— Ум… Генри?
— Что?
— Почему ты в моей комнате?
— Тебе не нравится, что я здесь?
— Да.
Генри нахмурился и посмотрел на меня, недовольный моим мгновенным ответом. Но я уверена, что ты просто играешь, да?..
— Почему ты не против того, что здесь Гиллес, но против меня?
— Потому что я помощник Алисии, — спокойно отвечает Гиллес, не отрывая взгляд от книги.
— Да ладно вам, ребята… Неужели вы не можете просто довериться мне?
Генри начинает ныть и бросает в мою сторону жалостливый одинокий взгляд. Он ведёт себя как бедный маленький щенок, которого бросили бездушные хозяева. Но он меня не обманет.
— Генри, ты что, не знаешь, когда остановиться? Тебе не кажется, что на этот раз ты слишком плохо притворяешься? — спрашиваю я его.
Его лицо морщится.
— Аля, ты же знаешь, что я никогда не притворялся. Я всегда буду на твоей стороне. Для этого мне даже не нужно притворяться.
— То, что ты на моей стороне, не приносит мне никакой пользы.
— Аля, я не знаю, за кого ты меня принимаешь, но я — человек, который без колебаний убьёт того, кто мне не нравится. Я могу быть тебе полезен, — непреклонно говорит мне Генри.
Что? Я не ожидала услышать что-то подобное из его уст.
— Ты раньше убивал кого-нибудь, брат?
— Ага.
Я так удивлена, что на мгновение застыла.
Гиллес, похоже, тоже шокирован его словами, так как наконец перестал читать. Теперь он смотрит на Генри недоверчивым взглядом.
Мне тоже трудно в это поверить. Я никогда бы не подумала, что он убивал людей. Но, похоже, он не лжёт...
— Кого ты убил?
— Это секрет, — усмехнулся Генри, хитро улыбаясь мне.
Говоришь, что это секрет... Это одна из тех вещей, которые я ненавижу слышать больше всего. У меня, конечно, есть и свои секреты, но я ненавижу, когда другие люди держат меня в неведении.
Может быть, Генри совершил гораздо больше злодеяний, чем я? Хотите сказать, что моим настоящим соперником должен быть Генри, а не Лиз?
— Если ты расскажешь мне, что ты замышляешь, я обещаю, что скажу тебе, кого я убил~
Ах, значит, он использует эту информацию как разменную монету... Хорошо сыграно.
Тем не менее, я не могу раскрыть, что мне было поручено следить за Лиз... но не лучше ли рассказать ему о моей цели стать злодейкой? Нет никаких причин, почему я не могу ему рассказать об этом... и если я это сделаю, тогда он скажет мне, кого он убил.
— Хорошо. По рукам.
— А-а? Ты серьёзно не против? — удивлённо спрашивает Генри, широко раскрыв глаза.
Генри, это же было твоё предложение. Стоит ли так удивляться?
— Я хочу быть злодейкой. Я хочу стать самой порочной женщиной, которую когда-либо видел этот мир. Вот почему я так стараюсь запугать любимого всеми маленького ангела, Лиз. А также причина, по которой я оттачиваю свои навыки, так как мне нужно быть хотя бы с ней на равных. И я уже в значительной степени преуспела в этом.
Если раньше он выглядел удивлённым, то теперь выглядит совершенно ошеломлённым.
Хотя, думаю, этого следовало ожидать. Не каждый день узнаёшь, что твоя младшая сестра хочет быть злой.
— Так вот почему ты сказала, что хочешь стать сильнее, — бормочет Генри, у него в голове словно что переключилось.
Ох, если так подумать, я помню, что говорила что-то подобное, когда только начала учиться фехтованию. Какая ностальгия...
Подождите-ка... он что, совсем не обратил внимания на то, что я хочу стать злодейкой? Лично я хотела, чтобы это было для него самым большим откровением.
— Но что ты имела в виду, говоря, что тебе нужно быть с ней на равных?
— Ох, я просто имела в виду, что с тех пор, как я достигла восьмидесятого уровня в магии, она больше не сможет так легко победить меня.
— Что?! — восклицает Генри.
Почему ты так шокирован этим?.. Тебе не к лицу это выражение, братец.
— Я начала использовать магию, когда мне было десять, так что этот уровень вполне ожидаем.
При этом дополнительном замечании лицо Генри каким-то образом умудряется выглядеть ещё более изумлённым. Наверное, когда человек выходит за рамки обычного удивления, он делает такое выражение лица.
— У меня... такое чувство, что после этого меня уже ничто не удивит.
Почему-то я в этом сомневаюсь... Я хочу это сказать, но потом передумываю.
Есть гораздо более насущные вопросы… Генри должен поторопиться и сказать мне, кого он убил. Так как я раскрыла свою очень важную тайну, я заставлю его заплатить мне равноценную цену.
— Так что? Кого ты убил, Генри?
Он всё ещё выглядит совершенно ошеломлённым, но после моего вопроса Генри умудряется прийти в себя, и выражение его лица снова становится серьёзным. Затем он медленно открывает рот.
