Выражение лица Цзян Чэня стало серьезным. Он не испытывал ни малейшей благосклонности к какой-либо силе, существующей в этом регионе, и Великолепная Изумрудная Веранда не была исключением. Они пытались убить его только за то, что он связался с Вэй Син’эр и купил несколько человек на аукционе. Они совершенно не боялись последствий. В людях, которые не видели ценности в своей жизни, явно не было ничего хорошего.
Лю Вэньцай и Лю Яли подошли к нему, пока он пребывал в глубокой задумчивости. Их лица были наполнены потрясением. Пятеро экспертов сферы мудрости стали подобны детям, которые только начали ходить, как только выступили против Цзян Чэня. Четверо из них оказались убиты в мгновение ока, а последний ничего не мог поделать, кроме как молить на коленях. Они бы не поверили, что такое возможно, если бы не увидели эту сцену собственными глазами. Они заметили пропасть между их силой и силой Цзян Чэня еще на Горе Вечного Духа, но тогда разрыв все еще был заметен и измерим. Но на сегодняшний день эта пропасть стала настолько большой, что они больше не могли увидеть за ней его спину.
— Брат Камень, можем ли мы забрать его жизнь? — внезапно спросил Лю Вэньцай. Цзян Чэнь кивнул и не возражал. Лю Вэньцай значительно улучшился за последние пару лет. Он был всего лишь практиком земной сферы истока на Горе Вечного Духа, а теперь стал практиком небесной сферы истока. Эволюция его родословной постоянно раскрывала потенциал его тела и позволяла ему достигать новых высот. Если бы то бедствие не постигло Область Мириады и если бы Лю Вэньцаю дали еще от трех до пяти лет культивирования в Великом Соборе, он определенно поднялся бы над многими другими и стал бы гением, за которого поборолся бы даже Великий Собор. К сожалению, у судьбы были свои планы.
Когда практик из смертной сферы мудрости услышал, что они собираются убить его, он немедленно взмолился:
— Пожалуйста, пожалуйста, не убивайте меня. У меня есть информация, очень ценная информация, которая обязательно будет вам всем полезна. Если вы дружите с молодой госпожой, то гарантирую, что вы пожалеете о том, что не услышали эту информацию.
Услышав это, Цзян Чэнь поднял руку и остановил Лю Вэньцая. Объединенная мощь Глаза Бога и Золотого Ока Зла опустилась на его жертву. Практик, даже оказавшись под напором Цзян Чэня, хоть и заливался потом, не перестал болтать:
— Ты… ты сильнее меня, но я… я лучше умру, чем скажу тебе то, что знаю, если ты не пощадишь меня.
Цзян Чэнь знал несколько способов исследования души, но на данный момент не практиковал ни одного из них. Более того, было чрезвычайно трудно обыскать душу практика, находящегося на том же уровне, что и обыскивающий. Поэтому Цзян Чэнь не мог отрицать, что, если этот парень откажется говорить даже при угрозе смерти, он станет проблемой.
Хуан’эр подошла.
— Мы можем пощадить тебя, но как мы можем гарантировать, что ты не предашь нас, если мы тебя пощадим?
Дикая радость читалась теперь в глазах этого человека, когда он увидел мерцающую надежду на выживание. Он поспешно ответил:
— Я могу поклясться пред Небесами, что я открою вам все, что знаю, если вы пощадите меня. Я немедленно покину это место и скроюсь. Даже если мне не повезет и позже меня поймают, к тому времени вас тут уже не будет. Они не смогут найти вас, даже если попытаются.
Хуан’эр обменялась взглядом с Цзян Чэнем.
— Мы можем пощадить его. Лучше получить эту информацию от него, чем тратить время на поиски.
Цзян Чэнь был не против убить еще одного человека. Убийство такой мелочи, как этот парень, не приведет к резкому падению силы этого региона. Его жизнь не имела значения. К тому же этот практик предал своего господина, как только потерпел поражение. После этого он уже не мог служить Алому Ордену.
Цзян Чэнь кивнул:
— Дай клятву и не пытайся хитрить, ты меня слышишь? Любые уловки или словесные игры, в которые ты попытаешься сыграть, принесут неприятные последствия тебе одному.
Небесная клятва была самым действенным инструментом. Такой трус, как этот парень, не посмел бы пойти против своей клятвы даже через миллион лет. Поэтому Цзян Чэнь не боялся, что тот откажется от своей клятвы. Как и ожидалось, этот парень тщательно обдумал свои слова, прежде чем произнес безупречную небесную клятву. Закончив, он жалобно уставился на Цзян Чэня.
— Ты… ты же не убьешь меня, правда? Ты же не откажешься от своих слов после того, как я признаюсь, не так ли?
Цзян Чэнь улыбнулся.
— Это риск, на который тебе придется пойти.
Он не собирался давать пленнику небесную клятву. Хуан’эр нахмурилась:
— Либо ты признаешься сейчас, либо у тебя больше не будет возможности вообще что-либо сказать. Ты наш пленник, и у тебя нет права торговаться с нами.
Пленник был крайне подавлен, услышав это, но не осмелился пойти против. Он знал, что проиграл и не имел права говорить на равных с победителями. Торг только убьет его быстрее, поэтому он честно сказал:
— Мы — люди Великолепной Изумрудной Веранды. Наше начальство приказало нам схватить вас.
— Почему?
— Потому, что вы знакомы с нашей молодой госпожой и, следовательно, можете быть из Области Мириады. Как члены Великого Алого Срединного Региона, мы обязаны выслеживать все выживших из Области Мириады.
Цзян Чэнь усмехнулся:
— Ты хочешь сказать, что твоя молодая госпожа Вэй Син’эр — всего лишь подставное лицо?
Практик покачал головой:
— Не совсем. В конце концов, она молодая госпожа семьи, так что она не совсем без настоящего статуса. Однако это правда, что наш хозяин использует ее. Точнее говоря, он готовит ее для определенной цели. Я не совсем уверен, для чего она нужна, но я слышал, что мастеру нужна печь чистой Инь, чтобы культивировать определенное искусство. У молодой госпожи есть таланты и навыки, необходимые для его культивирования, поэтому хозяин тайно выбрал ее в качестве своей печи для культивирования. Можно сказать, что время, проведенное ей в качестве «молодой госпожи» семьи, — ее последний ужин перед казнью.
Печь для культивирования? Цзян Чэнь и Хуан’эр обменялись презрительными взглядами. Под печью для культивирования часто подразумевали практика противоположного пола, который использовался в качестве среды для культивирования и инструмента во время нужды. Обычно люди, использовавшиеся в качестве печей для культивирования, встречали ужасный конец.
В лучшем случае такая печь будет повреждена. В худшем случае — погибнет. Более того, процесс этого типа культивирования был настолько ужасен, что почти публично признавался худшим, что только могло случиться с практиком.
Судьба печи для культивирования была хуже, чем у раба. По крайней мере, у раба оставалась жизнь и надежда на свободу. Путь печи для культивирования был путешествием в один конец. Более того, и процесс, и финал были абсолютно ужасающими. Восемь из десяти искусств, которые требовали наличия печи культивирования в мире боевого Дао, были злыми. В общем-то говоря, доля женщин-практиков, используемых в качестве печей для культивирования, была выше, чем мужчин. Этот метод был широко известен как сбор Инь для питания Ян.
Настоящие искусства парного культивирования действительно существовали в этом мире. Искусства, которые были признаны правильными и честными, делали упор на соединении Инь и Ян. В них не было места для такого понятия, как использование силы одного человека для пополнения силы другого. Это был злобный ход.
— На каком уровне находится твой хозяин?
— Наш хозяин — эксперт шестого уровня области императора. Я слышал, что он планирует достичь седьмого уровня, то есть небесной области императора.
— Седьмого уровня области императора, да?.. — Цзян Чэнь слегка кивнул. — Похоже, твой хозяин довольно силен.
В этом регионе было не так много экспертов седьмого уровня области императора. Большинство лидеров сект четвертого ранга, вторгшихся в Область Мириады, были в лучшем случае только на третьем или четвертом уровне сферы императора. Эксперт седьмого уровня мог быть лидером секты третьего ранга, главой Ордена Великого Алого Срединного Региона или даже могучей фигурой в императорской семье.
В конце концов, Алый Орден не был особенно силен в землях людей. Область Мириады была просто слабее их. Цзян Чэнь задал еще несколько вопросов, чтобы узнать о Великолепной Изумрудной Веранде почти все, что тот смог рассказать. После этого он схватил пленника и забросил в скрытое место.
— Я наложил на тебя ограничение, которое автоматически исчезнет через три дня, — Цзян Чэнь не оставил никаких следов в этом пустынном и необитаемом месте, поэтому не беспокоился об угрозе открытия.
— Вэньцай, Толстяк, позвольте мне проводить вас, — когда он проводил Лю Вэньцая и Лю Яли на тысячи километров и убедился, что их никто не выслеживает, Цзян Чэнь, наконец, остановился. — Вы оба, берегите себя. Вы ни в коем случае не должны создавать проблем, пока находитесь в Великом Алом Срединном Регионе. Как можно скорее отправляйтесь отсюда в Лазурную Столицу, — посоветовал им Цзян Чэнь.
И Лю Вэньцай, и Лю Яли, похоже, не хотели расставаться с Цзян Чэнем, но понимали, что сейчас не время шутить. Они тут же попрощались с братом и продолжили свой путь.
Цзян Чэнь бросил взгляд на Хуан’эр после того, как отправил Лю Вэньцая и Лю Яли в путь, зная, на что она надеялась. Хуан’эр была добросердечной девушкой, и она чувствовала родство с Вэй Син’эр, хотя они и встретились друг с другом лишь однажды. Было очевидно, что она хотела отправиться в Великую Алую Столицу и спасти ее. Но он чувствовал, что сейчас не лучшее время для спасения Вэй Син’эр. Культивирование злого искусства и процесс превращения Вэй Син’эр в идеальную печь для культивирования — это не то, чего можно было достичь всего за день или два. Цзян Чэнь чувствовал, что спасение Вэй Син’эр после того, как он вернется из безлюдных диких земель, могло быть лучшим выбором.
Дело было не в том, что он был хладнокровным человеком. Просто излечить Хуан’эр от проклятия было для него важнее, чем спасти Вэй Син’эр. Вэй Син’эр не будет в опасности, даже если он пока ничего не сделает. Но вот Траурное Дерево для Хуан’эр могло исчезнуть, если он упустит эту возможность. Хотя на данный момент ему удалось подавить проклятие, в конечном итоге это была временная мера. Если ее проклятие однажды вернется, и Траурное Дерево не вылечит ее раз и навсегда, то даже Цзян Чэнь ничего не сможет с этим поделать.
— Хуан’эр, я знаю, что ты хочешь спасти Вэй Син’эр, но мы не можем больше откладывать нашу поездку в пустынные дикие земли. Как насчет того, чтобы мы вернулись в Великую Алую Столицу чуть позже? Великолепная Изумрудная Веранда все еще лелеет Вэй Син’эр, так что пройдет еще несколько лет, прежде чем хозяин сможет использовать ее должным образом. Он бы не стал так беречь Вэй Син’эр, если бы планировал использовать очень скоро, — вывод Цзян Чэня имел смысл.
Хуан’эр мгновение обдумывала это предложение, зная, что все, что делал Цзян Чэнь, было ради нее самой. Затем кивнула:
— Тогда пойдем и вернемся поскорее.
Пара быстро покинула это место, приняв решение.
***
В Великой Алой Столице, на Великолепной Изумрудной Веранде.
— Пятеро еще не вернулись? — у хозяина Веранды был молодой вид и блестящие черные волосы. Взгляд его глаз был таким глубоким, что давал людям непостижимое чувство. Все высшие руководители, стоящие перед ним сейчас, были экспертами императорской сферы.
— Хозяин, они безупречно служили Веранде много лет. Я уверен, что они поймают цели, если те действительно из Области Мириады.
— Не волнуйтесь, хозяин.
Хозяин кивнул и спросил:
— Вы ведь ничем не выдали себя перед молодой госпожой?
— Позвольте мне доложить, хозяин. Молодая госпожа выглядела довольно несчастной после своего сегодняшнего возвращения. Похоже, она догадалась, что купленных ею рабов перепродавали на рынке.
Хозяин Веранды нахмурился:
— Чья же это столь неряшливая работа?
— Пожалуйста, подавите свой гнев. Пока она не осведомлена о вашей конечной цели, я сомневаюсь, что она будет слишком заботиться об этом. На мой взгляд, она пока наслаждается жизнью молодой госпожи.
Он задумался на мгновение.
— Убедитесь, что все проводится в полной секретности. Я совершу прорыв через три года.
Внезапно кто-то бросился к ним, чтобы доложить, прервав их обсуждение:
— Хозяин, вторая группа людей, которую мы отправили на поиски, сообщила, что вся первая группа убита в бою.
— Что?! — все присутствующие вскочили на ноги с выражением шока на лицах.
