Я не стала плакать, потому что много плакала из-за этого раньше.
Поэтому, глядя, как он уходит, я только махала рукой и смотрела ему вслед, запоминая этот момент.
Когда же он пропал из виду, моя рука бессильно упала.
Набитый вещами пакет был совсем не тяжелым, но вдруг повис тяжким грузом.
Я шла домой, а его слова продолжали эхом звучать в моих ушах, смешиваясь с шуршанием пакета.
Сделав вид, что ничего не было, я открыла дверь, где ко мне тут же бросился Соболь.
Сев на корточки, я погладила его и рассмеялась, когда он стало облизывать мою руку, щекоча ее. Следом на мою руку упала слеза. Я продолжала смеяться и плакать, а Соболь с интересом смотрел на меня.
Не надо за меня переживать. Я в порядке.
Повторяя это самой себе, я подхватила Соболя и обняла его. Затем вдруг стало ясно, что вслух я ничего не сказала, все слова остались в моих мыслях, а наружу выходили только горькие вздохи.
Я старалась утереть слезы, но рука замерла на полпути. Потом я поняла поникшую голову и увидела мою маму.
— У тебя глаза совсем красные…
Она обняла меня и только теперь я могла заговорить. Больше не надо было сдерживать слезы. Я могла выговориться, но слова так и не шли. Я просто не смогла ничего сказать.
Я не смогла сказать простые слова «Я тебя люблю». Может быть, такая проблема возникла не первый раз. Но сейчас все оказалось гораздо сложнее. Ведь я… мы первый раз кого-то по-настоящему полюбили.
