Киргот наслаждался празднеством в деревне Висоф, огнями, весельем, едой и плясками. Сам он был уже сыт, а потому лишь отстранённо наблюдал за танцующими вокруг большого костра чернокрылами. Он вспоминал блюда преследуемого народа, мягкая тушёнка с гарниром из выращиваемых здесь бобов — всё буквально таяло на языке. А ещё были солёные шашлыки, по-быстрому замаринованные в соусе из душистых трав — просто и со вкусом. А главное — без вони. По рассказам Евы, после отличной охоты крылатые демоны по-быстрому тушат самые скоропортящиеся части добычи, и съедают их вместе с зажаренным на огромных шампурах мясом. А что останется — то солят, вялят или коптят, а потом поровну раздают всем семьям. Мага-целителя радовало, как же сильно взбодрились деревенские после его того, как он со своими девушками подарил им мясо. Как-никак, они уже не первый день чуть ли не впроголодь жили последнее время, некоторые и вовсе плакали от счастья, кланяясь равнодушному к ним герою и его улыбчивым спутницам.
— Спасибо, Киргот, без тебя всего этого не было бы, — поблагодарила Ева, ведь ещё никто ни для неё, ни для её народа столько всего не делал.
— Да-да, пожалуйста. Теперь-то я поднялся в твоих глазах? Называй меня «добрый и милосердный лорд Киргот», — пошутил маг-целитель, высматривая своих веселящихся кто как спутниц. Сецуна в обнимку с Элен пожирала всё, сама побеждённая принцесса наслаждалась беседой со своей бестактной ушастой подругой, а Фрея заливалась элем, потерянно посматривая то на Киргота, то на свою сестру. Потом, однако алкоголь дал ей храбрость, она взяла себя в руки и пошла к ним.
— Ну вот, взял и всё испортил! — разгневалась королевна, но переведший на неё свой пристальный взгляд молодой красноглазый человек лишь умилялся её раздувшимся щёчкам и раскрасневшемуся личику. И вот, девочка протянула руку.
— Что такое, тебе дать денег? — съехидничал юноша, что обожал подтрунивать над чернокрылой красавицей. Однако, очередной порции симпатичного недовольства он так и не дождался. Взамен…
— Да нет же! Киргот, ты меня вроде как любишь? Тогда потанцуй со мной! — пригласила бесцеремонного мага-целителя на танец Ева. И конечно же приглашение он принял. С довольной ухмылкой молодой человек поднялся и взял свою любимую спутницу за руку.
— Этот танец мне неизвестен, поэтому вести будешь ты, хорошо? — хватая черноволосую демоницу за обе руки, предупредил герой исцеления.
— Не бойся, я в танцах — мастак! — вытягивая своего союзника и защитника к костру, заверила чернокрылая. И ведь не врала. Отпустив ладони своего партнёра первым своим движением она избрала элегантное вращение вокруг своей оси, вместе с которым девочка широко распушила свои сверкающие в свете догорающих углей чёрные крылья.
— Какие прекрасные крылья! — благоговейно произнёс маг-целитель, не в силах оторвать от глаз от сверкающих перьев.
— Киргот, ты чего?! Извращенец! — обозвалась смущённая королевна, вращаясь вокруг своего защитника.
— Не стану это отрицать. Но что я не то сказал? — придерживая претендентку на Чёрный трон за талию, спросил юноша. Но выставляя назад левую ногу, чтобы оказаться за спиной своей любимой, Киргот пришёл к выводу, что это в странной культуре чернокрылов было принято принимать комплименты со смущением, а не гордостью и благодарностью.
— Ну всё, танцуй давай! — воскликнула Ева, хватая Киргота за левую руку, чтобы повернуть её направо и крутануться вокруг юноши. Он не знал, как правильно танцевать, а потому сделал то, что казалось наиболее правильным и логичным — отдался ритму, подтанцовывая в такт кружащей вокруг него черноволосой красавицы. Крылья, которые та, то складывала, то раскрывала, возбуждали в Кирготе неподдельное восхищение. А вместе с радостью танца, молодой человек почувствовал на своей спине ещё три голодных взгляда. Это были его девушки, с каждой из которых предстояло сплясать танец. Но только после Евы, ведь когда ещё может выпасть такой шанс? Ещё десять минут они плясали и кружили, пока королевна наконец-то не выдохлась, и юноша не усадил её смотреть. Следующей была Фрея, с которой предстояло станцевать элегантный бальный танец, столь несвойственный пронизанному свободой и радостью празднику. В этот раз вёл герой, бывший к своей бывшей мучительнице максимально близко к пущей радости волшебницы. И наконец, последний танец предстоял сразу с двумя. Свободная пляска с Сецуной и Элен, чьи телодвижения, казалось бы, и вовсе не имели ритма, но в каждом из них была страсть и буйство духа. Волчица исполняла танец своего народа, а принцесса изо всех сил повторяла за ней, добавляя элементы и от себя, что радовало Киргота даже больше любой отрепетированной секвенции. Но прежде, чем идти в палатку отдыхать, Фрея надоумила Еву вернуться в строй, и все вместе они под радостные хлопки чернокрылов и в частности дедушки Мила отплясывали свой хаотичный, но такой чувственный ритм. Киргот был милостив к своим игрушкам, и отказать им в этой радости был банально неспособен. Всё ради их улыбок и общего счастья.
Но как бы ни были приятны танцы, усталость властна как над слабым дитя, так и над могучим героем, а потому спустя полтора часа непрекращающегося веселья, как Киргот, так и его четыре спутницы решили, что надо бы закругляться. Пришло время наконец-то пойти ночевать в выделенном им домике, в котором как раз были две комнаты. Первая — для Элен с Фреей, истощённых долгим днём в пути, охотой и продолжительными плясками у костра. Вторая же предназначалась для мага-целителя вместе с Сецуной, так и не получившей утром свою порцию любви, а вместе с ними была ещё одна, пребывавшая в той же комнате любопытная Ева, что наблюдала за страстью со стороны.
— Господи-и-ин!.. — простонала нагая волчица, прикрывавшаяся лишь своим длинным хвостом. Юноша понимал этот жест, теперь была его очередь утешать свою дорогую спутницу, к которой у него было наибольшее влечение. Она была мила, добра, с ней было комфортно и приятно, и герой прижал к себе рабыню, нежно покусывая её ушко.
— Я люблю тебя, — сказал три заветных слова Киргот, ведь помимо благодарности за то, что она поняла и приняла его в самый ничтожный момент жизни, это был ещё и великолепный возбудитель для юной воительницы. Всё её тело покрыли мурашки, и это было лучше любых предварительных ласк, однако внимание юноши было приковано к другой, зажавшейся в углу. — Ева, иди к нам, ты чего?
— Я… подожду, — ответила чернокрылая вуайеристка, ублажавшая себя вдали от объятой страстью пары. После прошлой ночи она ужасно стеснялась открывшихся ей радостей, однако был ещё один неприятный нюанс — удовлетвориться у неё тоже не получалось. Она страдала от пылающего возбуждения, тёрла свои груди и ложбинку, однако как бы она ни старалась оргазм так и не наступал. В это же время Киргот обнимал прижимающуюся к его торсу волчицу, поглаживая её по хвосту, что наполняло её безграничной радостью, от которой было невозможно убежать, что сделать она даже не пыталась, напротив, налегая на своего возлюбленного господина, что томно дышал ей в уши и целовался с языком. Потом позу он пожелал изменить, развернув волчицу к себе уже спиной, дабы её пушистый хвост приятно щекотал грудь молодого человека, что облизывал шею охотницы и ласкал её груди своими руками. Сецуна, пусть уже давно и не желала мстить обидчикам своего племени, всё равно оставалась для героя родственной душой, одной из самых дорогих его сердцу девушек и однозначно самой преданной спутницей. Пусть так, но всё же он желал ещё и Еву, что была не в силах удовлетвориться одними лишь своими пальцами. Частично из-за сковавшего её страха, частично из-за удовольствия, что она познала с Кирготом, которому пусть и было немного жаль стеснительную девчонку, но довольная ухмылка подчёркивала, как же сильно он наслаждался близостью с воительницей. Двадцать минут он мучил её в разных позах, в разном темпе, но с одним чётким намерением — осчастливить ту, кто делал счастливым его. Кто готов был принять героя и пойти ради него даже на самые тяжёлые решения.
— Господин, Сецуна любит тебя, — поделилась своими чувствами довольная волчица, очищая с члена любимого остатки семени и любовных соков. Она так всегда делала, и Киргот находил это крайне чувственным и сексуальным жестом. И будто этого было мало, сперму, что вытекала из неё девочка тоже подбирала руками и слизывала с ладошек. И на этой прекрасной ноте маг-целитель поцеловал воительницу в лобик, укрыл её одеялом и оставил дремать с довольной улыбкой на лице.
— Прости, что так долго, Ева. Заждалась? — поинтересовался герой, хватая чернокрылую под руки.
— Я? Ждала тебя? Пфф, — отрицала очевидное королевна, но её покрасневшее лицо полностью выдавало всё. Герой всё понял и без слов, а потому уселся на кровать, обнял королевну сзади и полез ей под платье, дабы стимулировать набухший от бессильных ласк клитор и соски. Черноволосая красавица не пыталась отстраниться от проявлений любви, взамен лишь молча принимая их, нервно подрагивая и извиваясь.
— Ева, давай поцелуемся, — предложил юноша, намереваясь продолжить с того места, в котором их вечером прервал Мил.
— Нет, поцелуи… Нельзя, — простонала смущённая претендентка на Чёрный трон.
— Но ведь мы больше, чем друзья, не так ли? Так почему бы не поцеловаться после всего, что было? Тебе понравится, обещаю, — заверил маг-целитель, лаская нежную кожу своей подопечной.
— Ты же… любишь меня, да, Киргот? — неожиданно спросила девочка, чьи красные уши даже в полутемени отчётливо отдавали краснотой.
— Дольше, чем ты можешь себе представить. Думаешь, я бы так далеко зашёл ради нелюбимой? — чувственно ответил юноша, что положил глаз на королевну ещё в прошлом мире. Ранее он отчаянно гадал, что же такое она могла защищать, но в определённый момент всё и так стало очевидно — за её хрупкой спиной укрылись последние выжившие из демонического рода.
— Тогда… Тогда ладно, поцелуй меня. Ты мне… тоже не безразличен, — заявила чернокрылая, давая своё разрешение магу-целителю, что теперь намеревался прямо расцеловать свою подопечную.
— Спасибо, Ева, — сказал юноша, разворачивая черноволосую красавицу к себе. Он намеревался показать ей, в чём ещё радость языков, что сплелись, словно древесные корни. Словно сама судьба этих двоих. С каждой девушкой поцелуй ощущался по-разному. Фрея была одновременно добра и жадна, Сецуна — чувственна и заботлива, Элен, которую Киргот целовал лишь во время обработки — довольно невинна и бодра. Что же до Евы, то с ней поцелуй героя был особо хищническим и нежным одновременно. Королевна прогнула свою спину, по которой покатились мурашки, а затем повисла в руках своего защитника.
— Целоваться… Хаа… очень приятно… Хаа… Киргот… — восполняя воздух в лёгких, проговорила девочка, даже и не думавшая восстанавливать равновесие. Слишком уж ей нравилось, как молодой человек её поддерживал.
— Да уж, пора бы и в другие губки тебя поцеловать, — с задором произнёс маг-целитель, зарывая свою голову королевне под платье.
— Эт… Это не… губы!.. — простонала Ева, но героя в его натиске было уже не остановить. Он снял с девушки трусы и прильнул к её клитору. Теперь, когда они были одни, ничто не мешало показать претендентке на Чёрный трон всю мощь оральных ласок. Юноша одной только выпирающей фасолинкой не ограничился, налегая ещё и на половые губы. А затем язык вошёл ещё и внутрь. И так бы всё и закончилось, но чернокрылая, желавшая оргазма, схватила Киргота обеими руками, дабы получить более глубокое наслаждение.
— А-АХ! КИРГОТ! — взревела королевна, наконец-то достигая того самого заветного пика удовольствия, что теперь, видимо, не могла получить самостоятельно. Юношу забрызгало вагинальными выделениями и мочой, но против он совершенно не был.
— Не расслабляйся, Ева, долгая ночь только началась, — проговорил маг-целитель, снимая с девочки её платье через руки. Было ещё много способов, как можно было удовлетворить её без насаживания на мясное копьё. Первым из них Киргот выбрал одновременное вылизывание гладенькой подмышки и стимуляции промежности рукой. Крылатая, вопреки ожиданиям, не засмеялась, а застонала, чувственно подрагивая.
— Ещё! Ещё, Киргот!.. — умоляла черноволосая красавица, левой рукой хватая ласкающую её длань, дабы юноша ещё быстрее ублажал её. Тот, с одной стороны, был только за, а с другой — его башня вновь восстала после секса с Сецуной, и нужно было что-то с этим делать. Молодой человек засунул в отверстие уже два пальца, к огромной радости девчонки потирая все её слабые места одновременно, а вместе с тем лизал её уже за ушком. Вскоре её настиг второй оргазм, а эрекция героя стала уже невыносимой.
— Ева… я, — без лишних слов указал на стоящую перед ним «проблему» маг-целитель, опасаясь, как бы со всем этим ему не пришлось нарушить своё обещание.
— Киргот… — прильнула к шесту героя демоница, улавливая желания своего защитника. Он хотел, чтобы та отблагодарила его за работу языком и пальцами, это королевна и сделала. Опыта в таких вещах у Евы совершенно не имелось, но это не мешало ей посасывать жезл юноши, которому было всё сложнее и сложнее себя сдерживать. А потому он схватил свою любимую подопечную за голову и начал бушевать. Склизкие звуки заполонили комнату, и по мере того как таранящий глотку чернокрылой маг-целитель приближался к своему пику, они становились только громче и звучнее.
— ЕВА!!! — взвопил юноша по мере приближавшейся эякуляции. Спустя несколько минут беспардонного обращения со своей возлюбленной, всё закончилось…
— Кхе-кхе… Хаа… — закашлялась девушка, пытаясь проглотить семя мага-целителя.
— Ева, Ева, ты в порядке? — схватив её за плечи, спросил обеспокоенный герой.
— Теперь ты, значит, волнуешься? — язвительно поинтересовалась Ева.
— Как я могу не волноваться о тебе? — проговорил юноша, прижимая к себе крылатую деву.
— Тебе… понравилось, Киргот? — задала самый главный вопрос всей этой небольшой перепалки девочка.
— Честно? Очень, — признался маг-целитель, укладывая и себя и чернокрылую на подушку, рядом с мирно сопящей Сецуной.
— Тогда… давай уже спать, — предложила Ева, чьи глаза уже слипались.
— Уа-а! Разумная мысль, — ответил Киргот, напоследок поцеловав ту в губы. Ночь взяла своё, и молодые провалились в сон. К счастью или к сожалению, никакие сновидения разума молодого человека не беспокоили. Лишь сплошная чёрная темень предстала перед ним. Приятная пустота.
Утро же встретило мага-целителя приятным рассветным утром, зарядом бодрости и присосавшейся к достоинству молодого рыжеволосого человека Сецуной. Утром это всегда делала она, и отдавать почётный пост кому-то другому Киргот даже не собирался. Это была только её привилегия, пускай прошлым утром она и была её лишена. Ева всё ещё громко сопела рядом с героем, не мешая волчице заниматься своим ласковым делом, которое вскоре закончилось для ушастой девочки полным ртом семени, что она проглотила, прежде чем продемонстрировать это, открыв ротик. Воительница любила Киргота, и всё, что с ним было связано. В том числе и вкус его спермы.
— Господин, что мы будем сегодня делать? — поинтересовалась одевавшаяся Сецуна.
— Ну-с, сейчас потренируемся, потом сходим в лес на охоту, ну а потом зайдём к старику Милу. Хочу побольше разузнать, что же там за испытание такое для нас с Евой уготовано, — ответил юноша, желавший собрать информацию о чуме. Он предполагал, что с его героической магией исцеления преодолеть её будет легче лёгкого. Однако осторожность в таких делах совершенно не бывает лишней.
— Угу. Сецуна поняла. Сецуна разбудит всех, — завязав бантик на своём топике, вызвалась охотница. Ну а в это время герой-целитель раздумывал, чего бы ему такого приготовить, чтобы взбодрить всех и сразу без секса.
…
Не успел Киргот оглянуться, как настал вечер. Насыщенный событиями день пролетел быстро. Утренняя тренировка, готовка сытного мясного супчика, охота в лесах во благо чернокрылов, сбор так удачно подвернувшейся на пути брусники, передача деревенским четырёх волчьих туш, прогулка по Висофу и поиск муки с молоком — после возвращения домой всё это слилось в один комок спутанных воспоминаний. Элен вместе с Фреей тренировались с Сецуной, и хотя первая никогда не станет в одном ряду с Кирготом или Клехией, упражнения ей были полезны, чтобы в дальнейшем комфортно чувствовать себя в пути. Примерно месяц понадобится ей, чтобы прийти в форму.
— Давно я сладости не готовил. Порадую девочек, — прокомментировал герой, рассматривая яйца, козье молоко, свои колбочки с солью, сахаром и содой, обычно применяемой для стирки и мойки посуды, но сейчас это нужно было для хорошего теста.
— Фрея, мне нужна вода, — неожиданно выговорил молодой человек, засыпая собранную бруснику в небольшой жестяной котелок.
— Да, мой лорд, а зачем? — подходя к магу-целителю, поинтересовалась колдунья.
— Варенье готовить, — ответил юноша, соображая, где же ему готовить. В доме была небольшая печка с дымоходом, которая как раз могла разогреть тару.
— Братик, ты будешь пирог делать? — спросила Элен, поражаясь, как это её сестрёнка могла пальцем сделать воду буквально из ниоткуда.
— Какая сообразительная девочка, — произнёс герой, поглаживая розововолосую принцессу по головке. Но даже от такого приятного времяпрепровождения нужно было отвлечься, чтобы немного разогреть печь, чтобы закипятить воду на медленном огне. Спустя пятнадцать минут Киргот облачил свою руку в Георгия. Орудию разрушения и смерти предстояло стать обычной поварской рукавицей, чтобы достать котелок из огня и добавить туда сахара, хорошенько его перемешав ложной. Девушки с упоением наблюдали за зарождением кулинарного шедевра, а Киргот думал, что теперь ему делать с голодными взглядами.
— Ева, Фрея, мы идём к дедушке Милу. Сецуна с Элен остаются тут присматривать за домом, — обозначил юноша, не желая обременять старика.
— А можно, ну… — неловко начала волчица, переводя взгляд на остывающий котёл. Маг-целитель усмехнулся, вытащил ложку, тарелку и отлил в неё немного варенья, излишнего для пирога.
— Так и знал. Можете скушать вот это. Остальное не трогать — накажу, — предупредил ехидно улыбавшийся Киргот, отзывая божественный наруч.
— Мне кажется, ты их так только раззадоришь, — отметила Ева, играясь с клинком в своей туфельке.
— Посмотрим, — усмехнулся герой и со своими двумя спутницами вышел из дома. У него ещё оставалась брусника, а если девочки и отважатся ослушаться его, у него было на примете несколько весёлых игр.
— Ну как, Евочка, тебе понравилось прошлой ночью? — героиня магии решила приправить недолгую прогулку
— Мне? С этим разбойником и грубияном? — засмущалась чернокрылая, поняв, что колдунья решила побеседовать о делах постельных.
— Ха-ха, харизматичным грубияном, — в своей привычной манере съязвил маг-целитель, вспоминая их чувственные и приятные поцелуи
— Ага-ага, конечно. Фрея, вот что ты в нём нашла? — поинтересовалась королевна у принцессы, мол, как это она всё бросила и убежала с таким подлецом?
— Лорд Киргот может быть несдержанным, но он очень добрый и заботливый, — ответила заклинательница, с широкой улыбкой посматривая на своего любимого.
— Фрея, мне напомнить тебе, кто из нас на самом деле несдержанный? — прошептал юноша, не забыв ещё и дунуть в ушко розововолосой кронпринцессы.
— Ха-ха-ха, перестаньте, — попросила девушка, но отстраниться ей не давала прижатая к её плечу рука. — Я никогда этого не забуду, — добавила уже более печальным голосом Фрея. Для него эти воспоминания были уже не болезненной травмой, а лишь поводом для задушевных бесед и топливом тематических игрищ. Как и для колдуньи, но ей было более неприятно осознавать себя палачом и мучительницей своего любимого человека.
— Как вы вообще познакомились? И почему твоя сестра, вроде, изменилась из «убить всех демонов» до «братик, я люблю тебя»? — не унимала своё любопытство черноволосая красавица.
— Евочка, это долгая история. Лорд Киргот подарил ей новую жизнь. И всё, что я хочу у тебя попросить — не говори с ней на эту тему, — настойчиво потребовала у крылатой демоницы заклинательница.
— И не стыдно вам обманывать её? И пользоваться ей… — Ева с упрёком посмотрела на юношу, безмолвно обвиняя того в изнасиловании маленькой девочки. Но тот лишь усмехнулся в ответ.
— Так будет лучше, иначе вы бы не стали подругами, — уже более добродушно проговорила Фрея, видя крохи понимания в глазах спутницы.
— Ева, ты нас поняла. Я люблю её, и лучше ей так, чем в лапах Джеорала. О, кажется, мы пришли, — подвёл итог Киргот, и как раз они пришли к дому Мила, который отличался от остальных лишь размерами. У входа их попросили подождать пять минут, прежде чем одна из чернокрылых девушек не привела гостей к старику.
— Господин Киргот, леди Ева, сударыня Фрея, проходите, садитесь. Извините, что заставил вас ждать, у нас тут дел невпроворот, — оправдался старейшина, жестом предлагая гостям усесться на плетёный диван около его стола.
— Да ладно, это мы пришли без предупреждения. Но давайте к делу. Мы собираемся принять испытание Каладрия. У нас остались вопросы по этому поводу. Есть ли какие-то легенды или сказания? — поинтересовался маг-целитель, желавший подготовиться к предстоящим опасностям как можно лучше.
— Легенды? Хм, да. Первое испытание проверяет крепость тела, но даже более важно испытание духа. Не имея сильной воли, пройти его невозможно. Сожалею, подробностей об этом так и не осталось. Это удалось только лишь одному, прародителю рода Риз, и было это многие века назад. Простите, если так и не смог помочь, — рассказал всё, что осталось с тех далёких времён старик.
— Нет, почему? Очень полезная пища для ума, — улыбчиво ответил герой, переводя взгляд на сидящую рядом с ним Еву. — Мне-то с моей ранимой душой будет очень трудно его преодолеть.
— Ты-то, ранимая душа? Да не смеши меня, Киргот, — ответила чернокрылая, представляя, как он убивает сотни мужчин, насилует женщин, и чуть ли не ест младенцев на обед. И в чём-то она была даже права, но беспокоился он не за себя, а за неё. Некие высшие силы покушались на королевну, и последнее, чего хотелось юноше — это встретиться с ними лицом к лицу на испытании.
— Рад, что вы нашли это полезным. Итак… Господин Киргот, я бы хотел вам ещё кое-что отдать, — сказал Мил, доставая из-под своего стола небольшую деревянную коробку.
— Можно открыть? — спросил юноша, пододвигая дар к себе.
— Конечно, за этим я вам её и отдал, — дал своей ответ пожилой чернокрыл. Теперь три взгляда были прикованы к коробке, и юноша открыл её.
— Это ещё что? — произнёс маг-целитель, рассматривая замотанное в ленты и печати яйцо.
— Яйцо Каладрия, — благоговейно объяснил дедушка Мил.
— И вы отдаёте нам такую ценную вещь? — поинтересовался герой исцеления, ведь если это было правдой, то ему подарили настоящее сокровище.
— Конечно, вы сделали для нас больше чем кто-либо другой. К тому же, леди Ева верит в вас. К тому же, Амуда, мой покойный друг и отец Евы, вверил его мне, дабы я отдал его её будущему мужу, — проговорил старейшина к величайшему смущению чернокрылой красавицы. Это было уже не первое приданое в распоряжении героя, но увы, амулет от отца Сецуны лежал у него мёртвым грузом в подсумке, и от которого он всё так и не мог избавиться.
— Мы с Кирготом ещё не поженились, — проговорила она, намекая улыбчивому герою, что это время ещё придёт.
— О, старик всё видит, я вас чуть ли не с рождения знаю. Этот человек для вас очень важен, и вы важны для него. Поэтому, я отдаю всё без сожалений, — заверил старик, видевший в загадочном человеке как хорошее, так и много чего плохого. Но если в чём и не было повода сомневаться, так это в его искренних чувствах к королевне. И такое доверие было Кирготу приятным, но кое-что его всё-таки беспокоило.
— Если всё так просто, почему вы сами не использовали его? Вы же могли вырастить ещё одного Каладрия, подчинить его, и уже с ним пойти на короля, — задал гложивший его вопрос юноша.
— Боюсь, мы не способны его высидеть. Ему нужна мана, много маны от одной-единственной души. Откуда оно появилось? За раз божественная птица высиживает только одно яйцо, и если во время этого она откладывает ещё одно, то предыдущее просто выбрасывается. Так произошло с этим. Многие уже пытались, но никто не обладает достаточной энергией для успеха, — пояснил старый демон, ведь ни у одного из чернокрылов просто не было достаточной силы.
— Что ж, спасибо за подарок. Тогда, если у нас будет это, и ещё та птица, которой вы поклоняетесь, то получится два ручных божества. Хмм, неплохо, — рассудил маг-целитель, представляя, какие великие дела он сможет творить с такой боевой мощью.
— Боюсь, из него вряд ли вылупится Каладрий. Конечно, от богов получаются боги. Но в случае этого яйца, оно поглощает не только ману, а ещё и душевные эманации, мысли и надежды. Из них и рождается новое божество. И быть оно может каким угодно, — поведал старик.
— Любопытно. Что ж, тогда я заберу его, — сказал герой, представляя, какой же ангел получится из его несомненно «доброй» души. Он, однако, осознавал риск, ведь могло так оказаться, что его сил будет недостаточно. Тогда можно было попросить Фрею, героиню магии. А если не справится и она, то можно было со спокойной душой разделать яйцо на ингредиенты, ведь более могучих магов в мире просто нет.
— Я доверяю их вам, господин Киргот, и Еву, и яйцо. Чтобы его высидеть, вы должны постоянно держать его при себе. Так оно будет питаться от вас, и под вас же и подстроится, — выдал старейшина, после чего юноша забрал сундук себе.
— Понимаю. Что ж, носить так носить, — раздумывая о каком-нибудь соломенном рюкзаке для переноски внушительного по размерам яйца, сказал молодой человек. Он уже думал, как же назвать нового союзника. Однако, раз уж с именами у него в основном не ладилось, предстояло посоветоваться с девушками.
— И вот ещё, не забудьте, — произнёс дедушка Мил, кладя на стол ещё один предмет.
— Иголка? — поинтересовался Киргот, рассматривая изукрашенный руническими символами кусок металла.
— Когда наступит время, окропите её своей кровью и вонзите в сердце того, что вылупится, — посоветовал пожилой чернокрыл. Герой с пониманием принял его слова, ведь так можно было подчинить полученное божество своей воле, чего нельзя было сказать о Фрее и Еве.
— Разве это не жестоко? — спросила волшебница, чьи нравы развернулись на сто восемьдесят градусов после той самой судьбоносной ночи.
— Я подумаю над этим, — сказал юноша, убирая инструмент в свой подсумок, туда же, где лежал и расколотый синий амулет. Всё складывалось как нельзя лучше, приближался день испытания Каладрия, после которого можно было сразу идти на короля Хакуо. Но как бы хорошо всё ни выглядело, интуиция подсказывала Кирготу готовится к худшему.
