Большой зал Гранд-Лисбоа вновь наполнился громкими аплодисментами. А самое забавное, что люди, производившие сейчас этот громкий шум, были президентами, председателями и генеральными директорами крупных компаний со всей Азии.
Даже люди, подобные им, не чураются насладиться боями лучших из бойцов Азии.
Победа Ноги сопровождалась громкими овациями и выкриками из толпы.
Вся семья Наньгун внизу сцены выглядела удрученно, а патриарх семьи Наньгун едва держался на стуле, глядя как Наньгун Цзюнь все еще лежит на сцене в неловкой позе.
— Идите, уведите Цзюнь-э со сцены. Пошевеливайтесь! — Он свирепо взглянул на людей бывших вместе с ним, и велел им убрать Наньгун Цзюня со сцены.
Слуги семьи торопливо унесли своего молодого господина со сцены и повели его в клинику для оказания какое-нибудь мед помощи.
Дед Секудзе погладил бороду, самодовольно поглядывая на Кейла и Дельфино.
Кейл улыбнулся старику, в то время как Дельфино едва сдерживался, чтобы не ударить того по его напыщенному лицу.
— А на третий поединок, пожалуйста, пригласите на сцену Антона Санчеса из корпорации «Рамон» и Амира Ацилу из корпорации ООО «Ралуджа Петролеум»!
Антон поднялся на сцену, разминая мышцы. Напротив него предстал темнокожий мужчина с четким мускульным рисунком.
Амир Ацила — знаменитый в Индии чемпион по бою на подпольных площадках. Бойцы на этих боях дерутся голыми костяшками пальцев, и быть чемпионом в таких условиях — это многое говорит о силе Амира Ацилы.
Еще до начала матча Амир Ацила уже свирепо смотрел на Антона. Последний выглядел беспечным и насмешливо улыбаясь глядел в ответ.
— Еще один боец С-Класса высшего уровня, откуда взялись все эти сильные люди? Почему никто из Альянса не обнаружил этих людей? — сомнения Кейла нарастали. Теперь он был уверен, что что-то должно было случиться с этими бойцами ещё до того, как полулюди вторглись на Землю. Но о том, что же с ними могло произойти, Кейл мог лишь гадать и строить теории.
Сима Янтунь объявил начало поединка.
Антон, хоть и был бойцом В-Класса, и был сильнее Амира Ацилы, ему тем не менее не хватало техники, дабы поддерживать свою силу на этом уровне.
Амир Ацила, с другой стороны, постиг муай-тай в очень юном возрасте, поэтому результаты этого поединка были поистине покрыты тайной.
Оба бойца обменивались свирепыми и жестокими ударами. Никто не собирался останавливаться, и в результате между ними завязалась жестокая драка.
Они уже получили множество травм, однако сила их ударов не угасла ни на йоту.
— Какого черта?! Это уже не поединок между бойцами, а битва меж двух диких зверей.
— Эти двое так напоминают диких зверей, рвущих друг друга в клочья!
Амир Ацила привыкший к такому жестокому бою, был весьма удивлен, что Антон смог устоять на ногах, а сила его удара лишь крепла и становилась сильнее по мере того, как бой продолжался.
— Он все еще бьется лишь в половину своей силы! Черт побери! — бицепсы Амира Ацилы немного вздулись, и время от времени он стал наносить удары локтями и коленями.
Антон со свирепой улыбкой на лице закричал во всю глотку:
-Давай!
Амир Ацила чуть дрогнул в испуге от обезумевшего противника. Для него это был первый раз, когда он столкнулся с соперником, который лишь крепчает, получая урон.
До того, как Дельфино взял Антона в подчинение, тот вел жизнь, полную страданий и лишений.
Он был сыном богатой пары, но его родители прогневали человека из мира преступности.
Тот человек был лидером крупнейшей группы синдикатов в Германии. Их группа занималась всевозможными незаконными сделками, а его родители имели неосторожность занять у этого человека некоторую сумму денег.
И вот,когда пришло время платить по долгам, тот человек утроил цену, что сильно разозлило отца Антона.
Юный Антон смотрел сверху из своего особняка, как его отца жестоко избивали подчиненные этого человека. Он также видел безжизненный взгляд своей матери, которую насиловали несколько мужчин.
Один из самых доверенных подчиненных отца вывел его из особняка, давая возможность.
Им удалось убежать уже достаточно далеко от особняка, но Антон увидел, как его спаситель вдруг рухнул на землю.
Нескончаемые потоки крови хлынули из огромной дыры на животе.
Антон смотрел, как медленно умирал этот человек, и он до сих пор помнит его последние слова, которые тот сказал, глядя на молодого Антона мягким, полным любви взглядом:
— Т..т..ты только.. живи.. мо… молодой гос...господин!
Окровавленная рука подчиненного рухнула на землю и свет жизни медленно угас в его глазах.
— Я не остановлюсь, пока не убью этого человека!!! — Глубокая ненависть хлынула из сердца Антона, когда он припомнил события своего адского детства и того человека, из-за которого все случилось.
Глаза Антона яростно зажглись, а атаки стали более жестокими. Он даже не дрогнул после нескольких мощных атак от Амира Ацилы, лишь продолжив свой натиск.
-Что за херня, что не так с этим парнем?! — невольно задрожал Амир Ацила. И тогда он, наконец, ощутил всю тяжесть атак Антона.
Даже его тело, укрепленное регулярными жестокими боями, казалось сейчас тяжелее, чем обычно.
— Броген, как только Амир Ацила будет сбит с ног, выйди на сцену и подхвати его, пока Антон не убил его, — мрачный голос Кейла донесся до окружающих. Их потряс его внезапным приказ Брогену.
— Да, господин Кейл!— Броген тоже ощутил перемену в Антоне и понял, что в его сознании что-то приключилось, раз он вдруг стал похож на бешеного зверя.
Амир Ацила не смог уклониться от удара в челюсть, и эта атака сбила его с ног.
Антон был не в себе и собирался было нанести еще один, уже смертельный удар, но огромная рука внезапно схватила его кулак, мгновенно рассеяв силу этого удара. Ощущение было, словно он ударил кулаком по огромной хлопчатобумажной подушке.
— Господин Сима Яньтун, Амир Ацила больше не может продолжать бой. — Глубокий голос Брогена заставил толпу вырваться из своего обескураженного состояния.
Сима Яньтун поспешно откашлялся, пребывая в шоке.
Огонь в глазах Антона стих, сменившись усталым взглядом:
-Я...я... это..
— В третьем поединке побеждает Антон из корпорации «Рамон»! — Голос Симы Яньтун прервал речь Антона.
Антон только посмотрел на Брогена с чувством благодарности и спешно направился к Амиру Ациле, который все еще лежал без сознания на земле. Он почувствовал облегчение от того, что тот получил только лишь крупные синяки и более ничего серьезного.
