Вечером в будние дни Михае приходилось готовиться к школе, и лишь в долгожданное субботнее утро она могла поработать на кухне, но уже к полудню она возвращалась за прилавок, вновь переодевшись в одежду официантки.
На самом деле больше всего Михае хотелось научиться печь торты, но её тётя считала, что работа официантом и обслуживание гостей кафе — бесценный опыт для любого кондитера. Поначалу Михае было очень тяжело улыбаться посетителям, но со временем она привыкла и обнаружила, что и работа за стойкой тоже весьма увлекательна. Больше всего ей нравилось смотреть на то, как самые маленькие из их посетителей глядели на угощения горящими глазами, и чувствовать, как в груди от этой картины разливается тепло.
Ещё одной проблемой стала необходимость одеваться в костюм, похожий на одежду горничной. Тётя Каору смогла убедить её надеть его лишь тогда, когда сказала, что дизайн этого наряда разработала покойная мать Михаи в студенческие годы. Также помогло то, что такой же наряд носили и две другие старательные девушки-официантки. Спустя три года Михая полностью привыкла к этой одежде.
Приготовленные Михаей (к сожалению, всё же не без помощи тёти) Клубничные лабиринты разлетались очень быстро, и к трём часам дня их осталось лишь два. Михая смотрела на часы виртуального интерфейса со всё большим беспокойством, но звук виртуального звонка раздался лишь в половине четвёртого, почти перед самым концом смены.
В зале тут же появились маленькая девочка в белой блузке и тёмно-синей юбке, однозначно выдававшей ученицу начального отделения школы-интерната. Когда-то его посещала и сама Михая.
— Добро пожаловать.
Хоть Михая и старалась не выдать своим голосом нахлынувшее облегчение, стоило ей встретиться взглядом с девочкой, как та ехидно улыбнулась. Кивнув головой с рыжими косичками, она подбежала к прилавку и приставила веснушчатое лицо к витрине.
Её ранец съехал на плечо, и внутри зашумел планшетный компьютер и учебники. Михая терпеливо ждала заказа, хоть и знала, что именно она попросит. Как только взгляд девочки упал на два оставшихся торта, лицо её тут же посветлело.
— Ура, ещё остались! Мне Лабиринт!
— Один Клубничный лабиринт. Ваш заказ принят, подождите.
Конечно, не будь Михая в форме, она бы просто сказала «йес», но даже сейчас она решила не спрашивать её, будет ли она есть торт здесь или заберёт с собой. Приготовив блюдце, она открыла витрину-холодильник.
Когда она уже протягивала торт рыжей девочке, двери вновь открылись, и в зале послышался топот ещё двух пар ног, а затем громкие голоса:
— Я хочу Клубничный лабиринт!
— И я хочу клубничку! Как можно больше!
Это оказались девочки четырёх-пяти лет. Вслед за ними вошла женщина — по всей видимости, их мать. Михая поприветствовала их дежурным «Добро пожаловать», передала другой официантке, а сама направилась к кассе. У неё уже появилось не самое хорошее предчувствие.
Девочки, похожие на сестёр, увидели, что торт остался только один. На мгновение они обе затихли, а затем заголосили:
— Я хочу клубничку!
— Нет, Сейна! Я первая сказала!
— Нет, Сана! Клубничка моя!
Сразу после этого в их глазах появились слезы. Мать нахмурилась и уже собиралась сказать что-то в духе «ты старшая, ты и потерпи», но...
Заказавшая Лабиринт рыжеволосая девочка повернулась к Михае, улыбнулась и сказала:
— Простите, я хочу изменить свой заказ. Мне вишнёвый пирог.
С этими словами она присела на пол и погладила плачущих девочек по голове.
— Ну, ну. Смотрите — тортика два.
Затем она подошла к прилавку, за которым стояла Михая, открыла витрину и поставила Лабиринт на место. Девочки изумлённо округлили глаза.
— Ещё один! Мама, тортика два!
Услышав эти радостные голоса, девочка выпрямилась, улыбнулась, а затем кивнула их матери, всё ещё стоявшей с виноватым видом.
Михая достала вишнёвый пирог из другой витрины и направилась к кассе, ощущая в груди тоскливую боль.
Первоначальная покупательница Лабиринта училась в шестом классе. Хоть она и старше этих сестричек, но тоже пока лишь ребёнок. Никто бы не стал винить её, если бы она отказалась делиться тортом с другими девочками, тем более, что этого торта она ждала всю неделю.
Но она не проигнорировала слёзы маленьких сестричек... вернее, не смогла их проигнорировать. В ней уже давно не осталось ничего детского. Дело в том, что если рассматривать «психологический» возраст, а не физический, то эта девочка вполне могла быть старше даже Михаи.
Когда она подошла к кассе, перед ней тут же высветилось окно счёта. Посмотрев на сумму в «430 йен» и немного подумав, девочка добавила:
— И холодный молочный чай.
— Хорошо, — Михая кивнула и добавила к заказу напиток.
Девочка нажала на кнопку под надписью «600 йен», и послышался звон, напоминавший звук старой кассы.
Хотя в этом магазине была и обычная касса, которая могла принимать наличные, её функционалом приходилось пользоваться едва ли раз в месяц. В эти годы для большинства людей «деньги» — это лишь число, отображающееся в виртуальном интерфейсе нейролинкера. Достаточно лишь иметь доступ к данным виртуального банковского счета, и все платежи можно было осуществлять в автоматическом режиме.
Но Михая знала: для того, чтобы набрать эти 600 йен, этой девочке приходилось очень серьёзно экономить на школьных обедах, и этот субботний поход в кафе — единственная роскошь в жизни, которую она себе позволяла.
Уняв возникшие в груди чувства, Михая подождала, пока окно оплаты пропадёт, а затем сказала:
— Ваш заказ скоро будет готов, пока займите место.
— Ладно, — с улыбкой ответила девочка и направилась в самый угол зала.
Проводив взглядом маленькую фигуру, Михая направилась в небольшую кухню напротив кассы. Она хотела, чтобы чай был как можно более вкусным в качестве извинений за то, что ей так и не удалось поесть торта.
Поскольку была уже половина четвёртого, смена Михаи вскоре подошла к концу.
Подойдя к двери с табличкой «Посторонним вход воспрещён», она посмотрела вбок. Девочка уже успела доесть вишнёвый пирог и водила пальцами по виртуальному рабочему столу. Заметив взгляд Михаи, она подняла голову, а когда та кивнула ей, подняла сумку и подошла к ней.
Несмотря на то, что девочка подошла к служебной двери, остальные официантки не обратили на это никакого внимания. Девочка оправдывалась тем, что Михая закончила ту же школу, что и она (и это чистая правда), и потому она каждую субботу ходила к ней за помощью с домашними заданиями.
В задней части заведения располагались служебный гардероб и туалет, но Михая шла вперёд, не останавливаясь. До 4 часов оставалось двадцать пять минут, и времени на переодевание не оставалось. Открыв самую дальнюю дверь, она пропустила девочку вперёд себя, а затем прошла вслед за ней.
В этой не слишком большой комнате один стол и несколько диванов. В былые времена здесь располагалась заказная комната для частных обедов, но с тех пор, как кафе переделали в кондитерскую, Михая решила использовать её в личных целях.
Стоило Михае закрыть дверь, как благородность рыжеволосой девочки моментально улетучилась. Она сняла обувь, уселась на диван, закинула ногу на ногу и протянула: «Уф-ф...»
Михая с трудом удержала улыбку и спросила:
— ...Если тебе так обидно, то могла бы и сама съесть.
В ответ девочка тут же недовольно воскликнула:
— Да не обидно мне! Я превратила грусть в энергию! — в подтверждение своих слов она резко дёрнула ногами и сложила руки за головой. — ...И вообще, если бы я обиделась, оскорбила бы шефа Каору, приготовившую обалденный вишнёвый пирог.
— Ясно... — в ответ Михая сказала лишь одно слово.
Но судя по реакции девочки, она что-то поняла. Посмотрев на Михаю своими зелёными глазами, она спросила:
— Погоди, Пард, выходит, сегодня Лабиринты делала ты?
От такого прямого вопроса Михая сбежать не могла. Совершенно не изменившись в лице, она ответила:
— Только внешнюю часть, заготовки делала тётя.
— Ясно... эх, прости, что не попробовала, — девочка тут же оторвалась от спинки дивана и попыталась было извиниться, но Михая успела ответить:
— Тебе не за что извиняться. Напротив, я должна поблагодарить тебя, Рейн — ты не дала девочкам заплакать.
— От слёз дети становятся сильнее... я говорю прямо как шеф Каору.
В ответ на эти слова Михая всё же немного улыбнулась, а затем сказала:
— Отныне каждую субботу Лабиринты делаю я.
— О, ну тогда обязательно попробую на следующей неделе, — с усмешкой проговорила девочка, а затем резко перешла на строгий тон. — Ну что, до начала битв за территорию осталось ещё немного. Сегодня мы ожидаем нападения от «Хиликса»*. Не стоит недооценивать их, иначе могут возникнуть проблемы.
— Кей, — кратко ответила Михая и сделала глубокий вдох.
Из официантки она превратилась в главного офицера Легиона Проминенс, в Блад Леопард.
Присев на диван, она достала XSB-кабель и подключилась к коммутатору под столом. Комната, в которой они находились, была экранирована, и подключиться к сети из неё можно было лишь с помощью кабеля.
Когда она соединила кабель со своим нейролинкером, девочка напротив, Кодзуки Юнико, командир Проминенса, Красная Королева Скарлет Рейн, сделала то же самое, а затем показала ладонь с двумя отогнутыми пальцами. Это не какой-то хитрый жест, а просто предупреждение о начале обратного отсчёта.
— 2, 1...
Как только короткий отсчёт закончился, Михая произнесла заклинание, выученное четыре года назад:
— Бёрст линк.
Helix, Спираль.
