Семья Юнь, самая таинственная семья в Тяньюй.
Она не похожа на семь императорских семей, охраняющих границы, это семья, на которую полагался каждый император. Ведь эта семья обладала удивительной и странной способностью. В каждом поколении рождался один человек, способный читать судьбу, священная родословная, знающая, что уготовано империи.
Эта родословная не давала императорам силы, но позволяла с предельной точностью увидеть судьбу человека и путь развития империи.
Можно сказать, что их глаза видят все, они способны уловить траекторию судьбы, которую не могут заметить обычные люди, чтобы подсказать императору самые правильные решения.
Такому человеку в каждом поколении император присваивал титул — Верховный Жрец.
Ходили слухи, что в самые тяжелые времена империи Тяньюй именно Верховный Жрец рекомендовал Дугу Чжаньтяня на пост маршала, а Чжугэ Чанфэна — на пост премьер-министра, что привело к появлению мощных Четырех Столпов, принесших процветание стране.
Нынешний Верховный Жрец — седьмой глава семьи Юнь, Юнь Сюаньцзи, которого прозвали полубогом.
Глубоко вздохнув, Чжо Фань долго размышлял, а после пробормотал:
— Говорят, Юнь Сюаньцзи не заботится о мирских делах, так откуда он знает обо мне?
— Дворецкий Чжо, он невероятный человек. Раз он пригласил тебя лично, значит, хочет сообщить что-то очень важное. Ты должен пойти. — Бабушка взглянула на приглашение с горящими глазами, и улыбнулась.
Подняв бровь, Чжо Фань посмотрел на нее, затем на остальных, он не мог не задаться вопросом:
— Вы все очень восхищаетесь этим Юнь Сюаньцзи, неужели ему можно доверять?
— Разумеется, Юнь Сюаньцзи — это аномалия в Тяньюй. Будь то император, Чжугэ Чанфэн, Дугу Чжаньтянь или семь семей, всякий запутавшийся человек приходит к нему за советом, и он просветит каждого, одного за другим. Я уже бывал у него раньше, и после того, как услышал его совет, я действительно просветлел! — Лун Ифэй улыбнулся, мысленно окунувшись в это приятное воспоминание.
Это только усилило любопытство Чжо Фаня:
— Такой шарлатан, обманывающий публику злыми словами и имеющий связи с разными семьями, может, одним словом, поколебать основы страны, как император сдерживает его?
В глубине души Чжо Фань понимал, в смутные времена рождаются герои, а в мирное время умирают такие шарлатаны.
Мир жил своим чередом, спокойно и стабильно процветал, но, когда провидец случайно скажет, что мир погрузится в хаос и что кто-то свергнет императора, это же заставит империю пошатнуться, разве нет?
Поэтому каждый раз, когда император-основатель полагался на предсказания провидцев, утверждая, что ему суждено стать императором после того, как он обретал популярность и власть, первым, кого он убивал, был, естественно, провидец, чтобы избавиться от любых будущих проблем.
Ведь он не хотел, чтобы слова провидца использовали и украли его трон.
Поэтому Чжо Фань абсолютно отвергает так называемую судьбу. Каждый раз, когда Хуанпу Цинтянь называл себя императором, избранным Небесами или кричал про судьбу, Чжо Фань мысленно насмехался над этим идиотом.
Но семья Юнь не только довела искусство предсказания до совершенства, но и пользовалась авторитетом. Все люди, как друзья, так и враги, наносили визиты к ним в поисках ответов на свои вопросы. Это явно не могло идти на пользу императорам, но они ни разу не пресекли это явление, а оберегали эту семью как зеницу ока в течение тысячи лет, что очень странно.
Глядя на озадаченное лицо Чжо Фаня, главы семей посмотрели друг на друга и громко рассмеялись.
— Ха-ха-ха, дворецкий Чжо, ты не знаешь, но семья Юнь довольно застенчива. Они относятся ко всем как к гостям, они ни с кем не дружат и не вмешиваются в придворные дела, занимая нейтральную позицию. За тысячу лет ни один глава семьи никогда не переступал черту, и только поэтому императорская семья может в каком-то смысле доверять им. В отличие от других провидцев, семья Юнь следует учению предков. Путей мириады, веление Неба непостоянно, все быстротечно, а решимость человека преодолеет даже судьбу! — Се Сяофэн усмехнулся.
Чуо Фань тщательно обдумал и прочувствовал слова, но затем беспомощно покачал головой и громко рассмеялся:
— Разве это не то же самое, что сказать, что в конце концов тебе остается надеяться только на себя?
— Именно так! Их слова направляют тебя, указывают путь, а сможешь ты добиться успеха или нет, все зависит от тебя. Вот что делает семью Юнь невероятной. — Лун Ифэй погладил свою бороду и усмехнулся.
Веки Чжо Фаня еле заметно дернулись:
— Ну, я думаю, что он шарлатан. Но, если он действительно смог обмануть столько влиятельных людей, то у него явный талант. Я встречусь с ним. Может я смогу выучить пару трюков, чтобы потом использовать их на вас!
— Хе-хе-хе, если ты сможешь чему-нибудь научиться, то мы будем приходить к тебе за советом, ха-ха-ха… — Все разразились смехом.
Рука Чжо Фаня, державшая приглашение, слегка дрожала, но его глаза наполнял яркий свет.
Хотя он и называл семью Юнь шарлатанами, но, если его уважают такие проницательные люди, как император и Чжугэ Чанфэн, тут явно кроется нечто большее.
Ему действительно нужно наведаться к ним!
Подумав об этом, Чжо Фань поспешно накрыл кулак ладонью, попрощался с толпой и направился в сторону Ритуального Дома. Всего через четверть часа он оказался у высоких врат.
Над ними красовалась простая табличка с надписью «Резиденция Верховного Жреца»!
Однако, по сравнению со статусом третьего из четырех столпов, эти врата выглядели бедно.
“Похоже семья Юнь довольно честна, несмотря на свое высокое положение.”
Слегка кивнув, Чжо Фань шагнул вперед и постучал медным кольцом во врата. Через некоторое время, со скрипом, тяжелые врата отворились, и вышел девятилетний мальчик, взглянул на Чжо Фаня, слегка поклонился и почтительно спросил:
— Здравствуйте, могу я узнать кто вы и какова цель вашего визита?
— Я купец. Я слышал о том, что Верховный Жрец предсказывает судьбу, и хотел бы с ним посоветоваться. — Чжо Фань увидел, что этот мальчишка не знает его и говорит вежливо, накрыл кулак ладонью и решил испытать этого паренька.
Мальчик нахмурился и посчитал на пальцах, после чего с виноватым лицом поклонился:
— Пожалуйста, простите, но глава семьи в эти три дня занят важным гостем и не сможет вас принять. Но вы можете прийти позже, если вы хотите я забронирую для вас время!
Чжо Фань пристально посмотрел на парня и кивнул.
Семья Юнь действительно особенная. Занимая высокое положение, она так дружелюбна к людям, даже дети вежливы, по крайней мере, их воспитание на высоте. Если бы стражники семьи Ло оказались в подобной ситуации, и обычный купец пожелал бы увидеть великого дворецкого Чжо, его бы просто вышвырнули вон, по причине: чересчур любопытный.
Это показывает, что семья Юнь убеждает людей добродетелью, что разительно отличается от обычных провидцев.
— Ха-ха-ха, дитя, я больше не буду тебя дразнить. Вообще-то меня сюда пригласили. Вот. — Ущипнув мальчика за щеку, Чжо Фань достал приглашение.
Глаза ребенка засветились, и он поклонился:
— О, вы Величайший дворецкий в мире, простите, что не узнал вас, господин Чжо. Глава семьи уже давно ожидает вас, пойдемте.
С этими словами мальчик пошел по дороге, а Чжо Фань со слабой улыбкой последовал за ним.
Они миновали множество павильонов и остановились перед большим зданием. Подняв голову, Чжо Фань увидел, что его высота не менее ста метров.
— Это обсерватория нашего Ритуального Дома. Глава семьи сейчас занимается гостем. Пожалуйста, подождите здесь, пока я сообщу ему! — Ребенок снова поклонился.
Чжо Фань кивнул, и ребенок ушел.
Через пятнадцать минут Чжо Фань скучающе рассматривал окрестности, когда услышал сердитые и грубые крики.
— Почему они такие знакомые?
Поэтому, следуя на звук, он обошел обсерваторию и направился внутрь здания за ним. Через некоторое время он подошел к двери потайной комнаты. Мальчик, который ушел, чтобы сообщить о его прибытии, стоял на коленях перед дверью, опустив голову, не смея издать ни звука.
Наверное, он ждал здесь, боясь помешать разговору главы семьи и его гостя.
— Господин Чжо, вы…, — Мальчик потрясенно прошептал прибывшему Чжо Фаню. Но тот жестом приказал ему молчать, а сам, под изумленный взгляд ребенка, подкрался к двери и заглянул в щель.
Ему до смерти хотелось узнать, с кем встречается Юнь Сюаньцзи.
Но увидев людей внутри, его брови поднялись в изумлении!
В комнате находилось три человека. Во главе стола сидел старик с пепельными волосами и закрытыми глазами, а на его лице красовалось спокойствие, предположительно, он был третьим из четырех столпов, Верховным Жрецом, Юнь Сюаньцзи.
Что касается двух других, то Чжо Фань был с ними более чем знаком: Хуанпу Тяньюань и Лэн Учан.
В эту секунду, Хуанпу Тяньюань в ярости ударил кулаком по столу и закричал:
— Верховный Жрец, твои предсказания все время сбывались, так почему же в этот раз все иначе?
— Соглашусь, я могу угадывать человеческие мысли, но не волю Небес. В этом я восхищаюсь Верховным Жрецом! — Лэн Учан сложил руки в замок и продолжил, — Но на этот раз меня не устраивает неточность вашего предсказания. Двадцать лет назад вы сказали нам, что у старшего молодого господина лицо императора, что его ждет великое будущее. Но теперь…
Медленно кивнув, Юнь Сюаньцзи не открывая глаз тихо вздохнул:
— Все верно, у вашего старшего молодого господина был редкий нрав Земного Дракона. Если бы он прошел три испытания, его будущее было бы безграничным!
— Какие испытания? — Прошипел Хуанпу Тяньюань.
Поразмыслив некоторое время, Юнь Сюаньцзи равнодушно ответил:
— Эти три испытания являются небесной информацией и их нельзя раскрывать. Но поскольку человек уже умер, в этом не будет никакого вреда. Это три бедствия — бедствие небесной судьбы, бедствие отца и сына и бедствие греховного «я»!
— Тогда какое из этих трех бедствий Чжо Фань? — Спросил Лэн Учан.
Медленно покачав головой, Юнь Сюаньцзи остался равнодушным:
— Никакое из них!
— Тогда зачем говорить, что их три? Если их четыре! И как раз последнее и лишило его жизни! — Прорычал Хуанпу Тяньюань.
Однако Юнь Сюаньцзи оставался спокойным и безразлично отвечал:
— Небесная судьба непредсказуема, но есть траектории, которые можно различить. В жизни есть три тысячи путей, и столько же дорог, но трагическая смерть вашего сына была случайностью, настоящей случайностью…
Пфф!~
Чжо Фань чуть не разразился смехом, он все больше и больше убеждался, что этот Юнь Сюаньцзи просто мошенник. Провидец действительно сказал, что смерть такого мастера, как Хуанпу Цинтянь оказалась случайность, как, черт возьми смешно, это звучит!
Хуанпу Тяньюань и Лэн Учан вздрогнули, они потеряли дар речи.
Они впервые услышали слово «случайность» из уст Юнь Сюаньцзи. В прошлом этот старик всегда говорил что-то о тайнах судьбы, объяснял все какими-то возвышенными вещами, и когда они слушали его, они действительно восхищались им.
Но в этот раз он даже не потрудился объяснить, он просто сказал “случайность”.
Он что… пытается уничтожить репутацию собственной семьи?
