Мэн Ши был главой семьи Мэн. Когда он видел Сяо Тяньяо, ему не обязательно было кланяться до земли, склонить голову было достаточно, чтобы показать свое не меньшее уважение, но…
Видя, как группа людей, не переставая скандирует «Да здравствует Сяо ванъе», Мэн Ши даже не знал, стоит ли ему подойти и пригласить Сяо Тяньяо внутрь. Хотя Сяо Тяньяо часто разъезжал на лошади по столице, простые люди видели только его тень. Сяо Тяньяо ни для кого не останавливался, он никогда не позволял гражданам Восточной Страны преклоняться перед ним.
Это была редкая ситуация. Мэн Ши действительно хотел, чтобы зеваки увидели Сяо Тяньяо, но Сяо Тяньяо не дал им такой возможности.
Мэн Ши не подошел вперед, чтобы выказать свое уважение. Однако Сяо Тяньяо не было до этого дела, он сам пошел прямо к воротам. Он даже не остановился перед Мэн Ши. Он просто прошел мимо него.
Когда Мэн Ши пришел в чувства, Сяо Тяньяо был уже в трех шагах от него. За спиной Сяо Тяньяо, было много гвардейцев Сяо Ванфу, которые продолжали блокировать дорогу. У Мэн Ши и других братьев не оставалось другого выбора, кроме как следовать за Сяо Тяньяо.
Сяо Тяньяо прошел до самых ворот и остановился, только когда достиг их. Он повернулся и сказал:
— Вы можете идти! — затем он вошел в ворота.
Голос Сяо Тяньяо был негромким. Однако его было достаточно, чтобы свести на нет крики церемонии, но…
Когда зеваки, которые кричали «Да здравствует Сяо ванъе!» услышали голос Сяо Тяньяо, им показалось, будто его голос ясно прозвучал в их ушах. Даже люди семьи Мэн, которые находились довольно далеко, ясно его слышали.
— Сяо Ванъе только что говорил со мной, он сказал, что я могу идти, — несколько поклонников Сяо Тяньяо запрыгали от радости, тогда как другие люди отказывались уходить, им хотелось дождаться, когда Сяо Тяньяо выйдет.
Когда гвардейцы Сяо Ванфу увидели ситуацию, то покачали головами. И чтобы не мешать другим людям проходить мимо дороги, они выходили вперед и уговаривали других людей уйти.
Простолюдины всегда боялись официальных лиц. Поэтому, хотя они не спешили уходить, они все же потихоньку разбрелись. Единственными, кто остался, были шпионы, прятавшиеся в темноте.
С их точки зрения, визит Сяо ванъе в дом семьи Мэн не был чем-то обыкновенным. Хотя люди говорили, что Сяо ванъе приехал забрать Линь Чуцзю, единственными, кто в это верил, была семья Мэн и сама Линь Чуцзю.
Большинство людей полагали, что Линь Чуцзю и Сяо Тяньяо просто разыгрывают пьесу. Сяо ванъе посетил семью Мэн, потому что у него наверняка было там важное дело. Во всей Восточной Стране никто не верил, что Линь Чуцзю посмела бы покинуть дом и заставить Сяо ванъе лично забирать ее.
Разве прошлая поездка Линь Чуцзю в Чжуанцзы не достаточное тому доказательство?
Все думали, что Линь Чуцзю отправилась в Чжуанцзы, чтобы поправиться. И Сяо ванъе тоже поехал туда, чтобы забрать ее, но на самом деле они заключили сделку с Северной Территорией, так что… Они больше никогда не поверят Сяо ванъе и Линь Чуцзю!
* * *
Это был первый раз, когда Сяо Тяньяо приезжал в семью Мэн, и также впервые, когда он многих из них видел. Конечно, Сяо Тяньяо и трое братьев Мэн встречались на публике раньше. Поэтому, хотя Сяо Тяньяо внушал ужас, они могли вести себя нормально и перекинуться парой слов.
Однако молодые господа семьи Мэн на такой подвиг были не способны. Некоторые из них были старше Линь Чуцзю, другие — моложе. Как двоюродные братья ванфэй, они могли считаться равными Сяо Тяньяо. Но сейчас, когда они стояли перед ним, их юношеские личности не могли с этим справиться, они заикались, когда к ним обращались.
Сяо Тяньяо изначально планировал собрать хороший урожай с семьи Мэн. Он думал, что они могут помочь Линь Чуцзю в будущем. Но, увидев сегодня их поведение, он разочаровался. Обменявшись с ними несколькими словами, Сяо Тяньяо предложил пойти навестить пожилую госпожу.
Несколько молодых господ семьи Мэн вздохнули с облегчением. Но Мэн Ши тайно покачал головой. Он был очень разочарован в своих сыне и племяннике. Однако сейчас он не мог раскрыть рта. Мэн Ши поднялся и отвел Сяо Тяньяо в комнату Мэн Лаофужэнь.
Из-за приезда Сяо Тяньяо все жены мужчин семьи Мэн давно покинули двор старой госпожи, чтобы не столкнуться с Сяо Тяньяо, когда он придет. И внутри остались только старая госпожа и Линь Чуцзю.
— Оставайтесь снаружи, — сказал Сяо Тяньяо, сделав шаг вперед.
Трое братьев Мэн моментально поняли, что он имеет в виду и остановились.
— Ванъе… — Линь Чуцзю не посмела показывать свое недовольство Сяо Тяньяо перед Мэн Лаофужэнь.
Она сама подошла к нему с улыбкой.
— Ммм, — Сяо Тяньяо удовлетворенно кивнул.
Затем он подошел ближе к старой госпоже и Линь Чуцзю.
Мэн Лаофужэнь была очень рада видеть Сяо Тяньяо. На ее лице появилось выражение облегчения, но глаза наполнились слезами. Видя, что Линь Чуцзю счастлива, она думала о том, что смерть ее дочери была не напрасна.
Честно сказать, это был первый раз, когда Сяо Тяньяо навещал больного. Поэтому, когда он увидел, что пожилая дама лежит в постели, у него почти не возникло никаких эмоций. Он лишь задал несколько вопросов деловым тоном, после чего произнес:
— Пожилая госпожа, отдыхайте.
Мэн Лаофужэнь ничего не сказала, она только кивнула и улыбнулась. Она прожила долгую жизнь, ей хотелось о многом поговорить с Сяо Тяньяо, но она знала, что в ее состоянии это невозможно и что она не соответствовала Сяо Тяньяо.
Мэн Лаофужэнь пережила это и сказала только одну фразу:
— Хорошо… иди… Позаботься о Чуцзю.
Линь Чуцзю хорошо знала о состоянии Мэн Лаофужэнь и об ее гордости.
Она знала, что пожилая госпожа не хотела бы, чтобы Сяо Тяньяо видел, как она пускает слюни, поэтому поспешно произнесла:
— Бабушка, мы пойдем, тебе нужно отдохнуть.
Линь Чуцзю взяла Сяо Тяньяо за руку, чтобы выйти из комнаты. Сяо Тяньяо, естественно, не возражал, поэтому они оба вышли наружу. Как только они покинули комнату, изо рта старушки вылилась мокрота.
Линь Чуцзю хотела отпустить руку Сяо Тяньяо. Ей не хотелось держаться за нее. Линь Чуцзю продолжала идти вперед, а затем повернулась к Сяо Тяньяо. Она увидела, что на его лице не было эмоций, он тоже просто продолжал идти вперед.
Когда три брата Мэн увидели, что Линь Чуцзю и Сяо Тяньяо идут, держась за руки, их глаза округлились. В конце концов, Мэн Ши отреагировал первым:
— Ванъе…
— Ни к чему любезностей, мы с Линь Чуцзю пойдем отдыхать, — равнодушно произнес Сяо Тяньяо. Он отказывался слишком сближаться с братьями Мэн, поэтому отвел от них Линь Чуцзю, чтобы выйти на улицу.
— Веди, — Сяо Тяньяо взял Линь Чуцзю за руку, но замедлил шаги, позволив Линь Чуцзю указывать путь.
Линь Чуцзю жила во дворе старой госпожи, она знала, что нужно всего несколько шагов, чтобы выйти наружу. Ей было слишком лень снова выдергивать свою руку, поэтому она просто позволила Сяо Тяньяо держать ее. Однако, как только они вдвоем вышли из двора старой госпожи, Фэйцуй и Чжэньчжу подошли к ним:
— Ванъе, ванфэй.
Когда они поприветствовали их, то не отошли, а стояли так, будто хотели что-то сказать.
— Что случилось? — Линь Чуцзю спросила первая.
Отвечая, Фэйцуй и Чжэньчжу опустили головы:
— Мисс Линь во дворе.
Фэйцуй и Чжэньчжу обе были подавлены. Если бы это не был дом семьи Мэн, они бы уже вышвырнули эту леди отсюда. Они никогда не видели кого-то более непробиваемого, чем мисс Линь Ваньтин…
