Гу Саньтун насмешливо сказал:
— Мое обещание касается сохранения жизни императорской семьи в течение тысячи лет. Там ничего не говорится о собаках. Я помогу, если захочу. Если нет, то никто не сможет меня заставить!
Все трое в шоке уставились на него.
*Зацените новый «большой мозг» — это он имел ввиду? Он нашел несколько лазеек.*
Им не потребовалось много времени, чтобы понять, что Чжо Фань имеет к этому какое-то отношение.
Такого рода резкие и язвительные замечания были больше по душе Чжо Фаню. У парня не было ни единого шанса разобраться во всем этим самостоятельно.
Гу Саньтун сейчас был самым сильным, но они также не могли просто оставить Чжо Фаня в покое. Это было бы, мягко говоря, неразумно.
Король-тень сказал:
— Тогда сдержи свое обещание, уничтожив всех врагов императорской семьи. Поскольку Чжо Фань является национальным предателем, злоупотребляющим своей властью, он представляет угрозу для всех нас. Просто чтобы сдержать свое слово, ты должен убить его, а не защищать!”
— Хм, к черту твою защиту. Сын заботится о своем старике, это самая естественная вещь в мире, — выпятив подбородок, Гу Саньтун хихикнул. — Более того, папа гарантировал, что оставит императорскую семью в живых. Он хочет власти, а не статуса.
Троица ахнула. Фан Цюбай был поражен:
— Как ты его только что назвал?”
— Верно, ты все еще не знаешь, что он мой крестный отец. Только попробуй дотронуться до его волоса, и я обещаю переломать тебе кости одну за другой, хе-хе, — у Гу Саньтуна была свирепая улыбка.
Фан Цюбай был ошеломлен, его охватило дурное предчувствие.
Если бы Гу Саньтун перешел на сторону Чжо Фаня только из-за какой-нибудь причудливой речи, они все еще могли бы вернуть его на прямой и узкий путь. Гу Саньтун всегда был их самым сильным активом.
Но с этими новыми отношениями, похожими на семейные, у них не было никаких шансов.
*Что, черт возьми, использовал Чжо Фань, чтобы заставить ребенка так сильно хотеть называть его папой?*
Императорская семья веками кормила малыша, но ничего не помогало сблизить его с ними. И все же Чжо Фань просто появился и сделал это как ни в чем не бывало. Троица лишилась дара речи.
*Когда все это началось?*
Но, вспомнив о большой войне, произошедшей всего несколько дней назад, когда клан Ло набирал экспертов быстрее, чем переворачивал блины, троице пришлось поклониться мастеру. Чжо Фань был мастером, когда дело касалось манипуляций.
В то же время им будет нелегко встретиться лицом к лицу с Гу Саньтуном прямо сейчас.
Гу Саньтун был лучшим в мире не просто так.
— Э-э, старший, не следует ли нам совершить тактическое отступление? Юный Саньцзи и Чжо Фань становятся злейшими врагами. Будет лучше, если мы сначала доложим Его Величеству, — Сыма Хуэй сделал предложение.
Фан Цюбай кивнул, сочтя это лучшим выбором.
Король-тень был несколько зол, но сдержан:
— Гу Саньтун, я раньше уважал тебя как человека слова, героя. Я не обижаюсь на тебя даже в нынешней ситуации. Но я никогда не думал, что ты станешь таким презренным. Судя по речи Чжо Фаня, происходят важные события. Даже если императорская семья не будет свергнута, они в конечном итоге станут марионетками. Чем это отличается от ограбления их земель? Гу Саньтун, если в тебе еще осталась хоть капля порядочности, ты бы сдержал свое обещание и защитил земли императорской семьи. Выполни свой долг и не прибегай к мелким уловкам вроде чтения между строк. Это не то, как ведет себя человек чести! — закричал Король-тень.
Гу Саньтуну это показалось странным:
— А кем ты должен быть? Я тебя не знаю. Твой жуткий вид не имеет ко мне никакого отношения.
— Ха-ха-ха, Гу Саньтун, тебе не обязательно знать. Я только надеюсь, что ты выполнишь свое обещание, — тон Короля-тени был трагичным, но твердым.
Гу Саньтун чувствовал себя странно. Этот человек говорил с ним как со старым другом, но он никогда в жизни его не видел.
Пошевелив носом, он получил свой ответ. Запах Короля-тени вызвал у него дежавю.
— Кто ты такой? Мы не встречались? — спросил Гу Саньтун.
Король теней махнул своей цепью в сторону Чжо Фаня:
— Боевое искусство высшего ранга, пронзающая сердце цепь Туманности!
Цепь в мгновение ока разделилась на десятки цепей, и все они устремились за Чжо Фанем.
Исходящая от него мощная аура обратила все в прах. Даже воздух вибрировал.
Гу Саньтун отключился и очнулся, когда цепи добрались до Чжо Фаня. Он прыгнул между ними и ударил кулаком.
Бум~
Множество цепей распалось, оставив мерцающий воздух вокруг дрожащего кулака Гу Саньтуна.
Фан Цюбай и Сыма Хуэй ошеломленно посмотрели на Короля Теней.
С Гу Саньтуном рядом, даже вместе, у троицы не было ни единого шанса навредить Чжо Фаню. Так почему же Король-тень был так настойчив?
*Он что, хочет, чтобы его унизили?*
Король-тень просто стоял на месте, не обращая внимания на то, как легко был сорван его ход.
Он снова заговорил:
— Гу Саньтун, теперь ты меня узнаешь?
Гу Саньтун погрустнел:
— Ты все еще жив. Я думал…
— Хм, живой?
Король теней насмешливо спросил:
— По-твоему, это выглядит живым?
У Гу Саньтуна был только печальный вид.
Король Теней тяжело произнес:
— Если бы не твой удар тогда, я, будучи на грани выхода на стадию Преобразования Пустоты, не превратился бы в марионетку духа, ни в человека, ни в тень. Меня переполняет ярость каждый раз, когда я думаю об этом. Но я не испытываю к тебе ненависти, потому что ты всегда держал данное мне слово. Но теперь…
— Я все еще человек слова! — Гу Саньтун оправдался.
— Нет, ты просто нашел способ обойти это обещание, беспринципный! — рявкнул Король-тень.
Гу Саньтун отшатнулся.
Двое других были потрясены до глубины души.
Король-тень был верен императорской семье еще до того, как эти двое вступили в должность Божественных Драконов.
Но они ничего не знали о его истории.
Его выговоры были самой большой уликой. Он был тем, кто поймал Гу Саньтуна на слове триста лет назад.
Гу Саньтун начал беспокойно дышать, на что Король-тень крикнул:
— Разве твой крестный не учил тебя верности и справедливости? Ты собираешься повернуться к ним спиной?
Гу Саньтун задрожал всем телом.
Его первый крестный отец был его спасителем, учителем и наставником. Он никогда этого не забудет. Любой мог назвать его демоном или монстром, ему было все равно.
Но усомниться в его уважении к своему крестному отцу он не мог.
Король-тень обнаружил, что его слова задели что-то, и показал кривую улыбку среди черного тумана.
— Великий Король-тень, некогда лучший в Тянью, Мудрец Незапамятных времен, возвращается три столетия спустя, чтобы использовать какую-то дрянную праведность? Неужели так поступает настоящий мужчина, обманывая детей?
Чжо Фань вздохнул, открывая свои глаза, взирая сверху вниз на все творение со своей властной силой. Он бросил взгляд на эту тень:
— Прежде чем говорить об обещаниях, не следует ли тебе сначала привести себя в порядок?
— Чжо Фань! — Король-тень заскрежетал зубами. — Ты, гнилой ублюдок, я не знаю, какие модные слова ты использовал, чтобы обмануть Гу Саньтуна, но его первый крестный был ученым, принципиальным человеком, который учил своих детей добродетели и чести. В отличие от тебя, который вводит его в заблуждение! Гу Саньтун, спроси себя, заслужил ли твой первый крестный твое уважение и любовь, или это презренное и мерзкое существо — то, кого ты ценишь больше? — спросил Король-тень, ставя Гу Саньтуна в тупик.
Король теней более чем ясно представлял себе свою игру, чтобы поразить Гу Саньтуна в самое сердце, поставив на весы двух его крестных отцов.
Чжо Фань шел перед Гу Саньтуном, потирая голову, с сияющей улыбкой и произнося банальности:
— Будь то твой бывший праведный и благородный крестный отец или нынешний презренный и отталкивающий, у каждого из нас свои пути. Но одно у нас есть общее — это наша любовь к нашему сыну, которая никогда не изменится.
Гу Саньтун широко улыбнулся.
— Ты подлый маленький дьявол!
Щека Короля-тени дернулась от возмущения…
