Несколько десятков тысяч падших экспертов сражались друг с другом. Небо расцветилось бесчисленными взрывами — багровыми, пурпурными, чёрными… Весь мир, казалось, превратился в гигантскую раскалённую жаровню. Недвижные тела усеяли склоны горы Цинсюй. Кровь медленно пробивала себе дорожки, сливалась в ручьи, но затем застывала чёрными потёками, когда где-то рядом вспыхивала очередная огненная буря.
«А-ха-ха, чудесно, просто чудесно!»
Пространство в радиусе нескольких сотен метров от У Кунсюэ было заполнено удивительно плотным слоем кровавого тумана. Все падшие в панике разлетались от этой чудовищной кровавой тучи и старались держаться от неё подальше, и не важно, принадлежали они к лагерю сюсянистов или сюмоистов.
Однако У Кунсюэ был просто-напросто слишком быстр, он перемещался по полю боя с куда большей лёгкостью, чем его враги.
Падшие бессмертные один за другим попадали в гущу кровавых облаков. Их тела тут же начинали оплывать и растворяться, а затем сливались с алым туманом, придавая ему ещё большую плотность и ещё более отчётливый смрад. Самодовольный хохот У Кунсюэ становился громче с каждой секундой.
В то же время…
Преподобный Мин Лян порхал по всему полю боя, словно острый клинок. Каждый падший дьявол, которому не посчастливилось оказаться рядом с ним, мгновенно погибал, не способный оказать даже видимости сопротивления.
«Мин Лян!» — послышался резонирующий от убийственной жажды крови голос У Кунсюэ.
Гигантская клякса плотного багрового тумана заступила путь сюсянисту. В следующее мгновение она начала медленно сжиматься, пока наконец не превратилась в кроваво-алое одеяние, обернувшееся вокруг тела У Кунсюэ. Сюмоист неспешно поднял взгляд на Преподобного Мин Ляна; в глазах лидера падших дьяволов можно было видеть лишь всепоглощающее пламя боевого духа.
«У Кунсюэ, — глаза Преподобного Мин Ляна превратились в две льдинки. — И чего же ты всем этим добиваешься? Я задавал себе этот вопрос снова и снова, но обнаружил, что не делал ничего такого, что потребовало бы от падших дьяволов такой реакции. Почему ты заставил всех этих сюмоистов прийти сюда и напасть на гору Цинсюй? Неужели ты действительно хочешь рискнуть своей жизнью ради этого Санктуария Ни Яна, который нам даже вряд ли доведётся увидеть?»
Было бы лучше, если бы он вообще ничего не говорил. Услышав слова Преподобного, У Кунсюэ взъярился ещё больше.
«Ты ничего не сделал? Полдня не прошло с того момента, как ты “навестил” Дворец Иньюэ и не моргнув глазом убил тысячу моих собратьев. Ты даже посмел заявить, что теперь мы в расчёте за то, что У Хэй убил твоего ненаглядного Преподобного Чи Яня! — с каждым словом У Кунсюэ распалялся всё сильнее. — То есть на это тебе смелости хватило, а сейчас ты делаешь вид, будто всё в порядке?»
Впервые в жизни столкнувшись со столь наглой клеветой, Преподобный Мин Лян раздражённо нахмурился.
Но в следующий миг его досаду перебило осознание происходящего.
«У Кунсюэ, ты можешь доказать, что говоришь правду? Что полдня назад именно я, Преподобный Мин Лян, убил тысячу твоих падших дьяволов?» — со всей серьёзностью тут же уточнил он.
У Кунсюэ издал холодный смешок: «Разумеется. Стал бы я такое придумывать? Любой сюмоист из Дворца Иньюэ подтвердит мои слова!»
«Хох, теперь всё встало на свои места. Кто-то и впрямь пытается разжечь конфликт между нами. Кто-то руководит этим спектаклем из тени, — в голове Преподобного воцарилась ясность, какой он не испытывал уже очень давно. — У Кунсюэ, обе наши стороны не хотят сражаться и умирать за Санктуарий Ни Яна. Он принадлежит не нам, все сливки снимут Вестники с верхнего плана. Но, похоже, существует какая-то третья сторона, которая жаждет стравить нас и при этом действует исподтишка, избегая показываться на глаза».
У Кунсюэ внутренне подобрался.
Он хорошо помнил, как возмущённо У Хэй отрицал свою причастность к убийству Преподобного Чи Яня.
Но если не он, то кто же тогда убил того сюсяниста?
«Похоже, в словах Мин Ляна есть доля истины» — молчаливо пришёл к выводу У Кунсюэ.
Но когда он глянул по сторонам, то увидел жестокое сражение, развернувшееся на склонах горы Цинсюй и в небесах над цитаделью сюсянистов. Он осознал, что, вероятнее всего, машину войны уже не остановить; падшие дьяволы уже вкусили крови врагов и впали в кровавую ярость, а сюсянисты убили множество их собратьев прямо у них на глазах.
Точно так же обстояли дела и с точки зрения падших бессмертных. Чудовищное количество их братьев было жестоко убито, так что сюсянисты были преисполнены ненависти и жажды крови, которая ничуть не уступала кровожадности падших дьяволов.
«Они уже мертвы. Меня это совершенно не волнует», — У Кунсюэ рассмеялся про себя.
Он всё ещё помнил, как практиковал в прошлом. В те времена он был вечно один, жестокий и беспощадный сюмоист, который грабил и убивал всех, кого мог. Весь мир был против него, весь мир пытался его найти и убить. К счастью, в какой-то момент ему повезло заполучить драгоценный трактат с описанием Кровавого Пути Дьяволов. Именно эта техника для практики и позволила ему стать одним из столпов мира Сюмо.
«Я ничего не могу поделать со смертями элитных представителей всех этих школ. Возможно, их гибель приведёт к резкому падению влияния главных сил Сюмо на Тэнлуне. Более мелкие школы получат шанс возвыситься. Ничто не вечно, крупные школы рано или поздно теряют свой статус и уходят в тень. Видимо, настала эта пора».
Преподобный Мин Лян молча глядел на У Кунсюэ, надеясь на то, что тот согласится на прекращение огня.
В результате сражения больше половины строений на горе Цинсюй были уничтожены. С каждой секундой гибли ученики Храма Цинсюй. Единственным спокойным местом на всей горе оставалась лишь область, укрытая под Иллюзорной Формацией Десяти Преобразований.
«Кто-то нас стравливает? Мин Лян, никогда бы не подумал, что ты, падший бессмертный 12-го испытания и сильнейший из сюсянистов, станет придумывать такие отговорки. Когда ты убил тысячу моих собратьев и сбежал, я видел твою скорость своими собственными глазами. Кто во всём мире может поспорить с тобой в скорости? Возможно, разве что Мастер Дьявольского острова Пэн или глава драконьего клана. И ты думаешь, что кто-то из них пошёл бы на такое коварство? С их-то статусом? Мин Лян, время пустопорожних разговоров прошло».
Слова У Кунсюэ напрочь перечеркнули последний шанс остановить сражение.
Смерть врагам!
Этого мига У Кунсюэ с нетерпением ждал уже очень давно.
Даже если кто-то из падших дьяволов погибнет в бою, его это не волновало. До тех пор, пока с Диаграммой Раскола Небес всё в порядке, ему остаётся лишь дождаться появления Вестника из мира Дьяволов, чтобы получить от него заслуженную награду.
«У Кунсюэ, ты такой идиот».
Преподобный Мин Лян почувствовал, как у него от ярости сводит скулы.
Но сюмоист лишь беспечно рассмеялся: «Ты слишком много болтаешь. Хочешь сражаться — сражайся! Оставь слова для слабаков!»
Одновременно с этим тело У Кунсюэ вспыхнуло ослепительным алым светом, который в следующий миг перетёк в ладонь его правой руки.
Преподобный Мин Лян надменно хмыкнул. Его тело также засветилось режущим глаз серебристым сиянием, которое тут же собралось на кончике его указательного пальца.
«Кровавый Путь — Клинок Полумесяца!»
У Кунсюэ с силой взмахнул рукой перед собой. Невероятно тонкое, едва различимое лезвие в форме алого полумесяца выстрелило из его ладони, метнувшись вперёд. Где бы оно ни пролетало, пространство начинало трещать по швам и разрушаться.
«Искусство Звёздного Огня — Пространственный Прокол!»
Преподобный Мин Лян использовал ту же особую технику, которой вынудил У Кунсюэ отступить во время того сражения над океаном недалеко от Цяньлуна. Невероятно маленький и концентрированный сгусток ослепительного света сорвался с кончика его пальца и устремился к У Кунсюэ.
В небесах над горой Цинсюй… алое лезвие и серебристый светлячок “мягко” столкнулись. Они тут же исчезли, словно их никогда и не существовало. Мгновение казалось, что на этом всё и закончилось, однако уже в следующую секунду штормовой ветер поднялся в радиусе нескольких сотен метров от места столкновения двух техник.
Лица У Кунсюэ и Преподобного Мин Ляна неожиданно побелели. Не сговариваясь, они рванули в противоположных направлениях с такой поспешностью, словно за ними гнались все демоны мира.
Крак!
С оглушительным треском пространство в радиусе нескольких сотен метров от эпицентра рассыпалось на осколки, превращаясь в огромную чёрную прореху. Сила притяжения этого пространственного разрыва просто поражала воображение.
«Гха-а-а!..»
Мучительные и исполненные ужаса вопли слились в единый многоголосый вой. Более тысячи падших экспертов в пределах нескольких километров были буквально сметены в жадный зев пространственного разрыва без шанса на сопротивление. Внутри ужасающего чернеющего провала можно было даже видеть хаотичную пляску невероятных энергий разных цветов.
Ножом воду не разрежешь.
Несмотря на пугающую мощь пространственного разрыва, спустя очень короткое время пространство полностью залечило свои “раны”, и чёрная прореха исчезла без следа.
Прочность пространства на этом плане была относительно невысока. Поэтому при столкновении могущественных техник супер экспертов 12-го испытания, сражающихся в полную силу, не приходилось удивляться появлению пространственных разрывов.
«Преподобный Мин Лян, к настоящему моменту погибло около 20 тысяч падших бессмертных. В их числе почти 20% сюсянистов выше 6-го испытания», — доложил подлетевший к лидеру Сюэ Юйян. На его лице читалась мука; эксперту было больно смотреть на то, как его собратья погибали один за другим в этой странной и бессмысленной бойне.
Преподобный Мин Лян окинул взглядом отчаянно сражающиеся группы сюсянистов и сюмоистов и до хруста стиснул зубы, с трудом сдерживая проклятья: «У Кунсюэ, вот ублюдок. Его не волнует происходящее на Тэнлуне, и на жизни всех этих падших дьяволов ему тоже наплевать.
Но не наплевать нам. Прикажи оставшимся в живых сюсянистам укрыться под Иллюзорной Формацией Десяти Преобразований. Я лично возьму формацию под контроль. Но… будет слегка затруднительно разместить всех этих падших бессмертных в таком ограниченном пространстве. Поэтому в каждых покоях Небесного Дворца придётся поместить на несколько экспертов больше. Вместо одного жильца в комнатах теперь будут жить 4 или 5 падших. Ситуация критическая, так что сейчас не до жиру. Если места всё равно будет не хватать, то пусть занимают свободные места на земле или в небе в пределах формации», — распорядился Преподобный с выражением крайнего неудовольствия на лице.
Пространство внутри Иллюзорной Формации Десяти Преобразований было не слишком большим, поэтому у него не было иного выхода, кроме как прибегнуть к таким нелепым методам, чтобы никто из сюсянистов не остался вне защиты.
Вскоре все сюсянисты получили приказ и организованно отступили под защиту формации. Преподобный Мин Лян лично контролировал формацию, поэтому любой падший бессмертный, достигший границ барьера, тут же телепортировался во внутреннюю область, тогда как любого сюмоиста ждала лишь мгновенная смерть.
«Ха-ха-ха, кучка жалких трусов! Посмотрим, сможете ли вы прятаться в вашей иллюзорной коробке всю свою жизнь», — остановившийся у самой границы Иллюзорной Формации Десяти Преобразований Огненный Дьявол разразился издевательским смехом.
В рядах падших дьяволов тут же зародился многоголосый ликующий рёв, от которого содрогнулись небеса.
Загнав всех этих сюсянистов в Иллюзорную Формацию Десяти Преобразований, падшие дьяволы испытывали небывалый подъём. На континенте Тэнлун школы Сюсянь и Сюмо всегда обладали примерно равным статусом и влиянием. Сложно было даже припомнить, чтобы падшие дьяволы одержали такую масштабную победу, заставив падших бессмертных трусливо спрятаться в укрытии.
У Кунсюэ, в своём кроваво-красном, развевающемся на ветру одеянии гордо выпрямился в небесах и насмешливо объявил: «Мин Лян, старая черепаха, если не хочешь помереть, то лучше не показывай свой нос за пределами этой формации. Мы с братьями решили какое-то время погостить на вашей горе Цинсюй, ха-ха… Надо сказать, вы на редкость гостеприимны, здесь очень даже комфортно. Даже после такого сражения половина зданий осталась цела. К несчастью для вас, теперь склоны горы Цинсюй принадлежат нам».
Преподобный Мин Лян, прекрасно расслышавший все эти насмешки внутри Иллюзорной Формации Десяти Преобразований, был настолько взбешён, что всё его лицо приобрело багровый оттенок; тем не менее он заставил себя сдержаться.
Гора Цинсюй была домом для Храма на протяжении миллиона лет. Все эти годы множество экспертов старательно устанавливали и поддерживали самые разнообразные формации и ограничительные заклинания. В стенах многих зданий протекали скрытые от посторонних взглядов процессы. Поэтому даже после ожесточённого сражения между падшими бессмертными и дьяволами самые важные сооружения и области горы Цинсюй остались практически неповреждёнными.
Сючжэнисты, наблюдавшие за историческим сражением от начала и до конца, начали с некоторым разочарованием незаметно покидать место действий. Но Цинь Юя, Хоу Фэя и Хэй Юя уже не было на их наблюдательном пункте. Братья покинули окрестности сражения задолго до этого момента.
****
«Ты что-то задумал, старший брат? Почему ты так рвёшься поскорее добраться до Дворца Иньюэ, битва ведь только-только началась?» — с сомнением протянул Хоу Фэй.
Цинь Юй загадочно усмехнулся: «Мы не могли дожидаться окончания сражения. Необходимо воспользоваться тем, что они сражаются, и добавить немного драмы в это представление».
«Что ты имеешь в виду?»
Не только Хоу Фэй, но и все остальные, даже Хэй Юй, повернулись к юноше с недоумевающими лицами.
Цинь Юй устремил свой взгляд в ту сторону, где находился Дворец Иньюэ: «Фэй-Фэй, Сяо Хэй, мой клан Цинь упорно продолжал своё существование в течение тысячи лет. Даже когда династия Цинь, основанная Цинь Ши Хуаном, была разрушена, клан сумел выжить, оставаясь в тени и дожидаясь своего часа. Но сейчас, в текущем поколении, клан Цинь был практически стёрт с лица земли лишь по одной простой причине — его связи со мной. Я не уверен, что даже смогу взглянуть в глаза отца! Множество сыновей и дочерей моего второго брата были убиты без шанса на сопротивление. Ему в глаза я не смогу посмотреть тем более!
Всё это случилось из-за меня. Если бы я не заполучил эту Диаграмму Раскола Небес, ничего подобного бы не произошло».
Юноша замолчал, пристально вглядываясь в горную цепь, показавшуюся на горизонте. В глазах Цинь Юя медленно разгоралось намерение убийства.
«Падшие дьяволы, падшие бессмертные… Они устроили побоище в столице династии Цинь, без зазрения совести превратив целый город в руины и едва не истребив мой клан. Что ж… я позабочусь о том, чтобы у них также остались незабываемые воспоминания».
Цинь Юй со свистом разрезаемого воздуха яркой кометой устремился прямо к Дворцу Иньюэ.
Поотставшие Хоу Фэй, Хэй Юй и остальные ошарашенно переваривали услышанное. Планы Цинь Юя им до сих пор были не до конца ясны.
«Кто здесь?» — строгий голос падшего дьявола взвился к небесам.
«Кто? Разрушитель Дворца Иньюэ!» — послышался гневный голос Цинь Юя.
В тот же миг на месте юноши вспух гигантский огненный шар диаметром метров в двадцать. Укрытые за толстым слоем небесного пламени глаза Цинь Юя сверкнули сталью: «Дворец Иньюэ, я позволю вам вкусить мощи моего небесного пламени!»
Гигантский сгусток огня, окруживший Цинь Юя, неожиданно превратился в сонм шаров из небесного пламени, которые тут же обрушились бесконечным потоком на горы внизу, где раскинулся Дворец Иньюэ. Каждая сфера была не меньше 1 метра в диаметре.
Цинь Юй превратился в настоящий небесный огнемёт.
Из того места, где он парил, на горный хребет в мгновение ока обрушился шквал огненных шаров, но всё новые и новые сгустки небесного пламени зарождались вокруг юноши с пугающей скоростью. Казалось, этот огненный дождь будет длиться вечно.
Кольцо Владыки Чёрного Пламени хранило в себе чудовищное количество огненной энергии. Эксперты намного сильнее Цинь Юя, такие как Золотые Бессмертные, могли свободно использовать этот артефакт, Цинь Юй же лишь направлял поток энергии наружу. Даже если бы он превзошёл самого себя и рискнул своей жизнью, чтобы извлечь максимум энергии из кольца, то и тогда вряд ли смог бы задействовать даже одну десятитысячную его мощи.
За короткое время на землю обрушились сотни и тысячи огненных шаров. Они накрыли собой весь горный хребет и Дворец Иньюэ. Катастрофа подкралась так быстро и неожиданно, что оставшиеся на защиту Дворца падшие дьяволы не успели даже отреагировать.
