«Не могу поверить, что ты ей рассказал», — сказала Мокси, запрокинув голову назад, чтобы посмотреть на Ноя со своего места на его коленях. «Я не хотела, чтобы она знала обо всем этом, понимаешь? Я бы и сама могла сказать, если бы хотела».
«Это больше вредило вам обоим, чем помогало. Есть секреты, которые стоит хранить, но я не думаю, что это один из них. Эмили заслуживает того, чтобы знать тебя такой, какая ты есть на самом деле».
Мокси хмыкнула и снова прильнула к нему. «Это говорит человек, у которого больше секретов, чем у любого из нас».
«Эй, теперь ты знаешь их все. Если что, все эти секреты доказывают, что я знаю об этом больше, чем ты. У меня есть опыт. Кроме того, разве ты не почувствовала, что мы стали ближе, когда я поделился ими с тобой?»
Несколько секунд Мокси молчала. Затем она раздраженно вздохнула. «Да, почувствовала. Но это не значит, что мне это должно нравиться. Ты мог бы просто сказать, что мне нужно поговорить с Эмили».
«А ты бы так и сделала?»
Мокси потянулась назад и ткнула его в бок. «Ты у меня в руках. Не испытывай меня».
«Стоп! Я уже сдался», — со смехом сказал Ной. «Это ты спросила. Я знаю, что, наверное, не должен был говорить Эмили. Это было не мое дело. Я просто не хотел, чтобы вы обе вечно танцевали вокруг этого. И старался как можно больше избегать конкретики».
«Это был, наверное, правильный шаг», — признала Мокси. «Но это не значит, что он должен мне нравиться. Эмили… не отреагировала плохо, верно?»
«Нет. По крайней мере, не в отношении тебя. Думаю, она больше расстроилась из-за того, что не замечала, что происходит. Она определенно не будет сильно оплакивать смерть Эвергрин».
«Скатертью дорога (1)», — сказала Мокси себе под нос. В этот момент дверь открылась, и они оба обернулись: в комнату вошла Ли.
«Тебя долго не было», — сказал Ной. «Опять белки?»
«Неа. Я просто бродила вокруг». Ли вошла в комнату и закрыла за собой дверь. Она подошла к кровати и запрыгнула на нее, прислонившись к Ною и Мокси. «Все остальные ужинают вместе».
«Ты имеешь в виду студентов?» спросил Ной.
«Да. Выглядело вкусно, и я попробовала немного».
«И все прошло хорошо?» спросил Ной. «Александра с ними?»
«Да. Они пошли в ресторан. Правда, они немного странно на меня смотрели. Мне кажется, они становятся бунтарями. Это было грубо».
Ной нахмурил брови. Что-то в голосе Ли подсказывало ему, что она очень ждет, когда он спросит, почему они так странно на нее посмотрели, а он был не из тех, кто отказывается помочь.
«Что ты сделала?»
«Ничего! Я просто съела немного их еды».
«И как много?» спросила Мокси, подавляя смех.
«Всего лишь кусочек. Я ж не варвар. Я попробовала ее после того, как принесла им, чтобы убедиться, что она хороша. Это ведь то, что полагается делать, чтобы показать, что это хорошо, верно?»
«Подожди, ты принесла им еду? Зачем? Разве ты не просто ела с ними?»
«Нет, это было бы слишком скучно. Я решила побыть их официантом и превратилась в ассасина, которую Карина и Контесса убили в твоей комнате. Это было очень весело!»
«Ты съела немного их еды, находясь в теле ассасина, притворяющегося официантом в ресторане?»
«Подожди, а что случилось с официантом?» спросила Мокси.
«Я попросила его сделать перерыв. Он, кажется, отнесся к этому с пониманием». Ли хихикнула. «На самом деле было очень легко просто зайти туда и взять униформу. Мне даже не пришлось ее красть. Просто непонятно, почему они были в таком замешательстве. Могу поклясться, что я все сделала правильно. Я даже скопировала манеру разговора официанта».
«Наверное, это потому, что официанты не пробуют еду, прежде чем отдать ее людям», — мягко сказала Мокси.
«Что? Откуда вы можете знать, что это вкусно, если они не пробуют это на вкус? Любой человек захочет съесть вкусную еду, так что если вы не попробуете ее, то, очевидно, она плохая и никто не захочет ее есть. Это знак уважения».
Ной представил себе выражения лиц студентов и усмехнулся. «Я был бы не прочь оказаться там. Но ведь ты никогда не видела, чтобы официант так делал. Почему ты вдруг решила, что так принято?»
«Просто мне так показалось».
«Ну, теперь ты знаешь, почему они на тебя так смотрели. Честно говоря, они, наверное, не были бы такими озадаченными, если бы ты просто сделала это в той форме, в которой они бы тебя узнали».
«Возможно», — согласилась Ли. Она сделала секундную паузу. «Хотя тогда было бы легче выследить меня после того, как меня застали за выпиванием всей подливки на кухне. Не думаю, что та убийца будет очень востребована в будущем».
Ной не смог остановить себя от приступа хохота.
«Не поощряй ее!» сказала Мокси, но по выражению ее лица Ной понял, что она тоже едва удерживается от смеха.
Их веселье прервал стук в дверь.
«Это Карина и Контесса», — сказала Ли, соскальзывая с кровати. Мокси слезла с Ноя, и он поднялся на ноги, поправляя одежду.
Ли распахнула дверь и увидела Карину, которая уже подняла руку, чтобы постучать еще раз. За ее спиной стояла Контесса. В этом не было ничего удивительного — он никогда раньше не видел, чтобы нос Ли лгал ей.
«Я сделала то, что ты просил», — сказала Карина. «Мы с Контессой нашли аукцион».
«И?»
«Контесса провела меня, и мы можем привести гостей», — сказала Карина. Она изо всех сил старалась, чтобы ее взгляд был сосредоточен в основном на Ли, которая была ближе всех к ней. «Мы можем пойти, когда вы будете готовы. На этой неделе он работает каждый день».
«Идеально». Ной усмехнулся и бросил взгляд в окно. Вечер уже начался, но еще не зашел слишком далеко. Карина и Контесса успели очень быстро найти и получить разрешение на участие в аукционе. «Я удивлен, что все прошло легко».
«Я тоже», — призналась Карина. «Я не думала, что меня пустят после того, что случилось с моей семьей, но, видимо, новости еще не успели дойти сюда. Если ты хочешь пойти сегодня вечером, нам, наверное, стоит поторопиться. Я спешила вернуться сюда, но они говорили, что двери закроются и аукцион начнется через тридцать минут — никому новому не разрешат войти до конца дня после этого».
«Это должно быть нормально». Ной посмотрел на Мокси. «Если только у нас не запланировано что-то на остаток ночи?»
Она покачала головой. «Лучше сделать это сейчас. Нам нужно добыть эти Руны для тебя и Ли».
«Не могу не согласиться. Я просто пытался быть вежливым. Разве ты не впечатлилась?»
Мокси закатила глаза, а Ной поднял с земли свой гримуар. Он повесил его на спину и кивнул Контессе. «Хорошо. Тогда веди».
Они все вышли из комнаты и, закрыв ее за собой, направились по коридору к выходу из здания Т. Контесса шла бодрым шагом, не оставляя им возможности прогуливаться и наслаждаться вечерней атмосферой.
«Есть что-нибудь, что мы должны знать об этом, прежде чем я все испорчу?» спросил Ной. «А то у меня такое чувство, что все эти модные благородные мероприятия закончатся тем, что я кого-то разозлю и мне придется разнести этот праздник в пух и прах».
«Пожалуйста, не делай этого», — сказала Контесса, взглянув на него, но затем вернула свое внимание на дорогу перед собой. «Нас просто прогонят, если ты начнешь использовать свои Руны. Когда мы прибудем на место, нас всех отведут в раздевалки, где мы переоденемся в стандартную одежду и получим маски, чтобы скрыть наши личности».
«Чтобы люди не поубивали друг друга из-за проигранных аукционов?» предположила Мокси.
«Да. Это довольно эффективно, если только вы не раскроете слишком много о себе случайно во время аукциона. Обычно люди просто выкрикивают угрозы и тому подобное, когда проигрывают, так что если не выдавать слишком много информации, все будет в порядке».
«Зачем вообще отвечать?» спросила Ли. «Если все, что они могут, — это говорить, разве мы не можем их игнорировать?»
«Можем, но это может быть воспринято как проявление слабости». Контесса свернула на тропинку, идущую вдоль садов. «В общем, гораздо лучше просто соответствовать тому, как к тебе относятся. Просто не делайте ничего, что позволило бы людям опознать вас».
По телу Ли пробежала рябь. Одежда на ней разошлась по швам, а сама она увеличилась в размерах, став на добрый метр выше и шире, пока не стала выше и мускулистее Ноя. Ее волосы стали короче, а на верхней губе появились маленькие усики. Карина таращилась на нее со смесью благоговения и ужаса.
«Что?» спросила Ли, глядя на себя сверху вниз. «Я выгляжу по-другому».
«Не увеличивайся больше», — посоветовал Ной. «Или не двигайся слишком резко. Я не знаю, есть ли возрастные ограничения для тех, кому разрешено посещать такие мероприятия».
Они остановились возле небольшого каменного здания в конце сада. Оно не выглядело достаточно большим даже для их группы, тем более для целого аукциона. Контесса подошла и коротко постучала костяшками пальцев по двери.
Мгновение спустя дверь распахнулась, открывая внутреннее пространство небольшого здания. Внутри было совершенно темно и пусто, в центре находилась лишь лестница, ведущая под землю. Ной наклонил голову в сторону.
«Насколько это серьезное событие, что для него выделено целое здание с потайным ходом?»
«О, это не только для этого мероприятия. Они также проводят свадьбы». Контесса начала спускаться по лестнице, потом остановилась. «Думаю, дни рождения они тоже проводят, но для этого нужно быть действительно очень богатым».
«Принято к сведению», — сказал Ной, и все последовали за ней в темноту. Позади них с грохотом захлопнулась дверь.
Лестница продолжалась не так долго, как ожидал Ной. Через несколько минут ходьбы она закончилась, и они оказались в круглой комнате, освещенной теплыми факелами. Оно было окружено дверями — открытыми и закрытыми, а большой проход в дальнем конце комнаты, предположительно, вел на сам аукцион.
«Переоденьтесь в любой из комнат с открытыми дверями», — сказала Контесса, уже направляясь к одной из них. «Там есть Рунные сейфы, куда вы можете положить свои вещи. Не берите с собой ничего, кроме денег, иначе все пойдет наперекосяк».
«Не уверен, что мне это нравится». Ной нахмурился. «А что, если кто-нибудь украдет мое дерьмо?»
«Не украдет», — заверила Контесса. «Ты закроешь сейф энергией своих Рун, и он не откроется, пока ты его не разблокируешь. Если кто-то попытается взломать сейф, у тебя будет более чем достаточно времени, чтобы узнать об этом — и весь аукцион обрушится на этих людей. Вот почему эта вещь так эксклюзивна».
Ной наморщил нос, потом пожал плечами. Вряд ли кому-то удастся поднять его гримуар, а если они окажутся настолько глупы, что попытаются украсть его тыкву, ему достаточно будет убить себя, и он появится прямо рядом с ними.
Он выбрал комнату и направился внутрь. На стене висели два комплекта простых черных одеяний. Один был предназначен для мужчины, другой — для женщины. Рядом с ними лежала одна белая маска с цифрой 17. Ной переоделся в мужскую мантию, и она подстроилась по размеру, чтобы идеально соответствовать его фигуре.
Ха. Это довольно мило.
В дальнем конце раздевалки имелась приоткрытая металлическая дверь. За ней находился сейф размером примерно с небольшой примерочный уголок. При желании Ной мог бы в него и сам поместиться. Он положил туда свои вещи, прихватив лишь дорожную сумку с деньгами, и некоторое время изучал дверцу.
Ее поверхность покрывали завихряющиеся Наполнения, скрытые от опознания, но все же явно присутствующие. Пожав плечами, Ной закрыл дверь. Как только она закрылась, он почувствовал крошечное притяжение в том месте, где его рука соприкоснулась с дверью.
Я не знаю, сколько информации собирает эта штука, поэтому не позволю ей использовать ничего, кроме моей худшей Руны. Полагаю, это Стихийное Бедствие, поскольку все остальные мои Руны вообще не имеют недостатков.
Ной направил в дверь небольшое количество энергии из Стихийного Бедствия. Она с жужжанием захлопнулась, а линии, покрывающие ее, засветились тусклым белым светом.
Думаю, это выглядит достаточно надежно.
Он взял маску со стены и поднес ее к лицу. На ней не было ничего, что могло бы удержать ее, но она испустила слабый гул, когда коснулась его кожи, прилепившись к ней, как вторая кожа. Он прекрасно видел сквозь нее, как будто ее и не было.
«Хм. Это здорово», — сказал Ной, выходя из своей раздевалки. Карина, Мокси и Ли уже ждали его.
Наполнения на одежде были, видимо, более впечатляющими, чем он думал, потому что она выросла, чтобы соответствовать новой внушительной форме Ли.
«Готовы?» спросила Контесса.
Все кивнули.
«Тогда давайте двигаться. Мы же хотим занять хорошее место до начала аукциона».
— — —
П.:
(1) — в оригинале Мокси использует английскую идиому «Good riddance», выражающую радость от избавления от чего-то крайне неприятного. Перевод «Скатертью дорога» дает Кембриджский словарь, но подозреваю, что это может быть не лучший вариант, учитывая контекст.
