— Хм, может, так всё-таки будет лучше..., — говорю я, делая несколько пометок на доске.
Старая библиотека, в которой мы сейчас находимся, по большей части не используется. Именно поэтому мы с Гиллесом часто приходим сюда, чтобы обсудить что-то вместе.
Это то самое место, где пару лет назад я написала свои мысли о том, как привести Королевство Раваал под наше руководство. В то время, когда я зашла сюда в комнате не было ни души… Хотя, возможно, это было связано с тем, что в это время шли занятия.
Однако, независимо от времени, эта комната посещается гораздо реже, чем новая библиотека. И я в любой день предпочту успокаивающую, тихую атмосферу здесь блестящим новым книгам в шумной, похожей на пещеру комнате.
— Но с таким количеством войск вы сможете победить их в мгновение ока, если устроите засаду прямо здесь, — замечает Гиллес, постукивая пальцем по доске.
— Поскольку мы просто играем, зачем мне позволять всему так легко закончиться? Я лучше затяну процесс, помучаю их немного, прежде чем принять их безоговорочную капитуляцию.
Мы часто любим играть в стратегические игры, когда приходим сюда. Мы не слишком утруждаем себя придумыванием сложной обстановки и предыстории для всего, мы просто используем любые идеи, которые приходят в голову. Но это всё равно весело.
— Лично я бы сделал что-то вроде этого, — говорит глубокий голос сзади меня, когда большая, привлекательная рука тянется вверх, чтобы нарисовать на доске свою собственную интерпретацию. В то же время он сильно опускает другую руку на мою голову.
Этот голос и эти руки... могли принадлежать только Дюку. Как он вообще узнал, что я здесь?
Я полностью игнорирую то, что он пишет на доске, и поворачиваюсь назад, чтобы посмотреть на него.
— Могу я попросить вас не прерывать нашу игру?
— Твое сердитое лицо тоже очень милое, — говорит Дюк, ухмыляясь.
...Очевидно, он сейчас смеётся надо мной. Но даже если я знаю это, моё сердце не может не биться сильнее.
Ненавижу, как легко я реагирую на этого человека.
Я слегка вздыхаю и отвечаю.
— Я просто не могу понять тебя, Дюк.
— Я просто делаю, как ты просила, и говорю, что думаю.
— ...О, правда? И это всё? Ну, я уверена, что ты делаешь это специально, не так ли?
— Что я делаю? — спросил Дюк, по его лицу было видно, что он просто прикидывается дурачком.
— Вы явно пытаетесь заставить мое сердце почувствовать, что оно сейчас разорвется от этих ваших случайных замечаний.
Как только эти слова вырвались из моего рта, я тут же пожалела о них. По сути, я только что призналась, что слишком много о нём думаю. Хотя это и не похоже на правду, но говорить такое вслух крайне неловко.
На мгновение глаза Дюк расширились, но через секунду его обычная дразнящая, дьявольская ухмылка вернулась на место.
— О~? Значит, я заставляю твоё сердце биться так сильно, что кажется, будто оно может взорваться?
— Что означает это выражение? — спрашиваю я, глядя на него. В то же время, я чувствую, как моё собственное лицо пылает.
По какой-то причине я кажусь этому человеку довольно слабой. Но эта провокационная улыбка и взгляд, который, кажется, всегда видит меня насквозь, вызывают бабочек в моём животе и оставляют меня слабой до дрожи в коленях.
— Улыбка и высказывания должны быть гораздо лучше, чем воплощение моих мыслей в жизнь, не так ли? — Дюк шепчет серьёзным, почти заговорщицким тоном.
...Я всегда думала, что он довольно регулярно воплощает свои мысли в жизнь?
— Дюк, по поводу того, что ты написал здесь... Если ты сделаешь это, то не сможешь уничтожить лидера противника, — задумчиво говорит Гиллес, его глаза прикованы к доске. Похоже, он полностью игнорирует наш предыдущий обмен мнениями, размышляя над решением Дюка для нашей воображаемой войны.
Услышав это, я тоже взглянул на то, что он написал.
— О, он прав. Если сделать так, то командир войска сможет убежать.
— Пока их подчиненные остаются, ни один командир не сбежит сам, — говорит Дюк с неприкрытым блеском в глазах.
Его истинные мысли просачиваются наружу, когда он улыбается, мне кажется, что я смотрю на самого дьявола. При виде его выражения лица по мне пробегает лёгкая дрожь. Почему-то он выглядит так, будто ему весело.
— Вместо того чтобы уничтожать их всех сразу, гораздо полезнее будет не торопиться и тщательно их сокрушить, не так ли? — уточняет Дюк.
— Хм, верно. Значит, оставить главу в живых, чтобы иметь возможность заставить его повиноваться, да? — говорит Гиллес, обдумывая это.
— Это тот тип мышления, который Лиз бы возненавидела, — радостно добавляю я.
— И~ если сохранить главу живым и уничтожить все его войска прямо перед ним, то можно полностью~ сломить его дух и наблюдать, как он сходит с ума! — радостно воскликнул высокий голос, казалось бы, из ниоткуда. Он сопровождается сладким ароматом, витающим в воздухе.
...Она действительно любит выскакивать, когда ей заблагорассудится.
— И? Что ты здесь делаешь, Мэл? — спросил Гиллес.
— Эй, что это за лицо! Разве ты не рад меня видеть~? — говорит Мел в ответ на хмурый взгляд Гиллеса, засовывая ярко-розовую, сладкую на вид конфету в его ничего не подозревающий рот.
— Плюс!!! Психическое и эмоциональное истязание командира идеально вписывается в стратегию Аля-Али — вытягивать и мучить людей! — возбужденно заявляет Мел, её глаза сверкают от восторга.
Лицо Гиллеса выглядит прищуренным, он с отвращением смотрит на неё из-за твёрдой конфеты, засунутой ему за щеку.
Как обычно, она говорит довольно тревожные вещи с таким очаровательно милым лицом. Более того, она только что откровенно призналась, что подслушивала весь наш разговор.
А ещё у меня такое чувство, что моя идея мучить их, растягивая события, и её идея психической и эмоциональной пытки как-то кардинально отличаются друг от друга.
— Я уверен, что Алисия имела в виду, что она будет физически мучить их, а не разрушать их рассудок, — устало говорит Гиллес. Он как будто читает мои мысли.
— Тогда, помимо того, что ты сокрушишь дух лидера, ты ещё хочешь избить его до потери сознания? Мне нравится ход твоих мыслей! — говорит Мэл, шлёпая губами по конфете, которую она только что засунула в свой ожидающий рот.
Каждый раз, когда я вижу её, мне кажется странным, что такой сильный персонаж, как Мэл, не появился в игре. Может быть, это просто упущение продюсеров игры?
— Это действительно неплохая идея, — серьезно говорит Гиллес, поглаживая свой подбородок.
Даже если это всего лишь игра, если Лиз узнает, насколько жестоки наши стратегии, она, скорее всего, упадет в обморок.
Ух ты, мои союзники могут казаться милыми и красивыми снаружи, но внутри они все такие расчётливые и подлые, все до единого. Но, несмотря на всё это, Лиз, идеалистическая святая, в конце концов, обязательно победит.
— Хм, тогда, думаю, нам стоит подумать о том, что мы будем делать, если их командир действительно сбежит, — говорит Дюк.
— Но Дюк, ты же говорил раньше, что этого не случится, — возражает Гиллес.
— Да, но всегда есть шанс, что может произойти что-то неожиданное, поэтому наша военная тактика должна учитывать все возможные сценарии.
— Он прав. Мы должны иметь наготове различные стратегии на всякий случай, — добавляю я.
Дюк лучезарно улыбается моим словам.
— Так весело! Мне нравится эта игра! — энергично восклицает Мел.
Мы продолжаем уютно болтать, просто наслаждаясь нашим совместным мечтательным времяпрепровождением, ещё некоторое время, пока братец Генри не приходит за нами.
