Около двух часов пополудни.
Мы находились в просторной таверне, заполненной торговцами, обедавшими после бойкой утренней торговли, устроившись у края большого стола, окружённого со всех сторон другими.
— Ну что, здесь можно и по душам поболтать, правда же?
Как и было обговорено между нами ранее, Минарис и Шурия со смиренной покорностью на лицах стояли позади меня, дабы подчеркнуть образ послушных, вынужденных подчиняться хозяину рабынь. У меня, откровенно говоря, подобная сцена вызывала противоречивые чувства, но соответствующий роли наряд горничной у Минарис и укороченное кимоно у Шурии определённо пришлись кстати.
— ...Я проголодался, давайте уже приступим к делу.
Достав купленную мной старую книгу, я сорвал с неё кожаный переплёт и под удивлённые возгласы товарищей Леоне вытащил оттуда шелковистого вида пергамент — этот чистый лист и был контрактом Ричмонда. Как и прежде, саму Леоне происходящее никак не смутило.
— Мне нужно от тебя три вещи: делись информацией, не лезь в наши дела и не пытайся разорвать наш контракт.
— Делиться информацией?
— Именно так. Не врать и отвечать на вопросы. В обмен я уберу рабскую метку Минарис и она будет вольна сама решать, что ей делать.
— Раз поставил условие не лезть в ваши дела, добавь к нему, что ты, в свою очередь, обязуешься не вмешиваться в наши.
— Гм, что ж, это разумно.
Она прямо заправский торговец… ничего не упустит из виду. Впрочем, неважно, сколько невыгодных условий поставит Леоне — она в любом случае проиграет.
— Ясно, я не стану предпринимать ничего, что повредит вам, пока вы не пытаетесь мне помешать.
— Ты правда не против этого условия? — спросила она ещё раз, чтобы подтвердить мои слова, и пристально на меня посмотрела.
По правде говоря, достаточно было уже того, что мы все приняли условие не мешать друг другу, и пока оно действует, все прочие условия особого значения не имеют. С другой стороны, любые другие действия, не попадающие под него, можно попросту скрыть. Впрочем, есть вероятность, хоть и небольшая, что и в этом условии присутствует какая-то лазейка.
— Да, — ответил я и записал все условия в контракт.
— Осталось только написать здесь ваши имена.
— ...Позволь-ка сначала проверить его.
Не ослабляя бдительности, Леоне внимательно прочитала контракт. После того, как все остальные проделали то же самое, они записали свои имена. Когда все имена сторон, включая моё, были внесены, договор был оформлен.
— Итак, контракт заключён.
Я разорвал пергамент на две половинки, которые поглотило белое пламя. Разлетевшиеся белые искры втянулись в людей, подписавших контракт, и в этот момент в моей голове раздался повелевающий голос: «Убери метку с Минарис! Сейчас же!»
— Не надо мне приказывать. Сейчас сделаю.
Я попытался отвлечься, думая о чём-нибудь другом, но голос продолжал настойчиво звучать у меня в голове.
— Минарис, шею.
— Да, хозяин.
Она отодвинула волосы, обнажив шею. Влив ману в печать хозяина на тыльной стороне ладони, я приложил её к рабской метке Минарис, и та засветилась бледным светом. Реагируя друг на друга, моя печать и метка Минарис зашипели и задымились, словно попавшая на раскалённую сковороду вода, после чего рабская метка исчезла без следа, а вместе с ней пропал и навязчивый голос в моей голове.
— Ну всё, наконец-то этот балаган закончился. Давайте есть. Присаживайтесь, девчонки.
— Ура, Шурии не терпится покушать мясца!
— Ах, мне отчего-то немного грустно, хозяин. Словно я потеряла что-то важное…
Минарис и Шурия, устав ждать, с облегчением уселись за стол.
Вся троица разинула рты, а у самой Леоне от внезапной перемены нашего поведения в буквальном смысле отвисла челюсть.
О да, мне нравится этот твой вид, дорогуша.
— Эй, клиент, что будешь заказывать? Принести три порции нашего фирменного жаркого?.. То есть, пардон, не против ли вы откушать наше блюда дня, уважаемый клиент?
— А? Ну да, пожалуй, — с некоторым колебанием ответил я, так как предпочёл бы съесть рыбу, а не мясо. Однако же нотки неудовольствия в моих словах не ускользнули от внимания Минарис — её кроличьи ушки навострились.
— Боже, хозяин, к чему эта дурацкая ложь? Официант, принесите три блюда, но одно жаркое поменяйте на рыбу.
— Врать вы совсем не умеете, мастер.
— Эй, а повежливее можно? Никакого уважения.
Теперь, когда наше общение с девчонками вернулось в обычное русло, Леоне, словно перезагрузившись, наконец пришла в себя и подала голос:
— Эм, а… Минарис?
— Ах, простите, я до сих пор вас всех не поприветствовала. Приятно снова встретиться, Леоне. Дан, Занк, Шпинне, рада видеть вас в добром здравии, — сказала Минарис, лучезарно улыбнувшись.
— По… погоди-ка, Минарис. Я думал, он насильно принуждает тебя подчиняться и…
— Простите, что пришлось одурачить вас, но это и правда было необходимо...
Минарис извиняюще поклонилась.
— ...Хмм? Так получается, ты его «раба любви», Минарис? — спросила Шпинне.
— Ку-фу, ку-фу-фу…
— Чего? «Раба любви»?
— Ммм, «раба любви»… звучит неплохо.
Наконец принесли наш заказ. Так как атмосфера вокруг образовалась немного неловкая, я решил сосредоточиться на еде.
— Ах, вот оно что. Господи, я и поверить не могла, что Минарис так ловко меня проведёт.
— Да, вы вряд ли могли догадаться о наших отношениях втроём, — как ни в чём не бывало, ответила Минарис.
Эй, прекратите. Хватит.
Я пытался делать вид, будто понятия не имею, о чём они говорят. В такие моменты герою и правда нелегко приходится, притворяясь шлангом.
— Мгх… Я вам что, шут гороховый, что ли?!.
Видно было, что Леоне вот-вот взорвётся, поэтому я ей ответил:
— А, ну да, прости-извини, и всё такое. Я угощаю, так что не бесись.
— А, чёрт! Ну и ладно! Эй, официант! Тащи самое дорогое блюдо! Четыре порции! — в сердцах воскликнула Леоне. — А-а-а-аргх! Как же бесит! Помыкать двумя красивыми девушками как своей собственностью, да ещё разодеть их в форму горничной и мини-кимоно! Ты всё равно мерзавец, извращенец и подлец, слышишь?!
— Ты говори, да не заговаривайся...
— Заткнись! Хочешь сказать, я не права? Да любой при виде тебя так подумает!
— Угх...
Мало того, что меня раздражал её трёп, к тому же все взгляды окружающих теперь были направлены в мою сторону. Разговор явно зашёл куда-то не туда. И вообще, не о том я поговорить собирался.
— Что ты хочешь узнать? Говори!
— Ну, для начала… подскажи-ка гостиницу в этом городе с самыми удобными кроватями.
— Чт?..
— Охо-хо...
— О-ла-ла...
— Ах, хозяин… Зачем же говорить так открыто, вы меня смущаете.
Леоне, опешив, застыла на полуслове. Однако придя в себя, она вскочила и принялась на меня орать:
— Да… да… да как ты смеешь?! Извращенец!!! Кобель!!! У тебя только одно на уме, да?!
— Прекрати орать, сама ты извращенка. Смотри, забрызгала тут всё своими слюнями… Отвратительно.
Я наклонился к покрасневшей как помидор Леоне и вполголоса, чтобы нас никто не услышал, произнёс:
— Поговорим, после того как закончим есть… Ты же не хочешь рассказывать другим о Японии, верно?
Леоне вздрогнула, но ничего не сказала, и я вернулся к еде.
***
— ...Реинкарнация? Что ж, это возможно, просто я никогда не думал об этом.
Закончив с обедом, мы с Леоне устроились за отдельным столиком, чтобы поговорить. Я перебрал множество различных вариантов, но о таком совершенно не подумал — японка, переродившаяся в этом мире и сохранившая память о прошлой жизни. И то, что с ней случилось, определённо было перемещением в прошлое — скорее всего, мой «обучающий режим» воздействовал и на неё. Получается, если для меня это второй мир, то для Леоне он уже третий?
«Я считал, что память о прошлом мире сохранилась только у меня, так как я был пришельцем… Значит, реинкарнация тоже позволяет сохранить воспоминания?»
Ничего другого мне в голову не приходило.
— Именно так. Ну а как же ты узнал, что я была японкой?
— Профессиональная тайна. Авантюристы не любят раскрывать свои секреты.
— Это верно. Так говоришь, этот «обучающий режим» устроила Богиня Земли…
— Позволь уточнить ещё раз — ты точно ни для кого не шпионишь?
— Вот же зануда. Повторяю для тупых: я бродячий торговец и не шпион.
— Мне просто нужно убедиться, — пожал я плечами. — Я ведь считался Повелителем демонов в прошлом мире, и даже сейчас меня разыскивает принцесса Орлеанского королевства. Понятное дело, это повод беспокоиться о своей безопасности, ты согласна?
— Да, наверное… Значит, цель твоего путешествия — найти способ вернуться обратно в свой мир?
— Ну да, так и есть.
Разумеется, это не было моей целью, но мне не было смысла называть ей какую-то иную причину, так как это могло вызвать подозрения и насторожить её. Я видел, что Минарис тоже была рада снова с ними встретиться; к тому же, учитывая взрывной характер Леоне, кто знает, что может взбрести ей в голову?
— ...А ты не хочешь туда вернуться? В Японию.
— Нет. Теперь я Леоне. Прежняя я, что жила в том мире, умерла, и мне незачем туда возвращаться. Моё место здесь.
Наверняка она много думала о своём старом мире, прежде чем принять такое решение. И поэтому сказала это, не колеблясь.
— ...Понятно.
Думаю, эту тему можно закрыть. Далее следует подвести разговор к деревне Минарис и узнать, где она находится.
— Эй, если не поторопимся, все места в гостинице будут заняты! — нетерпеливо сказал Дан, до этого молча бросавший взгляды в нашу сторону.
Я посмотрел в окно и увидел, что уже близится вечер. Что ж, он прав — если вовремя не найти место для ночлега, придётся ночевать за городом.
— Минарис, Шурия, идёмте, поищем какую-нибудь гостиницу. Как-то не радует меня перспектива снова разбивать лагерь за городскими стенами.
Спрошу о деревне Минарис завтра.
Кроме того, необходимо узнать, что сейчас предпринимает Королевство. Происходящее там, несомненно, больше всего будет отличаться от будущего, которое мне известно. Чем дальше, тем больше мои знания будут терять свою точность, и мне следует корректировать их, исходя из новой информации. Эта мразь-принцесса наверняка от меня не отстанет.
— Да, хозяин.
— Хорошо.
Девчонки встали, а вслед за ними и я.
— Мы уходим. Где вы собираетесь остановиться? Мне бы хотелось поговорить с тобой ещё, можно и завтра.
— Мы остановимся в «Кошачьем теремке». И завтра вряд ли получится — нужно распродать часть товара, и времени на разговоры у меня не будет.
— Ну, понятно. Всё-таки ты торговец, а не авантюрист.
— Встретимся здесь в полдень через четыре дня. И приготовься раскошелиться за информацию.
— Ты хочешь, чтобы я за неё платил?!
— А ты как думал, торговцы не станут так просто делиться информацией. В условиях контракта прописано «не лгать», но о том, что она будет бесплатной, речи не шло.
...Вот чертовка, подловила-таки меня.
— Ну, за хорошую информацию можно и заплатить, — ответил я и, как и было обещано, выложил деньги за обед.
— Минарис теперь не твоя рабыня, и называть тебя «хозяином» ей не нужно, верно?
— Нет, даже без рабской метки она всё равно подчиняется мне.
— Нет, я…
— Я её хозяин. И точка.
Понимаю, тебе это не нравится.
— Мы задержимся в этом городе какое-то время, так что если понадобится связаться, дай знать старшей горничной в «Кошачьем теремке», — сказала мне напоследок Леоне.
— Ладно, до встречи.
Как бы там ни было, сделка прошла удачно, и я с нетерпением ожидал, как переговоры пойдут дальше. Радуясь, что эту проблему удалось успешно решить, я вместе с девчонками покинул таверну.
***
Укэй Кайто.
«Самый гнусный предатель в истории и враг всего человечества — бывший Герой Укэй Кайто». Человек, которого так называли, оказался вовсе не тем ужасным ренегатом-преступником, о котором ходили все эти безумные слухи. Я считала его обычным ничтожеством и подлецом, принуждающим подчиняться Минарис и другую девочку, Шурию, против их воли, но это оказалось лишь разыгранным представлением. Честно говоря, я была в замешательстве. Мне вспомнился парень в моём классе, когда я ещё училась в школе, который вёл себя так же по-идиотски вызывающе и нагло, и я думала, что по крайне мере смогу поговорить с ним, не воспринимая его как человека, к которому я испытываю настоящую враждебность.
— Ты не хочешь туда вернуться? В Японию.
— Нет. Теперь я Леоне. Прежняя я, что жила в том мире, умерла, и мне незачем туда возвращаться. Моё место здесь.
Вернуться в свой прошлый мир, в Японию. Не скажу, что не думала об этом, но даже если бы представился такой шанс, я бы всё равно им не воспользовалась. Как и было сказано, та прежняя «я» умерла, и теперь я — Леоне.
— Понятно, — коротко ответил он и оставил деньги за наш обед Дану.
Видя, как они втроём дружно покидают таверну, я подумала, что у него с Минарис-тян действительно хорошие отношения. Её продали в рабство, она потеряла мать, которая так о ней заботилась, и для Минарис всё могло закончится очень плачевно. Поэтому, думаю, всё хорошо, мне больше незачем переживать.
— Мы задержимся в этом городе какое-то время, так что если понадобится связаться, дай знать старшей горничной в «Кошачьем теремке».
В ответ Укэй-кун помахал на прощание рукой.
«И правда… хорошо».
Я подумала, это здорово, что Минарис нашла для себя человека, на которого могла положиться. Ей столько пришлось пережить, и о матери она даже не заговорила. И всё же, сейчас она улыбалась.
По правде сказать, меня беспокоило, что Минарис связала себя с человеком, которого преследует Королевство. И тем не менее, рядом с ним она могла радоваться и наслаждаться жизнью.
«"Проницательное око" — активация».
Поэтому, когда они покидали таверну, я воспользовалась своим врождённым навыком, чтобы быть уверенной, что не ошиблась.
Парень, которому я доверяю Минарис. Он должен быть хорошим человеком, который сделает её счастливой. Да, я должна убедиться.
Но то, что я увидела…
— ...Что? Что это?..
Тёмно-тёмное, всепоглощающей темноты пламя. И хотя навык позволял мне видеть только цвет, я ощутила неудержимую, кипучую ненависть в этом призрачном пламени, способном сжечь всё. И они, словно зловещей аурой, были им объяты. Будто сама тьма приобрела форму цепей, которые опутывали тело Укэя и исходили из него, связывая девушек рядом с ним.
Я никогда такого не видела. Мне был неизвестен этот цвет.
— Что же... это...
Если это был цвет настоящей ненависти, тогда то, что я видела прежде, было лишь бледным подобием. Со временем любое самое сильное чувство становится всё более и более блеклым, люди не способны постоянно поддерживать в себе настолько сильные эмоции. Опутавшие девушек цепи не были твёрдыми, а скорее были похожи на что-то тягучее, вязкое, словно прилипшая к ним смола, приумножавшая их ненависть.
— Это ещё ужаснее, чем рабство...
Что-то, что связывает саму душу. Нечто больше похожее на промывание мозгов. И он сотворил это с ними… и с самим собой.
— Леоне? Что-то случилось?
— ...Я должна им помочь.
Я не знала, что ответить моим товарищам и поэтому, тихо пробормотав эти слова, залпом выпила содержимое своей кружки.
