В выходные, Чжан Е потратил большую часть своего времени на сон, поглощение еды и просмотр телевизора. Он не занимался ничем серьезным, используя это время, чтобы расслабить мозги. И вот настал понедельник. Чжан Е планировал спать до полудня, но кое-кто не дал ему этого сделать.
Было только 6 утра, когда кто-то постучал в его дверь.
Чжан Е притворился что не слышал. Он еще видел сон.
Тук-тук-тук. Словно кто-то обстреливает его дверь. Через мгновение прозвучал щелчок и поворот ключей. Дверь открыли снаружи.
«Посмотрите-ка, он дома!» — это Жао Айминь вошла в дом, «Этот мошенник всегда притворяется, что не слышит!»
Домовладелица держала на руках милого ребенка. Это была Чэнчэнь. Он услышал как маленькая девочка повторила вслед за тетей «Мошенник».
Жао Айминь посмотрела на нее: «Это я могу его так называть.»
«Тогда я тоже могу.» — невозмутимо сказала Чэнчэнь.
«Будь хорошей девочкой и называй его дядей; не будь так непочтительна.» — поучала ее Жао Айминь.
Тогда Чэнчэнь сказала: «Дядя-мошенник, быстро вставай.»
Чжан Е, который так удобно спал, был почти сведен с ума гармонией двух прекрасных женщин, он потянул себя за волосы и спросил: «В чем дело, Хозяйка?»
Жао Айминь начала говорить о важных вопросах: «Я скоро выхожу. Я наметила встречу в администрации и полиции, чтобы уладить все вопросы по Чэнчэнь, которая будет передана мне, в общем у меня нет времени. У Чэнчэнь сегодня днем в школе открытое занятие. Все опекуны должны присутствовать, чтобы послушать как они занимаются в языковом классе.» — говоря об этом, она гладила ребенка по руке — «Я не могу доверить ребенка другим. А так как ты известен как Наставник, я доверю ее тебе. Чуть позже отведи ее в школу. Просто скажи, что ты дядя Чэнчэнь.»
Чжан Е чуть не упал в обморок и быстро накрыл голову своим одеялом: «Я не пойду. У меня днем тоже есть дела. Я должен разослать свои резюме и …»
Жао Айминь пнула его по ноге, которая свисала с кровати: «Прекрати это дерьмо и быстро вставай! Ты должен пойти, даже если не хочешь!»
Чжан Е не согласился: «Определенно нет. Я устал.»
Чэнчэнь поглядела на Чжана Е и заговорила как крошечный взрослый: “У ленивого осла, много дерьма и мочи”.
«Так или иначе я вручаю ребенка тебе. Я уезжаю.» С этим Жао Айминь уехала. Но прежде чем она уехала, она сказала, «Если ты не справишься с задачей, посмотришь, как я сведу счеты с тобой позже! А если ты все сделаешь как нужно, эта сестра будет готовить тебе еду в течение следующих нескольких дней!»
«Так не пойдет». Чжан Е забеспокоился, «Так не пойдет, Хозяйка. Хозяйка?»
Когда он сел и закричал, она уже исчезла, оставив маленькую Чэнчэнь, уныло смотревшую на него большими глазами. Она засмеялась: «Ну-ну.»
Какой дрянной ребенок!
Ты можешь перестать нунукать!?
Чжан Е решил перевернуться и продолжить сон. Заботиться о ребенке … Как он должен заботиться о ребенке?
Одна минута …
Пять минут …
Чжан Е сладко заснул снова.
Но внезапно голос Чэнчэнь противно зазвенел в его ухе, «Чжан Е! Я хочу есть!» Она даже пыталась повернуть его за плечо своей крошечной рукой.
Чжан Е сбросил ее руку, «Прекрати приставать ко мне!»
Чэнчэнь его проигнорировала и продолжила ныть: «Я есть хочу!»
«Ай, хорошо, я уступлю тебе.»— ну как Чжан Е мог оставлять ребенка голодным. Хотя он был сонный, он поднялся и спросил: «Что ты хочешь есть?»
Чэнчэнь сказала уверенно: «Соевое молоко и жареные палочки из теста.»
«Что за жареные палочки из теста? В моем доме только есть быстрорастворимая лапша.» — сказал Чжан Е.
Чэньчэнь упрямо повторяла: «Соевое молоко и жареные палочки из теста, Соевое молоко и жареные палочки из теста, соевое молоко …»
У Чжана Е заболела голова: «Прекрати уже это повторять! Хорошо, хорошо, хорошо. Подожди, я переоденусь.»
Он наконец понял, что эта крошка определенно не даст ему поспать. Он умылся, переоделся и отвел Чэнчэнь вниз. Они пошли завтракать на другую сторону улицы.
Женщина за прилавком спросила, улыбнувшись: «Что вы хотите?»
«Два соевого молока, три жареные палочки из теста. Спасибо.» — Чжан Е был очень вежлив.
«Несомненно, через мгновение.» –женщина одарила Чэнчэнь любящим взглядом, «Это Ваш ребенок? Она такая симпатичная. Какой же красивой она будет, когда вырастет?»
Чжан Е подумал, что если бы у него был такой злой ребенок, он не захотел бы жить!
. . . .
Хэпингмэнь.
Экспериментальная начальная школа Пекина № 2.
Здесь была станция метро. Но поскольку ехать с тремя пересадками было неудобно, Чжан Е пошел с Чэнчэнь на общественный автобус. До школы можно было без пересадок доехать на маршруте 70.
«Дай мне руку.» — поскольку они собирались перейти дорогу, Чжан Е протянул руку.
Чэнчэнь скривила губы: «Ты не вымыл руки после жареных палочек из теста.»
Чжан Е был мрачен: «А разве ты вымыла? Скорей! Почему с тобой столько проблем?» Он крепко взял Чэньчэнь за руку.
Чэнчэнь бросила презрительный взгляд, но последовала за Чжаном Е к школьным воротам, неся в руках крошечную школьную сумку.
Сегодня действительно был открытый урок для учеников второго класса. Когда Чжан Е вошел в школу, он увидел, что многие родители привели своих детей. У некоторых детей даже было два родителя.
“Чэнчэнь!” — закричал кто-то.
К ним подбежал маленький мальчик с его родителями.
Чэнчэнь посмотрела на него: “Дэдэ?”
Маленький мальчик дружелюбно спросил: “Ты приехала? Это твой папа?”
Чэньчэнь беспечно сказала: “Он — мой дядя. Мой папа намного красивее”.
Родители Дэдэ были удивлены, услышав это. Отец Дэдэ взял на себя инициативу и протянул руку: «Привет.»
Чжан Е пожал руку, «Привет. Вы оба здесь, чтобы пойти на открытый урок? Да, школа это определенно что-то. Они организуют все более и более сложные вещи.»
Мать Дэдэ сказала: «Действительно. Мы оба должны были работать сегодня, но нам пришлось выкроить время. Ну и ну. Другого выхода нет. Дети важнее всего.»
Дэдэ же пытался болтать с Чэнчэнь.
“Ты приготовила сегодняшнее сочинение?”
«Нет.»
«Ты сделала домашнюю работу, что учитель задал нам на выходные?»
«Нет.»
“Ах, почему ты не сделала этого? Учитель снова сделает тебе выговор. Я просто дам тебе списать. Я все сделал.»
«В этом нет необходимости.»
Дэдэ изо всех сил старался поддержать разговор, но Чэнчэнь, казалось, это не очень заботило.
Чжан Е уже закончил болтать с родителями Дэдэ. Они завели детей в здание. Чжан Е так и держал крошечную руку Чэнчэнь. Пока они шли, он сказал: «Дэдэ разговаривал с тобой, почему ты была такая вредная? У тебя в будущем не будет друзей, если ты продолжишь так себя вести.»
Чэнчэнь беспечно сказала: «Женщины должны быть неприступными.»
Чжан Е был ошеломлен: «Кто тебя этому научил?»
Чэнчэнь ответила: «Это сказала моя тетя.»
«Позволь сказать тебе кое-что: не надо учиться таким вещам у твоей тети. Посмотри на себя. Ты же почти ее копия. Будь милее, когда разговариваешь с людьми, хорошо?»— Чжан Е говорил с предельной осторожностью.
Чэнчэнь непосредственно ответила: «Я не могу.»
«Хорошо, сделаем вид, что этого разговора не было.» Чжан Е привел ее в комнату первого класса второго уровня.
«Вы — родители Дэдэ?»
«Да, а вы — мать Цянцянь, правильно? Ну ну, мой сын часто говорит о Цянцянь. Эти два ребенка, кажется, нашли общий язык. Заходите к нам в гости, когда у вас будет время.»
«Хорошо, давайте общаться побольше.»
В классе было довольно много родителей, представляющих себя друг другу.
Когда Чжан Е вел Чэнчэнь, на них никто особо не обратил внимания. Кроме нескольких мальчиков, готовых как Дэдэ пообщаться с Чэнчэнь, остальные ее проигнорировали. Некоторые девочки даже с отвращением скривились. Чжан Е наконец понял. Чэнчэнь была в школе слишком непопулярна.
«Эй, учительница здесь.»
«Учительница Чжао Мэй, здравствуйте.»
«Учительница Чжао, спасибо за то, что заботитесь о наших детях.»
Чжан Е прошептал Чэнчэнь, «Кто она?»
Чэнчэнь безразлично сказала: «Чжао Мэй, мой классный руководитель. Она всегда критикует меня!»
Как только она закончила говорить, Учительница Чжао Мэй увидела Чэнчэнь, а потом ее глаза переключились на Чжана Е. Она шагнула вперед: «Вы должны быть опекуном Чэнчэнь, правильно?»
Чжан Е сказал: «Ах, да. Я — ее дядя.»
Лицо Чжао Мэй стало угрюмым: «Наконец-то я с вами встретилась. Дядя Чэнчэнь, следуйте за мной.» — сказав это, она пошла до конца коридора.
Чжан Е мог только следовать за ней: «Учительница, в чем дело?»
Учительница Чжао Мэй немедленно сказала: «Опекуны, что вы за люди такие? Чэнчэнь ходит в школу в течение года. Это — второй год, но это — первый раз, когда я вижу ее опекуна. Я слышала, что когда она приехала в школу в первый раз, Чэнчэнь сама привезла ее книги и пособия. В прошлом году я просила встречи с ее опекунами в течение всего года, но ни один из вас не приехал. Вы вообще заботитесь о ребенке? Я работаю учителем уже не первый год, но впервые вижу такого безалаберного взрослого, как Вы!»
Чжан Е был ошеломлен: «Обычно никто не приводит Чэнчэнь в школу?»
«Нет.» –Учительница Чжао Мэй сердито спросила: «О чем вы спрашиваете? Я стою у школьных ворот и приветствую студентов почти каждый день. Чэнчэнь всегда выходит из автобуса самостоятельно!»
Чжан Е наконец понял. Было неудивительно, что домовладелица прошла через все судебные процессы, чтобы забрать ребенка, потому что семья ее шурина совершенно о ней не заботилась, он немедленно объяснил: «Учительница Чжао, позвольте объяснить. Семейная ситуация Чэнчэнь немного более сложна. Ее родители погибли, и она была на попечении своих родственников со стороны ее отца. Они не были к ней внимательны. Теперь опека над ребенком перешла к ее тете, моей старшей сестре, и я гарантирую Вам, что этого не произойдет снова. Если возникнут какие-либо проблемы, просто звоните её тете или мне. Я уверяю Вас, я буду доступен.» — Поняв семейную ситуацию Чэнчэнь, Чжан Е почувствовал жалость к ребенку.
Ей было всего семь лет!
Она сама ездила в школу? Она, вероятно, и готовила себе сама. Неудивительно, что Чэнчэнь казалась такой взрослой!
Учительница Чжао Мэй воскликнула: «Ах? Вот как? Что ж, значит это я была не очень хорошим учителем. Извините, я не знала об этом.» Вздохнув, она сказала: «На самом деле очень жалко этого ребенка. Неудивительно, что она никогда не была в хороших отношениях с одноклассниками.»
Чжан Е нахмурился: «Другие дети обижают ее?»
Чжао Мэй улыбнулась: “Вы преувеличиваете. Кто посмеет задирать Чэнчэнь. Если она перестанет задирать других, я уже буду благодарна богам. Как опекун, вы должны знать Чэнчэнь лучше, чем я. Многие маленькие дети в классе плачут из-за ее слов. Не только дети, даже ее учитель по математике, новый учитель, который пришел к нам в этом году, почти заболел от напряжения из-за Чэнчэнь, ему даже пришлось взять несколько выходных!»
Чжан Е недоуменно спросил: «Как это может быть?»
«Почему нет?» — Чжао Мэй была одновременно сердита и весела — «Несколько дней назад, когда открылась школа, на наш класс назначили нового учителя по математике. В первый день учитель попросил, чтобы Чэнчэнь ответила на вопрос, но Чэнчэнь не смогла ответить. Когда учитель сделал ей выговор, Чэнчэнь парировала с вопросом, на который никакой математик не мог дать ответа. В конце Чэнчэнь сказала даже, что, так как учитель не смог ответить, он не имел никакого права требовать, чтобы она отвечала на его вопросы! А был еще учитель по языку. Она не смогла больше работать с Чэнчэнь и даже оставила класс со своими материалами!»
Чжан Е кашлянул: «Я поговорю с ней об этом. Она не очень чувствительна.»
«Не говорите так. Не нужно быть поспешным в этом вопросе. Я могу сказать, что она — хороший ребенок, но она не доверяет людям. Возможно, это из-за ее семейной ситуации.» Чжао Мэй чувствовала жалость: «Влияние семьи на ребенка слишком велико.»
Чжан Е сказал: «Мне придется еще побеспокоить вас в будущем.»
«Я сделаю все чтобы помочь вам.» Посмотрев на часы, она сказала, «Скоро начнется урок. На нем будут Главы из Министерства образования. Опекун Чэнчэнь, пожалуйста, сядьте.»
«Хорошо.» — Вернувшись в класс, Чжан Е увидел, что Чэнчэнь сидела одна. Он чувствовал что его сердце, смягчается в отношении нее. Он подошел, чтобы поправить ее вьющиеся волосы и воротник на ее школьной форме. Затем он принес себе стул, чтобы сесть около ребенка, точно так же, как другие родители сидели рядом с их детьми.
