Наступил полдень.
Над сухим желтым песком нависло жгучее солнце.
Непрекращающиеся волны жара ударяли землю, делая песок внизу ужасающе горячим.
Жажда, голод и истощение вызывали у людей головокружение.
Цан Сюй и Цзы Ди брели вперед шаткой походкой, и были моменты, когда они чуть не попадали в песок.
В свете этого у Чжэнь Цзиня не было выбора, кроме как отдохнуть в тенях песчаных дюн.
Бай Я все еще был бессознательным, а трое других задыхались.
Затем боги как будто проявили редкую жалость к этим жалким людям — появился пустынный ветерок.
Хотя ветерок был маленьким, он все еще избавлял от части жара.
Ветер поднял мелкие песчинки над поверхностью песчаных дум, перебрасывая их через дюны.
Песчинки зашелестели, но не было ценителей, способных услышать красоту этого звука.
Использование почти всех сил мучило пустые животы Чжэнь Цзиня и других.
Чжэнь Цзинь чувствовал себя изголодавшимся. Между его грудью и спиной как будто не было пространства.
Он положил бессознательного Бай Я под тень песчаной дюны.
Начав путешествие, он не чувствовал, что Бай Я был тяжелым бременем. Но сейчас ему казалось, как будто он нес слона.
Отложив обузу, тело Чжэнь Цзиня вмиг почувствовало облегчение.
Он не забыл осмотреть состояние Бай Я.
«У него снова жар», — глаза Чжэнь Цзиня потемнели.
Состояние Бай Я снова ухудшилось.
Чжэнь Цзинь хотел помочь ему, но Бай Я уже выпил зелье Цзы Ди.
Если бы у них был достаток еды и воды, Бай Я смог бы восполнить нужды тела.
Но сейчас Чжэнь Цзинь и другие сделали несколько глотков и ничего не ели.
Чжэнь Цзинь мало что мог сделать.
Он только мог открыть флягу с кипящей водой, выливая несколько капель воды в горло Бай Я.
Запасы воды уже были разделены на три равных порции, у каждого из них было по флаге для воды. Вода, которую Чжэнь Цзинь дал Бай Я, была его собственной.
Цан Сюй и Цзы Ди увидели, что Чжэнь Цзинь делает это, но ничего не сказали.
Они неподвижно сидели на песке, и у них даже не было сил говорить.
Чжэнь Цзинь тоже молчал.
Он тихо сидел, как песочные часы. Его оставшиеся силы были песчинками, и он пытался сохранять силу песчинка за песчинкой.
С тех пор как Чжэнь Цзинь проснулся на этом острове, он никогда не был так голоден и так не страдал от жажды, как сейчас.
Самым близком к этому ощущением был день, когда он вырвался со дна песчаной дюны. Но в тот раз у него была еда — пустынный змей.
Чжэнь Цзинь сейчас смотрел на желтую пустыню и необъятное небо, надеясь, что его атакует что-нибудь, похожее на змея.
Раньше, когда он уничтожил группу белок, у него были еда и подчиненные. Той ночью телепортация превратила все его с трудом заработанные достижения в ничто, как лопнувший пузырь. Когда он смог прокопать путь из песка и был атакован змеем, его сердце было наполнено грустью.
Но сейчас он сидел в песке, вспоминая тот момент и чувствуя, что атака змея, возможно, была даром природы или милосердием бога.
В сердце Чжэнь Цзиня родилось яркое понимание.
«Ха-ха», — он не смог сдержать легкий смех.
Его голос вызвал недопонимание Цзы Ди и Цан Сюя.
Чувствуя их взгляды, Чжэнь Цзинь объяснил: «Судьба атаковала и мучила меня много, много раз. Я каждый раз думал, что прохожу через худшее страдание в мире».
«Но на самом деле это не было правдой».
«Нет худшего момента, и с продолжением жизни будет все больше мучений и жалких моментов».
«Сейчас моя ситуация хуже, чем в момент, когда на меня напал змей. Возможно, в будущем я окажусь под еще большим давлением».
Цзы Ди молчала.
Они уже обменялись информацией, и девушка знала, что случилось с Чжэнь Цзинем, когда они разделились.
Но Цан Сюй рассмеялся.
«Мой лорд, когда вы это говорите, это необъяснимо делает меня более расслабленным».
«У вас не оптимистичный менталитет, а скорее открытый».
Цзы Ди задумчиво и тихо сказала: «Страдание — своеобразный вид богатства. Разница в том, могут ли люди извлечь богатство из страдания».
Чжэнь Цзинь вспомнил время, когда впервые проснулся, свой опыт на острове, и особенно о магическом ядре: «Если все так, то я наверное миллионер».
Разговор закончился на этом.
Обсуждение создало у всех чувство еще большего истощения.
Они очень долгое время хранили молчание.
Мощь свирепого солнца ослабела с течением времени.
Чжэнь Цзинь нес Бай Я вместе с Цзы Ди и Цан Сюем, продолжая спешить вперед.
Их удача начала оборачиваться к лучшему.
Они по пути нашли высохшую мертвую песчаную иву со множеством пауков и скорпионов, которые стали драгоценной едой.
Им так же удалось найти песчаную ящерицу и песчаную крысу.
Крыса была всего лишь обычным зверем. У нее было маленькое телосложение, и она была практически нормальной крысой за исключением больших ушей, дающих ей острый слух. У нее была желтая шерсть, имитирующая пустыню. Ее задние ноги были развиты, позволяя ей прыгать на высоту двух метров.
Погнавшись за ней, Чжэнь Цзинь сунул ее труп себе в сумку.
Ящерица и крыса не были съедены сразу же, остальное отошло в основном Цан Сюю и Цзы Ди.
Несмотря на это питание не соответствовало расходам сил, так что у них не было выбора, кроме как раз за разом останавливаться и отдыхать.
Эффективность их путешествия сильно снизилась, и они еще не достигли назначения, гранитных камней, к ночи.
Цан Сюй посмотрел на их окружения, небесные тела, а так же карту, нарисованную им в песке.
«У меня нет глубокого понимания небесных тел. Но я хорошо знаю наши окружения. Ландшафт песка не должен был сильно измениться за несколько дней, проведенных нами в вулканическом регионе».
«Так что мы, похоже, недалеко от гранитных валунов».
«Мы сможем добраться туда к рассвету завтра».
«Сегодня ночью мы отдохнем здесь, так как больше не можем идти, мой лорд».
Старый ученый вздохнул, когда ночной ветер подул на его белоснежную бороду.
Цзы Ди и Цан Сюй знали, что было бы полезно поспешить к гранитным валунам, но и правда уже не могли идти.
Чжэнь Цзинь не был в лучшем состоянии.
Молодой рыцарь кивнул: «Мы можем использовать древесину срубленной песчаной ивы. Ночью будет очень холодно, но мы можем разжечь огонь, что поможет нам продержаться эту ночь».
Пара кремней и невероятно сухие дрова помогли быстро разжечь костер.
Все сидели вокруг костра.
Они нанизали ящерицу и крысу на палки, что позволило Чжэнь Цзиню пожарить их над костром.
Из-за аромата жареного мяса Цзы Ди сглотнула.
«Это определенно самый вкусный деликатес в мире!» — слова и взгляд Цзы Ди демонстрировали ее голод.
Цан Сюй тоже внимательно смотрел на мясо. Ему с трудом удалось отвести взгляд, и он схватил песок. «Думаю, что песок, который я держу, невероятно соблазнителен. Настолько, что я с трудом сдерживаюсь, чтобы не проглотить его».
Цзы Ди рассмеялась, соглашаясь: «Мне даже кажется, что черная лава выглядит взбитой, как шоколадный хлеб».
«Я видел исторические записи, когда страдающие от засухи люди империи умирали, съедая землю».
«Теперь я понимаю, что они чувствовали. Голод действительно может довести людей до безумия так, что они перестанут думать о том, что едят. Я хочу откусить немного травы и песка».
Цан Сюй вздохнул: «Действительно, есть те, кто ел почву. В Юго-западной Империи и на юго-западном берегу каждые несколько лет случается засуха. Живущие на берегу беженцы собирают почву и смешивают ее с маслом и солью для создания грязевого печенья».
«Клан Ша Та однажды отправил меня для транспортировки поставок беженцев. Прибыв туда, я попробовал несколько этих печений».
«У грязевого печенья изысканный вкус. Но съев его, ты почувствуешь отличительный вкус влаги берега».
«У грязевого печенья размеры ладони взрослого человека, и беженцы выкладывают их на земле и сушат под солнцем».
«Я попробовал лишь маленький кусочек, но рыбный запах грязи остался у меня во рту на несколько часов».
«Местные беглецы ели их долгое время, а старики и дети набивают себе животы этими штуками. В результате они до костей худые, и у них хроническая диарея. Каждый день от диареи умирает один ребенок».
«Вы двое знали? Во время путешествия сегодня я поклялся, что если бы у меня было грязевое печенье, я бы набил им живот».
Чжэнь Цзинь перевернул мясо на костре и спросил: «Кстати, если говорить о пищеварительных способностях… Какие они у зверей, господин Цан Сюй? У какого зверя сильнейшие способности пищеварения?»
Цан Сюй пробормотал: «По сравнению с людьми у зверей очень сильные пищеварительные способности».
«Гиены известны за то, что съедают кости, почти никогда не оставляя скелет, когда находят труп».
«У стервятников сильный желудочный сок, способный с легкостью разъесть и переварить кости и костный мозг».
«Питоны глотают еду целиком, и даже если это аллигатор или детеныш слона, они смогут его переварить».
«В целом, у птиц самое сильное пищеварение. Им требуется всего пятнадцать минут на переваривание насекомых. Съеденные ими ягоды выйдут с экскрементами через тридцать минут. Когда некоторые морские птицы съедают рыбу, к тому времени, как хвост попадает в клюв птицы, голову уже разъедает в желудке птицы».
«Что насчет пищеварительных способностей скорпиона копья?» — спросил Чжэнь Цзинь.
Цан Сюй сказал: «Она — очень сильная! Скорпионы копья — магические звери, и их способности превосходят обычных зверей. Они могут есть металл, и их пищеварение может полностью его переварить. Согласно моему препарированию у них очень быстрое пищеварение, и им потребуется пять минут на переваривание съеденных камней».
Чжэнь Цзинь кивнул, но ничего не сказал.
Когда мясо крысы и ящерицы было почти приготовлено, Чжэнь Цзинь внезапно изменился в лице, продолжая внимательно слушать.
Из-за этого действия Цзы Ди и Цан Сюй были настороже.
«Я слышу движение», — Чжэнь Цзинь был удручен.
Цзы Ди и Цан Сюй ничего не слышали, но они понимали, что Чжэнь Цзинь был культиватором боевого ци, и его физические навыки далеко превосходили обычных людей, поэтому его слух превосходил норму.
«Вы двое ешьте, а я буду стоять на страже, отгоняя или, возможно, убивая зверей вокруг».
«Постарайтесь остаться здесь и не отходить».
Чжэнь Цзинь напомнил им, после чего дал им мясо и медленно встал.
«Мой лорд, будьте осторожны», — с беспокойством сказала Цзы Ди.
Чжэнь Цзинь кивнул и быстро ушел. Его силуэт стремительно исчез в завесе ночи.
Он сначала обошел по кругу, и, подтверждая, что не было следов свирепых зверей, пошел в прямом направлении.
Когда его не замедляли Бай Я, Цзы Ди или Цан Сюй, Чжэнь Цзиню не потребовалось много времени, чтобы прибыть к гранитным валунам.
Гранитные валуны были безопасным местом, и здесь не было скорпионов копья.
Чжэнь Цзинь сделал глубокий вдох с сомнениями на лице.
Но он вскоре был решительно настроен.
Он начал раздеваться.
Юноша быстро снял всю одежду, став совершенно голым.
Через миг он активировал магическое ядро, и все его тело начало излучать красный свет.
Интенсивный красный свет покрыл его лицо и тело, оставляя только красный силуэт.
Красный силуэт затем быстро растворился, как вода, приобретая силуэт скорпиона.
Красный свет постепенно исчез, и Чжэнь Цзиня больше не было здесь, на его месте был скорпион.
Начала распространяться аура жизни серебряного уровня.
Чжэнь Цзинь трансформировался в вожака скорпионов копья!
Это был первый раз, когда он превращал все тело, не оставляя следов человечности.
Это было крайне рискованно, но у Чжэнь Цзиня не было другого выбора, кроме как сделать это.
Он был слишком голоден.
У него была культивация боевого ци по крайней мере серебряного уровня, и эти два куска мяса были бесполезны для него. На самом деле, даже если Цзы Ди съест их все, она не насытится.
Поэтому Чжэнь Цзинь решил пойти другим путем.
Гранитные валуны не были едой людей.
Поэтому он полностью трансформировался в скорпиона копья, чтобы попробовать.
Восприятие Чжэнь Цзиня сильно изменилось.
Завеса ночи не была для него темной. Он с помощью глаз скорпиона копья видел далеко во тьме.
У скорпионов копья было не только два основных глаза впереди, но и была пара глаз по бокам голов.
В результате у Чжэнь Цзиня появилось широкое поле зрения.
Скорпионы копья также обладали изумительным чувством обоняния, и Чжэнь Цзинь немедленно почувствовал богатый аромат.
Он быстро обнаружил, что аромат исходил от окружающих гранитных валунов.
Люди не чувствовали ничего от гранитных валунов, и в лучшем случае могли почувствовать камень или металл в них. Но Чжэнь Цзинь трансформировался в скорпиона копья, почувствовав превосходный и никогда ранее не встречаемый им аромат.
Величественный аромат немедленно подвигнул Чжэнь Цзиня поднять хвост скорпиона.
Хвост вылетел, как молния, пронзая гранитный валун.
Чжэнь Цзинь также использовал большие клешни вместе с хвостом скорпиона, разбивая гранитный валун на куски.
Клешни заталкивали сокрушенные куски в его рот скорпиона.
Чжэнь Цзинь начал жевать.
«О, о, о!»
«Как вкусно!»
«Вкус, как у шоколадного печенья. У него хрустящий и гладкий вкус».
Чжэнь Цзинь чуть не закричал.
Как оказалось, гранитные валуны были кулинарным деликатесом для скорпионов копья!
Обоняние скорпионов копья полностью отличалось от людей.
Чжэнь Цзинь постоянно жевал, набивая живот едой.
Он был сильно голоден.
Съев два гранитных валуна подряд, он остановился.
Он в форме скорпиона лег на землю, некоторое время оставаясь неподвижным, чтобы переварить гранит внутри.
По всему его телу начало распространяться ощущение покалывания.
«Что происходит?» — Чжэнь Цзинь странно себя почувствовал. Он определенно следил за внутренними органами, и знал, что успешно переварил гранит.
«Может быть?»
Сердце Чжэнь Цзиня внезапно засияло.
Он подумал о том, что сказал Цан Сюй. Что скорпионы копья могли съедать гранитные валуны, поглощать металл в камне и увеличить твердость панцирей.
Чжэнь Цзинь немедленно ударил своим хвостом по панцирю.
Однако, это была часть тела Чжэнь Цзиня. Хвост и панцирь обладали той же силой, и не было получено вреда.
Чжэнь Цзинь затем активировал магическое ядро, восстанавливая свою форму человека, но сохранил кусок панциря скорпиона на животе.
Возможно, так как остался всего один кусок панциря скорпиона, кислое и покалывающее чувство сосредоточилось на животе, становясь крайне интенсивным.
Чжэнь Цзинь превратил пальцы в клинки паука, внезапно ударив себя по животу.
Новые паучьи клинки были очень острыми, оставляя следы на панцире скорпиона.
Внезапно невыносимое и странное чувство покалывания было облегчено.
Через два мгновения странное чувство стало более интенсивным.
Чжэнь Цзинь посмотрел на свой живот и обнаружил, что большинство порезов на панцире скорпиона уже зажило.
Но у Чжэнь Цзиня был радостный вид.
Потому что это доказало его догадку.
Он немедленно использовал паучьи клинки, с силой ударяя по животу.
Повторные колющие удары оставили много маленьких отверстий.
Панцирь скорпиона стремительно заживал, а странное покалывание постепенно ослабевало, пока полностью не исчезло.
Чжэнь Цзинь прикоснулся к животу, обнаружив, что недавно отросший панцирь скорпиона был несколько крепче, чем ранее.
«Это должно быть причиной, почему вожак скорпионов не прекращал меня преследовать».
«Как оказалось, он жаждал избиений!»
«Когда я отвел их к гранитным валунам, это было с целью дать им еду, но это наоборот нам навредило».
После осознания правды радостный вид Чжэнь Цзиня исчез, меняясь на раздраженную горькую улыбку.
Чжэнь Цзинь не оставался, вдоволь наевшись, немедленно возвращаясь назад.
Он вернулся к костру, увидев Цзы Ди и Цан Сюя.
Крыса и ящерица уже были хорошо приготовлены, но Цзы Ди и Цан Сюй не ели несмотря на невероятный голод.
«Поешьте, мой лорд».
«Лорд Чжэнь Цзинь, не нужно бесцельно отказываться. Только если у вас будет достаточно сил, вы сможете гарантировать нашу безопасность, не так ли? Даже если у нас будет достаточно сил, мы не сможем справиться со свирепыми магическими зверями».
Несмотря на голод Цзы Ди и Цан Сюя, они как будто заранее договорились, начав любой ценой убеждать Чжэнь Цзиня съесть два куска мяса.
Конечно же, Чжэнь Цзинь не согласится, потому что уже вдоволь наелся.
Обе стороны убеждали другую сторону поесть, но у Цзы Ди и Цан Сюя был очень твердый настрой.
У Чжэнь Цзиня не было выбора, кроме как сменить вид: «Мой запас сил все еще на достаточном уровне, и моё тело лучше, чем у вас. Вы не ели достаточно еды. Если вы не съешьте это, я не могу сказать, сможете ли вы протянуть ночь. Дров может не хватить на всю ночь».
Сказав это, Чжэнь Цзинь посмотрел на Цзы Ди глубоким взглядом: «Я сказал, что буду защищать тебя до конца своей жизни».
После этого юноша посмотрел на Цан Сюя: «Пожилой ученый, хоть вы и не желаете вставать на мою сторону и служить мне подчиненным, я изо всех сил буду стараться вас спасти. Я поклялся использовать все свои силы на спасение всех, это включает вас и Бай Я».
«Не говорите, что хотите заставить меня нарушить данную мной клятву? Вы хотите осквернить мою рыцарскую честь?» — Чжэнь Цзинь принял умиротворенный вид.
Цзы Ди и Цан Сюй смотрели на Чжэнь Цзиня. Его тело как будто начало излучать священный свет, и их сердца на миг были потрясены, и ни один из них не говорил.
В этот момент Чжэнь Цзинь невольно отрыгнул.
Цан Сюй и Цзы Ди: ???
