Тай Чжу молчал, а Ван Чжо воспользовался моментом и язвительно подметил:
— Я уже говорил раньше, что этот парень не создан для подобного. Вся эта суета вокруг него — пустышка. Меня выбрали на первом же тесте, и я не виделся с ним до тех пор, пока позже не услышал, что он провалил все три испытания… Ха! Надо было послушать меня и оставить его дома. Даже сын Четвертого Дяди лучше, чем он.
Четвертый Дядя Тай Чжу нахмурился и крикнул:
— Даже если ты станешь Святым, не смей быть столь напыщенным и самонадеянным, упоминая меня или моего племянника, и при этом говоря, что кто-то для чего-то не создан, наглый мальчишка.
Выражение лица Ван Чжо не изменилось. Горько усмехнувшись, он смолк.
Отец Тай Чжу, который, казалось, неожиданно постарел на десять лет, упал обратно в свое кресло. Мать же мальчика пребывала в глубоком шоке, не в силах поверить в это, она спросила:
— Тай Чжу…Это…Это правда?..
Мальчик закусил губу так сильно, что пошла кровь. Не обращая на это внимания, он опустился на колени и, прикасаясь головой к земле, прошептал:
— Папа, мама, я не смог получить право стать учеником школы, простите меня… Я…Я обязательно выплачу свой долг перед вами в следующей жизни.
Мама Тай Чжу, заметив отчаяние в голосе сына, сразу же подбежала к нему, чтобы обнять. Рыдая, она вымолвила:
— Все в порядке, дитя мое, не грусти. Даже если тебя не приняли в школу, всегда есть областной экзамен в следующем году, а это то же самое. Не надо делать глупостей, расслабься, потому что твои мама и папа будут верить в тебя до самого конца.
В это время отец мальчика пришел в себя. Увидев выражение лица сына, он поразился до глубины души и с тревогой сказал:
— Тай Чжу, и правда, не надо делать глупостей! У тебя еще есть мы. Послушай, иди домой и учись для сдачи экзамена в следующем году. Для нас это будет то же самое.
Родственники, которые до сего момента крутились вокруг родителей Тай Чжу, немедля отдалились. С насмешливыми выражениями лиц они начали перешептываться и пускать сплетни.
— Я об этом раньше не думал, но как можно сравнивать его с его братом Ван Чжо! Это позор для нашего клана, — пошутил шестой брат отца Тай Чжу.
— Если бы мы только знали о том, что он провалится, то могли бы избежать потери лица. Ах, Лао Эр, ты же взрослый человек, как ты только посмел сделать нечто настолько глупое. Неудивительно, что отец не позволил тебе перенять семейное дело. — в то же время насмешливо произнес третий младший брат отца Тай Чжу, морщась от отвращения.
— Если спросите меня, то я думаю, что истории о уме этого мальчика — лишь выдумки Лао Эра, который сам не смог ничего добиться в своей жизни и посему хвастался мальчишкой. Но теперь все его фантазии разоблачены. — пятый дядя Тай Чжу, который до сего момента сидел возле отца мальчика и без умолку восхвалял его, в одночасье изменил свое отношение к нему.
— Три ребенка приняли участие в тесте и из них только один провалился, и это Тай Чжу, который являлся худшим среди кандидатов от нашего клана Ван. Только позор и принес, хмпф. Жена второго брата, я сказала, что ты и второй брат наслаждаетесь счастливой совместной жизнью, посему теперь берегись, ибо ныне он выглядит как заядлый неудачник, — пошутила родственница.
— Ага, когда я отправлялась в их деревню несколько дней назад, то размышляла, насколько же Тай Чжу глуп, если пытается сравниться с Ван Чжо и Ван Хао, — сказала жена пятого дяди со смеющимися глазами насмешливым тоном.
— Я тоже знаю, что этот Тай Чжу никуда не годен. Просто взгляните на его отца и мать! Как будто эта парочка может родить хорошего ребенка. И у Старшего брата клана Ван и у Третьего брата замечательные дети, которых впереди ожидает светлое будущее. Пхах, даже его прозвище "Тай Чжу" звучит глупо, — пошутила другая родственница, стоявшая невдалеке от мальчика.
— Ах, как же я была слепа минуту назад! Я едва не бросила свою дочь в огненную яму. Какое счастье, что Тай Чжу не поступил в школу Хэн Юэ, в противном случае моя дочь ненавидела бы меня всю оставшуюся жизнь. Мать Тай Чжу, рассматриваемая нами договоренность о браке аннулирована, так как твой ребенок не выбран. Выдать за него мою незамужнюю дочь все равно, что красавицу-лебедя выдать за уродца-жабу!
Какое-то время почти все родственники показывали свое снобистское поведение и их ехидные слова становились все более жестокими, безжалостно критикуя и ругая семью Тай Чжу.
Эта сцена отличалась от той, когда каждый льстил, словно небо и земля. Хуже того, люди без всякого стыда потребовали от родителей Тай Чжу вернуть им все подарки, которые им вручили ранее. Слушая их требования с бледным лицом, Ван Линь сильно сжимал кулаки, чувствуя неописуемую боль в сердце. От услышанного в нем нарастало желание умереть.
В сердцах ликующий отец Ван Чжо небрежно обронил:
— Лао Эр, я тоже говорил тебе раньше, что Святые очень строги в своих требованиях при приеме учеников. Если кто-то не настолько хорош, как мой сын, но отправится к ним, то шансы на поступление ничтожны. Но ты по-прежнему настаивал на своем. А теперь погляди: у твоего сына более нет желания жить, а все потому, что ты ставил свои амбиции на первое место.
Отец Тай Чжу, который был сыт насмешками по горло, повернул голову и яростно глянул на брата прежде, чем закричал:
— Ван Тянь Шань, просто заткнись! Когда мой отец умер, он определенно оставил мне часть наследства в своем завещании, но тебе благодаря немалым усилиям удалось украсть мою долю. Но даже так, Ван Тянь Шунь, ты правда осмелился насмехаться надо мной, когда у самого нет ни грамма мужества и честности!
И это не говоря уже о том, что вы все, родственники, которые без устали льстили и охали, теперь цинично сыпите соль на рану. У вас нет даже унция человечности!
Ван Тянь Шань сердитым тоном сказал:
— Зачем ты вспоминаешь былое? Я всего лишь дал твоему сыну хороший совет, что он не создан для этого, а ты злишься на меня вместо того, чтобы поблагодарить. В любом случае, яблоко от яблони недалеко падает. Сын пошел в отца. Тоже заблуждается в себе, наслушавшись подстрекательств отца.
Слова насмешки и презрения падали в уши Ван Линя и пронзали его сердце как шипы, разрывая его на части. Ему едва удавалось подавить слезы, а все родственники, стоящие вокруг, глядели на это с безразличием.
— Ты!!! Бейся со мной прямо сейчас! — выкрикнул отец Тай Чжу, вскакивая со стула.
К нему сразу же бросился Четвертый Дядя и оставил его, прошептав:
— Второй Брат, не поддавайся эмоциям. Прямо сейчас у Старшего брата в доме немало слуг, ты в невыгодном положении. Не волнуйся, я буду стоять на твоей стороне.
Сказав это, Четвертый Дядя перевел взгляд на Ван Тянь Шаня и громко произнес:
— Старший Брат, я не могу больше терпеть, как ты оскорбляешь Второго Брата прямо перед моими глазами. Если ты продолжишь его оскорблять, не вини меня потом за игнорирование братских уз. Даже если это Клан Ван, у меня за спиной тоже немало друзей по всей стране, посему даже не думай уйти безнаказанным!
Ван Тянь Шань прекрасно понимал, насколько большую угрозу несли в себе слова только что сказанные его Четвертым Братом, посему смолк, внутренне содрогнувшись.
— Лао Си, ты не должен так говорить. Сын Лао Эра не создан для становления Святым, так что мы сделали не так, если говорим об очевидном факте? Этот мальчишка никуда не годен. Нам, Старшим, даже не позволительно говорить о чем-то, что не может быть оправдано. — недовольно сказал Старший Дед клана.
