Когда последние отблески света исчезли вместе с заходящим солнцем, рядом с палатками, построенными вдоль склона горы, зажглись костры. Люди медленно собирались вокруг этих костров и весело болтали.
Эта новогодняя охота была затеяна по спонтанной прихоти, но, поскольку с ними был могущественный трансцендент Картер Аскарт, им вряд ли грозила какая-либо опасность.
Вчера вечером они выехали из королевского дворца и прибыли в деревню, расположенную у подножия горы. От жителей деревни они узнали, что гору терроризирует странная огромная птица, которая плюется ядом. Это привело к тому, что другие животные были вынуждены покинуть эти места.
Излишне говорить, что это была хорошая новость для охотничьей команды, которая искала достойную добычу для покорения. На следующее утро под руководством принца Кейна и маркиза Картера они отправились в глубь горы, и уже к полудню им удалось убить птицу. В гнезде птицы они нашли довольно много яиц и отправили их обратно в Священную столицу.
После этого они провели своё время за препарированием птицы, удаляя её перья, кожу, мясо и даже мешочек с ядом, который они планировали использовать в качестве средства для заклинания, а затем сожгли тушку факелом. Это была большая победа, особенно если учесть, что этим они также защитили источник средств к существованию жителей деревни в этом районе. Естественно, это был огромный повод для праздника, и атмосфера была оживленной, как никогда.
Однако в углу сидела мрачная сереброволосая девушка, которая немного омрачала эту праздничную атмосферу.
Алисия была в очень плохом настроении. Её красивые брови были слегка изогнуты вниз, а большие глаза отражали беспокойство и разочарование. Это было выражение, которое легко могло вызвать сочувствие у любого, кто находился рядом с ней.
Хоть она и застряла на этой горе, но сердце её было далеко в Священной Столице. По правде говоря, она должна была присутствовать на королевском банкете вместе с Роэлом, и эта новогодняя охота должна была стать для них сокровенным воспоминанием. Однако, как назло, Роэл получил приглашение от Святого Преосвященства, в результате чего они расстались.
Её и так угнетало то, что она не могла провести новый год с любимым старшим братом, но кто бы мог подумать, что Кейн и остальные отправят Нору на виллу ‘Лабиринт’ во время её отсутствия? Это было всё равно, что сыпать соль на рану!
Алисия не испытывала ненависти к Норе; напротив, она очень восхищалась принцессой. Принцесса теократии Нора обладала потрясающей харизмой. Её мощное и грациозное присутствие вдохновляло других следовать за ней и служить ей. Если бы не Роэл, она могла бы выбрать Нору в качестве своей госпожи. К сожалению, у судьбы были другие планы…
Её встреча с Роэлом была подобна тому, как увядший цветок встречает утреннюю росу. Даже если бы в мире существовала другая вода, способная заставить её расцвести ещё прекраснее, она бы уже никогда не выбрала ничего другого. Она уже решила, что утренняя роса — это всё, что ей нужно.
Но кто бы мог подумать, что её теплый и добрый старший брат привлечёт внимание Её Высочества Норы? И что ещё хуже, в этот самый момент они проживали под одной крышей!
(«Это опасно! Старший брат Роэл, ты должен держаться от неё подальше!»)
В голове Алисии звенели тревожные колокольчики, вызывая у неё чувство глубокой тревоги. Однако она ничего не могла поделать. Было бы неразумно просить Картера отправить её обратно прямо сейчас, поэтому она могла только сидеть на бревне, есть свежезажаренное мясо птицы и смотреть, как эти дяди веселятся вместе.
Ночь становилась всё глубже, но оживлённые взрослые по-прежнему радостно пели и танцевали вокруг костров. Однако такому ребенку, как Алисия, уже пора было спать. Служанки уже приготовили палатку и магические средства для шумоизоляции, чтобы Алисия могла хорошо отдохнуть.
Такая забота была инициативой Анны, недавно получившей должность старшей горничной, а также менеджера фан-клуба ‘Корабль Роэла и Алисии’. Она считала своей личной обязанностью обеспечить комфорт будущему матриарху дома Аскарт.
Анна тихо напомнила Алисии, что ей пора ложиться спать, и они вдвоем стали пробираться к палатке. Неожиданно по дороге они услышали изумленный возглас маркиза Картера.
— «Что? На вилле ‘Лабиринт’ произошло чрезвычайное происшествие?»
…
Епископ Филипп только что столкнулся с небольшой проблемой в своей жизни.
Одетый в белые священные одеяния с усиленной кольчугой под ними и вооруженный магическим посохом, он стоял в кабинете виллы ‘Лабиринт’ и пристально смотрел на двух обнимающихся детей, лежавших прямо перед его глазами.
Хорошей новостью было то, что эти двое детей были теми, кого он должен был спасти из лап злых культистов. Роэл Аскарт и Нора Ксеклайд. Филиппа должно было обрадовать то, что они целы и невредимы, но проблема заключалась в том, каким образом они здесь оказались. Ведь они буквально возникли из ниоткуда. Внезапно вспыхнул свет, и эти двое детей неожиданно появились в комнате.
По правде говоря, Филипп перепугался до смерти, когда получил приказ от преосвященного Джона спасти драгоценную маленькую принцессу королевской семьи. Следует знать, что Нора была сокровищем Теократии, и любая угроза её жизни была национальным кризисом!
Не колеблясь ни секунды, он собрал 100 ветеранов-инквизиторов из Святого дворца. Они сели на своих коней и поскакали прямо к вилле ‘Лабиринт’ дома Аскарт. Когда Филипп сообщил стражникам, стоявшим на охране ворот виллы ‘Лабиринт’, что Роэл и Нора в опасности, все они были настроены несколько скептически, но никто из них не осмелился отнестись к ситуации легкомысленно.
После этого воцарился хаос.
Грозная сила, состоящая из епископа, высокопоставленных инквизиторов, королевских гвардейцев и личной охраны Аскарта, бешено мчалась к кабинету с озабоченными лицами, заставив служанку Мию, стоявшую у входа в комнату, едва не вскрикнуть от ужаса.
Распахнув дверь, запыхавшиеся мужчины и женщины остолбенели, увидев, что комната была совершенно пуста. Не было ни единой живой души. В комнате воцарилась гнетущая тишина, наводящая панику.
Командир частной армии дома Аскарт немедленно связался с маркизом Картером, чтобы сообщить ему о ситуации. То же самое сделал и начальник королевской охраны, но его адресатом был принц Кейн. Филипп смотрел на происходящее с открытым ртом, гадая, не впал ли Святой Преосвященный Джон в маразм от старости и не передал ли он ему неверное месторасположение.
Затем, посреди всего этого хаоса, в кабинете внезапно произошел взрыв света.
Все присутствующие были опытными бойцами с тонким чутьем, и их первой реакцией было то, что на них напали.
Швинг-швинг-швинг-швинг!
Даже без команды все охранники рефлекторно обнажили мечи. Они настороженно наблюдали за происходящим.
— «Кто это? Где враг?»
— «Что происходит?»
— «Подождите, внутри света есть люди!»
— «Э… это Её Высочество!»
Вот так Филипп оказался в своём нынешнем положении.
Однако сейчас было не время для воспоминаний. То, каким образом появились Роэл и Нора, было, как ни странно, лишь второстепенной заботой. Он обратил внимание на другой, ещё более взрывоопасный факт, который заставил его веки судорожно задёргаться.
Несмотря на то, что Филипп был холост уже более 40 лет, его здравый смысл взрослого человека подсказывал ему, что есть проблема в том, насколько неестественно близко расположены губы двух обнимающихся детей, находящихся в бессознательном состоянии. Если его догадка не была ошибочной, то это означало, что надежда Теократии, их любимая принцесса Нора, перед тем как потерять сознание, на самом деле сомкнула губы с этим чёртовым сопляком из дома Аскарт!
А судя по их позам… это был даже насильственный поцелуй!
Филипп был совершенно ошеломлён. За 40 лет его холостяцкой жизни не было ни одного дня, который бы наделил его мудростью, чтобы справиться с подобной ситуацией. Более того…
Пока Филипп успокаивал Картера и Алисию, он отошёл в сторону, чтобы показать созданную им золотую стену. В то же время он с любопытством наблюдал за сереброволосой девушкой через заклинание связи. Он никогда не слышал, что у Дома Аскартов была ещё и дочь.
(«Вздох! Посмотрите, как она горюет по своему старшему брату, они должно быть очень близки друг другу! Я должен поторопиться и показать ей, что с её старшим братом всё в порядке, чтобы она могла успокоить своё сердце!»)
Филипп взмахнул рукой, и золотая стена рухнула, как упавший занавес. На ковре за золотой стеной двое детей крепко обнимали друг друга, как влюблённые, готовые вот-вот поцеловаться. Он жестом указал на этих двух детей, продолжая говорить с милостивой улыбкой.
— «Смотрите, они целы и невредимы. Не стоит беспокоиться.»
Было очень сомнительно, что Картер или Алисия, которые теперь стояли неподвижно, вообще слышали его слова.
