Окрестности находились в полнейшей тишине.
Множество пар глаз повернулись, чтобы сфокусироваться на парящем в небе Хуа Чэне, от которого исходил густой запах крови. После того как его лицо ужасающе исказилось, он постепенно успокоился. Однако это странное спокойствие вызывало в сердце озноб, в то время из его руки непрерывно сочилась кровь.
В этот момент находящийся ранее в отдалении Сюй Сю появился рядом с Хуа Чэнем. Он взглянул на раны последнего, и в его глазах мелькнула толика шока. Очевидно, он не ожидал, что Линь Дун сможет так серьезно ранить Хуа Чэня.
— Как я и сказал, этот сопляк немного странный. Мы не должны недооценивать его, — темным и мрачным голосом заговорил Сюй Сю.
— Неважно.
Хуа Чэнь тихо хохотнул. Он уставился на молодого человека вдали, и в нем медленно закипели досада и безжалостная ярость: — Неважно, как он старается, исход будет тем же… Смерть!
Улыбка на губах Хуа Чэня стала еще более злобной. Его рука потерла оторванную конечность, покрыв ладонь кровью. Затем он спокойно начал что-то чертить пальцем. Перед ним собрались кровавые линии, и каждый штрих в итоге превратился в бесчисленные причудливые кровавые символы.
— Ты собираешься снять печать?.. — увидев эту сцену, глаза в форме бриллиантов Сюй Сю слегка сжались. Линь Дун и в самом деле довел Хуа Чэня до такого состояния.
Шипение, шипение!
Кровавые символы парили перед Хуа Чэнем. Внезапно из них взметнулось черное пламя. Затем печать, сформированная пальцем Хуа Чэня, изменилась. Множество пылающих черным пламенем кровавых символов отлетело назад. В итоге они выстрелили к его межбровью, сердцу, Даньтяню и другим ключевым местам…
После того как эти символы вошли в тело Хуа Чэня, он резко замер. В этот момент казалось, словно его аура таинственным образом исчезла из этого мира.
Когда Тан Синьлянь, Чжоу Цзэ и остальные увидели эту сцену, их выражения изменились. В их сердцах зародилось беспокойство.
Глядя на Хуа Чэня, чья аура исчезла, Линь Дун тоже слегка нахмурился. Он медленно стиснул кулак.
Пугающая тишина окутала всю местность, но это не продлилось долго. Все вдруг ощутили, как резко опустилась температура…
Треск, треск!
Из тела Хуа Чэня понемногу просачивался черный туман. В результате высвобождения черного тумана в окружающем пространстве раздалось хныканье.
Когда черный туман распространился, Хуа Чэнь поднял голову. В этот момент казалось, будто в глубине его глаз собралась кровь. В его налитых кровью глазах присутствовало нескрываемое зло.
Бам!
Хуа Чэнь шире распахнул свои налитые кровью глаза, снова вспыхнула его отсутствующая аура. Более того, его аура увеличивалась с ужасающей скоростью.
Над горизонтом взметнулись дикие ветра, от чего рукава Хуа Чэня начали развеваться на ветру. В этот момент под горизонтом, который наполнял черный туман, он выглядел словно снизошедший в этот мир злой бог.
…..
— Эта аура…
Бесчисленные пары глаз как внутри, так и снаружи Неизмеримого Зеркала были поражены подъемом ауры Хуа Чэня. Никто не ожидал, что последний действительно скрывал такую массивную силу.
— Проклятье, — Гу Мэнци крепко сжала руку. Радость на ее красивом личике, которая пришла из-за сломанной руки Хуа Чэня, полностью исчезла. После многих трудностей Линь Дун, наконец, одержал верх, но ситуация вдруг резко перевернулась.
На лицах стоящих возле нее Гу Янь и Гу Я также поднялось волнение. Хуа Чэнь действительно был ужасающе сильным. Вероятно, в клане Гу было не более пяти людей, которые могли его победить.
— Это действительно аура Имо…
Багряные глаза сидящего в Зале Божественного Пламени стали чрезвычайно резкими. Он уставился на бушующую черную Ци в Неизмеримом Зеркале, и одновременно с тем на его теле поднялось небольшое пламя.
— Это действительно аура Имо, но она не чиста… — Первый Старейшина Зала Божественного Пламени нахмурился и сказал: — Тем не менее сила Хуа Чэня возросла. Линь Дуну, вероятно, будет трудно сражаться с ним.
Даже Первый Старейшина Зала Божественного Пламени был сильно ошарашен предыдущей атакой Линь Дуна. По факту, он был приятно удивлен тем, что первый и в самом деле сломал руку Хуа Чэню. К сожалению, преимущество, которое ему досталось с таким трудом, в этот момент полностью исчезло.
Члену молодого поколения вроде Линь Дуна и впрямь трудно справиться с Имо.
Мо Лу уставился на Неизмеримое Зеркало. Там находился худощавый молодой человек, который также наблюдал за необычными изменениями Хуа Чэня. Однако, не увидев особой паники на юном лице, он улыбнулся. В его глазах поднялось нескрываемое восхищение, когда он сказал: — У Цин Чжи очень хорошо наметан глаз. Молодой человек, которого он нахваливал, действительно экстраординарный…
— Рано приходить к каким-либо заключениям до конца сражения…
…..
— Должно быть, это сила дьявольского семени… Это действительно немного проблематично…
Линь Дун скривил губы, смотря на злую ауру, которая распространялась в чудовищной манере. Оба его глаза были опущены. Он не так уж и удивился техникам Хуа Чэня, потому как в прошлом трио Хо Юаня использовали схожие умения.
— Кажется, ты довольно осведомлен об этой способности.
Налитые кровью глаза Хуа Чэня, в которых вздымалась бескрайняя злоба, посмотрели на Линь Дуна. Он раскрыл рот и улыбнулся Линь Дуну: — Предыдущие атаки должны были истощить большую часть Юань Силы в твоем теле, я прав?
Линь Дун слегка нахмурился и сжал руку. Его развитие Юань Силы находилось на совершенной стадии Таинственной Жизни. Это было намного слабее в сравнении с подлинными экспертами продвинутой стадии Таинственной Смерти вроде дуэта Хуа Чэня. Если бы не помощь его Ментальной Энергии и Древнего Символа Пожирания, который тихо помогал ему, поглощая естественную Юань Силу, чтобы восполнить его собственную, вероятно, он бы не продержался так долго.
— Что текущий ты может мне противопоставить?
Хуа Чэнь насмешливо скривил губы. Он пугающе рассмеялся: — Расслабься. Как только я одержу над тобой победу, то оторву все твои конечности.
— Линь Дун, давай нападем вместе, — находящиеся на горной вершине позади недолго отдыхающие Тан Синьлянь и Чжоу Цзэ также рванули вперед, громко крича.
— Судя по вашему текущему состоянию… — Линь Дун взглянул на этих двоих и беспомощно покачал головой. Оба ранее понесли довольно серьезные травмы. Кроме того, они не обладали Древним Символом Пожирания, так что они явно не могли так быстро восстановить силы.
— Мы как минимум сможем их немного задержать! — Чжоу Цзэ стиснул зубы. Его наполненные нежеланием и беспокойством глаза уставились на Хуа Чэня, которого покрывала черная аура. Он на миг поколебался и произнес: — Этот парень сильнее, чем прежде. Ты… ему не противник.
— Спустя столько времени сражения в одиночку, должно быть, ты истощил большую часть сил, — подметила Тан Синьлянь.
Линь Дун вздохнул и взмахнул рукой. Даже если эти двое будут помогать, им будет трудно сделать что-то в их текущем состоянии. Следовательно, он повернул голову, чтобы посмотреть на Тан Синьлянь, прежде чем спокойно сказал: — Доверьтесь мне.
Тан Дунлин была ошарашена, посмотрев своими красивыми глазками на серьезного Линь Дуна. Даже в такой ситуации в глазах последнего не было ни малейшего следа страха…
— Будь осторожен, — Тан Синьлянь мягко сжала руку. Хотя ее разум говорил ей, что Линь Дун в очень плохой ситуации, под взглядом последнего она не выразила никаких возражений.
Увидев это, находящийся рядом с ней Чжоу Цзэ невольно горько хохотнул. Этот парень все еще пытался быть храбрым?
— Ты действительно ученик Секты Дао… Такой же упертый, как и Чжоу Тун из прошлого…
Увидев эту сцену, Хуа Чэнь спокойно рассмеялся. Его тон внезапно стал суровым: — К сожалению, твоя судьба будет такой же, как у Чжоу Туна!
Однако Линь Дун действовал так, будто не заметил холодной улыбки Хуа Чэня. Его тело медленно опустилось из неба, после чего он приземлился на возвышающийся пик.
— Давайте сразимся в полную силу…
Линь Дун поднял голову и его темные глаза посмотрели на Хуа Чэня и Сюй Сю вдали. Затем он медленно сжал обе руки, прежде чем раскрыть их. На кончиках его пальцев сформировалась странная печать.
Бзз, бзз!
Земля под ногами юноши вдруг задрожала перед множеством пар неуверенных глаз. Подобно пульсу возникла странная рябь, которая со взрывом пронеслась по окрестностям.
Вслед за этой рябью внезапно раздался гам, потому как люди увидели, что земля в радиусе пяти тысяч километров начала с пугающей скоростью становиться опустошенной.
— Это…
Увидев эту сцену, налитые кровью глаза Хуа Чэня резко сжались. В его сердце поднялось невероятное чувство опасности.
— Писание Великой Пустоты?
