Птица Вермилион была довольно спокойным божественным существом. Поскольку она прожила долгий отрезок времени от древней эпохи до наших дней, её терпеливость вполне объяснима. Кроме того, птица не знала достаточно о способностях своего божественного противника. В свете этого она не хотела давать обещаний, которые не могла выполнить.
Праотцу Сяхоу отчаянно хотелось вернуться. Он помчался обратно в столицу с почти самоубийственной скоростью. Набирая скорость, он нахмурился. Сознание и зрение подсказали ему, что он видит лес тонких шелковистых нитей, сверкающих на свету. Они покрывали почти каждый участок близлежащего пустого пространства. Хотя они не выглядели особенно необычными, праотец Сяхоу ощутил приближение опасности. Не смертельной, но все же опасности.
«Неужели кто-то устроил здесь засаду для меня?» — пронеслась в голове страшная мысль. Он осмотрел окрестности; местность была суровой и не подходила для подлого нападения.
Тем не менее, опасность витала в воздухе. Как культиватор Божественного царства, Праотец Сяхоу обладал обострённой чувствительностью. В обычных обстоятельствах он бы разведал всё вокруг, чтобы найти корень проблемы. Но поскольку он торопился, пришлось отказался от этой затеи.
Поморщившись, он повернул, чтобы обойти этот район. Он не мог разобраться в природе нитей за секунду, но они явно здесь, чтобы помешать ему. Перспектива быть застигнутым врасплох сразу же заставила его насторожиться.
— Если не брать в расчет почтенного праотца, три пращура Священной Земли — всего лишь пиковые эмпиреи или полубоги. Они вряд ли осмелятся напасть на меня прямо тут.
Это была уверенность, присущая только божественным экспертам. Справиться с тремя-пятью полубогами одновременно для полноценного эксперта достаточно просто. Достижение божественности и признание небесного дао придавало культиватору особую силу, которая совершенно непостижима для тех, кто ниже его по уровню. Это сила, которая черпалась из самой сущности неба и земли.
Однако праотец Сяхоу больше всего на свете хотел вернуться домой. Его не интересовали возможные задержки. Как бы он ни пытался обойти нити, их не избежать. Они абсолютно везде!
Праотец Сяхоу нахмурил брови и снова зарычал. Он не хотел терять время, но это не означало, что он не мог прорваться сквозь эти нити. Он считал, что в разноцветных нитях содержится яд. Именно поэтому он и был осторожен с самого начала.
— Мелкая хитрость. Прочь с дороги! — Праотец Сяхоу в ярости выпустил из ладони шаровую молнию. Они взрывались в воздухе с треском.
От детонации электрических сфер во все стороны устремились потоки воздуха. Нити рассыпались и ломались, их фрагменты разлетались по ветру. Праотец Сяхоу сжал обе руки в кулаки, заставляя бушующие потоки постепенно сгущаться. В мгновение ока призматические нити были собраны в шар над головой праотца.
— Использовать яд против меня? Жалкие детишки! — Праотец Сяхоу был в ярости. Он смахнул пылинку с рукава, прежде чем продолжить.
В этот момент перед его глазами сменился пейзаж, и он в состоянии транса перенесся в потустороннее царство. Пространство, казавшееся почти нирваной, было заполнено одинаковыми огненными лотосами в каждом углу. Они светились жгучим сиянием, почти неотличимым от настоящего пламени.
Праотец Сяхоу был теперь крайне серьезен. Он инстинктивно почувствовал, что попал в какую-то формацию.
И она необычна тем, что отделяет его от внешнего мира. Даже такой божественный эксперт, как он, неосознанно проник внутрь. Как опытный культиватор, праотец не паниковал из-за своего нового местоположения. По его мнению, ни одна формация не совершенна. Эта формация, которая заманила его в ловушку, ничем не отличалась от других. Если бы он смог найти изъян, то смог бы выйти без потерь.
Праотец Сяхоу посмотрел прямо перед собой. Внимательно присмотревшись, он заметил несколько секретов, скрытых в формации. Оказалось, что она представляет собой сплетение бесчисленных внепространственных пространств, слои которых как нагромождались друг на друга, так и соединялись между собой.
Без ориентиров человек мог блуждать здесь, как безголовая муха, навсегда обреченная на бесцельное пребывание в лабиринте. Естественно, он не был таким глупцом. Его божественное око открыло ему все связи между пространствами. В следующее мгновение лотосы под его ногами раскрыли свои лепестки, распахнув свои злобные пасти.
— Какое ребячество! — ворчал праотец.
Нелепо думать, что атака такого калибра может повредить богу! Он знал, что попал в ловушку в формации со сложной структурой, но лотосы не представляли особой угрозы для его личной безопасности. Он свободно летал взад-вперёд среди лотосов, как птица. Несмотря на свирепость и ловкость растений, праотец оставался неприкосновенным.
— Хм, а я уже бывал здесь раньше!
После долгих поисков выхода, ему наконец удалось кое-что отследить. Вдруг мочки его ушей зашевелились. Притихшее опасности поразило его в мгновение ока.
— Хм? Что?
Божественный эксперт обладал быстрой реакцией. Он исчез в клубах синего дыма. В то же время воздух со свистом рассекли малиновые перья.
Перья Пестрой Птицы мелькали, как острые ножи, игнорируя законы физики. Если бы не рефлексы праотца Сяхоу, его бы уже изрешетило. Праотец приостановился и присел на противоположный угол. В его глазах больше не было высокомерия. На смену ему пришла неиссякаемая рассудительность. Рядом есть кто-то, кто угрожает ему.
Он пристально посмотрел на перья, которые едва не лишили его жизни. Сердце опустилось в пятки.
— Вермилиновы перья? Неужели они принадлежат этой вермилионовой птице?
Герцог Сяояо в своём послании рассказал ему о священной птице, ответственной за разгром Дома Сяхоу в пух и прах. Пурпурная птица, прямо из древней эпохи. Неужели она и тут хозяйничает?
Праотец Сяхоу стал гораздо осторожнее, когда рядом появился противник. В это время к нему со всех сторон хлынул океан красных облаков. Небо и землю поглотило багровое море. Силуэт птицы был едва различим за дымкой. Праотец Сяхоу напрягся при виде этого зрелища.
— Так это и есть Птица Вермилион!.. — пробормотал он.
Он был скорее встревожен, чем напуган; энергия, которую испускала птица, указывала на то, что победить её нелегко. Если он не сможет освободиться от сдерживающего влияния этого зверя и помочь Дому Сяхоу, то его дом окажется в еще большей опасности.
Праотец Сяхоу начал ненавидеть императора. Если бы этот человек не ушел в такой ответственный момент, разве всё не сложилось бы лучше? Однако никакие жалобы не принесут пользы. Он знал, что ему нужно как можно быстрее прорвать блокаду Птицы Вермилиона. Идеальным вариантом было бы приручить птицу, но это сложнее, чем победить её…
Праотец Сяхоу погрузился в глубокие раздумья, пытаясь выработать стратегию. Он не был богом высокого уровня — по сути, лишь божеством второго уровня. Возможно, он на уровень выше императорского праотца, но всё же он покамест достиг лишь начального божественного уровня. У него нет абсолютного преимущества против такого древнего существа, как Птица Вермилион. Более того, птица явно гораздо искуснее, чем он, что добавляло ему беспокойства.
— Даосская Птица, — заговорил праотец Сяхоу, — в Вечном Божественном Народе никогда раньше не жили древние звери. Твоё появление — знак удачи для нас. У дома Сяхоу никогда не было мысли противостоять древним священным зверям. Почему ты преграждаешь мне путь?
Птица Вермилион понимала человеческий язык, но не знала, как на нём говорить. Во всяком случае, она не соизволила ответить праотцу Сяхоу. Фыркнув, она выпустила в сторону праотца Сяхоу метеоритный рой бесчисленных огненных шаров.
Область поражения охватывала почти каждый видимый дюйм земли. Даже бог, не защищаясь, получил бы повреждения. Праотец Сяхоу не посмел отнестись к атаке легкомысленно. Взмахнув своей мантией, он снова растворился в пространстве, появившись в более безопасном месте. К сожалению, он также застрял в формации, не позволявшей ему покинуть свои пределы, как бы он ни старался вырваться. Это несколько ограничило свободу движения.
