Новости о том, что Линь Чуцзю — принцесса Сяо, и что она своими силами остановила старшего принца и гвардейцев черных доспехов, разлетелась по армии в тот же миг.
Военачальник армии Цзиньувэй попросил одного из своих солдат сообщить солдатам в лагере, чтобы они готовились к битве. Но прежде, чем армия Цзиньувэй построилась, пришли хорошие новости о том, что старший принц Центральной империи и гвардейцы черных доспехов отступили. Вся армия невольно заинтересовалась Линь Чуцзю.
Им было интересно, как Линь Чуцзю выглядит, и как она остановила гвардейцев черных доспехов. Как всем было известно, только несколько людей впереди видели Линь Чуцзю прежде, и было еще меньше людей, которые могли выйти и «встретить» Сюаньюань Чжи.
Так что… солдаты, которые должны были разойтись, все еще организованно стояли на месте: солдаты, которые должны были вернуться в свой лагерь, стояли прямо, как сосны и кипарисы, с серьезными лицами. Однако, если приглядеться, можно было заметить, что они все смотрели четко вправо, ожидая, когда Линь Чуцзю войдет.
Не только солдаты стояли, но и раненые солдаты тоже были в возбуждении. Группа раненых солдат услышала, что молодой господин Цзю, который лечил и перевязывал их в последние несколько дней, был принцессой Сяо. Это не могло не повергнуть их в шок. В их открытые рты могла залететь ворона.
«Цзю Гунцзы — на самом деле Сяо Ванфэй? О, боже мой, я просил принцессу Сяо перебинтовать меня? Я сейчас упаду в обморок».
«Я слышал, что принцесса Сяо хорошо разбирается в медицине, но я раньше в это не верил. Теперь я верю, что принцесса Сяо — не только хороша в медицине, но еще и добра».
«Цзю Гунцзы совсем не похожа на имперскую принцессу. Она такая добрая и так хорошо разбирается в медицине. Как она может быть имперской принцессой?»
«Разве все принцессы не сидят высокомерно в своих каретах? Как вышло, что она появилась здесь?»
«Разве наша Сяо Ванфэй могла быть как остальные? Только она достойна быть с нашим принцем».
«Интересно, Цзю… Нет, она же принцесса, придет ли она завтра?»
«Наверное, нет. Ванфэй — женщина, ей неуместно приходить сюда».
«Как жаль, мою рану еще не перебинтовали, и мне хотелось бы, чтобы меня перебинтовала ванфэй. Тогда, когда я состарюсь, я мог бы гордо рассказывать своему сыну и внуку: «Когда ваш дедушка был на войне и был ранен, меня перевязала принцесса Сяо»».
«Забудь об этом, раз ты просто хочешь покрасоваться. Кстати, об этом: только нашему командиру есть, чем гордиться. В тот день ему вылечили ногу, и он также стал первым пациентом, вылеченным принцессой Сяо».
Командир, который лежал в палатке и поправлялся, услышал слова своих братьев снаружи. Он посмотрел вверх и пробормотал: «Оказывается, она имперская принцесса, я бы ни за что не догадался».
Люди в шатре раненых продолжали сплетничать. Некоторые с сожалением, восторгом, возбуждением и радостью, но большинство из них — с гордостью.
Их принцесса была потрясающей. Она была не только красива, но еще и разбиралась в медицине. Но самое важное — что их принцесса прогнала гвардейцев черных доспехов.
Больше половины из них были ранены потому, что сражались против гвардейцев черных доспехов. Так как же им было не радоваться, когда они услышали, что Линь Чуцзю — слабая женщина — заставила гвардейцев черных доспехов отступить?
Суматоха в лагере раненых стояла невероятная. Настроение там больше не было подавленным, как прежде. Люди с мелкими ранениями радостно болтали, а те, что с тяжелыми — внимательно слушали…
Когда императорский доктор Чжу услышал новости, он чуть не сломал кисточку, которую держал в руках: «Ванфэй? А’Цзю — Сяо Ванфэй? Она… она Сяо Ванфэй?»
Императорский доктор Чжу знал, что Линь Чуцзю женщина, но он никогда даже не подозревал, что она может быть принцессой Сяо. Он думал, что она одна из доверенных лиц Сяо Ванъе.
Оправившись от изумления, императорский доктор Чжу глубоко задумался: «Значит, все слухи в столице правдивы? Что Сяо Ванфэй — хороший врач? И что она — та, кто вылечил ноги Сяо Ванъе и принца Сяо Цианя?»
Подумав о такой возможности, императорский доктор Чжу пришел в восторг. Он выглядел, как голодный волк, увидевший чудесную кость желавший немедленно на нее наброситься: «Ха-ха-ха… это прекрасно, прекрасно. А’Цзю — такой хороший врач, но с ней легко говорить. Когда в будущем мне понадобится совет, это не будет проблемой».
Императорский доктор Чжу был готов спросить у Линь Чуцзю совета в любое время. Его ученики были потрясены новостью о том, что Сяо Ванфэй — так, кого их господин называет «А’Цзю». Потом его безумный вид испугал их.
«Господин, вы в порядке?» Несколько учеников торопливо подавили свое любопытство насчет Линь Чуцзю и вместо этого подошли поинтересоваться с тревогой.
«Я в порядке, в порядке, я просто счастлив, очень счастлив. Это большая редкость — встретить талантливого друга в жизни, ваш господин сегодня встретил талантливого друга», — уголок губ доктора Чжу приподнялся в улыбке — он не мог сдержаться.
Несколько учеников были с доктором Чжу много лет, так что они не могли не понять, о ком он говорил. Зная, кого он имеет в виду, они больше не переживали за него. Все равно через пару часов их господин придет в норму.
*
Линь Чуцзю, чьи шаги были тяжелыми, как у старого быка и медленными, как у улитки, шаг за шагом вошла в лагерь.
Доспехи на ней были грязными. Аккуратно уложенные волосы спутались. Ее изящное лицо теперь выглядело ужасно, и у нее были ссадины в уголках губ. Но в этот момент в глазах солдат Линь Чуцзю была прекраснее всех на свете.
Когда Линь Чуцзю вошла в лагерь, солдаты встали и отдали честь: «Приветствуем ванфэй!»
Видя, что солдаты с двух сторон внезапно поклонились ей, Линь Чуцзю остановилась и печаль промелькнула в ее глазах. Но она быстро пришла в норму и спокойно сказала: «Церемонии ни к чему».
Голос Линь Чузцю был негромким. Только Мо Цинфэн и несколько близко стоящих человек могли расслышать ее, но никто не сказал, что он не ответила, потому что они видели, как Линь Чуцзю слегла приоткрыла рот.
По дороге, куда бы Линь Чуцзю ни пошла, солдаты, стоявшие по обеим сторонам дороги, отдавали ей честь и кричали: «Приветствуем Ванфэй!»
И Линь Чуцзю отвечала тем же предложением. Независимо от того, слышали ли ее люди или нет, она всегда отвечала: «Ни к чему церемонии». Те, кто был несколько вдалеке, могли догадаться о том, что она сказала по движениям губ Линь Чуцзю.
«Приветствую ванфэй!» — раздался еще один крик, как на военном параде, и Линь Чуцзю просто ответила: «Ни к чему церемонии».
Разговор не мог быть проще, но они говорили о ней, и она невольно испытывала чувство гордости.
Она признавала, что была тщеславной. Услышав искренние проявления уважения от солдат по пути, она тут же почувствовала, как ее настроение улучшилось. Она даже подумала, что сегодняшние травмы того стоили. Однако она тут же отбросила эту мысль.
Эти люди были людьми Сяо Тяньяо. Каких людей мог привести за собой такой человек? Она не могла забыть поведения Мо Цинфэна и других, только потому что эти люди ее приветствовали.
При мысли об этом, лицо Линь Чуцзю много стало холодным. Солдаты этого не увидели, но Мо Цинфэн и другие офицеры почувствовали это.
Поняв, что настроение Линь Чуцзю было плохим, Мо Цинфэн мысленно пожаловался. Сначала Линь Чуцзю была сердита на них, а теперь она была холодна. Но что они сделали не так?
Мо Цинфэн посмотрел на людей вокруг него, а потом на маленьких солдат, которые с восторгом и обожанием смотрели на Линь Чуцзю. Он не мог понять. Почему лицо Линь Чуцзю вдруг стало холодным?
