Из замка до нее доносились звуки шагов и голоса слуг, искавших ее. Но, как и во времена ее детства, эта лодка во внутреннем дворе была безопасным местом. Скрытая тенью маленького островка, она была невидима, поскольку, если смотреть из окон замка, то она попадала в слепую зону.
Совсем как тогда, в детстве, Луиза свернулась калачиком и с головой накрылась одеялом, которое принесла с собой. Когда она это делала в детстве… ее чувства постепенно успокаивались, но на этот раз все было не так просто. Похоже, настроение подавленности и не собиралось исправляться или что-либо еще.
Тут до нее донесся тихий звук чьих-то уверенных шагов: кто-то ступал по земле внутреннего сада.
Луиза затаила дыхание и не шевелилась, в то время как звук шагов стал громким, поскольку незнакомец пересекал деревянный мостик, ведущий через пруд к маленькому островку.
Подумав: «Это плохо», девочка еще глубже забилась под одеяло.
Стоило ей это сделать… Плюх! Послышался плеск воды, когда незнакомец шагнул в пруд, и одеяло с Луизы было сорвано.
Когда она невольно съежилась, ее позвали по имени:
— Луиза.
— …Сайто?
— Идем. Твоя средняя сестра приготовила экипаж.
— …Не могу.
— Почему?
— Потому что мои родные мне не разрешили.
— Как несправедливо. Даже твоя семья против. Вот же упрямые.
Сайто протянул руку. Однако Луиза, надувшись, тут же ее стряхнула.
— Да что такое-то?
— Все, хватит. Не нужно.
— Почему?
— Ведь как бы я ни старалась, я не могу рассказать все моей семье. Разве меня кто-нибудь заметит? Когда я об этом задумалась, мне стало ужасно одиноко.
Тебя волнуют подобные вещи? Побеспокойся лучше о будущем. Как только меня нет с тобой рядом… ты сразу начинаешь думать серьезно.
Забравшись в лодку, Сайто взял Луизу за руку.
— Абсолютно. Я тебя замечаю. Я все твое существование одобряю. Так что вставай. Ну, давай.
От услышанных слов в сердце Луизы что-то затеплилось.
Но потом она подумала, что не может верить словам Сайто.
В конце концов, ведь служанка лучше?
В конце концов, эта девчонка с большой грудью лучше?
Эта черноволосая девчонка, которая делает все, что он попросит, — она же лучше, так?
Она чувствовала себя одинокой не только потому, что не получила понимания ни от своих родителей, ни от сестер. Сказанное вчера Сиестой тоже оставило след. Слова: «Ты не нравишься Сайто», заметно подорвали у Луизы уверенность в себе и желание делать что-либо. Она не собиралась признавать собственные чувства, но эти слова сбивали с толку.
Поэтому она еще больше разозлилась:
— Замечает он! Не ври!
— Не вру я.
— Врешь. Даже в этой войне ты, вероятно, хочешь добиться расположения Принцессы. Такой же, как Гиш.
— П-принцесса-то здесь причем?..
Луиза решительным ледяным тоном произнесла:
— Ты ведь целовал ее, разве нет?
— Т-ты глупая. Тогда из-за обстоятельств…
— Из-за обстоятельств поцеловал ее? Вот как?
В конце концов, у Сайто лопнуло терпение. Он схватил Луизу за плечо и заставил ее повернуться к нему лицом.
— Ч-что такое?!
— Ты что, глупая?!
— Кто тут глупый?!
— Я полагаю, что тот, кто из-за любви ищет расположения такой эгоистичной девчонки, как ты! Я полагаю, что тот, кто из-за любви служит фамильяром у такой плоскогрудой хозяйки, как ты! — прокричал Сайто, вперив в Луизу пылающий взгляд. «Высказал все, что было в самой глубине души. Почему она не поймет этого?» — у него появилось желание хорошенько ее стукнуть.
— К-к-как ты смеешь такое говорить!
— О да, скажу столько раз, сколько потребуется. Если честно, я иду с тобой на войну, на выполнение твоих миссий и прочее, а сам хочу искать способ вернуться домой! Я хочу отправиться на восток! Вот так!
— В таком случае, не следует ли тебе убираться?! — выкрикнула Луиза.
«Да в чем дело? — подумала она. — Разве не будет лучше не орать вот так? И быть помягче. Мне ведь сейчас плохо.
Всегда он такой, этот Сайто. Я хочу что-нибудь сделать, но он ничего не понимает, хоть и является моим фамильяром. Только и делает, что перечит».
Сайто после ее крика тяжело дышал, и от этого его плечи вздымались и опадали. Вероятно, он подбирал слова, чтобы ей возразить. «Дурак. Дурак, дурак. Будут какие-нибудь возражения — все лицо тебе исцарапаю, — подумала Луиза. — Интересно, какую отповедь он собирается мне выдать? После сказанного: «… не следует ли тебе убираться?!» — что он намерен мне ответить? Наверное, скажет: «Ага, ясно! Тогда уйду!»
Однако, ответ Сайто превзошел все ожидания Луизы.
Почему-то у него… сильно покраснело лицо, и…
— Люблю ведь!
Все вокруг застыло. В первое мгновение Луиза не понимала, что ей сказали.
Сейчас, что это было? Люблю? То есть, в том самом смысле? Как это?
— …Что?
— Я люблю тебя! Когда вижу твое лицо, сердце стучит как сумасшедшее! Не это ли называют любовью?! Значит, люблю! А что касается тебя, ты только пилишь меня: «Вероятно, хочешь добиться расположения Принцессы», «Куда это ты смотрел?», «В таком случае, не следует ли тебе убираться?!» — несешь всякую чушь и жалуешься!
— А? Как?
— Что касается тебя, ты вовсе не очаровательная! Да какого черта?! Почему, как ты думаешь, я сражаюсь, рискуя жизнью?! Потому что, вероятнее всего, люблю тебя! В противном случае я бы завалился спать у себя в комнате!
Сайто до этого момента говорил и говорил, но вдруг заметил.
Луиза скорчилась, закрыв лицо руками.
Внезапно в груди фамильяра вспыхнуло раскаяние. А-а, поддавшись импульсу, что же я тут наговорил?! Скажем так, разве это было не признание в любви?! Зачееем?! Обдумай-ка ситуацию… Сейчас — не самое подходящее время для признаний… Как это вышло, не пойму.
Сайто обессилено распластался на дне лодки.
* * *
Через некоторое время… Луиза пришла в себя.
Она была в смятении и не понимала смысла произошедшего. В любом случае, это было признание в любви. Сайто совершенно ясно сказал ей: «Люблю».
«Что же мне делать?» — подумала она.
Одновременно с этим проснулась бдительность, которая спросила: «Не рассказать ли всем?» Два чувства — гнев и радость — загорелись в ней. Не до конца понимая, что происходит, Луиза, покраснев до корней волос, вскочила и руками подняла опущенное лицо Сайто.
— Если это ложь, я тебя убью.
Она смогла произнести дрожащим голосом только это. Насколько красное у меня сейчас лицо? Насколько ярок румянец на щеках? В любом случае, щеки горячие.
— Это — не ложь!
— Таким, как ты есть, я тебя не люблю.
— Знаю.
— Потому что ты то там пофлиртуешь, то здесь интрижку закрутишь.
— Не буду. Больше не буду.
— Хорошо, если не будешь, но меня это не устраивает. В общем, если целый год будешь смотреть только на меня, я поверю твоим словам. Но только поверю, и все.
— С-спасибо.
Таким образом, высказавшись голосом из самой глубины души, голосом, полным облегчения, Сайто окончательно уверился, что Луиза очень мила. В конце концов, он подумал, что ему хочется, прижав покрепче хозяйку к себе, нежно погладить ее по щеке.
Но он не мог сказать ей это. Как-никак Луиза являлась сосредоточием гордыни, которая укрывала ее сердце подобно многослойной броне, через которую непросто пробиться истинным чувствам.
Луиза взяла Сайто за плечи и усадила его. Затем серьезными глазами уставилась ему в лицо.
В ее голове снова прозвучали сказанные когда-то Кирхе слова: «Ты ведь, в конце концов, ничего ему не позволяла, ведь так? В таком случае, другая девица закрутит с ним любовь и выйдет за него замуж».
«У-у, не позволяй даже немногое» и «Пожалуй, не следует» — эти и другие мысли промелькнули у нее в голове. — «И, даже если от этого он приободрится, все равно чувствуешь себя неловко. Совсем чуть-чуть, а так сложно».
Однако она не могла вынести, что он смотрит на других девчонок или прикасается к ним. Волей-неволей, Луиза решила на чуть-чуть проявить готовность.
— Э-э, знаешь… Ну, это…
— Что?
— Сказав своей хозяйке, что ты ее любишь, ты тем самым поклялся ей в верности, значит, тебе положена н-н-награда, правда?
— Награда?
— Вот именно. Принцесса всегда так говорила. Преданность должна быть вознаграждена.
— П-понятно…
Сайто уже совсем не мог понять, что она хочет сделать. Но, когда он услышал следующие слова Луизы, кровь прилила к его голове.
— Т-только одно место, ясно?
— Что?
— Н-н-на теле твоей хозяйки есть только одно место, любимое место, до которого ты можешь до-до-дотронуться.
Сказав это, девочка, не убирая рук с плеч своего фамильяра, закрыла глаза.
«Я умираю, — подумал Сайто. — Раз мне сказали такие слова, я точно умираю. Но если перед смертью я, т-такую Луизу… Если я т-такую милую хозяйку…» — бормоча и стеная, фамильяр обнял ее и внезапно слился с ней губами.
— Грубия… — простонала девочка.
Поцелуй? Вот это он выбрал? Ну, это, конечно, тоже — «одно место».
Вот балда. Несмотря на то, что ему было сказано, что «любимое место» может быть где угодно.
Но почему именно поцелуй? Он так хранит мою честь? Таким образом, Луиза почувствовала, что, внезапно выбрав поцелуй, Сайто стал ей еще более дорог.
Однако, из-за поцелуя возбуждение фамильяра, похоже, достигло предела. Моментально забыв ранее установленное правило: «Только одно место», его рука скользнула Луизе под юбку.
Девочка запаниковала. Это опасно, кажется, сохранение моей чести невозможно.
— Д-дурак… Только одно место… А ты еще, так неожиданно… Эй, постой, эй, что ты себе вообразил, эй, дурак, стой, ты, ах, такое, ах, дурак…
— Люблю, — бессвязно пробормотал Сайто, обхватив губами мочку уха Луизы. Силы покинули тело девочки, и она была повалена на дно лодки. «У-у, честь и любовь, что же их них, тяжело-то как…» — но решительность Сайто не давала времени на раздумья.
— Э-это, постой, эй… Нельзя, грудь, только не грудь. Нет, там нельзя, нигде нельзя.
Невнятно бормоча, Луиза отчаянно отводила его руки, одна из которых проникла ей под юбку, а другая пыталась проскользнуть в вырез.
— Люблю. Сильно люблю. Правда люблю.
Словно нанося молниеносные удары фамильным клинком, Сайто непрерывно повторял «люблю». Как и ожидалось от этого волшебного слова, у Луизы исчезла все способность противостоять этому натиску.
— …Правда любишь? — безотчетно спросила она.
— Угу.
— Правда-правда?.. М-м.
Когда она это сказала, их губы встретились.
Подожди хоть немного. Даже если ты меня любишь, нельзя делать это так сразу. Я еще не закончила обучение, и к тому же у меня есть гордость.
Вот именно, я — Луиза Франсуаза Ле Бланш де Ла Вальер.
Я — третья дочь в семье герцога.
Я тебе не какая-нибудь уличная девка, знаешь ли.
До свадьбы это абсолютно невозможно. И в течение трех месяцев после свадьбы тоже, и все же, полагаю, что не могу позволить этому фамильяру трогать свою хозяйку в таких местах, и не будь нааааааааааастолько самоуверен.
Думая об этом, Луиза занесла кулаки над головой. Она уже собиралась поднять ногу, чтобы ударить Сайто в пах.
И в этот момент их губы разделились, и ей на ухо послышался шепот:
— Люблю. Луиза, я так сильно тебя люблю.
Случилось, он сказал, что сильно любит. Девочка, обессилено разжав кулаки, безотчетно обняла Сайто за спину.
— А-ах, теперь уже нет пути назад, что же делать, матушка, я, наверное, стану позором семьи, — пробормотала она. Последняя ее мысль была: «Интересно, в такой момент какое у Сайто лицо, разочек бы посмотреть». И когда она открыла затуманенные глаза, перед ней предстало нереальное зрелище.
Весь штат замковой прислуги, казалось, окружал пруд.
Там стояла с окаменевшим лицом ее сестра Элеонора.
Там стояла с бледным лицом, будто на грани обморока, ее мать.
И в самом центре этой толпы стоял трясущийся от неимоверного гнева ее отец.
Луизу в один миг из жара бросило в холод, и она оттолкнула Сайто.
Тот с громким всплеском упал в пруд.
— Что ты делаешь?! — мальчик вскочил и тут заметил всех собравшихся во внутреннем саду.
Герцог Ла Вальер голосом, исполненным достоинства, приказал:
— Э-э, Луизу схватить и посадить под арест в башне. Также, поскольку она не выйдет оттуда, по меньшей мере, в течение года, замените цепь на более прочную.
— Слушаюсь! — ответил дворецкий Джером.
— Что же касается этого типа. Этого простолюдина. Э-э, обезглавить. Поскольку его тело будет в течение месяца выставлено на всеобщее обозрение, постройте эшафот.
— Слушаюсь! — тем же тоном ответил Джером.
Слуги, державшие метлы, мотыги, серпы, пики или мечи, одновременно бросились в атаку. Сайто крепко сжал рукоять Дерфлингера, висевшего на спине. Руны на левой руке мальчика засветились.
— На-адо же, партнер. Очуметь, как давно мы не виделись. Я уж думал, что умру в одиночестве.
— Извини, поговорим позже!
— Поглядим.
Сайто схватил Луизу, которая сидела в лодке с широко разинутым от излишнего смущения ртом, и взвалил ее себе на плечо.
После чего бросился бежать.
* * *
— К-кто этот парень?! Такой прыткий!
— Совсем как эльф!
Сайто как ветер мчался по коридорам замка.
Каждому стоящему на пути слуге он кричал всего одно слово: «Извините!» — а потом ударом ноги сбивал человека на пол.
— Да что ж вы делаете-е-е?!
С этими словами разъяренный герцог, на глазах у которого кто-то обжимался с его младшей дочерью, выхватил свою волшебную палочку, но Сайто, несший Луизу, был уже недосягаем для заклинания. Воображение людей, которые не знали о быстроте ног Гандальва, было потрясено.
Однако… Часовые на воротах были предупреждены, и уже управляли големами, которые отвечали за подъем и опускание подъемного моста. Натягивая грохочущие цепи, великаны намеревались поднять мост.
Когда Сайто выскочил во внешний сад, где располагались ворота, он побледнел. Кажется, он не успевал. Даже демонстрируя силу Гандальва, мальчик, похоже, не смог бы перепрыгнуть широкий ров.
«Загнаны в угол!» — в тот момент, когда Сайто так подумал, удерживающие подъемный мост цепи, которые тянули големы, сменили цвет. Под действием заклинания Алхимия цепи обратились в мягкую землю и разрушились, разлетевшись на куски, после чего мост, лишившись подвески, опустился на место.
Сайто бросился вперед.
Когда он пересекал мост, внезапно появился экипаж. К изумлению, в него были впряжены не лошади, а дракон.
На месте кучера сидела Сиеста, стуча зубами от страха.
— Быстрее! Пожалуйста, садитесь быстрее!
Втолкнув Луизу в экипаж, Сайто запрыгнул и сам.
— З-зачем дракон?
— Не знаю! Но на лошадях мы бы не оторвались от преследования, правда? Вот, э-э, так мне сказала мисс Каттлея! Ноо! Пошел, ноо! Все равно, драконы страшные! У них такие ужасные морды! — потерявшая голову Сиеста, причитая, взмахнула вожжами.
— Давай подменю, — сказал Сайто, забирая у нее управление и садясь на место кучера. Она, мило улыбнувшись, прильнула к мальчику. Луиза на заднем сидении, глядя на эту сцену, казалось, была готова без всяких раздумий все сокрушить, но сдержалась. Она помнила недавние слова Сайто. «Люблю», — сказал он. Много раз сказал.
«Ладно, это я им разрешу, но не большее. Дворянке так ревновать к простолюдинке — это в первую очередь нелепо, фу…» — пойдя на эти уступки, она попыталась сдержаться. В этот момент Сиеста быстро понурила голову:
— Э-э, покорнейше прошу прощения. Мисс…
— Мм?
— Я, выпив спиртного, похоже, наговорила вам всяких грубостей… У меня есть такая странная черта характера. Предрасположенность к тому, что, выпив спиртного, я, нуу, всегда веду себя не так, как обычно. Вот.
Сиесте было отчаянно стыдно.
— Ладно, ничего. С этого момента следи за собой, — произнесла Луиза с хладнокровием женщины, одержавшей победу в любви.
— Очень вам признательна!
Сиеста низко ей поклонилась. После чего еще плотнее прижалась к Сайто.
А-а, она прямо прилипла к нему. Но поскольку мы недавно были еще ближе, ладно, пускай. Совсем чуть-чуть. Побуду щедрой.
— Но… Сайто, ты — настоящий джентльмен.
— Мм? Я?
— Да! Несмотря на то, что у меня были закрыты глаза… ты ничего не сделал.
— Н-ну… конечно нет.
Луиза улыбнулась. Естественно! Это потому, что в тебе нет очарования. Хотя ты и сказала, что я — доска. Вот странно. Доска победииииила. А глупая служанка, у которой есть только большие груди, проиграааааала.
— Но, хоть ты и говоришь так, а все-таки расстегнул пуговичку на моей сорочке. Проказник.
У Луизы задергались брови.
— Что? Ну, это потому, что ты так мучительно стонала во сне. Ха-ха, правда-правда…
— Ведь разве я тебе уже не говорила…? — тихо промурлыкала Сиеста, наклонившись к уху Сайто, но это, в общем-то, была просто уловка, ведь Луиза все прекрасно слышала.
— Ч-что?
— Если хочешь увидеть, то просто скажи. Поскольку я не стану ничего прятать. Тебе совершенно незачем сдерживаться, вооот.
Ах, Сиеста, какие слова!
Сзади донесся звук вибрирующего воздуха. Вернее, не воздух вибрировал, а дрожала Луиза.
— Эй.
— Что?
— Значит, фамильяр расстегнул у служанки пуговицу?
— Фамильяр расстегнул пуговицу, поскольку подумал, что Сиесте плохо.
— Значит, фамильяр расстегнул у служанки пуговицу?
— Фамильяр расстегнул пуговицу, поскольку подумал, что Сиесте плохо.
— Хорошенькое оправдание.
— Но это — не оправдание.
— Мисс! Ничего не поделаешь, ведь так?! Сайто уже большой! Раз он большой, то может влюбиться!
Ах, Сиеста, не подливай масло в бушующий огонь, хоть оно и жидкое, но горит.
Сайто все отрицал, хоть и знал, что это бесполезно:
— Вы ошибаетесь.
— Припоминаю, что ты и на среднюю сестричку пялился.
— С вашего позволения, совсем немного.
— Как я и думала, ты даже хуже собаки и не заслуживаешь, чтобы к твоему мнению прислушивались.
Вежливое обращение не помогало. Обстановка уже стала такой, что если просто возражать, это будет бесполезно. Кроме того, Сайто очень устал, потому что израсходовал так много силы Гандальва. В общем, он отлично знал, что в данных обстоятельствах возражать бессмысленно.
Мальчика схватили за уши и потащили внутрь экипажа.
— Мисс! Успокойтесь! Мисс Вальер!
— Ничего. Ведь скоро все закончится. В любом случае, определенно, судьба у меня такая. Я так думаю, — Сайто улыбнулся и исчез внутри экипажа.
Он скатился вниз на пол. Луиза, возвышаясь над ним, начала:
— Во-первых, все, что произошло тогда в лодке, было ошибкой.
— Да. Понимаю.
— Кроме того, я думаю, мне сегодня тоже будет необходимо расслабиться. Как считаешь?
— Ты сможешь получить отдых, спасибо большое.
Но отдыха не было.
Протяжные жалобные вопли Сайто долго были слышны в поместье Ла Вальер.
* * *
Наблюдая через окно за экипажем, исчезающим вдали на главной дороге, Каттлея улыбнулась. После этого ее поразил приступ сильного кашля. Силы девушки были истощены из-за произнесенного ею заклинания Алхимии.
Хотя подъемный мост был в поле ее зрения, он был достаточно далеко от ее окна. Чтобы применить воздействие на такой удаленный объект, был потрачен значительный запас душевной энергии.
В комнате заливался дрозд.
Это был птенец, который раненым был подобран девушкой, на его крыле была повязка. Несколько секунд Каттлея разглядывала дрозда в клетке, а затем тепло улыбнулась.
Она открыла дверцу и протянула руку внутрь. Птенец прыгнул ей в ладонь. Девушка вынула его из клетки и сняла повязку.
Каттлея протянула за окно руку. Сидевший на ней дрозд внимательно посмотрел девушке в лицо и склонил голову набок. Как будто спрашивал разрешения.
— Все в порядке. Не беспокойся.
Птенец поглядел на небо. А затем взмахнул крыльями.
Каттлея наблюдала за дроздом, кружившим в воздухе.
Долго еще она, стоя без движения, следила за его полетом.
