Пусть она и назвала это расслабляющим утренним чаепитием, я не чувствовал никакого умиротворения, и утро по-прежнему оставалось предельно напряженным.
Так или иначе, я не собирался никуда уходить. Теперь я уже не мог оставить Садиз наедине с Джамдиэль, явно показавшей к ней не самые лучшие намерения. И хоть я во многом сомневался в наших отношениях с Садиз, я еще не настолько прогнил.
— Итак, Эрс.
— Мм-м?
— Эту девушку зовут Садиз, правильно?
Я сидел в столовой вместе с Крон, Джамдиэль, старшей сестрой Цукиши, старой леди Эйшей и несколькими сестрами. Нам принесли по чашке горячего чая, после чего мы перешли непосредственно к разговору.
Отхлебнув немного из чашки, я неохотно кивнул, отвечая на вопрос Крон.
— Да, это Садиз. Ей девятнадцать. Она из моей страны и работала в моем доме… горничной.
— Гор-ни… как?
— Горничной. Ну, занималась домашними делами, готовкой и так далее.
— Ясно! Выходит, Садиз хороша в домашних делах и готовке?
Крон с интересом кивнула, не прекращая улыбаться, а остальные лишь вздохнули.
Признаться честно, наши отношения с Садиз отличались от сказанного мной. Мы не были хозяином и горничной — по крайней мере, не в том плане, как это воспринимали остальные. Проведенными вместе дни говорили о ином.
С другой стороны, раз уж я сам решил придерживаться такой истории, сейчас было бессмысленно что-то поправлять, в результате чего я не стремился особо распространяться.
— Я служила… вам, да?
— Ну, если точнее, моим родителям. Можно сказать, ты… за мной присматривала.
Я едва не сказал, что она заботилась обо мне как о родном брате, но сдержался. Что-то подсказывало, что если я не буду осторожен, то могу сказать нечто лишнее.
— Понятно. Тогда почему бы Садиз пока не пожить здесь? Ее помощь точно пригодится церкви.
— Что?
— Мм-м? А что не так? Ладно, а теперь выпьем чая и приготовимся к еще одному отличному дню! Цукиши, пожалуйста, помоги Садиз освоиться.
Пока я думал о том, как держать язык за зубами, неожиданное предложение Крон выбило меня из колеи. Остальные тоже порядком удивились.
Ее слова меня ошеломили. Начать хотя бы с того, что раз я мог рассказать им больше о Садиз, то думал, что она спросит у меня о ее прошлом. Видимо, остальные, мало знавшие и о Садиз, и обо мне, разделяли мое мнение и намеревались задавать вопросы один за другим.
Тем не менее, Крон, даже не интересуясь нашим прошлым, сразу же перешла к обсуждению, как потерявшая память Садиз будет жить дальше.
— П-погодите, Богиня, сначала нам следует больше узнать о Садиз. И я бы не отказалась использовать эту возможность, чтобы поинтересоваться прошлым мистера Эрса.
— Э? Но ведь Эрса мы можем спросить в любое время, так что сейчас, думаю, лучше позаботиться о будущем Садиз.
— Ха-х… Эм, да. Наверное, вы правы. И все же позвольте заметить, что, судя по реакции Эрса, их отношения несколько… особенные.
Старшая сестра Цукиши в замешательстве обратилась к Крон. Как я и предполагал, она тоже хотела больше о нас узнать, однако выражение лица Крон на секунду стало пустым.
— Но важнее ведь не то, что было в прошлом, а что будет в будущем, верно?
Конечно, она не ошибалась, но…
— Кроме того, Эрс не горит желанием об этом говорить, правда?
— Эм-м…
— Ведь именно поэтому он почти ничем не поделился, так?
И снова правда. Я пытался тщательно подбирать слова. Но как эта беззаботная и легкомысленная от природы юная леди, явно огражденная с детства от внешнего мира, это узнала?
— Хорошо. Кажется, у Эрса и Садиз действительно болезненные воспоминания. Им будет тяжело это сейчас обсуждать.
— Так, погоди секунду. Не строй пустых предположений, если ничего не знаешь.
Она будто видела меня насквозь и самолично принимала решения, даже не спрашивая моего мнения, что не могло не раздражать. Поэтому я не сдержался и резко возразил.
Тогда она спросила:
— Получается, у тебя нет никаких плохих воспоминаний, одни хорошие? Ты правда можешь такое утверждать?
— Ч-что? Почему я должен рассказывать о своих воспоминаниях тем, кто никак с ними не связан?!
— Вот как? Тогда чем тебе не нравится моя идея? В конце концов, я предлагаю задуматься о ее будущем.
— Д-да, наверное…
Что? Получается, я один здесь не прав?
— Уверена, Садиз очень тяжело, и ей бы хотелось узнать, что с ней произошло. Конечно, если Эрс захочет, я с радостью его выслушаю. Однако мне кажется, что сейчас не самое подходящее время.
Да, мне нужно было немного времени. Я хотел для начала успокоиться. Наверное, это выглядело, будто я откладываю проблему в долгий ящик, но теперь я хотя бы мог разобраться в собственных мыслях, чтобы отвечать на их вопросы.
Прежде всего, я наконец осознал, что Садиз теперь здесь, и она действительно потеряла память. Более того, ей придется остаться тут на неопределенный срок.
— Поэтому я буду обсуждать только то, как нам следует поступить в дальнейшем. Думаю, Садиз будет полезно остаться здесь на время, чтобы отдохнуть телом и духом. Джамдиэль, Цукиши, вы согласны?
— Эм-м…
— Да, все в порядке…
Судя по их разговору, Садиз задержится в этой стране и поселится в их церкви. В этом случае я не мог ни возразить, ни выразить свои мысли, так как сам, по сути, являлся нахлебником.
— Спасибо за вашу заботу, н-но…
— Разумеется. Эрс, что скажешь?
На этот раз она поинтересовалась моим мнением, а Садиз явно с беспокойством думала о том, стоит ли ей оставаться среди людей, которым она пришлась не по вкусу.
Простой вопрос Крон заставил меня почувствовать себя странно. Словно меня проверяли, испытывали на что-то.
Я не согласен? Мне уйти? Но действительно ли я мог оставить Садиз с Джамдиэль без присмотра?
— Возражений… нет.
В итоге, находясь в каком-то остолбенении, мне удалось выдавить из меня лишь эту короткую фразу.
— Что ж, Садиз, не сомневаюсь, тебе через многое пришлось пройти, но теперь ты с нами, и мы поможем тебе всем, чем сможем. Поэтому, пожалуйста, позаботься о нас с этого момента.
— Спа… С-спасибо вам за помощь…
Таким образом, возражений ни у кого не нашлось, и Крон подвела нашу беседу к завершению. Пусть на губах старшей сестры Цукиши застыла натянутая улыбка, она без промедлений кивнула и согласилась, а мне оставалось только качать головой, раздумывая, как все к этому пришло.
— Кстати, значит, такая красивая женщина прислуживала Эрсу?
— А?
— Как и сказала Богиня, мы не все услышали, но Эрс походит на озорного ребенка. Должно быть, Садиз с тобой нелегко приходилось, верно?
Старшая сестра Цукиши не забыла меня подколоть.
Я не знал, что ей ответить, но она была права.
— Ах, раз Садиз служила в доме Эрса, что насчет ее семьи?
— Семьи?..
— Ее семья ведь не знает, где она сейчас. Наверняка они беспокоятся…
— Ну, да… Но дело в том, что ее семья — это мои родители…
— Что?
Когда я ответил на вопрос Цукиши, они удивленно охнули.
— Н-но ведь…
— Мм-м?
— Неужели Эрс и Садиз — брат и сестра? Но ведь она работала у Эрса в доме…
— А, н-нет, все не так. Как сказать… Родителей Садиз уже… Ну, кхм… В общем, моя семья приняла ее как дочь…
Проблема заключалась не в том, что я не хотел ничего рассказывать. Просто об этом трудно было говорить. Что хуже, я не знал, как потерявшая память Садиз отреагирует на новость, что ее настоящая семья давно погибла.
Судя по ее выражению лица, старшая сестра Цукиши все поняла, поэтому просто кивнула и не стала задавать больше вопросов. Но одного человека мои слова сильно заинтересовали.
— Иначе говоря, твои родители приютили девочку…
— А?
Для Джамдиэль, хорошо знакомой с моими отцом и матерью, эта новость почему-то стала неожиданной.
— Сирота… Но зачем им это? Разумеется, в этом нет ничего странного, но почему твои родители приняли к себе именно эту девочку?
— Ну, кажется, так решила мама. Родной город Садиз был разрушен во время войны… Как он назывался? Шисонотами, кажется…
— Что?!
В следующий миг все резко изменилось.
— Мальчик!!!
До сих пор хранивший молчание Трайнар вздрогнул и неожиданно закричал, пытаясь меня остановить, а Джамдиэль…
— Понятно… Ха-ха… Да, ясно… Вот оно как…
Торопливо поднявшись, Джамдиэль отвернулась. Больше она ничего по этому поводу не сказала.
— Цукиши.
— Д-да?
— Обучи ее нашим порядкам. Расскажи остальным о решении, которое мы приняли на ее счет.
— Да, поняла.
— Я спущусь вниз, в подвал, у меня появились еще кое-какие дела. Позаботься об остальном без меня.
С этими словами она поспешно покинула нас, и краем глаза я заметил, что на губах у нее играла жуткая широкая ухмылка.
Что произошло? Что заставило Джамдиэль так себя вести?
