Янь Цинсан радостно засмеялся. Он и раньше не чувствовал особой принадлежности к Дому Янь, но в итоге он оставался верен родным. Иначе он не стал бы так яростно сопротивляться ухаживаниям Цзян Чэня за его кузиной Янь Цинхуань. Его разочарование в доме развивалось постепенно. Покушение на жизнь деда, в частности, полностью разрушило все оставшиеся надежды. Дом Янь предал его, а не наоборот. Этот вывод освободил Янь Цинсана от цепей негатива. Его мало волновали насмешки Сяхоу Цзуна.
— Брат. — он повернулся к Цзян Чэню. — На этот раз твоя очередь блистать. Вон тот парень бесчинствовал много-много лет. Пришло время преподать ему урок.
Цзян Чэнь тихо вздохнул, внезапно став задумчивым. Он не знал почему, но ему вспомнился его предыдущий разговор с почтенным праотцом Священной Земли — об опасностях, таящихся под поверхностью. Тогда он не совсем понимал… Но теперь казалось, что эта опасность — не повод для смеха. Хотя у него не нашлось конкретных доказательств, страсть, с которой гении нации стекались вокруг Сяхоу Цзуна, была достаточным основанием, чтобы заподозрить неладное. По крайней мере, среди молодого поколения Сяхоу Цзун был гораздо более влиятельным, чем гении Священной Земли. В Вечной Священной Земле было пять Великих Джентльменов, но общее число их поклонников не могло сравниться с «армией» Сяхоу Цзуна. Это само по себе — издевательский выпад в адрес Вечной Священной Земли.
— Хватит плеваться, Цинсан.
Не было необходимости вступать в словесные споры, когда вот-вот начнется настоящая битва. Цзян Чэнь закончил общаться с подошедшими к нему гениями и вернулся в зону отдыха, устроенную императорской семьей.
— Подожди, брат Шао Юань!
Многие гении, которые хотели наладить более тесные отношения, последовали за ним.
— Пожалуйста, будьте внимательны, господа. — Янь Цинсан усмехнулся. — Брат Шао Юань хотел бы сосредоточить усилия на подготовке к турниру. Если вы хотите поговорить с ним, не стесняйтесь, приходите после.
Гении стонали и охали, глядя на уход своей звезды.
Тем временем Янь Цинсан погнался за Цзян Чэнем в зону отдыха. Каждому участнику выделили личную зону отдыха.
— Брат, — засмеялся Янь Цинсан, — похоже, ты очень популярен. Даже Пять Великих Джентльменов не могут сравниться с тобой. — однако популярность была и причиной разочарования. — Как жаль, что у Сяхоу Цзуна такие глубокие устои и прославленная репутация! Жаль, что он самый популярный из всех.
— Если бы ты носил титул лучшего гения так же долго, как Сяхоу Цзун, ты был бы ещё популярнее. — Цзян Чэнь улыбнулся.
— Наверное, это правда. — усмехнулся Янь Цинсан. — Жаль, что я не самый лучший, да? Но меня раздражает, когда я вижу его уродливую, самодовольную рожу.
— Пусть похвастается. — Цзян Чэнь махнул рукой. — Возможно, после турнира у него не будет возможности.
До начала боёв оставалось три дня. Цзян Чэнь не хотел терять время; он всегда следил за своим графиком, не только на турнире. Янь Цинсан ещё никогда не видел своего друга таким серьёзным. Это был знак, чтобы он не вмешивался. Он попрощался и вернулся в резиденцию. Он хотел показать всему миру свой эмпирейский прорыв и заставить Дом Янь пожалеть о плохом отношении к нему. Однако спокойствие Цзян Чэня было заразительным, — теперь у Янь Цинсана поубавилось мотивации показывать себя всему миру. Что с того, что Дом Янь знал? Как он вообще мог быть таким поверхностным? Цзян Чэнь вдохновил его на работу над собственным культивированием.
Поведение двух друзей было довольно исключительным, по мнению остальных. Три дня отвели гениям для общения друг с другом. Хотя гении, несомненно, встретятся друг с другом на арене, поединки вряд ли окажутся смертельными. Некоторые гении предпочитали использовать такую возможность для налаживания контактов.
Первая пращур хотела, чтобы Цзян Чэнь сделал то же самое, чтобы создать себе сторонников. Его талант в пилюльном дао позволял легко собрать группу приверженцев. Поэтому она была немного опечалена тем, что молодой человек упустил шанс. Учитывая давление, оказываемого на него на турнире, первая пращур не могла требовать большего. Результаты решающего матча были ключевыми. Если бы юноша сотворил ещё одно чудо, победив Сяхоу Цзуна, он бы мгновенно стал знаменитым. Если же он проиграет, то один лишь талант в пилюльном дао не принесёт ему особой популярности. Это было столкновение судеб. Победитель получал привилегию направлять будущее Вечной Божественной Нации.
Суета во внешнем мире не мешала медитативному бассейну в сердце Цзян Чэня. В данный момент его не интересовала мирская слава или прибыль. С другой стороны, Сяхоу Цзуна окружало восхищение.
— Молодой мастер Цзун, этот Шао Юань действительно боится вас. Видите? Он уже спрятался.
— Хм, кто посмеет назвать себя гением перед молодым мастером Цзуном? Шао Юань, конечно, владеет пилюльным дао но мы, культиваторы, сводим счеты на ринге.
— Пока молодой мастер здесь, никто другой не сможет стать лучшим гением Вечной Божественной Нации.
— Молодой мастер Цзун, мы с нетерпением ждем вашего триумфа на турнире. Преподайте этому дураку урок!
— Разве не так? Вдолбите ему эти знания в мозг.
Хотя Сяхоу Цзун сохранял бесстрастное выражение лица, ему было приятно слышать лесть. В нём накопилось много гнева из-за интриги вокруг Янь Цинхуань. Но гордость не позволяла ему проявить чувства.
— Господа, поскольку вы знаете, что моя цель — Шао Юань, надеюсь, вы знаете, что вам предстоит сделать на турнире, когда вы встретитесь со мной? — как бы невзначай спросил Сяхоу Цзун.
— Конечно. Как мы посмеем вызвать вас на дуэль? Мы сдадимся сразу же.
— Совершенно верно. Сражаться с вами — значит откусить больше, чем мы можем прожевать!
— Молодой мастер Цзун, я собираюсь символически использовать пару приемов, чтобы сохранить лицо. Пожалуйста, полегче со мной.
— Зачем тебе это нужно? Сдаваться перед молодым мастером Цзуном не зазорно. Поскольку мы не можем победить, мы должны просто сэкономить усилия молодого мастера.
Подхалимы стремились опустить планку всё ниже и ниже. Сяхоу Ин находила это очень интересным. Вспомнив гордого Шао Юаня, она снова разозлилась. Она не успокоится, пока он не падет на ринге.
— А что, если вы встретите Шао Юаня? — внезапно перебила она.
— Мы выложимся по полной, конечно.
— Я побью его, если встречу. Он должен быть разоблачен, этот жаждущий славы притворщик!
— Верно. Он просто аутсайдер. Каким бы удивительным он ни был, ты действительно думаешь, что он может победить нас, гениев из божественной нации? Я не верю в это нисколько.
— Вы же не против, если я изобью этого мальчишку, не так ли, молодой мастер Цзун?
— Если он даже не может дотянуться до меня, то он не достоин проиграть мне. — холодно заявил Сяхоу Цзун, показывая, что он не против их предложений.
Цзян Чэнь не знал о временном союзе между приверженцами Сяхоу Цзуна. Несмотря на то, что этот союз не был постоянным, его члены, несомненно, не остановятся ни перед чем, лишь бы лизнуть сапог Сяхоу Цзуна. На турнире гениев у него будет много противников.
Конечно, ему было все равно, даже если бы он знал. Он не ожидал, что на любой арене противник будет затягивать матч. Его интересовал только тот соперник, который полностью отдавал себя делу.
Три дня прошли как один миг. Цзян Чэнь использовал это время, чтобы заново ознакомиться со своими боевыми методами, способностями, навыками и сокровищами. Натренированная рука имела решающее значение для победы в пылу сражения. Когда лучи утреннего солнца упали на землю четвертого дня, Цзян Чэнь посмотрел на горизонт. Атмосфера предстоящего турнира наполнила его сердце предвкушением. Все гении собрались на арене. Присутствовал император страны, облаченный в роскошную драконью мантию. Вокруг него стояли императорские гвардейцы в начищенных доспехах и выглядели очень внушительно. Лидеры различных фракций и знатные особы сидели в гостевой зоне в большом кругу.
— Друзья, турнир гениев — важное дело для молодежи этой страны. Каждый юноша и каждая девушка, стоящие здесь — сверкающая жемчужина, заслуживающая похвалы. Остается только один вопрос: кто среди вас самый яркий? Именно на этот вопрос и призван ответить турнир. Пожалуйста, устройте для нас фантастическое шоу. Мы, со своей стороны, хотели бы, чтобы вы покорили нас. — император воздержался от бессвязной длинной речи.
Достаточно было нескольких вступительных слов, прежде чем перейти к правилам. Сами правила достаточно просты. Игра проходила по принципу одиночного отсева.
Поскольку участников было около двухсот, провели два небольших отборочных тура, чтобы сократить число участников до ста двадцати восьми.
После этого можно было начинать настоящий турнир на выбывание. Сто двадцать восемь участников равны семи раундам для определения чемпиона. Цзян Чэню повезло, что его обошли стороной на предварительном этапе, но Янь Цинсана выбрали в качестве участника.
Конечно, для того, кто отличился во внутренних соревнованиях Священной Земли, пройти предварительный отбор проще простого. Он встретился с двумя соперниками подряд, и ни один из них не доставил ему особых проблем. Победа дважды обеспечила ему место в числе ста двадцати восьми.
