Словно напоминая ад, два человека сражалось в море огня.
Пламя, вместо того, чтобы успокаиваться, становилось только интенсивнее.
Огненные шары летели в защищаемых рыцарей, но не касались Лунтии, находившейся прямо перед Джином.
Причина в том, что энергия, сиявшая на ее теле, отталкивала мечи.
Лунция Ранкандел. Он действительно мало что знал о ней. В прошлой жизни встречи с ней были большой редкостью.
«Луна — единственная из братьев и сестер, кого она воспринимает всерьёз»
И, как ни странно немало людей все еще рассчитывало на нее. Ее считали второй в очереди на титул патриарха.
Если применить все его воспоминания, можно понять, что мать с отцом никогда не относились к ней легкомысленно.
— Ха-а-а…
Девушка вздохнула и нахмурилась.
Она не считала мальчика слабым. Сейчас никто здесь не мог смотреть на него сверху вниз.
Просто Лунтия была раздражена самой ситуацией.
Джин представлял собой серьезную угрозу ее давней цели и стремлению жить в спокойствии, без какого-либо утомления.
Это началось еще с дня, когда ее брат покинул Штормовой Замок.
Маленький мальчик, которому было всего десять лет, внезапно провоцирует своих братьев. А когда его отправили на миссию в Мамит, мать посоветовала Лунтии «заняться самоанализом»
Он перевернул с ног на голову семью, придя сюда временным знаменосцем. В какой-то момент из-за него ей пришлось отправиться на Святую Землю. Таким образом, его действия всегда приводились к неприятным для нее последствиям.
Лунтия была уверена:
За почти десять лет никто не утомлял ее больше, чем Джин.
Спустя долгое время она почувствовала кипящую ярость в глубине своего сердца. В мире не было ничего, что разозлило бы больше, чем создание нежелательного, чрезмерного волнения в ее спокойном мире.
— Ничего не могу с собой поделать…
Шу-у-у!..
Как только она заговорила, синий клинок засиял в ее руках. Свечение резко контрастировало с Брадаманте.
На первый взгляд ее меч выглядел настолько тонким, будто вот-вот сломается. Однако, атак имела совсем обратный этому эффект
Чонг!
Удар ее меча, «Чарльза», без проблем оттолкнул Брадаманте.
Такое исполнение точно можно назвать новинкой.
Лезвие меча, двигающееся с невероятной скоростью, попало точно туда, куда нужно. Джин чувствуя отдачу, думал, что его рука вот-вот сломается.
«И это третий ребенок?..»
Этого удара было достаточно для того, чтобы показать способности Лунтии.
Скорость атаки, за которой невозможно уследить глазами. Меч, на который он среагирует только в случае, если предугадает его траекторию. При виде всего этого он почувствовал, как по спине пробежал холодок.
Произошла еще одна атака. Чарльз задел его щеку, однако, вместо крови из раны лишь вспыхнул огонь.
Лунтия пропала из его поля зрения, а вместе с ней — ее меч.
У Джина было опасное ощущение, что что-то летит на него с неузнаваемой скоростью.
Уверенность в том, что он умрет, если не избежит этого удара.
«Снова…»
Всякий раз встречая превосходящего врага, он всегда чувствовал то же самое:
Нечего бояться. Необходимо дать отпор и заставить противника чувствовать то же самое.
Пламя в глазах Джин усилилось.
— Сильно… — Чарльз, тем временем, царапал все его тело. — Но, похоже, этого недостаточно.
По его воле множество огненных шаров начало атаковать девушку, из-за чего ее яростные удары остановились.
Однако, обычным рыцарям-хранителям, получившим возможность отдохнуть от огненных шаров, облегчения это не принесло. Окружающее пламя становился сильнее.
Даже солнечный свет будто стал огнем, а голубое небо выглядело красным как кровь.
И под кровавым небом мечи Джина и Лунтии продолжали сталкиваться.
— Странно, что из твоих ран вместо крови пылает огонь.
— Нелегко пользоваться таким мечом, да?
— Что вообще ты творишь?
— Я же говорил. Собираюсь вернуть Ранканделу магию.
Каджик!
На первый взгляд бой был равный, но владение мечом одной из сторон явно превосходила другую.
Вот почему, видя каждый раз ошибки Джина, Лунтия думала:
«Конец»
«Теперь действительно конец»
«Нет... может теперь точно все?»
Когда ей казалось, что она пронзила его шею, меч лишь царапал ухо. Когда Чарльз должен был попасть в сердце, из его плеча лишь хлынуло пламя.
«Почему? Младший определенно открывается, так почему же все попытки тщетны?»
Это странно. Она полностью осознает его движения, но все равно не побеждает.
У нее было ощущение дежавю.
Точно также происходило в бою с Луной.
И вскоре она нашла ответ. Проблема заключается в ней, а не в противнике.
«Я… слишком боюсь боли»
При борьбе с сильными людьми, включая ее старшую сестру, Лунтия бессознательно предпочитала избегать травм.
Поэтому она более скована. Комфортнее спокойно проиграть, нежели страдать от ранений.
«Я не знала, что поведу себя так против младшего»
Девушка не отнеслась к нему легкомысленно, но не думала, что это была битва, в которой она рискует жизнью.
Поэтому ей пришлось пересмотреть свои взгляды.
— Я тоже рискну.
Бессознательное избегание травм при столкновении с коварным врагом доказательство ее трусости.
Лунтия Ранкандел — «маленький человечек», за всю жизнь практически не получивший травм.
Для нее все бои, за исключением нескольких, были просто актом, схожим со сном или наполнением желудка.
Но с сейчас дело обстоит иначе.
Лунтия признала, что бой проиграет бой насмерть, из-за чего стремление жить опередило лень.
— Теперь, похоже, тебе хватает духу на нормальный бой.
Джин сразу заметил перемену в сопернике.
Ее давление внезапно исчезло и заменилось на полное спокойствие.
— Ты действительно вырос и стал сильнее, — девушка приняла стойку и продолжила. — Но тебе не следовало провоцировать меня сегодня.
Аура больше не была преградой, поэтому огонь Джина охватил все тело девушки.
Смотря на то, как его пламя не может ничего сделать, мальчик подумал о своей старшей сестре. Благословенное тело Ранкандела, безусловно, самое известное…
И, казалось бы, самое сильное оно у Луны, но…
Лунтия полным ходом приближалась к нему. На ее теле, полностью охваченном огнём, не было видно ни волдыря.
«Боже мой…»
Джин начал собирать огонь. Невероятно сильное пламя, распространенное повсюду, впитывалось им.
«Я никогда не думал, что кто-то из моих братьев или сестер превзойдет в этом Луну…»
Не только Джин, но и все остальные знаменосцы подумали так.
Об этом не знал никто, кроме самой Луны, потому что другие братья и сестры неспособны довести ее до такого состояния.
— Я не знала, что буду сражаться с тобой изо всех сил.
