Миг — лишь столько длилась темень, в которую ввергла Киргота и Еву волшебная дымка Каладрия. И как только зрение магу-целителю вернулось, он судорожно осмотрелся вокруг и облегчённо выдохнул.
— Лорд Киргот? Где мы? — спросила героиня магии у своего любимого. Как сам герой, так и его спутницы, теперь были там же, откуда начали свой путь — возле лагеря с остатками погасшего костра и двумя пасущимися рапторами.
— Голова болит. Мы были в доме, а потом нас выбросило, — прикинула Сецуна, осматривая окрестности. В отличие от своей подруги-волшебницы, новое местоположение она определила практически сразу.
— Братик, как хорошо, что ты вернулся! — воскликнула Элен, бросаясь в объятья Киргота.
— Рад, что вы все целы, — сказал юноша, поглаживая свою смышленую сестрёнку по её розовым волосам.
— Если мы все здесь, тогда… — начала колдунья, и на её невысказанное предположение у молодого человека уже был ответ.
— Да, у нас получилось, — закончил за принцессу маг-лекарь, переводя взгляд на настоящую героиню дня — преобразившуюся благодаря благословения божественной птицы Еву.
— Спасибо тебе, Киргот, без тебя я бы никогда не дошла до Каладрия, — поблагодарила сребровласая королевна, в своём новом образе бывшая даже более соблазнительной для целителя, чем когда-либо.
— Меня хвалить не нужно. Я просто помог тебе дойти до цели, а уж преодолела испытание ты только своей силой, — произнёс юноша, ласково освобождаясь от объятий Элен.
— Нет, правда, спасибо. Если бы ты не подтолкнул меня, я бы ни за что не пришла сюда. Ты столько для меня сделал, притом безвозмездно. Ну уж нет, пора бы и мне тебя отблагодарить, — решительно высказалась королевна. В конце концов, доселе это удалось лишь её далёкому предку. Подобные приключения как ничто иное укрепляют доверие, а потому Киргот решил попытать свою удачу.
— Ну раз ты так говоришь, то я не буду ходить вокруг да около. Ева, я хочу заняться с тобой любовью, — признался маг-целитель, ожидая всего что угодно: отказа, гнева, обиды. Но только не этого…
— Ну… с тобой я… согласна, — неожиданно для героя исцеления ответила чернокрылая. Фрея радостно улыбалась, Сецуна скрывала свои противоречивые чувства за холодной маской, а Элен ревниво дулась, хотя и раньше понимала, что к этому всё и придёт.
— Чт-?.. — только и мог выговорить неловко наклонивший голову юноша. Он надеялся на положительный ответ, в конце концов, они столько времени провели вместе, в том числе и в постели, лаская друг друга пальцами и языками, но всё равно её согласие прозвучало как гром среди ясного неба. Лишь жалкий миг понадобился молодому человеку, чтобы вернуть самообладание, но и этого хватило, чтобы расстроить сребровласую красавицу.
— Ах ты подлец! Шутить вздумал?! Я только собралась с духом, а он?! Дурак! Балбес! Киргот, ты никогда, никогда не меняешься! — обвиняла его сквозь слёзы девчонка, стукая по груди своими маленькими кулачками. Герой понял, к чему всё шло, а потому обнял свою возлюбленную подопечную.
— Прости, просто я не думал, что ты согласишься, вот и удивился. Но я счастлив, правда. Сегодня я буду любить тебя, нежно, — проговорил маг-целитель, поглаживая серебряные волосы королевны. Этот разговор был для него сложнее, чем схватка с двумя сотнями подонков, и в то же время он был в разы более желательным для его искалеченной души.
— Нет… Не хочу. Я даже не знаю, что ты ещё учудишь, — пошла в отказ чернокрылая, но и на это у юноши был ответный ход.
— Прошу тебя, Ева. Я люблю тебя, — ласково прошептал он в острое ушко королевны. И та растаяла…
— Лис ты хитрый, знаешь, как надавить. Да, хорошо, Киргот, я отдам тебе всё, — сказала претендентка на Чёрный трон, с чьих алых глаз герой-целитель пальцем вытер слёзы, а затем и вовсе сковал её в узах глубокого чувственного поцелуя, из которого он отпустил девчонку только, когда кислород в лёгких начал заканчиваться.
— Этой ночью я буду любить тебя. Только тебя, — пообещал маг-целитель к вопиющему удивлению остальных девушек. Но они не особо ревновали. По крайней мере, не в той степени, в которой это помешало бы их дружбе. В идеале молодой человек хотел, чтобы все они жили большой дружной семьёй, но для мирной жизни пока что было слишком рано.
— Тогда… это будет наша первая ночь вдвоём. Будь со мной, смотри только на меня, — радостно потребовала королевна, и её защитник готов был безоговорочно подчиниться.
— Значит, теперь-то ты на всё согласна? — решил поинтересоваться мотивами своей спутницы юноша. В конце концов, ему даже не столько пропуск в её лоно был нужен, сколько место в её сердце. А без последнего можно было принимать поражение.
— Ну, ты же добрый, не смотря на свои кровожадные заскоки. Ты столько хорошего сделал для моего народа, и я в тебя влюбилась. Нет, ты всё ещё бесчувственный головорез, бабник, изменщик, извращенец, и даже не стесняешься этого. И я всё равно люблю тебя, — призналась улыбавшаяся сребровласая девочка, отягощённая совершенно противоречивыми чувствами. Но самое светлое в них побеждало остальные. Наконец-то Киргот познает её — настоящую чистую любовь Евы, к которой он так стремился.
— Ну всё, нам тут делать уже нечего. Возвращаемся в деревню. Скажем дедушке Милу, что всё у нас получилось, а то он уже распереживался, — промолвил к всеобщей радости и согласию герой-целитель.
— Угу, Сецуна всё подготовит, — ответила волчица и ушла отвязывать рапторов. Те тоже заждались своих хозяев.
— Прекрасно, — выдал герой, демонстративно подавая руку своей подопечной. Однако, та её не взяла. Взамен, на её лице появились признаки ужаса, а ноги начали подкашиваться. И как только девочка начала падать, маг-лекарь ухватил её.
— Ева! Ева, что с тобой?! Это из-за силы Каладрия? — спросил обеспокоенный молодой человек. Творилось что-то страшное, ведь из алых глаз лились горькие слёзы.
— Это… души! Ко мне прилетают души, много-много душ! Киргот, почему, так же… Этого не может быть!.. — стенала королевна, смотря поддерживавшему её юноше в такие же красные глаза. Он всё понял, ведь те чернокрылы, что не желали возноситься в смерти, могли поселиться в крыльях у другого сородича. Евы, в данном случае. И вот, десятки таких душ поселились в перьях сребровласой.
— Это… скорее всего, на деревню напали. Нужно торопиться, — произнёс юноша, чувствуя, как сжимались его зубы. Скорее всего, опасения молодого человека оправдались, и теперь войска короля демонов громили Висоф. Стать щитом этих добродушных демонов, что приняли его, человека, богоизбранного героя, уже не получалось, и всё что осталось — это собрать выживших. Киргот не мог их бросить, особенно после того, как сделал это со своими односельчанами. И после того, как сердечно с ним обошлись чернокрылы. Маг-целитель погладил ожерелье на своей левой руке и начал думать, как бы поспеть.
— Да… Да, ты прав. Нечего тут скорбеть. Надо спасти их. Хотя бы одного, — решительно выговорила королевна. Фрея шокировано прикрыла рот руками, Сецуна нахмурилась, а Элен смотрела вниз, не зная, что ей и чувствовать.
— На рапторах полдня добираться. Ева, призови эту птицу, она нас отвезёт. Ты же сможешь? Не сможешь — так и скажи! — выдал юноша, успевший разочароваться в этом божестве.
— Смогу! Иначе зачем нужны были все эти испытания?! — произнесла сребровласая девчонка, а после чего закрыла глаза и расправила руки с крыльями. Буквально через миг она оказалась в центре невероятно мощного магического торнадо. А затем алые глаза открылись, из них исходило сверхъестественное сияние, и под ногами королевны образовался огромный магический круг.
— Я взываю к тебе, о та, кто несёт на себе ветра смерти! Приди ко мне, супруга души моей! Я приказываю силой древнего пакта — явись, Каладрий! — возгласила Ева, открывая врата. Сверкающие письмена сорвались с земли и устремились в воздух, открывая там пролом в самой реальности, откуда явилась белая птица, вестник чумы и гибели.
— Мы снова встретились, малютки! Раньше, нежели я помышляла. Я разве не предупреждала тебя о последствиях? — вопросило божество, расправляя свои ослепительные крылья.
— Да! Но я вызвала тебя в час нужды! Помоги нам, Каладрий, нам нужно добраться до деревни! — ответила храбрая чернокрылая.
— О-о, теперь понятно. Так и быть, — возвестила белая птица, и в следующий же миг по волшебству все, Киргот, Ева, Фрея, Сецуна, Элен и даже двое рапторов, оказались на спине божества, покрытые беловатой защитной мембраной.
— Мы отлетаем. Смотрите, не потеряйте сознание — предупредила пернатая, срываясь в головокружительный полёт в несколько раз быстрее скорости звука. Если бы не защита, так бы всех и убило перегрузкой. Да, такой была сила Каладрия.
Тридцать две секунды — именно столько насчитал Киргот. Полдня пути, более сотни километров, и белая птица преодолела весь этот путь за жалкие полминуты. Теперь компания наблюдала с неба, какая же адская картина творилась внизу. Висоф горел, а его обитатели умирали под натиском нескольких сотен демонов, раздавливавшим любое сопротивление. Это была не битва — геноцид. Всё уже свершилось, и выживших в пылающем поселении уже не осталось. Если бы они только поторопились, если бы маг-целитель с претенденткой на Чёрный трон справились хотя бы на час быстрее и призвали Каладрия тогда — всего этого можно было бы избежать.
— Внемлите, малютки. Здесь больше некого спасать. Лишь богомерзкие звери здесь роятся. Но как бы не были они противны, вам их не победить, отступайте, — посоветовала вестница чумы, прекрасно понимая чувства пятерых отчаянных душ. Однако же, нефритовый глаз подтвердил слова белой птицы. Внизу поджидали могучие демоны, элита войск короля Хакуо. И если с двумя-тремя, максимум десятью, Киргот ещё мог справиться, то вот батальон ему было не победить даже с помощью своих любящих союзниц. Юноша желал мести, но не ценой собственной головы, насаженной на пику. Пускай ему и было жаль этих добрых чернокрылов, особенно ту девочку, что подарила ему Ёркаму.
— Лорд Киргот, я их уничтожу, это… — начала Фрея, выхватив свой посох из кровавого дерева. Сила героини магии могла повергнуть безжалостных вторженцев, но большей герою исцеления виделась картина того, как уцелевшие маги осыпали их дождём смерти. Он понимал свою дорогую спутницу, его голова разрывалась от злобы и скрежета зубовного, но отмщение требовало планирования и подготовки. И только принцесса начала выговаривать слова заклинания метеоритного дождя, только Киргот думал сам остановить её, как это сделала…
— Каладрий! — крикнула Ева, изо всех сил выдирая у колдуньи её оружие. Та с озлобленным лицом хотела вернуть инструмент, но молодой человек положил руку ей на плечо и покачал головой в стороны.
— Да, малютка? — промолвила вестница чумы.
— Убей, — приказала терзаемая горем и ненавистью королевна, сжимая посох героини словно спасительную соломинку, отделявшую её от пропасти отчаянья.
— Ты знаешь, чем это тебе грозит? Так ты никого не спасёшь. Одно моё пребывание в этом мире убивает тебя, а ты желаешь ещё и воззвать к моей силе? — вопросила белая птица, пытаясь отговорить свою хозяйку от, несомненно, самоубийственного шага.
— Каладрий, я приказываю. Убей! УБЕЙ ИХ ВСЕХ!!! — заорала королевна, желавшая не просто видеть всех врагов мёртвыми, а чтобы это было её исключительной заслугой. Фрея со своими могучими заклинаниями лишь стояла на пути её мести. Киргот не видел в этом пользы, однако и вреда в том, чтобы избавить врага от его лучших войск не было. Молодой человек подошёл к чернокрылой и приобнял её за плечи.
— Давай. Ты этого заслуживаешь, — произнёс он, разделяя беспокойство девушки. Его слова уже ничего не значили, но он должен был их сказать. В костёр своей ненависти она забросила что-то важное, что-то незаменимое. Она вступила на одинокий и болезненный путь возмездия, и на этой тропе королевне требовалась помощь, которую маг-целитель готов был оказать в полной мере. А пока человек как только мог поддерживал демоницу, божество хвори расправило крылья, дабы высвободить свою легендарную мощь.
