Потайное ристалище на территории королевского замка Орлеанского королевства.
— Вставай. Или ты сдаёшься?
Это невозможно, невозможно, невозможно.
Я Гагарленд — тот, кому суждено стать героем, ведь так?
Почему же всё так обернулось, почему я оказался в такой ситуации?
— ...Я думала, воин, как один из членов группы в прошлом мире, окажется сильным человеком, но, похоже, я слишком многого от тебя ожидала. — Она взмахнула тонким мечом, и её серебряные волосы, сверкая, взметнулись в солнечном свете.
Когда мне, капитану городской стражи, предложили стать учителем фехтования для принцессы, я подумал, что это какая-то шутка. Хотя я считал, что с моими навыками в настоящем бою я не уступлю никому, но чтобы простолюдин учил королевскую особу… И вообще, казалось странным, что хрупкая и женственная, как говорили, принцесса изъявила желание самолично обучаться искусству обращения с мечом.
Однако я, конечно же, никак не мог отклонить вызов королевской семьи и, полный сомнений, прибыл в столицу. И вот я участвую в показательном бое, чтобы продемонстрировать свои способности и силу.
Желторотая принцесса, отразив мой удар, заставила меня позорно грохнуться на седалище.
— У тебя могучее тело, и ты хорошо обучен, но твои навыки уступают моим рыцарям.
«Это бред! Бред, бред, бред!» — столкнувшись с этой необъяснимой реальностью, я был не в состоянии вымолвить ни слова.
Получив неожиданный шанс, я, несказанно радуясь, приехал в столицу; вряд ли у меня была бы другая возможность лично встретиться с королевской семьёй. Если смогу снискать их расположение — считай, успешная карьера у меня в кармане. Тем более, в последнее время демоны заметно активизировались: быть может, и к группе Героя получится присоединиться.
Недавно избранный Герой был с головы до ног закован в броню из белого серебра — так, что даже лица не было видно. Явный признак труса. Если бы не этот сучий начальник-аристократ, помешавший мне участвовать в церемонии избрания, то Героем стал бы я.
«Да, если бы вместо него выбрали меня… Всё равно в бою этот Герой быстро помрёт. И тогда я стану избранным. Величайшим Героем Орлеанского королевства!»
Да, так и будет. Было бы удивительно, если бы было наоборот, с моей-то силушкой! Просто нужно быть обходительным с принцессой, завоевать её доверие, и тогда я, я...
И в этот момент, вместе с нежным, сладким цветочным ароматом, в голове прозвучал мой собственный голос: «...Может ли стать Героем мужчина, побеждённый этой очаровательной принцессой?»
— А, а-а!.. — Этот внезапный разрыв между желаемым и действительностью привёл меня в бешенство.
«Невозможно, невозможно, невозможно… Чтобы я… Этого просто не может быть!»
— Какого чёрта-а-а-а?!
Я и не заметил, как схватил с пояса свой собственный меч и нанёс принцессе удар.
«Твою мать!..»
Невообразимое варварство. Но слишком поздно, чтобы остановиться. Мой грубый, с затупившимся лезвием меч…
— «Пленительный цветок».
...В следующий момент обратился в ничто.
Я был очарован этой красотой.
Огромный распустившийся цветок со множеством нежно-розовых лепестков. Он появился так внезапно, что лезвие соскользнуло прямо в него. В ту же секунду меч превратился в серебряную пыль и, просыпавшись, оказался горсткой песка у моих ног. От меча остался лишь комично выглядящий огрызок лезвия на рукояти.
— Ты слишком слаб, — глядя на меня ледяным взглядом, промолвила принцесса, и моё сердце похолодело. Ко мне вернулся рассудок, и при мысли о том, какое невообразимое безумие я только что совершил, у меня закружилась голова.
Изменщик. Подонок и злодей, посмевший напасть на Её Высочество. Всю мою родню казнят, а какая трагическая участь постигнет мою прекрасную жену, ожидающую моего возвращения в одной из дворцовых комнат, я даже боюсь себе представить…
Эти ужасные картины крутились в моём сознании.
— А-а-а… Про… простите! Это случайность… Я не хотел, Ваше Высочество! Просто рука соскользнула… Я никогда… никогда бы не посмел причинить вам вреда! — В смятении и страхе я упал на колени, в отчаянии склонив голову.
— Подними голову, Гагарленд.
Одна лишь мысль о её ледяном взгляде вселяла ужас. Но так не могло продолжаться, поэтому я медленно поднял голову…
Передо мной будто стоял совершенно другой человек — милая и нежная девушка, улыбающаяся ангельской, полной сердечной доброты улыбкой.
— Всё хорошо, нам нет причин отказываться от такого отважного воина, верного своей стране. Гагарленд, твоя преданность служит опорой этому государству, и я хочу, чтобы такие люди как ты его защищали.
— О, о-о-о… я так польщён, Ваше Высочество.
«Неужели… я спасён?»
Я уже приготовился к худшему, но теперь моё готовое разорваться сердце немного успокоилось. Как и говорили слухи, она оказалась доброй, великодушной и милосердной девушкой, о которой и слова худого не скажешь.
— И всё же, Гагарленд, ты всё ещё недостоин быть Героем. С твоей нынешней силой ты быстро расстанешься с жизнью, сражаясь с врагами Королевства, — огорчённо покачала головой принцесса. — Я поведую тебе одну из тайн королевской семьи, — с этими словами она протянула мне похожее на большое зерно семя.
— Что это?..
— Семя, наделённое силой изменить мир, — своей красивой, белой как фарфор девичьей рукой она передала мне семя. — Мою силу я обрела благодаря ему.
— Благодаря ему…
Взглянув на семя в моей руке, я почувствовал в нём какую-то загадочную, свойственную магической силе притягательность.
«Её Высочество стала такой могущественной благодаря этому семени?.. Но это просто… Погоди, откуда тогда она получила эту силу? Что-то здесь не так. Если семя наделило её подобной силой, то значит, если его использую я...»
Я громко сглотнул.
— Вы отдали его мне… чтобы я его съел?
— Да, проглоти, не жуя. Это семя наделено силой Великого духа. Как только оно окажется в твоём теле, твоя сила стремительно возрастёт. Ты станешь героем на страже Орлеанского королевства.
— Я… героем… на страже Королевства…
— Да, не стоит колебаться. Ты был избран, — эти приятные для моих ушей слова заставили меня невольно улыбнуться.
— Я готов! Клянусь своей жизнью защищать эту страну! — воскликнул я и мигом проглотил семя размером с питательный шарик из солдатской пайки.
Разлившийся по всему телу болезненный жар вынудил меня опуститься на четвереньки.
— Угх, гу-а-а-а-аха-а-а-а-а?!
Жжёт, жжёт, жжё-о-о-о-от!
Словно перестраивающая всё тело изнутри адская боль вместе с сопровождающим её жаром заставили исчезнуть все прочие мысли.
Не выдержав этой боли, я лишился чувств, не имея возможности поднять голову и увидеть лицо принцессы Алесии.
***
— Гагарленд, это испытание, которого требует Великий дух. Постарайся не уступить силе семени «Мирового древа», — ласково улыбнулась я страдальчески стонущему Гагарленду, который затем потерял сознание, и подозвала служанку.
— Отнеси Гагарленда в его комнату.
Я легонько хлопнула в ладоши, и служанка, с отсутствующим взглядом ожидавшая у края ристалища, подошла и взяла в охапку могучее тело Гагарленда.
Было диковинно наблюдать, как хрупкая с виду служанка играючи подняла огромного широкоплечего мужчину.
«Что ж, это не важно. С помощью капитана рыцарей Гуидотта, который полностью перешёл под мой контроль, теперь все в этом замке в моей власти...»
— Ну и ну, какая жуть тут у тебя, Ваше Высочество. Ты так не думаешь?
После того как служанка зашла в замок, на ристалище появился причудливого вида эльф со странной и бесцеремонной манерой общения. Этот эльф, Эндимия, с издевательской усмешкой положил правую руку на плечо стоящего рядом с ним слегка низкорослого человека, облачённого в латные доспехи, полностью закрывавшие лицо и тело.
— Эндимия! Убери от неё свои грязные лапы!!!
— Ой, как стра-а-ашно. Будешь так истерично кричать — и все узнают о твоей истинной натуре.
Я выстрелила небольшим, сжатым до размеров конфеты огненным шаром прямо в левое плечо Эндимии. Однако шар внезапно замедлился и, изменив траекторию, остановился в ладони Эндимии, погас и исчез.
Как обычно подавив в себе растущую ярость, я, добившись своей цели и заставив его убрать руки, больше не стала расходовать магию.
— Боже, разве ты не знаешь, что эльфы тебе не враги, мм? Не могла бы ты быть со мной поласковей?
— Оставь свои скверные шутки. Моя доброта распространяется только на жителей Королевства, врагов и всяких монстров-нелюдей я всей душой ненавижу. А то, что я терплю здесь присутствие грязной полукровки — считай это особым к тебе отношением.
— Ах, прелесть моя, и это после того, как я столькому тебя научил? — невозмутимо парировал Эндимия, не обращая внимания на моё оскорбление. Дело было не в широте его взглядов: он не обижался именно потому, что прекрасно понимал, почему ему дозволялось подобное.
«...Нет, успокойся. Незачем тратить нервы на это омерзительное создание. Лучше подумаю о том, что следует делать дальше».
— Так что же, Эндимия, ты поговорил с Миминьей, женой Гагарленда? Ты заставил её принять семя?
— Ну конечно же, всё прошло без сучка, без задоринки. «О, Миминья…», ах, нет, не так. «О, несравненная Миминья! Только ты обладаешь качествами, чтобы присоединиться к группе Героя. Но вообще-то, есть верный способ, чтобы раскрыть эти качества и помочь твоему мужу самому стать Героем. Готова ли ты к этому?», — сказал я ей, и, представь себе, она сразу же его проглотила!
Кривляясь, Эндимия разыграл передо мной эту сцену.
— Засим на сегодня все мои дела закончены, и я с прискорбием сообщаю, что отправляюсь в небольшое турне.
— ...О чём ты?
— Да так, просто вынужден вновь тебя оставить. Мелкие неприятности всякие там приключились… или скорее, могут приключиться. В общем, не время мне тут рассиживаться! Долг зовёт, и я, сказав последнее прости, вынужден немедленно отбыть… Адью, моя прекрасная имитация. Ты довольно занятная женщина, с тобой было нескучно.
— ...С-стой!
Противно хихикая как неприкаянный призрак, он погрузился в собственную тень и исчез.
— ...Проклятый полукровка!
Этот мир создан для людей, так почему всякие нелюди передвигаются в нём как хотят?
— ...Ну и пусть, зато теперь нам, наконец-то, никто мешать не будет.
Я протянула руку к безмолвной женщине в доспехах, с которой мы остались наедине, и, притянув её к себе, обняла.
— Не тревожься, сестрица Рамнезия. Вот увидишь, я обязательно добьюсь успеха.
