Линь Чуцзю не хотела упускать этот шанс, но долго не могла придумать хорошего способа. Что же до отравления Сюаньюань Чжи «око за око» — Линь Чуцзю нестала бы использовать такой грубый метод, это было не в ее стиле.
«Скажите, как нам свести эти счеты?» Линь Чуцзю почесала подбородок и хорошенько задумалась.
У нее была хорошая память, и она была особенно мстительна. Если она не отплатит I_free_dom за это, она будет помнить об этом до конца своих дней. Она во что бы то ни стало сведет эти счеты сегодня.
«Ты… женщина, разве ты не можешь вести себя нормально?» Если бы ему не приходилось помнить, что он старший принц Центральной Империи, Сюаньюань Чжи разрыдался бы перед Линь Чуцзю.
Линь Чуцзю смотрела на него как на заколотого поросенка. Глядя на них в этой ситуации, можно было понять, что он был рыбой, а Линь Чуцзю ножом. Он не мог сопротивляться тому, что Линь Чуцзю хотела сделать с ним.
Однако Линь Чуцзю казалось, что этого недостаточно, она обсуждала с ним то, как его убить. Она просто извращенка. В этом мире не было никого извращенней Линь Чуцзю.
«Если я показываю свою обиду, я ненормальная?» Линь Чуцзю моргнула и серьезно атаковала в ответ.
«Забудь об этом… Я не могу с тобой разговаривать. Скажи мне, чего ты хочешь». Сюаньюань Чжи бросил бороться и попросил Линь Чуцзю поскорее рассказать ему, чего она хочет. Он либо умер, либо переродился не вовремя.
«Я подумаю об этом». Линь Чуцзю обхватила свой правый локоть левой рукой и постучала указательным пальцем себе по лбу, с таким видом, будто она серьезно задумалась. Сюаньюань Чжи уставился на нее, ожидая ее приговора, но Линь Чуцзю долго ничего не говорила.
К счастью, он все еще был разумным, зная, что Линь Чуцзю хотела свести с ним счеты: если он предоставит Линь Чуцзю план, это будет слишком глупо.
Время шло, и Линь Чуцзю казалась расслабленной, но Сюаньюань Чжи все больше и больше нервничал. Известно, что страшнее всего не слышать вещи, а ждать.
Сестричка, пожалуйста, заговори!
Сюаньюань Чэи стиснул зубы и смотрел на Линь Чуцзю, желая схватить ее за плечи и тряхнуть так, чтобы привести ее в чувство.
В будущем, если он не будет уверен, что сможет убить Линь Чуцзю, он ни за что не станет ее провоцировать. Он лучше будет терпеть Сяо Тяньяо, чем Линь Чуцзю.
«А… я подумала», — наконец, сказала Линь Чуцзю, когда Сюаньюань Чжи уже задыхался от ожидания.
«Что ты придумала?» — глаза Сюаньюань Чжи вспыхнули, а потом снова потускнели. Он встревоженно посмотрел на Линь Чуцзю, боясь, что Линь Чуцзю скажет что-нибудь ужасное.
«Мстить вам с помощью яда скучно, возможно, я в итоге только наврежу самой себе. Я подумала об этом, и мне кажется, есть только одна вещь, которая заставит вас страдать долго!» Линь Чуцзю намеренно растягивала слова. Сюаньюань Чжи так волновался, что он ничего не сказал, а только поторопил: «Что может заставить меня страдать долго?» Почему он этого не знал?
«Никакой… эрекции!» Линь Чуцзю выплюнула эти два слова мягко. Сюаньюань Чжи похолодел, машинально прикрыл нижнюю часть тела и сказал, глядя на нее с ужасом: «Что ты собираешься сделать? Линь Чуцзю, я тебя предупреждаю, не смей. Я старший принц Центральной Империи!» Он еще не был женат и у него не было детей. Если у него не будет стоять, как он станет бороться за трон? Кто он будет на троне?
«Не бойтесь, я не переборщу» Линь Чуцзю улыбнулась, как весеннее солнце, но Сюаньюань Чжи был напуган как девчонка. «Лучше прекрати это, это тебе не что-то, где можно не переборщить». Если бы он не был ранен, он бы точно… приструнил Линь Чуцзю.
Эта женщина была отвратительна.
«Это всего на год. Вы же не думаете, что я оставлю вас так на всю жизнь? Разве это не заставит вас желать мести?» Линь Чуцзю пожала плечами, не обращая внимания на злость в глазах Сюаньюань Чжи. Затем она добавила: «Старший принц, не злитесь. Я всегда придерживалась принципа дарить жизнь, чтобы в будущем иметь хорошие отношения».
«Ты хочешь, чтобы у меня не стоял целый год и называешь это «дарить жизнь». Что же сделала бы, если бы не дарила жизнь?» Сюаньюань Чжи показал на Линь Чуцзю дрожащими пальцами.
Он… он никогда не видел такой бессовестной женщины. Она собиралась сделать так, чтобы у него не стоял целый год, и она все равно смотрела на него так, будто он должен быть ей благодарен.
«Если я не была снисходительна, вы бы, разумеется, остались таким до конца своих дней. Старший принц должен знать, как легко врачу сделать так, чтобы у вас не стоял». Линь Чуцзю шлепнула Сюаньюань Чжи по руке: «Ладно, не показывайте на меня пальцем, не люблю, когда в меня тычут. Это решено, и я прикажу кому-нибудь принести вам лекарство позже».
«Я его не приму!» Глаза Сюаньюань Чжи были красными от унижения и несправедливости. Он был старшим принцем Центральной империи, его никогда еще так не унижали.
«То, что вы говорите, не имеет значения. Будет лучше, если вы немного пойдете мне навстречу. Как тогда, когда я знала, что с теми блюдами, что вы приготовили, было что-то не так, но я все равно съела их с улыбкой». Линь Чуцзю сказала это с невыразимой грустью.
«У меня другой случай, я не обязан себя калечить». Сюаньюань Чжи понизил голос, явно говоря с праведным гневом, но в то же время и чувствуя, что его совесть не чиста.
«Сегодня — обязаны, старший принц. Сегодня я научу вас, что значит быть мужчиной и быть вынужденным склонить голову. И что значит испытывать полное унижение». Люди с таким же положением, как у Сюаньюань Чжи никогда не поймут, что означает терпеть. Им не понять унижения от необходимости ползать под ногами своего врага.
Никто не рождается низким. Будь на то воля человека, кто не хотел бы ходить с гордо поднятой головой и выпрямленной спиной. Но…
Жизнь этого не позволяет!
«Ты… как ты смеешь, как ты смеешь!» Сюаньюань Чжи не мог найти слов, так что ему оставалось только в гневе повторять одно и то же.
Линь Чуцзю рассмеялась и не ответила на слова Сюаньюань Чжи. Она слегка кивнула ему головой: «Я пойду и не буду задерживать ваш завтрак».
Оставив аптечку, Линь Чуцзю повернулась и вышла.
«Стой, Линь Чуцзю, я приказывают тебе остановиться!» Сюаньюань Чжи попытался встать, стараясь удержать Линь Чуцзю, но, когда он шевельнул головой, то потревожил свою рану. Он хотел встать с кровати, но его тело было слабым, и он не мог встать.
Линь Чуцзю не оглянулась, она только махнула Сюаньюань Чжи рукой: «Старший принц, не надо меня провожать, я уйду сама!»
«Кто это собирается тебя провожать, остановись!» — кричал Сюаньюань Чжи, но Линь Чуцзю вышла из комнаты и не услышала его.
Сюаньюань Чжи был крайне зол, он стиснул руку в кулак и стукнул им по кровати, чтобы выпустить недовольство.
Но как бы он ни пытался, Линь Чуцзю так и не оглянулась, и дверь безжалостно закрылась за ней.
«Линь Чуцзю, ты…» По какой-то причине, когда слово «сука» возникло на его губах, Сюаньюань Чжи не смог произнести его. В конце концов, он только сердито крикнул: «Линь Чуцзю, если ты посмеешь дать мне то лекарство, я найду десять мужчин, чтобы преподать тебе урок».
«Не волнуйтесь, старший принц, я расскажу об этом ванъе», — донесся снаружи голос Линь Чуцзю.
Сюаньюань Чжи переменился в лице. Он был так зол. «Линь Чуцзю, ты презренная и бесстыдная злодейка, что ты еще можешь, кроме как жаловаться?» Зная, что он был зол, она собиралась жаловаться, она просто бессовестна.
«Еще я могу прописывать лекарства, старший принц… Я дам вам еще один совет: проблемы появляются из вашего рта, так что держит его закрытым». Линь Чуцзю любезно дала ему совет и вышла в очень хорошем настроении.
Гнобить кого-то может быть очень приятно…
