Старик рассмеялся:
— Как кто-то с твоими способностями удовлетворится помощью этому мусору? Я никогда не слышал, чтобы кто-то столь могущественный появлялся в наших краях. Есть ли вообще необходимость говорить, кто на самом деле будет сидеть на троне, если этот ублюдок получит желаемое?
Цянь Е спокойно ответил:
— Поскольку ты осознаешь мою силу, ты должен знать, что Чжэн — всего лишь ступенька. Я не останусь здесь надолго.
— Если это так, то второй принц умен, силен и дальновиден. Почему бы не подчиниться ему и не помочь взойти на трон? Это гораздо лучший вариант, чем выставлять ни на что негодного мальчишку.
Голос Цянь Е резко похолодел:
— Подчиниться? Ты, похоже, сошёл с ума.
Старик схватился за топор, ревя:
— Амбиции через край, как и ожидалось! Этот старик устранит бедствие для королевства и препятствие для своего внука!
С этими словами аура старика резко взорвалась, его волосы всколыхнулись, как грива у льва, и сам он бросился на Цянь Е. В середине рывка боевой топор в его руках со свистом направился к цели, испуская многочисленные дуги молний.
Цянь Е остался неподвижен и лишь высвободил Океаническую Силу. Домен, модифицированный Принцем Зелёное Солнце, было намного легче контролировать, а сила при этом была не меньше. Вся мощь волн обрушилась на старика, в то время как другие участки домена оставались тихими и спокойными.
Атака старика мчалась подобно орлу, парящему в небе, но он вдруг почувствовал себя в несколько раз тяжелее и упал прямо вниз. Потрясенный до глубины души, он изо всех сил попытался изменить своё положение, но в результате оказался погребён ногами глубоко в пол. Перемена произошла столь быстро, что старику пришлось направить всю свою изначальную силу на противостояние давлению вражеского домена. Когда он вновь поднял взгляд, Цянь Е нигде не было видно.
Стоило только чувству тревоги зародиться в его сердце, как весь старик обмяк, а голова его взлетела высоко в воздух. До этого последнего момента он все ещё не понимал, как мог столь быстро проиграть.
Посмотрев на то, как падает тело, Цянь Е со вздохом покачал головой.
Этот старик был силен и непреклонен. Пускай он и был всего пятнадцатого ранга, даже враг шестнадцатого ранга не мог сравниться с ним благодаря опыту и боевой силе. Его подвели недостаток проницательности и излишняя преданность своему внуку, не дававшая ему уступить ни одной ступеньки в борьбе за трон.
Такой человек должен был умереть.
В дверях послышались торопливые шаги: Сун Лунь и наемники ворвались в зал, переполненные убийственным намерением. Все были поражены, когда увидели Цянь Е.
Последний указал на труп, говоря:
— Это должен быть городской лорд. Возьмите его голову и убедите всех, кого сможете, сдаться.
Утвердительно кивнув, Сун Лунь подошел поднять голову.
Один из генералов-наемников почесал в затылке и сказал:
— Мне было интересно, почему мы никого не увидели, когда ворвались. Оказывается, ваше старейшинство уже было здесь.
— Я не настолько стар! — смеясь, Цянь Е выкинул этого генерала из резиденции плоской поверхностью меча.
Просторный был сильнее того, что описывалось на бумаге, и сопротивление с его стороны было весьма ожесточённым. Даже после подтверждения вестей о смерти городского лорда уличные бои продолжались несколько дней, прежде чем наконец затихнуть, и это несмотря на отсутствие у защитников лидера.
В этот период Нань Жохуай посетил различные кланы, дабы договориться о поддержке. Цянь Е положил глаз на здешние фабрики, поэтому, естественно, не мог убивать всех подряд. Помимо перекрытия всех каналов информации как в городе, так и вовне, вопросы убеждения и переговоров были оставлены на усмотрение 31-го принца.
Некоторые из этих кланов изменили направление ветра, в то время как другие говорили дружественно, но остались сидеть на заборе в ожидании дальнейших перемен. Были и такие, кто вели себя равнодушно или нерешительно.
Нань Жохуай видел все их проявления. Горстка семей закрыла свои двери и отказалась его видеть. Некоторые заходили так далеко, что проклинали его за то приглашение бандитов в дом, говорили, что он будет печально известен на протяжении всей истории и тому подобное.
Независимо от того, с какой проблемой он сталкивался, Нань Жохуай оставался вежливым и улыбчивым, даже когда на него обрушивались проклятия. Только когда он вернулся в поместье городского лорда, на его лице проявилась лёгкая усталость.
Территория второго принца была обширной, поэтому убедить могущественные семьи здесь было гораздо сложнее, чем на острове. Презрение, которое эти семьи питали к Нань Жохуаю, глубоко укоренилось в их костях. В Чжэн было столь много принцев, кто знал, насколько мусором может быть 31-й?
Некоторым из более информированных семей удалось пролистать старые записи и узнать, что мать Нань Жохуая была просто певицей, ей даже официального статуса не присвоили, лишь назначили на самую низкую должность в гареме, потому что она родила мальчика.
Сын певицы хотел занять трон?
Как раз в тот момент, когда Нань Жохуай вернулся в резиденцию, слуга ответил сказал:
— Сир Цянь Е хочет вас видеть.
Нань Жохуай быстро взял себя в руки. К тому времени, как он оказался перед Цянь Е, он снова стал привычным сияющим принцем.
Цянь Е смерил молодого человека взглядом с головы до ног:
— Не лучшие у тебя времена были последние несколько дней, да?
— Да не то чтобы… — он немного помолчал, прежде чем криво усмехнулся: — Это правда. Они думают, что сын певицы не годится для трона. Даже если я займу престол, все исторические книги будут проклинать меня.
— Что не так с тем, что ты родился от певицы? Разве Его Величество Император Великой Цинь не имеет такого же происхождения?
Скромная материнская линия Сияющего Императора не была секретом. Просто предыдущий император передал ему титул напрямую, так что его сын имел полное право на трон, и никто в вассальных государствах не осмеливался критиковать его. Если бы об этом стало известно, преступление не ограничилось бы презрением к Императору, но также бросило бы вызов престижу всей Империи Цинь. К тому же, Сияющий Император не был особо хорошо известен в прошлом, но сейчас, как говорили, он нашёл свой путь, несмотря на поражение небесному монарху. С тех пор в его адрес не звучало и слова критики.
Цянь Е мог сказать это, но Нань Жохуай не имел подобной смелости. Он почтительно ответил:
— Я не смею обсуждать дела императора Цинь.
Юноша кивнул:
— Хорошо быть осторожным. У тебя есть какие-либо предложения относительно Просторного?
— Я ещё немного займусь убеждением семей.
— И это все?
Под пристальным взглядом Цянь Е Нань Жохуай почувствовал себя неловко и весь вспотел. Он слегка опустил голову, сказав:
— Я выслушаю вас, сир.
— Я спрашиваю твоего мнения.
Чем спокойнее звучал голос Цянь Е, тем больше нервничал принц. Наконец он сказал после некоторого раздумья:
— Возможно… возможно, нам следует убить некоторых из них.
— Вот это уже больше похоже на правду, — кивнул Цянь Е. Нань Жохуай, снова начавший потеть, почувствовал огромное облегчение.
Цянь Е подтолкнул лист бумаги перед Нань Жохуаем, тот поднял его и обнаружил список имён. Так случилось, что это были как раз семьи, которые проклинали его в последние дни.
— В списке все?
— …Да.
Цянь Е равнодушно сказал:
— Тогда все хорошо. Когда ты отправился ко мне, Сун Лунь вышел со своими людьми. Он уже должен быть не месте. Раз они хотят называться героями, давайте дадим им желаемое.
Словно в подтверждение слов Цянь Е, за окном замигал красный огонек. При внимательном взгляде это было не свечение сумерек, а скорее пламя, раскинувшееся в какой-то из частей города.
Нань Жохуай больше не нервничал. Он заглянул в окно, но больше не выглядывал, только с уважением сказал:
— Вы мудры!
— Если мы не убьем их сейчас, что мы будем делать, если все будут подражать им в будущем? В конечном итоге придется убить ещё больше.
Нань Жохуай вздохнул:
— По правде говоря, у нашей страны есть традиция прибегать к насилию в борьбе за трон. Каждая смена поколений всегда оканчивается кровопролитием, братья убивают друг друга, и даже отцы сталкиваются со своими детьми. Второй, пятый или одиннадцатый брат, кто бы из них ни победил, он уничтожит материнские семьи двух других.
Цянь Е встал и принялся расхаживать по комнате:
— Я пришёл на Крепостной Континент, чтобы забрать земли. Но если я хочу захватить их, то, разумеется, из рук темных рас. Борьба за выживание и землю должна идти меж Рассветом и Вечной Ночью, а не меж семьями, кланами, городами или странами. Меня мало интересует Чжэн, поэтому я легко отдам его тебе, если ты будешь хорошо работать. Если же окажется наоборот или ты проявишь нелояльность…
Нань Жохуай поспешно воскликнул:
— Ни в коем случае!
Он сразу же замолк, как только Цянь Е поднял руку:
— То, что у меня нет интереса, не означает, что я позволю вам всем создавать проблемы. В контексте общей картины, если вы тормозите развитие человечества вместо того, чтобы бороться за его выживание, сама Чжэн перестанет существовать, не говоря уже о короле.
Нань Жохуай был весь в поту. Он хотел дать ответ, но с усилием остановил себя.
Цянь Е вздохнул:
— Однажды я встретил кое-кого из Чжэн, может, ты её даже знаешь. Её звали Наньхуа.
— Я знаю ее, она девятая принцесса, моя сестра.
Вспоминая о прошлых временах, Цянь Е сказал:
— Она была хороша во всех других вещах, но всегда путалась, когда дело доходило до вопросов принципа. Нет, немного не так. Думаю, можно сказать, что она игнорировала чувства других людей и заботилась лишь о своих собственных? Вы, люди Чжэн, не сильны в борьбе с чужаками, но довольно профессиональны в союзных распрях.
На этот раз Нань Жохуай больше не мог усидеть на месте.
Цянь Е уставился на пламя за окном:
— Есть важные вещи и неважные. Борьба за мир также делится на мелкие конфликты и общую картину. Я приехал на эти земли ради себя и своих братьев, но это не мешает мне делать что-то для человечества. То же самое верно и наоборот.
Нань Жохуай молча слушал.
Однако Цянь Е не стал продолжать, лишь жестом велел молодому человеку удалиться.
После ухода Нань Жохуая юноша встал перед окном, глядя на бушующее вдали пламя. Вдалеке слышался неясный звук стрельбы: по-видимому, все ещё оставалось какое-то сопротивление. Но как могла горстка кланов противостоять элитным наемникам Цянь Е? Они были подавлены в мгновение ока, и звуки выстрелов стихли быстрее, чем можно было себе представить.
Цянь Е вызвал слугу и приказал:
— Сообщите всем кланам и семьям города, чтобы они присутствовали на завтрашнем собрании в резиденции городского лорда. Того, кто посмеет не появиться, постигнет та же участь, что и этих семей.
— Будьте уверены, сир.
Адъютант ушел, пылая убийственным намерением.
Цянь Е еще некоторое время молча стоял после того, как помощник ушел. Наконец, он сказал:
— Войдите.
В дверь вошла молодая девушка, одетая в костюм горничной и очаровательно улыбающаяся. Увидев её, Цянь Е с улыбкой сказал:
— Юная мисс Хуэй, что вы делаете здесь вместо того, чтобы остаться в Доме Сун?
Этим человеком оказалась Сун Хуэй. Им двоим посчастливилось встретиться на похоронах Герцогини Ань, но они никогда не ожидали, что снова встретятся на далёком крепостном континенте.
Сун Хуэй рассмеялась:
— Я здесь, чтобы быть твоей служанкой!
— Я бы ни за что не осмелился согласиться на такое.
— Почему? Я тебе не нравлюсь?
— Конечно нравишься, но почему ты здесь, а не в своём клане? — Цянь Е повторил свой вопрос.
— Я здесь, чтобы быть твоей служанкой! — также повторила свой ответ девушка.
Цянь Е беспомощно пожал плечами:
— Цзынин, должно быть, позвал тебя сюда? Возвращайся, если не собираешься дать мне должного ответа.
— Ты действительно не проявляешь нежности к прекрасному полу! — воскликнула Сун Хуэй.
— Те, кто проявляют, уже давно превратились в трупы, не так ли? — юноша не стал сдерживаться.
— Это не про меня! Такое описание подойдёт скорее Сун Цзыянь.
— Однако Цзынин оценивает тебя совсем по-другому, — юноша вспомнил, что Сун Цзыянь была проще в характере и из вредных привычек имела лишь задатки богатой юной госпожи.
