— Старшие сёстры сказали своё мнение, но…
Луна говорит с Койоми-тян.
— Нет нужды торопиться, у Койоми-тян нет причин срочно заняться сексом с Нии-сан.
Койоми-тян смотрит на свою сестру.
— Когда ты сделаешь это с Нии-сан, у тебя установятся более глубокие отношения с нами, хмм, они все называют друг друга «сёстрами», да? Вот что случится.
Луна пытается объяснить.
— Нии-сан сказал, что Койоми-тян часть нашей семьи, но это означает «близкий человек». Глубокие отношения между кровными сёстрами — это другое.
— Да, верно.
Эдди кивает.
— Теперь Юкино тоже наша сестра.
— Серьёзно?
Юкино фыркнула.
— Что касается Агнес-тян, ну, Койоми-тян тоже видела её сердце как мы… Она девочка, которая нуждается в уникальном воспитании.
Агнес — ребёнок, который был воспитан как сексуальная рабыня для Ширасаки Сусуке.
Ей внушили, что она должна заниматься сексом со своим отцом.
Поэтому я взял на себя роль отца Агнес, она думает, что заниматься сексом со мной — это самое важное в её жизни.
— Агнес-тян особенная, она не будет дружить с девочками, которые не занимаются сексом с Нии-сан.
— Я понимаю.
Отвечает Койоми-тян.
Я знал это, они читает мысли с помощью силы Мико.
— Но я не могу сделать это сейчас.
Койоми-тян оглядывает своё маленькое тело.
— Нет, всё нормально.
Сказал я.
— Не заставляй себя, мы также хотим постепенно исправить Агнес шаг за шагом.
Она не открывается девушкам, с которыми я не занимался сексом, но.
Агнес скоро пойдёт в школу.
Я хочу, чтобы она нашла там друзей.
Когда это случится…
Агнес попросит меня изнасиловать всех девочек, с которыми она хочет подружиться.
— Я хочу, чтобы Агнес научилась дружить с людьми без сексуального подтекста.
Поэтому я думаю, что Койоми-тян, которая не занималась со мной сексом, будет полезна.
Если Агнес сможет подружиться с ней, несмотря на это, то, я думаю, всё наладится.
— Но я…
Койоми-тян?
— Мне кажется, я хочу этого.
А?
— Секса.
Эта маленькая девочка смотрит на меня.
— Я видела сердца всех, кто живёт в особняке, кажется, что все они считают секс чем-то замечательным.
Понятно. Койоми-тян читала мысли жителей особняка последние несколько дней.
— Все считают секс приятным, она делает их счастливее.
Женщины, которые проводят ночи со мной.
— Никто не остаётся разочарованной после секса. Ай-сан приняла это раньше, чем сама заметила.
Койоми-тян взглянула на Ай.
— Этот идиот всегда старается, чтобы это было приятно.
Сказала Юкино.
— Они даже едят вместе. Этот идиот всегда называет вкусным всё, что ест, да? Это не означает, что у него нет вкуса, он просто считает всю еду вкусной. Он пробует еду, говорит, что она вкусная, и делает довольное лицо. Поэтому у него постоянно тупое лицо.
У меня правда такое лицо?
— У Нии-сан положительный взгляд на жизнь. Он находит в еде вкусное и с удовольствием есть её.
Сказала Луна.
— Он не любит придираться, если только это не совсем плохо. Я хочу сказать, что Нии-сан счастлив только от того, что ест еду, которую приготовили его любимые.
Это…
Я не ел вместе с семьёй с тех пор, как умерла моя бабушка.
Поэтому я счастлив, когда ем вместе с девочками.
Я ел лишь холодную еду в тёмном доме, когда мама и папа ушли.
Я никогда не забуду это одиночество и безвкусную еду.
Даже сейчас, когда я окружён большой семьёй и живу в счастье.
— Поэтому Кацуко, Маика и Рурико такие же. Этот идиот радуется, когда кто-то готовит для него, что мотивирует девочек становиться лучше в кулинарии. Понимаете? Она счастливы от того, что их еду считают вкусной.
Юкино, ты так это видишь?
Они почти не общается ни с кем, кроме Мегу и Мана…
Она всегда сидит в сторонке, но всё же…
— Моя мама — критик еды, она всегда делает качественные блюда, но папа придирался ко всему, что она делала. Например: «Вот это нельзя добавлять в суп мисо. Лишние ингредиенты портят его», «Это тофу не влезет в мой живот», «Голову сайры надо было отрезать, а голову скумбрии оставить открытой» и так далее.
Ширасаки Сусуке — узколобый мужчина.
— Он не готовил сам, но постоянно жаловался. Даже обедая в дорогом ресторане, он говорил: «Это неправильно», «Мне это не нравится». Он всё время жаловался и не мог молча поесть.
Сказала Юкино.
— Ладно, вернёмся к нашему идиоту. Этот идиот применяет такую логику не только к еде, но и к женщинам.
Ч-что?
— Этот идиот не насилует каждую встречную. Я имею в виду, у него нет чести и он тупой как пробка. Он определённо отбитый на всю голову, но…
Юкино подбирает грубые слова.
— Но он обязательно пробует своих женщин. Он всегда такой. Он не летит за своим либидо впереди поезда, он использует все свои пять чувств…
— А, я поняла!
Говорит Кана-сенпай.
— Нобу много смотрит на меня и слушает, когда я стону от удовольствия, он нюхает мои волосы и кожу, прикасается ко мне…
— А ещё он любит лизать!!!
Эй, это звучит так, словно я тот ещё извращенец.
— Он такой жадный, что не остановится, пока не испробует тебя всю.
— Не только тело, Нии-сан также хочет насладиться твоим сердцем.
Добавляет Луна.
— Я тоже понимаю это. Нобу полностью открыт, когда занимается сексом. Он раскрывает всего себя. Он не пытается выглядеть круто перед нами, да?
А? А что я могу скрыть во время секса?
Мой член оголён.
Мой тело голое, я не думаю, что тут можно что-то скрыть.
— Нобу прекрасен в такие моменты, это так эротично! Особенно, когда он нападает на меня, мне хочется визжать как фанатке.
— Да. Этот идиот говорит тебе: «Я хочу секса, давай займёмся им», и он даёт тебе прочувствовать это.
— Поэтому нам приятно заниматься сексом.
Сказали Кана-сенпай, Юкино и Луна.
— В конце концов, Дорогой ищет в каждой из нас уникальный шарм.
Эдди улыбнулась.
— Когда приходит моё время, он обнимает меня. Время Юкино — для него существует только Юкино. И так же с остальными девочками. Он наслаждается отличиями в наших телах и разумах. И это делает нас счастливыми.
— Верно. Поэтому Ай права. Делая это с Нобу, ты понимаешь, что делаешь что-то хорошее. Потому что он наслаждается этим. Ох, вот почему.
Кана-сенпай взглянула на Ай.
— Понимаешь, со мной было также. Сначала Нобу меня изнасиловал, но затем я по уши влюбилась в него. Секс с ним — это приятно.
Канасепнай улыбается.
— Я-я…
Ай посмотрела на меня.
— Ай тоже счастлива.
Мама ошарашенно слушает признание своей дочери.
— Похоже Койоми-тян почувствовала наши эмоции от секса.
Говорит Эдди.
— Но тело Койоми-тян молодое, тебе ещё рано заниматься сексом.
— Нет, Нии-сан… Нии-сан сомневается. Он думает: «Это невозможно с телом Койоми-тян. Ей будет больно» и «Койоми-тян возненавидит меня за это».
Луна?
— Койоми-тян может видеть негативные мысли Нии-сан, поэтому она аккуратно сближается с ним…
Понятно.
Значит проблема в моём отношении к ней.
— Но настоящая проблема в том, что её тело ещё не готово.
Сказала Эдди.
Я тоже так думаю.
Тело Койоми-тян слишком маленькое и молодое для секса.
— А? Вы бы могли сделать это понарошку, если не можете заняться настоящим сексом.
Сказала Кана-сенпай.
— Да, я думаю, что девочки в её возрасте уже знакомы с мастурбацией.
Ю-Юкино?
— Ты не можешь вставить в неё член сейчас, но ты можешь заставить её кончить своим языком или пальцами, например?
После слов Юкино.
— Я-я вам не позволю!
Мама Ай разозлилась.
— Я-я не позволю тебе вставлять пальцы в этого ребёнка! Я-я защищу её!
Ээ.
Ах да.
Она сломается, если мы слишком сильно надавим на неё.
— Нет, я ещё ничего не решил.
Вежливо отвечаю я.
— Давай пока не будем торопиться с этим. В любом случае, теперь я знаю больше о Койоми-тян, мы может не спешить с этим.
Я смотрю на Койоми-тян.
— Койоми-тян, тебе не нужно торопиться с ответом. Впереди может оказаться ещё много проблем…
Она может читать мысли, поэтому…
Пока Койоми-тян остаётся в особняке, она будет впитывать эмоции и воспоминания о сексе.
— Да. Ты прав.
Сказала Койоми-тян.
— Я рада, что ты честный мужчина, который думает о балансе.
А?
— Моя ситуация… нет, здесь у всех необычная ситуация… Я понимаю это…
Её мама, в которой текла кровь служительниц, была поглощена силой Мико и погибла.
— Я знаю, что все здесь создают отношения через секс, и Кийохара-сан злится на это.
Да, наши отношения ненормальные.
Я знаю об этом.
— Даже так, Но ты находишь баланс в этих ненормальных отношениях, и ты не теряешь бдительности.
А?
Что?
Койоми-тян хвалит меня?
— Да. Это короткий период, но я благодарна за эту возможность, ты никогда не лгал мне, Ай-сан и Кийохаре-сан. Ты говоришь то, что думаешь.
Койоми-тян смотрит на меня.
— Ты не лжёшь и остальным. Я рада быть в обществе людей, которые не умеют врать.
Не умеют врать?
Я смотрю на женщин в комнате.
Юкино, Кана-сенпай, Луна, Эдди.
— А, понятно.
Внешность и характер Нэи — всего лишь маскировка, ложь. Надзима Йясуко не обладает той свободой и напором, как у Нато Нэи.
Кацуко-нээ и Минахо-нээсан — члены Куромори, у которых всегда в голове какой-то план.
Если бы они были здесь, Койоми-тян не смогла бы расслабиться.
Мегу тоже из тех, кто сдерживает эмоции.
Юкино и Кана-сенпай не боятся говорить то, что думают.
Эдди и Луна спокойно наблюдают за происходящим и никогда не говорят ничего лишнего.
Эти люди располагают к тому, чтобы Койоми-тян, девочка, которая читает мысли, открыла своё сердце.
Ну, если не считать Минахо-нээсан, которая наблюдает за нами через камеры.
— Мы поняли друг друга.
Кстати говоря, двери закрыты.
После Эдди никто не входил.
Возможно Кацуко-нээ попросила дать нам время.
— Вот и славно, предлагаю после нашего разговора поесть.
Я говорю всем.
— Ах да. Нам надо поторопиться, а то нэи-сан и остальные не успеют поесть.
Уже 12:45.
— А, за Нэи не беспокойтесь. Похоже она пропустит пятый урок.
Эдди улыбнулась.
— Поэтому нужно подменить Мегуми.
— Тогда я пойду.
Я встаю.
— Они не будут жаловаться, если я опоздаю на пятый урок.
Я прохожу «курсы пекаря», они имеют больший приоритет.
Кацуко-нээ и Нэи занимаются продажами, а я подменю Мегу.
У меня есть немного опыта в качестве продавца.
— Вы все можете расслабиться, вы достаточно поработали сегодня. Ай, ты можешь пообедать вместе с мамой.
— Аууу.
Ай дрожит.
Кажется она боится своей мамы.
— Я позабочусь об этом, Нобу, если ты позволишь.
Кана-сенпай очень помогает в такие моменты своим настроем.
— А можно я съем твой обед?
Юкино дразнится.
— Смотри, мне ведь надо за двоих есть.
— Хочешь превратиться в жируху после родов?
Эдди ухмыляется.
— Ууу, это проблема.
— Дорогой, я помогу тебе, когда закончу.
— Да, спасибо.
Я открываю дверь.
Затем.
— Я сказала отпустите Кийохару-сан!
За прилавком стоят пять школьниц.
Все они требуют что-то от Кацуко-нээ.
А, вот почему Нэи и Мегу стоят на продаже.
— Странно всё это! Почему Кийохара-сан работает!
— Д-да! Это нарушение трудового законодательства!
— Мы доложим о вас в отдел по охране труда!
— Если мы подадим на вас в суд, мы победим!
Пять девочек громко кричат на Кацуко-нээ, и все ученики в столовой смотрят на них.
Их коридора тожже заглядывают любопытные ребята.
Плохи дела.
Я закрываю дверь.
Если я выйду, то они попытаются заглянуть в комнату, где должна находиться Ай.
Я не могу позволить им увидеть Юкино, маму Ай и Луну.
— Дорогой.
Эдди нажимает кнопку на стене.
Из потолка выдвигается монитор.
Он показывает происходящее снаружи, а также мы слышим голоса через динамик.
Это было сделано для Мегу и меня. Пекарня оборудована системой наблюдения, чтобы следить за столовой.
— Хорошо, успокойтесь и выслушайте меня.
Кацуко-нээ обращается к пяти девочкам.
— Кийохара-сан просто помогает в магазине, как и остальные девочки. Мы не заставляем её делать это.
— О чём вы говорите? Вы ведь ей не платите, да?!
Кричит одна из девочек.
— Вы продаёте выпечку, а Кийохара-сан не получает ни иены?! Это возмутительно!
— Вот-вот! Это нечестно!
— Нарушение прав человека!
Да что с ними такое?
— Э-это девочки из моего класса.
Отвечает Ай, дрожа.
— О-они всегда помогают Ай, и м-мы каждый день ели вместе.
Подруги Ай?
— Но КИйохара-сан не наёмный работник. Эта пекарня связана с курсом «технической подготовки боевых пекарей» или как его там. Это часть образовательной программы.
— Я не получаю оплату здесь.
— Я тоже.
Сказали Нэи и Мегу.
— Н-но вы должны платить Кийохаре-сан, если она работает!
— Вот-вот!
— Она продаёт выпечку!
— Если это только обучение, то она должна просто выдавать товар!
Пятёрка искательниц справедливости продолжает кричать.
— Хмм, школьные бейсбольные команды платят вступительный взнос, чтобы участвовать в турнирах. Но при этом игроки на этих турнирах не получают деньги за участие, верно? Это просто часть их образовательной программы.
Объясняет Кацуко-нээ.
— Вы просто пудрите нам головы! Нас не обманешь!
— Вот-вот!
— Но вы ведь получаете деньги, да?!
Кацуко-нээ:
— Да, я учитель курсов пекаря. Это моя работа: учить ребят печь и продавать. Поэтому я получаю оплату.
Гордо говорит она.
— Вы звучите такой гордой. Вы ведь просто наёмный работник в этой школе, не так ли?
— Вот-вот! А мы платим этой школе! Поэтому мы главнее вас!
— Пойдём к директору. Скажем ему, что наш пекарь много о себе возомнил.
— А может пойдём к председателю совета?
— Отправим письмо министру образования, мы закончим вашу карьеру.
Девочки не умолкают.
Кацуко-нээ была председателем совета этой школы, сейчас она просто завуч.
— В любом случае, всё, что вы говорите — это странно!
Сказала одна из девочек.
— Кийохара-сан не поступала на курс пекаря. Вообще очень странно, что ученики работают в пекарне в «образовательных» целях!
— Вот-вот! Это тирания!
— Ваши доводы неуместны!
— Мы протестуем!
Ээ.
— Как я уже сказала, вы ошибаетесь. Мы здесь как волонтёры.
— Да, мы тоже не поступали на курс пекаря.
Возражают Мегу и Нэи.
— Ай-тян тоже! Она добровольно помогает нам!
Нет, это…
Я приказал Ай помогать.
— Это неправильно!
Кричат подруги Ай.
— Но это же Кийохара-сан! Она бы никогда не сказала, что хочет сделать что-то сама!
— Вот-вот! Она же совсем несамостоятельная, только хнычет и всё!
— Вы наверняка угрозами заставили её работать здесь!
— Вы сделали её своей рабыней!
— Всё-таки Кийохара-сан милая.
Ох.
Понятно.
Так о ней думают одноклассники.
— Эй, заткнитесь! Я вообще-то тоже милая!
Вдруг вклинивается Нэи.
— Мегу-тян тоже хорошенькая, если смотреть с этого угла.
— Нэи-онээсан, пожалуйста, прекрати, девочки настроены серьёзно.
Мегу просит Нэи замолчать.
— Эмм, я думаю, что вы не знаете, но Кийохара-сан и старшая из теннисного клуба, Хошидзаки-сенпай…
— Мы знаем! Парень из клуба дзюдо приставал к Кийохаре-сан, а старшая из теннисного клуба помогла ей.
— Кийохара-сан всегда всё обсуждала с нами.
— Да, мы видели те отвратительные фото и пытались помочь ей.
Ай полагается на кого угодно, если от них есть толк.
Она всегда делает жалкий вид, побеждая других помочь ей.
— Вы сделали что-нибудь с этим?
Спрашивает Нэи.
— Очевидно, что мы ничего не можем сделать!
— Он старше, парень, и из клуба дзюдо.
— Он присылал пошлые фото, он отвратительный.
Ох, они видели фото члена Шиндо.
Ай всё показала им.
— Вот-вот, эти сталкеры ужасны.
— Да, с нами бы тоже могло случиться что-то плохое.
— Так значит вы, девочки, никак не помогли ей?!
Спрашивает Нэи.
— Это не значит, что мы ничего не делали!
— Вот-вот! Мы с ней каждый день.
— Мы едим вместе с ней!
— Да, Кийохаре-сан страшно оставаться одной.
— Мы помогаем ей таким образом.
Говорят они.
— Видите ли, Кана-тян решила проблему.
Сказала Нэи.
— И в качестве благодарности за помощь Ай-тян сказала, что будет помогать Кане-тян в пекарне.
— Это невозможно!
Подруги Ай не верят.
— Кийохара-сан никогда бы не сказала такого!
— Вот-вот! Старшая из теннисного клуба заставила её! Это точно!
— Кийохара-сан ничего не рассказывала нам об этом!
— Это жестоко!
Они продолжают создавать собственную историю.
Что нам делать с ними?
— Боже, какая шумная шайка. Пойду тоже покричу вместе с ними.
Юкино встаёт.
— Нет, если ты выйдешь сейчас, то создашь ещё больше проблем, Юкино.
Юкино по-прежнему считается неприкасаемой в нашей школе.
— Они притворяются её подругами, но на самом деле они смотрят на неё свысока.
Юкино смотрит на Ай.
— Они не подруги.
Сейчас ты защищаешь Ай?
— Понимаете. Я потеряла всех моих друзей за один день. И я ненавижу людей, которые притворяются друзьями.
У Юкино было много друзей.
Однако это были лишь поверхностные отношения.
Это из-за меня она потеряла друзей.
— Может мне стоит выйти?
Спрашивает Кана-сенпай.
— У меня больше опыта общения с младшими выскочками, чем у Нэи-сан.
Ох.
Нэи тут бесполезна. У неё не было обычной школьной жизни.
Кацуко-нээ тоже не может разобраться с ними.
Мегу и Эдди — первокурсницы.
Они не смогут переспорить эту группу девочек.
— Хорошо, попробуй, Кана-сенпай.
— Конечно.
Кана-сепнай встаёт.
— Ай, и ты иди.
Ай удивлённо взглянула на меня.
— Ты должна сделать это сама.
Говорю я.
— Разберись с этими девочками вместе с Каной-сенпай.
— Ч-что ты сказал?!
Ай дрожит.
— Я не буду говорить тебе, что делать, ты должна решить сама, Ай…
Хочет ли она оставаться с этими подругами?
Или порвать с ними?
Она должна самостоятельно подумать, решить и сказать им.
— Аууууу.
— В любом случае, они мешают нашему бизнесу. Ты разберёшься с ними, Ай, это приказ.
Я чётко приказал ей.
