Го Хуай скрестил ноги в позе лотоса и начал медитировать. Лучи лунного света проникали прямо в его тело, что доставляло ему немало удовольствия.
— Четвёртый брат, четвёртый господин, где ты? — заорал мокрый и абсолютно голый Цзя Юань, выходя во двор.
На нём не было абсолютно ничего.
— Второй брат, не знал, что у тебя есть привычка светить своим прибором направо и налево, — усмехнулся Го Хуай.
— Тебе всё шуточки, да? Дай мне что-то надеть, — завопил Цзя Юань, прикрывая пах рукой.
— Вот, держи. Не думал, что ты будешь таким красавчиком после похудения, — сказал Го Хуай с улыбкой, кидая Юаню плащ, который он подготовил заранее.
Спустя десять минут Цзя Юань снова вышел во двор. Го Хуай тем временем уже слез с искусственного фонтана. Он внимательно осмотрел своего второго брата, усмехнулся и дал ему ещё одну таблетку.
— Подожди, пока не ешь. Нужно вскипятить воду, — улыбнулся Го Хуай.
Он взял чайник, наполнил его водой и положил себе на ладонь. Через пару секунд чайник засвистел.
— Съешь таблетку, и сразу запей её. Не бойся, ожогов не будет, — улыбнулся Го Хуай.
— Ожогов? Четвёртый брат, я настолько тебе доверяю, что съем даже кусок дерьма, если ты попросишь.
— Ты чувствуешь горячий воздух у себя в животе? Постепенно вытолкни его наружу через рот, только не спеши, — улыбнулся Го Хуай.
Цзя Юань был не дурак, иначе он не смог бы настолько развить свой бизнес. Слушаясь Го Хуая, он начал постепенно продвигать горячий воздух вверх, ко рту.
— Аа!
Цзя Юань издал львиный рёв, когда из его рта вышла струйка горячего воздуха. Мало понимая, что он делает, Юань одним ударом ноги превратил кусок мраморной плитки в пыль.
— Четвёртый брат, я что, только что раздробил кусок мрамора? — пробормотал Цзя Юань.
Он чувствовал, как его тело бурлит энергией. Никогда он не испытывал ничего подобного.
— Ха-ха! Очень хорошо, второй брат, очень хорошо. Тебе нужно научиться контролировать себя. Теперь ты мастер ранней стадии Иннэйт. Ха-ха! — расхохотался Го Хуай.
— Найди строителей, чтобы завтра поправили мне пол, иначе я сам тебя поправлю, будь ты хоть мастер поздней стадии Иннэйт, понял? — продолжил он.
— Что ты сказал? Я мастер Иннэйт? На одном уровне с Яо? И умею то же, что и он?
— Ваша внутренняя сила примерно равна, но в настоящем бою Яо положит тебя за пару ударов, — усмехнулся Го Хуай.
— За пару ударов? Тогда мне лучше не злить его. Хотя я раньше и подумать не мог, что выдержу хоть один его удар. Ха-ха! — рассмеялся Цзя Юань.
В эту секунду он чем-то напоминал мазохиста.
— Я расскажу то, что тебе нужно знать про вены и артерии, но слушай внимательно, повторять я не буду, — сказал Го Хуай.
Он объяснил Цзя Юаню метод ментальной культивации — Сегодня луна очень яркая, а звёзд практически не видно. Не спи, а делай то, что я тебе сказал. Постарайся прогнать всю свою внутреннюю энергию через тридцать шесть кругов ци в артериях и венах. Это восполнит жизненную энергию и усилит твой первозданный ци.
Цзя Юань уселся на пол и стал делать то же самое, чем занимался Го Хуай несколько минут назад. Лунный свет, падавший на него, вызывал чувство необычайного удовольствия. Его уважение к Го Хуаю непроизвольно росло. Он начинал понимать, насколько силён его названный брат.
В пять утра Го Хуай открыл глаза. Цзя Юань медленно поднялся на ноги. Вчера вечером он весил сто шестьдесят кило, теперь всего семьдесят пять. Он не смог сдержать удивления, глядя на Го Хуая. Тот тоже не ожидал, что таблетки из выварившегося осадка окажутся настолько эффективными.
— Четвёртый брат, можно вопрос? Есть шанс, что я снова стану толстым? Может, мне лучше сесть на диету? Не хочу опять быть жирдяем, — честно признался Цзя Юань.
— Тренируйся каждый день так, как я тебе сказал, и можешь забыть про любые диеты, — усмехнулся Го Хуай.
— Помни — теперь ты не простой человек, а культиватор. Тебе нельзя использовать свою силу во зло кому-либо. Если ты применишь её неправильно, я придушу тебя своими же руками.
Увидев, что Го Хуай не шутит, Цзя Юань серьёзно кивнул. Вместе они вышли из клиники и направились к отелю.
— Вэй Бинь, нам нужно больше блюд на завтрак. Передай на кухню, чтобы приготовили двадцать четыре блюда. И побольше мучного — рулеты, хлеб, лапша, пельмени, булочки, и всё, что можно, обязательно на пару! Я пришёл рано утром, а кручёного хлеба уже не было. Не говори мне, что он закончился, — обратился Цзя Юань к менеджеру, входя в отель.
— Четвёртый господин, это ваш друг? Откуда он меня знает? — спросил Вэй Бинь у Го Хуай, глядя на Цзя Юаня и не узнавая его.
— Кто же не знает менеджера отеля Юань Интэрнэшнл? Не обращай на него внимания, это просто родственник моего второго брата. Сделай нам обычный завтрак, — попросил Го Хуай.
— А, это родственник господина Юаня. Подождите, пожалуйста, я передам на кухню, чтобы приготовили кручёный хлеб. С этими словами Вэй Бинь убежал на кухню.
«Кажется, у них вся семья обожает кручёный хлеб» — подумал он.
«И что они в нём находят?»
— Кхм. Чётвёртый брат, он что, не узнал меня? — расхохотался Цзя Юань, глядя в спину убегающему Вэй Биню.
— Я же предупреждал тебя. Думаю, Вэй Бинем дело не ограничится. Тебя могут не пустить даже в собственный дом, — улыбнулся Го Хуай.
— Когда поешь, возвращайся в свою компанию. У меня много дел с сотрудниками и с клиникой. Приезжай в субботу, и позвони старшему и третьему брату, мы уже давно не виделись.
Цзя Юань боялся съесть лишний кусок, и решил ограничиться двумя тарелками каши, булочкой и кое-чем по мелочи. Не дожидаясь, пока ему принесут кручёный хлеб, он вышел из отеля и поехал в главный офис Юань Интэрнэшнл.
— Юань, кто-то угнал твою тачку! Только что проехал мимо меня, да ещё и помахал мне!
Цзя Юаню позвонил его приятель по работе.
— Никто её не угонял. Где ты его видел? — громко спросил Цзя Юань.
— Только что, на улице Сюань У. Эй, что за хрень? Это не голос Цзя Юаня! Откуда у тебя его телефон? Слушай, ты, тебе лучше отнести его в Юань Интэрнэшнл, иначе будет плохо.
— Чао, друг, это я, Цзя Юань. Ты видел меня. Просто я похудел, ты не узнал меня? — спросил Цзя Юань с улыбкой.
— Ты что, глухой, придурок? Ладно, подожди. Значит, ты украл и телефон, и тачку. Сейчас тебе будет весело. Если ты сможешь уехать с улицы Сюань У, то я не Сунь Цзяньчао!
В трубке раздались гудки.
