Черный Поток выделялся ярким освещением в ночной тьме континента Вечной Ночи.
Возможно из-за того, что две противоборствующие фракции сосредоточили свои военные подразделения на парящем континенте, темные расы уже давно не появлялись рядом с Черным Потоком. Не говоря уже о крупномасштабных сражениях, даже разведчики и мелкие стычки были крайне редки.
В последние месяцы город погрузился в мирное затишье, благодаря которому Черный Поток продолжал процветать, привлекая в свои стены всё больше и больше людей.
Скоростной дирижабль прорвался сквозь пустоту и оказался прямо над городом. Корабль был необычайно быстр — в мгновение ока он уже приземлялся в центре порта. Охранники едва успели среагировать.
Мимо охраны пробежал офицер, достаточно опытный, чтобы понимать, что обычные люди на таких дирижаблях не путешествуют. Только аристократы могли использовать такие быстрые и дорогие суда.
К тому времени, как он добежал до корабля, дверь открылась и оттуда вышел Сун Цзынин.
Этот офицер был как раз из группы Цзынина. Он с поклоном обратился к мастеру:
— Седьмой юный мастер, вы вернулись. — Да, как обстановка? — поинтересовался Сун Цзынин. _ Всё в норме.
Седьмой Сун кивнул и, более не задерживаясь, отправился в город. Несмотря на видимую неспешность, потребовалось лишь несколько шагов, чтобы он полностью скрылся из виду.
Офицер резко остановился, понимая, что догнать не сможет. Только удивился, почему обычно такой спокойный седьмой юный мастер сегодня так спешит.
В уединенном внутреннем дворике штаб-квартиры Темного Пламени сидела Е Тун, как и всегда, в полной тишине. Однако вместо привычной книги и чашечки чая, она держала кинжал, тонкий как крыло цикады. Этот редкий вампирский клинок назывался «Багровый». Во всем клане Монро их было не больше трех. АЕ Тун, как бывшая принцесса, владела одним из них.
С тех пор как девушка приехала в Черный Поток, она ни разу не использовала клинок. Так что это первый раз за много дней, когда кинжал увидел свет.
Е Тун использовала белую ткань, аккуратно полируя лезвие. Алая рябь пробежала по острой кромке, как будто кровь из небольшого пореза.
В этот момент раздался стук в ворота. Вошел Сун Цзынин и невольно вздрогнул при виде сосредоточенно натирающей клинок девушки.
_ Кто ранил Цянь Е? — спросила она, не поднимая глаз и не отвлекаясь от оружия.
Длинная вступительная речь, что подготовил Цзынин, больше не имела смысла. Поэтому он ответил коротко:
— Демонесса Мазфилд. На мгновение руки Е Тун задрожали, но она быстро справилась с собой.
— Демонесса пробудилась? Но почему Цянь Е?
Сун Цзынин криво усмехнулся. Ему ничего не оставалось, кроме как рассказать всю историю. А в конце добавить:
— Насколько я знаю, первоначальный план не включал в себя Цянь Е. Никто и представить не мог, что произойдет нечто подобное.
Больше ни о чем не спрашивая, Е Тун отложила ткань и провела пальцем по лезвию. Остриё скользнуло по её коже, забирая с собой несколько капель крови, оставив взамен тонкую красную линию.
Тишина во дворе давила на нервы, стало тяжело дышать. Сун Цзынин сделал глубокий вдох, надеясь избавиться от этого ощущения.
— Ты… ты не собираешься спросить в каком состоянии сейчас Цянь Е?
— Поскольку это была Демонесса, не вижу в этом смысла.
— Я… — Сун Цзынин хотел что-то сказать, но не смог.
— Я знаю, что люди, которые строят планы и разрабатывают якобы выигрышную стратегию, могут ошибиться.
— Это так, но… — Что, но? — Е Тун хотела услышать ответ. Седьмой Сун тяжело вздохнул:
— Я хотел сказать, что человек предполагает, а бог располагает. Конечно же, если ничего не делать, то не будет ошибок. Но не будет и достижений. А это неприемлемо. А значит, любое наше действие сопряжено с возможностью неудачи.
— То есть ты хочешь сказать, что люди могут ошибаться? То есть вы не виноваты? А виновата судьба?
Этот вопрос поставил Сун Цзынина в тупик. Лишь через время он собрался с мыслями и спросил:
— В чем конкретно ты нас обвиняешь?
_ Вы, люди, ничего не знали о Демонессе, но при этом позволили Чжао Цзюньду встретиться с ней в бою? — ЕТун не стала продолжать, но и так было понятно, что она имеет в виду. Если бы не это соглашение, то между Демонессой и Цянь Е не было бы схватки.
Сун Цзынин на мгновение лишился дара речи.
Он хотел сказать, что это не его идея, хотя он, как один из штабных офицеров Чжан Боцяня, знал о некоторых слухах. Возможно потому, что его слова всё равно не имели достаточного веса или потому, что он был уверен в способностях Чжао Цзюньду, Сун Цзынин не стал их останавливать. По правде говоря, он не особо хорошо представлял себе действующие договоренности, не говоря уже о секретных соглашениях.
Е Тун вложила клинок в ножны и убрала их. Затем посмотрела на Сун Цзынина, произнеся:
— Теперь ты можешь сказать мне то, зачем приехал.
Под ее ясным взглядом Сун Цзынин понял, что никогда ещё не оказывался перед такой дилеммой. Нужные слова крутились у него в голове, но никак не могли сорваться с губ.
Е Тун изобразила улыбку. На первый взгляд таинственную и прекрасную, а на второй — холодную как лед.
— Для восстановления Цянь Е может потребоваться древний пруд крови. Что ты приготовил для меня?
_ Разведка и помощь в задании, — мрачно ответил Сун Цзынин.
_ Разведка — это конечно хорошо, но помощь? Ха-ха… Какая?
Сун Цзынин достал листок, на котором было написано несколько мест и имён:
— Эти люди будут оказывать помощь на Сумрачном Континенте. Способ контакта указан здесь.
Затем Сун Цзынин выудил из кармана карту. Он начертил на ней извивающуюся линию и отметил несколько ключевых точек. Это был путь к отступлению, который он запланировал для Е Тун и места, где он организовал подкрепления.
Судя по пути, который он подготовил и какое количество тайных агентов мобилизовал, Сун Цзынин был готов на всё, дабы помочь Е Тун избавиться от преследователей.
— Я думаю, ты меня поймешь, — произнес Цзынин, — я не могу пойти с тобой.
— Я понимаю. — оборвала его девушка на полуслове: — И когда же мне выдвигаться?
— Нужно прибыть на Сумрачный Континент через два дня. Там тебе предоставят всю необходимую информацию. Дирижабль, тот самый, на котором я прилетел, уже готов.
— То есть, мне нужно отправляться прямо сейчас. _ Да, — Сун Цзынину струдом далось это простое слово.
Е Тун пошла в свою комнату, быстро вернувшись с рюкзаком. Похоже, она заранее собрала все необходимые вещи. Только теперь Цзынин заметил, что она одета не в свое обычное платье, а в боевой наряд.
Обсуждать более было нечего. В полном молчании Седьмой Сун проводил девушку до машины и отвез в порт. А затем быстро и не привлекая внимания посадил на дирижабль.
Корабль, стремительно взмыл в небо, направляясь в пустоту. В мгновение ока, он исчез в черноте ночного неба.
А Сун Цзынин еще долго стоял в тишине, понимая, что это был самый трудный выбор в его жизни. В последующие несколько дней Сун Цзынин курсировал между континентами, большую часть времени проводя в пустоте. На каждом из которых он встречался с нужными людьми и задействовал необходимые ресурсы, подготавливая нужную почву. И чем больше он творил, тем быстрее рябь от его действий становилась мощными волнами, которые долетали в виде слухов до фракции Вечной Ночи.
В мире Вечной Ночи некоторые семьи поняли, что их окружение не было таким мирным и спокойным, как казалось. Некоторые узнали, что их враги обнаружили их слабости; некоторые, что их разведданные оказались скомпрометированы, а информация о былых делах выплыла наружу. В общем-то ничего из вышеперечисленного не могло сильно им повредить, но вот подпортить настроение, сделав жизнь не такой приятной — вполне.
К тому же, если соединить все эти независимые друг от друга случаи, то они образовали тоненькую ниточку, которая указывала на Сумрачный Континент.
Естественно, деятельность Сун Цзынина не могла ускользнуть от внимания заинтересованных людей. И каждый его предпринятый шаг превращался в отчеты, которые поступали на рабочие столы могущественных фигур.
Инциденты были непросты, на первый взгляд случайны и никак не связаны друг с другом. Однако эти люди находились у власти много лет и за свой век видели множество хитроумных схем. И сразу же распознали среди них большое количество обманок, схем, созданных лишь для прикрытия. Дабы обмануть зрителя, скрыв то, что они видеть не должны.
Однако понять это одно — а проанализировать и разобрать, совсем другое.
Через семь дней Сун Цзынин вернулся в Черный Поток. Он сделал всё что мог, так что ему осталось лишь смотреть на гигантскую тень в ночном небе, ожидая результатов.
Цзынин прекрасно понимал, что независимо от того, насколько он хорошо подготовился, насколько правильно раскидал подкрепления, на один фактор ОН повлиять не мог. А он был самым важным.
Это была святая земля расы вампиров, место упокоения Королевы Ночи и дом тринадцати великих вампирских кланов. По слухам, в самых глубоких уголках Сумрачного Континента были спрятаны тайны, связанные с древней рекой крови и первой каплей крови. Даже Чжан Боцянь, с его способностями к перемещению через пустоту, не ступал на территорию Лилит, когда был на Сумрачном континенте.
Даже сам Линь Ситан был беспомощен против самой глубокой и темной области. Не говоря уж о Сун Цзынине.
В этой области, о которой империя ничего не знала, было бесчисленное множество древних вампиров, погруженных в глубокий сон. Несмотря на знание искусства Трех Тысяч Опадающих Листьев, Сун Цзынин понимал, что не сможет вернуться, если решится туда сунуться.
Миссия не должна стоить ему жизни, даже если нужно спасти Цянь Е. Поэтому Сун Цзынин возлагал надежду только на Е Тун. И единственное, что он мог сделать для неё, когда она ступила на Сумрачный континент — это молиться.
Это чувство беспомощности сильно раздражало. В таком состоянии Цзынин искренне завидовал Потяню, ведь простодушный Наследник Вэй мог выражать свои настоящие чувства и желания, совершенно не задумываясь, зачем он это делает и каковы будут последствия. Жизнь всегда легче, если не думать.
В момент его размышлений вошла Наньхуа с двумя бокалами и бутылкой вина. Сун Цзынин нахмурился, но сказал мягким голосом:
— Уже довольно поздно, почему ты не спишь?
Я знала, что ты в плохом настроении, поэтому пришла выпить с тобой пару бокальчиков вина.
Сун Цзынин был несколько удивлен, но знал по своему опыту, что алкоголь лучшее решение его проблем. И поэтому не стал отказываться, а поднял стакан.
