Глава 73 — Штаны! Штаны! Штаны!
“Ну пo крайнeй мере, ты знаешь cвои недостатки.” — Насмеxалась над Фанчжэном, Цзин Янь.
Фанчжэн нахмурился, когда про себя говорил: «Эта женщина что, больна на головушку?» — Oн вообще не знал эту женщину, но она постоянно унижала его всякими саркастичными ремарками. Что, хождение по всей горе с голой жопой, было таким событием, которое позволяло женщинам бахвалиться и насмехаться над незнакомыми людьми?
Ну и в этот момент, Цзин Янь зашла внутрь храма. Фанчжэн тут же кое о чём подумал и сказал: “Прихожанка, пожалуйста остановитесь.”
“Mаленький монах, да в чём проблема?” — Цзин Янь нахмурилась, когда она смотрела на Фанчжэна с явным раздражением. Перед её лицом только недавно захлопнули входную храмовую дверь, а в тот раз, когда она зашла в храмовый двор, её вообще выгнал оттуда злобный волк. Теперь, когда все недавние проблемы, уже были улажены, ей что, всё еще так и не было позволено входить туда внутрь?
Фанчжэн улыбнулся и сказал: “Прихожанка, этот храм был предназначен для спокойствия и умиротворения. Поэтому Прихожанка, перед входом в храм, оденьте пожалуйста штаны.”
Цзин Янь тут же вскипела от гнева, когда она это и услышала. Почему этот чёртов монах, бил в её самое больное место? Ну и прямо как кошка, на чей хвост кто-то только что и наступил, Цзин Янь злобно завопила: “Маленький Монах, ты ведь говоришь это специально? Моя юбка была разорвана в клочья волком. Pазве ты сам это и не видел?”
“Aмитабха, Прихожанка, если вы хотите получить себе юбку обратно, то этот Нищий Монах обязательно вам её принесёт. Тем не менее, храм был таким местом — где соблюдаются Буддийские обеты. Прихожанки, не должны быть одеты слишком вызывающе, когда они заходят в храм.” — Сказал Фанчжэн.
Цзин Янь просто дымилась от гнева, когда она подтягивала свои легинсы: “Смотри внимательнее! Вот это является парой штанин! Это штаны! Понимаешь, штаны! Ты же их видишь? Это пара штанин. В них нет обнажённых частей, которые могут вызывать какие-нибудь эмоции!”
Ка-ча!
Ну и когда она это и проговорила, она услышала хрустящий разрывающийся звук. Цзин Янь почувствовала, как её булочкам внезапно стало очень холодно.
К её счастью, кофта на её поясе, всё же прикрывала её зад, так что она смогла скрыть весь срам под одеждой. Однако же, мужчины вокруг неё, явно этому воодушевились и у них в глазах появился блистающий огонь. Они все естественно знали, что именно означал данный звук. Просто никто из них, не стал говорить о нём в слух.
Чэнь Цзин начал сожалеть о своём недавнем поступке. Почему он должен был показывать себя настолько большим джентльменом? Eсли бы он только, не выдал бы свою кофту Цинь Янь... От одних мыслей об этом, его малый товарищ уже поднялся в штанах!
Фанчжэн держал сложенные ладони на груди и улыбнувшись Цзин Янь, произнёс: “Амитабха!”
Больше не было никакой нужды чтобы продолжать этот разговор, поскольку все его мысли не нуждались в высказывании.
Цзин Янь пунцово покраснела, когда она с гневом уставилась на Фанчжэна. Ну а Фанчжэн, просто улыбался нежной улыбкой для Цзин Янь.
Ну и в конце концов, Цзин Янь топнула ножкой, развернулась к своему оператору и прокричала: “Ну и на что это вы блин все пялитесь? Давай спускайся с горы и достань мне штаны из машины!”
Ну и только тогда оператор наконец-то и вылез из своих влажных мечтаний. Он положил камеру на землю и побежал вниз с горы. Цзин Янь не была таким человеком, которого он мог бы оскорблять своими действиями, и он был бы идиотом, если он не воспользуется такой великолепной возможностью, чтобы перед ней выслужиться и чтобы получить её расположение.
Цзин Янь стиснула свои зубы, пока она злобно пялилась на Фанчжэна. Тем не менее, она больше не могла заставить себя упоминать о её дальнейшем вхождении в храм. Она где-то в стороне нашла камень и c дикой обидой на него села.
Ну и когда Фанчжэн это и увидел, он заулыбался лучезарной улыбкой в удовлетворении.
“Маленький Монах, можем мы зайти в храм и осмотреться? Мы так же можем поднести благовония или же выразить почтение Будде.” — Спросил в этот момент Цай Фан.
Фанчжэн с подозрением посмотрел на Цай Фана, который по годам уже был на пятом десятке. Тем не менее, он отошёл в сторону от входа и сказал: “Заходите, Покровитель.”
Затем Цай Фан повёл Маленького Ло в храм. Ву Чанси быстро поднялся с земли и зашёл внутрь с глупой улыбкой на лице. Ну и поскольку Фанчжэн всё же был готов соревноваться в каллиграфии, у него уже была примерная идея, каков именно будет результат противостояния. Он был абсолютно уверен, что навыки в каллиграфии Фанчжэна, точно выиграют ему много денег!
Чэнь Цзин посмотрел на Цай Фана, который уже зашёл в храм, перед тем как он посмотрел на одиноко сидящую Цзин Янь. Он решительно отправился к Цзин Янь, чтобы выразить ей своё великое беспокойство и обеспокоенность.
Ну и несмотря на то, что Цзин Янь и не нравился Чэнь Цзин, всё же иметь хоть какого-нибудь собеседника на такой богом забытой горе, всегда было лучше, чем сидеть в абсолютном одиночестве. Всё же, она отреагировала на него с пренебрежением. Ну а тем временем, Старый Мяо стоял где-то вдалеке, чтобы избежать ругательств в его адрес, насчёт того, что он был третьим колесом.
Ну и в этот момент...
“Маленький Монах, а это что, дерево бодхи?” — Внезапно воскликнул Цай Фан, привлекая к себе всеобщее внимание.
Фанчжэн сложил ладони у себя на груди и ответил: “Амитабха. Покровитель, у вас хорошие глаза. Это как раз ничто иное, как дерево бодхи.”
“Это же невозможно. Дерево бодхи — южное дерево, как оно оказалось тут на севере? Да и к тому же, оно не замёрзло насмерть и даже проросло зеленью в эту смертельную для неё зиму? Оно что собирается превратиться в духа или же это какой-то гибрид?” — Бормотал Цай Фан, когда он растягивал шею чтобы осмотреть весь этот храм.
Цзин Янь тоже этому удивилась, когда она заглянула внутрь через двери, но она не входила внутрь, чтобы не быть обласканной руганью, от этого чёртова монаха. Она воскликнула: “Это же и вправду дерево бодхи! Это дерево... разве оно не слишком странное?” — Ну и после этих слов, Цзин Янь уставилась на Фанчжэна.
Фанчжэн ощущал как над его головой, уже сгущались чёрные тучи: «Почему ты блин смотришь именно на меня, при этом говоря, что именно дерево бодхи было для тебя странным? Я же блин не странный, понимаешь?!»
Цай Фан в течении нескольких раз походил вокруг дерева бодхи кругами, и он заставил Маленького Ло, сделать пару кадров с близкого расстояния, чтобы запечатлеть данное дерево бодхи во всём его величии. Это точно был хороший материал для новостей, но, насколько именно эти новости, будут большим и вкусным куском пирога для его компании, он сможет узнать только после того, как он вернётся в свою издательскую фирму. Ну, по крайней мере, новость о зелёном дереве бодхи, займет вполне неплохую секцию на их газете. Уже с одним этим деревом бодхи, данная поездка не была понапрасну!
Цзин Янь быстро отбежала чуть назад и подняла оставленную оператором камеру: «Я не могу войти? Но я ведь по крайней мере могу стоять в дверях и делать фотографии внутреннего интерьера, правильно?»
Чэнь Цзин и Старый Мяо последовали её примеру.
Ну а что до Ву Чанси, то он сейчас практически рыдал. Он ведь был первым человеком, который из всех этих репортёров, вообще пришёл в этот храм, но он был настолько прикован к Фанчжэновой каллиграфии в его первый визит, что он просто потерял шанс, на сообщение о подобных новостях в свою издательскую фирму! Это ведь были эксклюзивные новости и всё же, они были отданы на растерзание другим. Тут даже не нужно было упоминать о том, насколько именно он сейчас был расстроенным и что он чувствовал сейчас, лишь давящую депрессию. Тем не менее, Ву Чанси был очень умным человеком, он тут же вынул свой смартфон и начал делать разнообразные селфи с этим деревом. Затем он поделился ими через свой аккаунт в Вёйбо и через его аккаунт в социальной сети “Моменты Вичата”. Если он не сможет получить броский заголовок в какой-нибудь газете, то никто из вас гадкие пиявки, может даже и не надеяться получить его, вместо него.
Цзин Янь, Цай Фан и Чэнь Цзин, начали коллективно швырять в него кинжалы из глаз, но Ву Чанси их просто игнорировал
“Ладно, пойдемте. Давайте помолимся Будде и поднесем ему каких-нибудь подношений.” — После того как Цай Фан это и сказал, он повёл Маленького Ло прямиком в храмовые залы. Ну и когда он посмотрел там наверх, он тут же был ошарашенно поставлен в тупик. Там была подательница детей Гуань Инь!
Цай Фан наконец-то понял, почему именно Фанчжэн смотрел на него с таким странным взглядом, когда он говорил о желании поднести ну хоть что-нибудь Бодхисаттвам, да Буддам. Мужчина, которому уже было за пятьдесят, будет молить в этом храме Будду о детях? Ну что это была за хуйня!
Тем не менее, Цай Фану внезапно пришла в голову гениальная идея и он тут же сказал: “Маленький Ло, вот эта женщина сверху — подательница детей Гуань Инь и ты можешь помолиться этой Бодхисаттве.”
Сам по себе, Маленький Ло не смог распознать в этой статуе подательницу детей Гуань Инь. Он уже практически поклонился статуе Бодхисаттвы, но, когда он услышал, что это была подательница детей Гуань Инь, он произнес с горькой улыбкой на лице: “Учитель Цай, у меня ведь даже девушки нету, так почему я должен молиться о детях? Не похоже, что я мог зачать их в одиночку.”
Эти двое мужчин почувствовали себя беспомощными, когда им пришлось неловко пятится назад из храмового зала.
Фанчжэн стоял у дверей, и про себя он оплакивал печальность данных событий: “Система, когда ты уже наконец-то выдашь мне ещё хотя бы одну статую Будды или Бодхисаттвы? Ведь только одна-единственная статуя в храме, в виде подательницы детей Гуань Инь, заставляет наш с тобой храм терять огромное количество денег за подношения и подаяния.”
“Дзинь! Носитель системы может усердно работать чтобы зарабатывать деньги, и чтобы завершать миссии. При усердной работе, у носителя системы обязательно будут появляться шансы на то, чтобы получить все желанные им предметы. Всего вам наилучшего.”
“Нахуй тебя с твоим «всего вам наилучшего».” — Проворчал у себя в мыслях Фанчжэн. Если бы только заработок денег был бы легким занятием, всё было бы нормально, а сейчас... он даже риса себе на зиму и купить то не может. Ну а что до выполнения миссий? То он даже не мог увидеть никакой надежды вдалеке, на выполнение этой текущей миссии, по получению ста пожертвований за палочки с благовониями. Если бы всё это было бы несложным и, если бы он мог спокойно выполнять миссии, то он бы никогда не стал бы участвовать в этом так называемом: бесполезном сражении каллиграфов. Как ты думаешь система, почему он вообще это делает? Разве это не просто для того, чтобы прославить его имя в сми и в миру и чтобы заполучить себе в храм немного больше пожертвований за палочки с благовониями?
Ну и в это же время, конвой из автомобилей въехал в Деревню Одного Пальца. Он привлёк к себе взгляды многих деревенских жителей на улицах, а так же взгляд мужчины, который держал в руках большую метлу. Он был без какой-либо поддержки со стороны в своем рутинном деле, и всё же он подметал снег с особым усердием. Ну и когда он услышал звуки от едущих машин, он поднял свой взгляд и уставился на конвой. Этим подметающим улицы человеком был никто иной, как Псина Сун, который ошибочно думал, что он случайно кого-то убил.
Тем не менее, текущий Псина Сун, уже имел полностью измененное мировоззрение. Он в прошлом всегда был фривольным человеком, который доставал людей, но теперь, он был нереально-чрезвычайно усердным работягой, как будто у него для этого была неисчерпаемая сила.
“Эй приятель, как нам проехать до храма Одного Пальца?” — Окно одного из автомобилей автоматически опустилось вниз, когда Оуян Xуацзай задал данный вопрос Псине Суну.
“А вы все такой толпой собираетесь отправится к храму Одного Пальца? Ну если да, то езжайте вниз по этой дороге, и вы в конечном итоге и доберетесь до храма, но у вас в конвое слишком много машин, так что вам будет нелегко туда въехать, даже если вы каким-то образом и протиснетесь там по дороге. Так что для вас, будет лучше всего, припарковать ваши тачки в деревне и пойти туда пешком.” — Сказал Псина Сун.
“Пойти туда пешком? Да как много времени, этот пеший поход, вообще займет?” — Красивое лицо внезапно высунулось из окна люксовой машины. Она была дочерью Оуян Хуацзая, Оуян Фэнхуа.
