сюда в надежде продолжить занятия культивацией. Несмотря на то, что он тряс её целый час и у него заболела рука, черепашка-погремушка так и не произвела ароматный запах. Бай Сяочунь ничего не мог поделать, у него снова начало появляться ощущение, что черепашка полностью бесполезна. Наконец он решил сдаться. Оперев подбородок на ладонь, он призадумался.
Как бы умён не был Крутыш, он не мог понять, почему у Бай Сяочуня так часто меняется настроение. Однако поняв, что на него не обращают внимания, он решил пойти пока поиграть немного. Последние несколько дней он был очень занят, охраняя Бай Сяочуня, поэтому упустил столько возможностей побегать и поиграть, а теперь, когда он наконец освободился, то с воем вылетел за дверь…
Бай Сяочунь проводил Крутыша взглядом и вздохнул. Нахмурившись, он продолжил думать.
"Мне нужно придумать способ, как увеличить основу культивации. Мне нужно вдохновение, чтобы перегнать духовное лекарство… Но какое духовное лекарство может дать мне нужный эффект?.."
Перебрав в уме освоенные лекарственные формулы, он всё равно не смог вспомнить ничего подходящего для увеличения основы культивации. Когда он уже хотел отказаться от этой идеи, то вдруг поднял голову и ударил себя по ляжкам. С сияющими глазами он произнёс:
— Пилюля Противостояния Реке! Да! Я забыл про пилюлю Противостояния Реке!
Он восторженно хлопнул по бездонной сумке, чтобы достать нефритовую табличку, которая содержала формулу пилюли Противостояния Реке. Он также полистал руководство по лекарствам Ледяной Школы. До того, как он получил просветление от части Священной Стены Пилюль, он почти ничего не понимал в руководстве по лекарствам Ледяной Школы, но сейчас дело обстояло уже лучше.
Потратив какое-то время на изучение руководства, он просмотрел нефритовую табличку пилюли Противостояния Реке, а потом продолжил обдумывать этот вопрос.
"Для её создания не нужны растения и растительная жизнь, — пробормотал он, — а только вода из реки Небесная Ширь. Более того, алхимическая печь тоже не нужна… Вместо неё нужно использовать своё тело…"
Когда он только увидел формулу первый раз, то сразу решил, что она, по меньшей мере, очень странная. Однако, когда его навыки в Дао медицины улучшились, и он поглотил какое-то количество воды из реки Достигающей Небес при помощи Заклятия Пурпурной Ци Достигающей Небес, то стал больше понимать способ изготовления этой пилюли. Хотя все аспекты формулы до сих пор не были ему ясны, но он точно уже понимал больше, чем раньше.
Ещё немного обдумав ситуацию, он сверкнул глазами и пошёл к прибрежью на северном берегу.
К прибрежью реки в секте не было свободного доступа. Даже ученикам внутренней секты запрещалось ходить туда. Только культиваторам возведения основания, являющимся старейшинами секты, можно было спускаться к реке и только несколько раз в году. Приблизившись к реке, они могли впитать немного её поразительной духовной энергии и улучшить свою основу культивацию. Однако эта духовная энергия была настолько мощной, что даже культиваторам возведения основания запрещалось оставаться рядом с рекой слишком долго, иначе духовная энергия в их телах приходила в полный беспорядок.
Как только Бай Сяочунь подошёл к запретной зоне, он заметил двух культиваторов, сидящих невдалеке со скрещёнными ногами и практикующих культивацию с духовной энергией реки Достигающей Небес. Это были мужчина и женщина. На женщине был шэньи цвета морской волны, она была очень красивой с нежной, белой кожей и ресницами, которые слегка дрожали, пока она медитировала. Как только Бай Сяочунь увидел её, он улыбнулся.
"А я всё думал, чего же не хватает, после того как вернулся. Просто я до сих пор не видел племянницу по секте Синьци! Значит вот где она прячется". — молодой женщиной была не кто иная, как Чжоу Синьци.
Какое-то время понаблюдав за Чжоу Синьци, он посмотрел на мужчину, который сидел рядом с ней и нахмурился. По какой-то причине он с трудом поверил своим глазам, когда увидел Шангуань Тянью! Бай Сяочунь не знал наверняка, какую технику культивировал Шангуань Тянью, но его длинные волосы из чёрных теперь стали золотыми. Он и без того был настолько привлекателен, что все завидовали, но с новым цветом волос в сочетании с его изысканными чертами лица стал ещё красивее. Более того, изменилась и его энергия. Теперь его внешность так привлекала взгляды, что большинство людей даже не посмотрели бы на Бай Сяочуня, если поставить их рядом, и решили бы, что Шангуань Тянью самый лучший избранный.
Ещё больше Бай Сяочуня в Шангуань Тянью раздражала отметка на лбу, которая очень походила на Дхармический Глаз Достигающий Небес Бай Сяочуня. Однако вместо того, чтобы выглядеть как глаз, её форма напоминала меч. От этой отметины на лбу исходила ци меча, которая делала Шангуань Тянью подобным острому мечу без ножен!
"Помнится, что Шангуань Тянью всегда очень везло. У него не только потрясающий скрытый талант, но и многие люди считают, что он является реинкарнацией какого-то бессмертного, в совершенстве владевшего мечом. Кажется, это вовсе не слухи".
Пока он обдумывал это, вдруг осознал, что, учитывая, как близко к друг другу сидели Шангуань Тянью и Чжоу Синьци, то, скорее всего, пока его не было, они прониклись взаимными чувствами. При этой мысли Бай Сяочунь почувствовал ещё большую досаду. Выпятив подбородок, он холодно хмыкнул, а потом решил — в будущем нужно обязательно найти возможность показать Чжоу Синьци, что за человек этот Шангуань Тянью на самом деле.
Оторвав взгляд от парочки, он проигнорировал их и, отойдя подальше, приблизился к реке, чтобы набрать из неё немного воды. До того как начать культивировать Заклятие Пурпурной Ци Достигающей Небес Бай Сяочунь мог набрать золотую воду реки только при помощи какого-нибудь специального магического предмета. Но теперь, учитывая Заклятие Пурпурной Ци Достигающей Небес, он просто привёл свою ци и разум в спокойное состояние, а потом приготовился к тому, чтобы использовать немного воды для перегонки пилюли Противостояния Реке.
Вдалеке Шангуань Тянью медленно открыл глаза, в которых при взгляде на Бай Сяочуня промелькнула ядовитая неприязнь. Бай Сяочунь всегда доставлял ему проблемы. Сначала на битвах избранных до того, как они достигли возведения основания, или в Бездне Упавшего Меча, или в том случае с разорванной одеждой — всё это заставляло Шангуань Тянью чувствовать ненависть к Бай Сяочуню.
Рядом с ним сидела Чжоу Синьци. И хотя всё выглядело так, будто она погружена в медитацию, на самом деле часть её божественного сознания была направлена вовне и она почувствовала появление Бай Сяочуня в тот же момент, как он пришёл. Нахмурившись, она тоже открыла глаза и посмотрела в его сторону. Её чувства по отношению к Бай Сяочуню со временем изменились. Сначала она думала о нём, как о бдительном и активном ученике. Однако его потрясающие таланты в перегонке лекарств и правда о Ворующем Кур Демоне привели к тому, что она уже не была уверена, как к нему относиться.
Ещё более важным было то, что после всех этих лет, она уже давно поняла, кто был таинственной черепашкой Вершины Душистых Облаков. Другого объяснения тому, как Бай Сяочунь добился такого головокружительного взлёта в Дао медицины, не было. Ответ на этот вопрос заставил её почувствовать, что сердце разделилось на две части, а столкновение между воображением и реальностью стало для неё тяжёлым ударом. Потом эта любимая привычка Бай Сяочуня заставлять других называть его дядей по секте, которая так раздражала Чжоу Синьци.
Увидев, что он просто пришёл к реке, чтобы взять немного воды, она решила проигнорировать его. Однако, когда она уже начала закрывать глаза, они вдруг широко распахнулись. Неожиданно Бай Сяочунь не воспользовался магическим предметом для зачерпывания воды. Вместо этого он протянул правую руку и уже хотел опустить её прямо в реку. Как бы она к нему не относилась, они были братом и сестрой по секте, она не хотела, чтобы он пострадал.
— Бай Сяочунь, ты что делаешь?! — воскликнула она. — Нельзя прикасаться к воде реки Достигающей Небес! Разве ты не знаешь, что будет, если эта вода коснётся культиваторов возведения основания, таких, как мы?! Ты же…
Шангуань Тянью тоже посмотрел в сторону Бай Сяочуня, холодно посмеиваясь про себя, в его глазах плескалась насмешка. Он даже предвкушал, как увидит руку Бай Сяочуня, растворившуюся в речной воде, и ему не понравилось, что Чжоу Синьци решила вмешаться. Однако, пока его неудовольствие росло, а Чжоу Синьци выкрикивала предупреждение, рука Бай Сяочуня вошла в воду, а потом вынырнула, зачерпнув золотой воды, которой хватило бы как раз на маленькую чашу. Он повернулся к Чжоу Синьци. И сказал, глядя на неё в ожидании:
— Я что?
Как замечательно было устроить такое представление прямо перед Шангуань Тянью. У Чжоу Синьци отвисла челюсть, пока она смотрела на воду реки Достигающая Небес в правой руке Бай Сяочуня. Немножко даже капало обратно в реку. Глаза Шангуань Тянью стали размером с блюдца, а голова пошла кругом. Он очень хорошо знал, насколько ужасающа вода в реке Достигающей Небес, но вот Бай Сяочунь просто взял, опустил туда руку и зачерпнул.
— Ты… — неверяще произнесла Чжоу Синьци.
Бай Сяочунь внимательно посмотрел на выражения их лиц и у него сердце запело от радости, особенно когда он перевёл взгляд на Шангуань Тянью. Потом он поднёс руку с водой ко рту и выпил немного. После чего выпятил подбородок и выразительно произнёс:
— Пустота непустоты есть истинная пустота. Бытие небытия есть самое удивительное бытие.
Это было те же самые фразы, которые несколько дней назад он услышал от Ли Цинхоу. Тогда они показались ему наполненными глубоким смыслом, но, по правде говоря, он до сих пор не знал, что же они означают. Однако, учитывая, настолько он был потрясён, услышав их, то решил, что их непременно нужно использовать на ком-то ещё. Теперь у него наконец появилась такая возможность, и он неожиданно почувствовал себя глубокомысленным философом.
По телу Чжоу Синьци пробежала дрожь. Сначала она подумала, что поняла, что он имеет в виду, но чем больше думала над его словами, тем больше приходила в замешательство. В любом случае, Бай Сяочунь неожиданно показался ей ещё более удивительным, чем раньше.
Шангуань Тянью блеснул глазами, неверяще и агрессивно уставившись на Бай Сяочуня. Хотя он и не понял слов Бай Сяочуня, но был уверен, что они содержат глубокий смысл. Однако он просто не мог поверить, что такую глубокомысленную вещь про Дао может произнести кто-то подобный Бай Сяочуню, и при этом фраза прозвучит так естественно.
Бай Сяочунь махнул рукавом.
— Чжоу Синьци, у тебя доброе сердце. Это была сама судьба, что ты решила от всей души предупредить меня об опасности. Поэтому слова, которые я произнёс для тебя сегодня, тоже станут частью судьбы, если ты сможешь их понять…
Отстранённо улыбнувшись ей, он важно прошествовал прочь, а его голос, казалось резонировал с древней мудростью, когда он проговорил:
— Пустота непустоты есть истинная пустота. Бытие небытия самое удивительное бытие… поэтому… истинная пустота и есть самое удивительное бытие.
Чжоу Синьци смотрела на уходящего Бай Сяочуня и её представление о нём неожиданно кардинально изменилось.
Хотя ни один из троих не заметил, но недалеко у прибрежья реки стояла обезьяна вместе со стариком, которым был не кто иной, как патриарх-основатель секты Духовного Потока.
— Мелкий сорванец даже не знает, что означает это выражение, — сказал патриарх-основатель, посмеиваясь. — А уже использует его, чтобы пустить пыль в глаза.
Но взгляд обезьяны отличался от взгляда патриарха-основателя. Глубоко в глазах обезьяны мерцал глубинный, таинственный свет.
