Был очередной, наполненный стрёкотом цикад жаркий летний день. В течении первых трёх дней наших школьных каникул мы с Кентой, Суэхико и Юто провели время в наиболее просторном доме последнего, в поте лица сражаясь с нашим злейшим врагом — домашним заданием на лето.
В прошлый раз мы понадеялись на авось, наивно полагая, что сможем справиться с заданием, делая его, когда придётся. Не стоит и говорить, что за ум мы взялись только в самый последний день летних каникул, в результате чего всё закончилось тем, что нам пришлось сдавать лишь наполовину выполненную, сделанную абы как работу.
Разумеется, это не прокатило, и в первый же день начавшихся школьных занятий наш классрук Оганэ-сэнсэй, взглянув на сии монументальные труды со словами: «А? Это ещё что за безобразие? Вы издеваетесь? А это? Хм? Мм?», безжалостно порвал на кусочки нашу злополучную домашку. При этом скорчил такую разгневанную гримасу, которая напугала бы и монстра Франкенштейна.
Чувствуя наступление тотального амбеца, мы бледнели, краснели и обливались холодным потом. В итоге мне как проклятому пришлось целый месяц носиться с распечатками, чтобы всё-таки получить необходимую оценку.
Поэтому когда в этот раз кто-то высказал светлую мысль: «А почему бы нам не взяться за домашку в первый же день? Если делаем её под конец, всё равно уже ничего не помним!», мы тотчас же ухватились за эту безумную идею и после двух дней и ночей напряжённой совместной работы наконец её завершили.
— Уфф! Воу, какое же оно яркое.
Яркий солнечный свет проникал через окно, заставляя жмуриться. Я изо всех сил пытался не заснуть, уже в который раз стараясь подавить широкий зевок. Лёжа на диване, я всё равно чувствовал себя не выспавшимся, ощущая упадок сил, и чтобы хоть как-то избавиться от усталости, сладко потянулся, изогнувшись назад.
Мы уже давно дружили и очень хорошо знали друг друга, поэтому не было ничего удивительного в том, что мы решили ночевать здесь, дома у Юто, чтобы поскорее разделаться с заданием.
— А-ха-ха, что, Кайто, почувствовал всю прелесть летних каникул за последние две ночи, да? Кофейку не хочешь? Я уже выпил немного, можешь допить остальное.
— Ты пил этот кофе? Ох, боюсь, как бы не заразиться от тебя вирусом смазливости, красавчик.
— Чего? Какой ещё, на фиг, «вирус смазливости»? — Протянувший мне банку с тёплым кофе Юто лишь слабо огрызнулся в ответ на очередную отпущенную мной дурацкую шутку про его симпатичную внешность.
Я постоянно подкалывал его на этот счёт, но сейчас он был настолько уставшим, что почти никак на это не отреагировал. Что, впрочем, было неудивительно — работая две ночи подряд и истратив все силы, любой красавчик скиснет.
— Кайто-о, не-ет, у него не «вирус смазливости», а «бацилла полноценной жизни». Поделись и со мной своим чудодейственным экстрактом, чтобы я смог наконец найти себе девушку-у, — подал из-под стола заутробный, словно у зомби, голос качок-полудурок Кента, у которого вместо мозгов, судя по всему, тоже были мышцы.
— Каким ещё, блин, экстрактом? Ты там головой шарахнулся, что ли?
— Лады. Продам тебе его за полтора косаря.
— Ты не опух, Кайто? Кента, а ты чего за кошельком потянулся? Любовь за деньги не купишь, знаешь ли.
— У-у-у-у-у… но я хочу девушку. Дайте мне девушку! Сейчас же! И симпотную!
— ...Мы его теряем.
— Угх.
— А, он умер. — Юто безучастно взирал на кончину Кенты: тот побелел, а душа покинула бренное тело.
— Эй, как это Кента умудрился кони двинуть за те пять минут, что я был в душе? — Открыв дверь, в комнату вошёл очкарик с анимешной девахой на футболке, Суэхико.
— Жалкий дурень скончался от спермотоксикоза.
— Ясно. Говорил же я ему, найди себе 2D-девушку.
— Да какой смысл в девушке, которую даже потрогать нельзя!
— Вечно прекрасные двухмерные девушки куда лучше этих богомерзких 3D! За исключением разве что реальных девушек-демониц вроде Тируэль… — с этими словами Суэхико растянул футболку, акцентируя внимание на своей белокурой лоли с черными крылышками на спине, как у летучей мыши.
— Да вы оба извращенцы, так девственниками и останетесь.
— Заткнись, грязный сисконщик!!! — разом выпалили Суэхико и Кента, на секунду опешив от моего дерзкого заявления.
— Это кто сисконщик?! — возмутился я в ответ.
— Ты! В тот раз, когда мы пошли на свидание с девчонками из женской школы Хоси, тебе позвонила сестра, и ты сказал, что у тебя дела, и преспокойно свалил!
— Когда мы играли в эроге, где был похожий на неё персонаж, ты бормотал что-то вроде: «Не хочу, чтобы об этом узнала Май», выбирая его.
— Когда мы пытались подцепить девчонок, ты со своим «Мне нужно помочь сестре с покупками» всё испортил!
— И когда мы не в школе, ты обычно тусуешься со своей младшей сестрой. Вы двое слишком много времени проводите вместе.
Я собрался было им возразить, но от злости и возмущения из-за таких неожиданных и наглых обвинений не смог произнести ни слова.
— ...В прошлом году, на Рождество, ты никак не мог выбрать ей подарок, и в итоге купил браслет, чем очень меня удивил. Такие подарки парни обычно дарят своей девушке, но уж точно не сестре.
— Юто, и ты туда же?!.
Нет, всё было совсем не так. Мы и правда были более близки, чем большинство братьев и сестёр, но ничего извращённого в этом не было. К тому же, когда у тебя есть такая милая сестрёнка, которая младше тебя на год, понятное дело, от одной только мысли о том, что она приведёт домой парня, тебе хочется выбить из него всё дерьмо…
— Я хочу сказать, Кайто: если ты не прекратишь так усердно опекать свою младшую сестру, не станет ли это препятствием, чтобы найти себе девушку?
— Нет, думаю, с Май проблем не будет. Она с детства от меня не отходила, но теперь-то уже немного повзрослела. Я имею в виду, что она просто сильно привязалась ко мне, и если внезапно перестать уделять ей внимание...
— ...Вот как раз из-за такого твоего поведения Май-тян от тебя и не отлипает.
— Хм? Ты что-то сказал? Я не расслышал.
— Дело в том, Кайто, что это уже одержимость — когда ты хоть и понимаешь ситуацию, в которой находишься, но сделать с этим уже ничего не можешь, — сказал Юто.
— Что?..
Растерянно повернув голову, я увидел, как Кента и Суэхико почему-то тоже смущённо отвернулись.
— Мда-а, ребята, у вас ещё всё впереди, далеко впереди.
— Заткнись, отщепенец!!! Сытому голодного не понять!!! — разом вскричали мы в ответ.
Не знаю, почему, но нас троих вдруг охватило какое-то странное уныние.
— От этих мыслей никакого проку — только паршивей на душе становится, правда? И вообще, я спать хочу. Эй, Суэхико, а ты почему такой бодрый? Я же выносливей тебя.
— Не то что бы мне так нравилась учёба, просто на реал у меня не остаётся времени. Да и настоящему отаку к этому не привыкать.
— Ну а ты: волосы растрёпаны, бледен как смерть и одет в эту кошмарную футболку, — и всё равно выглядишь при этом отпадно! Как так?!
— Успокойся, Кайто. Нет тут ничего отпадного. — Юто похлопал меня по плечу. — И у нас есть более насущная проблема.
— «Почувствуйте себя учеником начальных классов и сделайте развёрнутый доклад о том, как ваши родители и окружающие вкладывают душу в свою работу.»
— Хех, это и правда напоминает мне домашку на лето в начальной школе, где нужно было написать о папиной с маминой работе и прочем.
— Суэхико, понятия не имею, кому ты подражаешь, но тебе не кажется, что это довольно грубо? — с кислой улыбкой ответил Юто поправляющему указательным и средним пальцем очки прогнусавившему Суэхико.
— Так или иначе, основную работу мы сегодня закончили. Заключительный доклад всё равно придётся писать самим.
— А ещё нужно будет посмотреть анимэ, пропущенное за эти два дня.
После моих слов все дружно принялись складывать сумки.
— Угу, надо засучить рукава, да сделать наконец дело. Терпеть не могу учёбу, но это похоже на челлендж!
— Ты смотри, как бы у тебя от всяких челленджей волосы на ладошках не выросли.
Стебая друг друга, мы закончили укладывать сумки и собрали разбросанные на столе обёртки от шоколадок вместе с пустыми банками от энергетических напитков. Закончив убирать комнату, мы покинули дом Юто.
— Ладно, пойду спать.
— Пока. Я позвоню тебе на каникулах, и мы припахаем Юто вместе с нами пойти цеплять девчонок.
— Забудь, он любит свою девушку. Пригласи Суэхико.
— После того, как этот придурок один раз уже всё обломал, я зарёкся его приглашать.
— А я и не пойду. Что вообще в этом интересного?
— А, меня тоже вычёркивай. Не хочу, чтобы Май снова отчитывала меня со слезами на глазах.
— Ну и чёрт с вами.
Попрощавшись, мы разошлись по домам. Я жил в противоположной от этих двоих стороне.
— Так, сегодня у нас... воскресенье.
После двух бессонных ночей я вспомнил, какой сегодня день, заглянув в свой мобильный, на экране которого красовалась фотка моей младшей сестры. Май шарила в технике, и поставила мне своё изображение на экран для ввода пароля. Сколько я не менял пароль и картинку, через какое-то время она возвращалась обратно, поэтому я смирился и оставил всё как есть. Как ни крути, а комплекс старшего брата у меня всё-таки есть, и я просто пустил это на самотёк.
— Надо поговорить с папой насчёт моего доклада. Лучше сделать это, пока он дома.
Мой отец работал на довольно известные в Японии компании, занимаясь закупкой мебели и предметов интерьера для них из-за рубежа. По работе ему часто приходилось бывать в командировках за границей, и если спросить его, он может дать несколько дельных советов.
Слушая пение проносящихся мимо цикад, я шёл по асфальтированной дороге и думал о том, что сегодня опять будет жарко. А по небу, на которое я вдруг посмотрел, в этот солнечный летний день как обычно неторопливо двигались кудрявые облака.
***
Во время нашего путешествия, когда солнце вышло в самый зенит, мы сделали привал у чудесной речки и, устроившись недалеко от воды, приготовили обед. Точнее, делала его в основном Минарис, а я просто сидел и помешивал содержимое котелка, чтобы не пригорело. Девчонок рядом не было. Должно быть, они плескались в реке, скрытые за деревьями.
Оставшись в одиночестве, я задумчиво посмотрел на небо и вспомнил о том дне моих последних летних каникул.
— ...Что же тогда сказал мне отец?
Это был обычный, ничем не выделяющийся среди прочих день, о котором даже толком и не вспомнишь, думая: «Что-то такое и правда было?» Но это неизменное голубое небо с облаками и это яркое солнце почему-то напомнили мне о нём. Небо, которое так отчётливо перекликалось с тем, прежним небом.
— Ах, да, точно. «Ценность вещей определяет доверие к ним.»
— Вы что-то сказали? — спросила меня Минарис. Похоже, девчонки закончили купаться: их волосы были влажными и блестящими от воды.
— Да нет, ничего. Ну, давайте обедать? — Пожав плечами, я снял с огня котелок и стал наливать им порции, пока они устраивались.
— А, мастер. Можно мне поменьше овощей?
— Нет, Шурия. Кушай всё и не капризничай, — пожурила её Минарис.
— Угу, Минарис верно говорит. Не упрямься, я положу тебе побольше мяса.
— Ва-ай! Спасибо, мастер! Дайте я вас чмокну!
— Веди себя... прилично!
— Ой-ёй! Больно!
Дурачась, она попыталась меня поцеловать, поэтому я легонько стукнул её головой по лбу.
Нам приходилось много путешествовать, и во время этих странствий Шурия становилась совсем разбалованной и начинала вести себя как ребёнок. Может, это было грубовато с моей стороны, но я не мог удержаться, видя её попытки игриво подластиться ко мне прямо как наша собака. И для меня это было словно наказывать шкодливую псину.
— Хватить дурака валять. До Дартласа рукой подать — если поторопимся, успеем подыскать хорошую гостиницу.
— Да, хозяин.
— Слушаюсь!
Скоро мы вернёмся в этот город. Город, в котором жил Гронд.
Интересно, что же он чувствовал в последние моменты своей жизни? Сожалел, печалился, завидовал?
Как бы там ни было, последнее, что ему пришлось испытать… были полные отчаяния нескончаемые страдания и муки.
