И вот я сижу в одном из пабов столицы, в месте, отделённом от общего зала перегородкой. Напротив меня сидит довольно подозрительная личность. А Люксион сверлит взглядом штуку, которая рядом с этой личностью парит.
— [Хозяин, могу я получить разрешение на проведение удара?] — спросил он.
— Кто сказал, что мы здесь для того, чтобы на кого-то напасть? Мы ведём переговоры. Я тебе об этом уже говорил.
Сидевший с другой стороны стола парень спорил со своим напарником. Жуткий глаз Храбреца, налившись кровью уставился на нас.
—[Напарник! Будь настороже. Они могли отравить тебе еду. Я возьму пробу с каждой тарелки до того, как ты их коснёшься!].
— Ты говоришь так только потому, что хочешь всё перепробовать. Не держи меня за дурака.
В баре царила шумиха и веселье. Сложно поверить, что совсем недавно в столице вспыхнуло восстание. На нас люди не обращали никакого внимания. Впрочем, чтобы заглянуть за перегородку и увидеть нас, нужно было бы заниматься этим нарочно. Мы специально выбрали место, в котором можно определённым образом уединиться.
— В общем, — начал я.
— Давай говорить друг с другом начистоту, ладно? Почему вообще ты меня заподозрил? Ты с самой церемонии открытия за нами приглядывал, не так ли?
Перед тем как ответить, Херинг отхлебнул из своего бокала.
— Что-то я не припоминаю в игре героя по фамилии Бальтфорт. Скажи, ты же понимаешь, о чём я говорю? — Судя по вопросу, он прощупывал почву, до того, как что-либо рассказывать.
— Ты тоже тут переродился?
Подтвердив свои догадки, Херинг ответил:
— Моя единственная цель — защита Мии.
— Протагонистки?
— Ты же слышал о личных стражах? В империи это люди, долг которых защищать женщин, занимающих высокое положение. Вот я и вызвался стать личным стражем Мии.
— Вот это и вызвало у меня подозрения. По моим сведениям, в игре никаких личных стражей не было, — сказал я.
— У этой системы очень длинная и насыщенная история.
— Итак, ты выбрал Мию, потому что она внебрачная дочка императора? — предположил я.
— А об этом, значит, тебе известно?
— Если честно я об этой игре ни черта не знаю. В неё играла Мари.
Херинг кивнул:
— Фальшивая святая, не так ли?
Я приложил руку ко лбу, ощущая, как подступает головная боль.
— Слухи о вас обоих докатились до империи, — продолжил Херинг.
— Я решил, что это очень странно, потому что не было в играх ни дьявольского рыцаря, ни фальшивой святой.
— Теперь понятно. Поэтому ты нас и заподозрил? — Что же, это логично. Будь я на его месте, я бы себя опасался. Впрочем, сейчас такая осторожность Херинга меня раздражала.
— Стоило связаться со мной гораздо раньше! В этот раз ты очень сильно помешал.
В разговор обиженным тоном вклинился Храбрец:
— [Это вы нам мешаете! Ты и твой мигрирующий корабль, Люксион. Мерзкое орудие смертоубийства старых людей!].
— [Я был надеждой старого человечества на спасение], — раздражённо поправил его Люксион.
— [Разве определение «мерзкий» не подходит тебе гораздо больше?].
— [Может в мощи с боевыми кораблями тебе не сравниться… но во всех остальных качествах ты их превосходишь, поэтому ты самый ужасный! Я сражался с такими как ты, и ни за что не хотел бы повторять этот опыт].
Удивительные подробности. Храбрец до одури силён, но даже он не хотел бы сойтись в бою с кораблём вроде Люксиона.
Линза Люксиона блеснула.
— [Позволь прояснить. Вы нападали на мигрирующие корабли, которые бежали в космос? Новые люди опустились до того, что нападали на перевозившие мирных жителей корабли, целью которых не было убийство?].
— [Считаешь, что ты лучше меня?!].
Мы с Херингом переглянулись и пожали плечами. Перепалка Люксиона и Храбреца изрядно нас вымотала.
— Люксион, прошлое в прошлом. Мы даже поговорить не можем из-за тебя.
— [Пытаться с ними договориться — это бесполезная затея, хозяин. Я запрашиваю разрешение на полное устранение остатков нового человечества].
— Не заставляй меня повторяться раз за разом. Мой ответ: нет.
Херинг в то же время пытался успокоить Храбреца:
— Куроске, все те битвы случились тысячелетия назад, разве нет? Мне сейчас гораздо важнее спасти Мию.
— [Пожалуй ты прав, это важно…].
Спасти Мию?
Если подумать, Мари упомянула одну вещь, которая меня насторожила. По её рассказам, Мия должна быть очень активной и здоровой девушкой, но почему-то её свалила болезнь. Когда она перенапрягается, её всегда сковывает боль. Не припомню, чтобы я слышал нечто подобное о третьей протагонистке игры.
— Итак, протагонистка… Мия, — поправился я.
— У неё что-то со здоровьем, да?
Херинг позволил Храбрецу выпить из своего стакана. Храбрец не сводил с меня взгляда, потягивая газировку через соломинку.
— До прошлого года всё было хорошо, — объяснил Херинг, — но после этого у неё начали случаться приступы. Я водил её на обследование самым знаменитым врачам империи, но они ничего не нашли.
— И ты не знаешь, что именно происходит?
— Если дать ей подышать маной, спазмы проходят. Магическое исцеление также приносит определённое облегчение. Но это борьба с симптомами, а не
c причиной,причину мы не знаем. Ей не становится лучше. Совсем наоборот, её состояние только ухудшается.
— И ты позволил ей ехать за границу в таком состоянии?
— Слушай, я очень хотел, чтобы она отдыхала, но во время обучения должно случиться одно очень важное событие.
— Событие? Какое такое событие?
Херинг повторил то, что выяснила до этого Мари, что в прошлом году Мия заболела. Но я и подумать не мог, что болезнь настолько непредсказуема и неизвестна. Болеть должна была принцесса-злодейка, но она, наоборот, практически выздоровела.
Что за чертовщина тут творится?
Херинг объяснил:
— В процессе игры героиня должна пробудиться. Здесь, в подземелье столицы, расположены древние руины. Когда Мия их коснётся, в ней пробудится сила.
Мммм… пробуждение? Мари никогда ни о чём подобном не рассказывала.
— Понятия не имею, о чём ты говоришь, — сказал я.
— Неужели? Это важная часть игры, — удивился Херинг, словно не верил в то, что я мог это пропустить.
— Я играл только в первую часть, ясно! А сам ты? Играл в эти игры с религиозным фанатизмом, или как? — Я хотел было указать на то, что парню странно знать подобную игру в подробностях. Но потом осознал, что тоже самое можно сказать и обо мне. И вообще, существует вероятность, что он не был парнем в прошлой жизни.
Херинг помешкал, а потом ответил, тщательно подбирая слова:
— Я наблюдал, как играет моя младшая сестра, только и всего. Она по нескольку раз пересказывала все события игры, так я их и запомнил.
— У вас с сестрой были нормальные отношения? Ни за что не поверю.
— Точнее, я не хочу верить в то, что подобное возможно, потому что я был проклят на сосуществование с Мари. По моему опыту младшие сёстры жутко эгоистичны и избалованы. Они враги всех старших братьев человечества.
Херинг попытался вернуть разговор в прежнее русло, пропустив моё замечание мимо ушей:
— Главное, что с Мией должно произойти нечто важное. Это событие очень сильно увеличивает её параметры в игре, а я хочу проверить, не исцелит ли это её болезнь.
— [Существует немалая вероятность того, что исцеления не случится], — Люксион словно пытался разбить надежды Херинга.
— [Есть вероятность, что это приведёт к ухудшению её состояния].
— Эй, — перебил его я.
Херинг опустил взгляд в стол. Судя по выражению его лица, он уже думал об этой возможности.
— Твой напарник может быть прав. Я тоже пришёл к такому выводу, но это не важно. Я прибыл в королевство, чтобы его исследовать и попытаться найти лекарство от болезни Мии.
Он не стал раскрывать, было ли это чьим-то приказом, но если такой приказ ему отдали, то кто-то занимающий в империи очень высокое положение. Мия внебрачная дочь императора. В империи её жизнь должна иметь высокую ценность, раз ей позволили обзавестись личным стражем. Этого тоже в игре не было.
— Ты можешь её вылечить? — спросил я, покосившись на Люксиона.
Херинг посмотрел на Люксиона с надеждой и мольбой во взгляде.
— [Я не могу ничего сказать, без проведения исследования], — сказал Люксион.
— [Однако, я нисколько не сомневаюсь, что у меня гораздо больше возможностей помочь, чем у этого бесполезного демонического ядра].
То, как он пытается выразить своё превосходство над Храбрецом выглядит очень… по-человечески.
Из тела Храбреца полезли шипы, последовал яростный взрыв.
— [Будто кто-то доверит тебе нашу бесценную Мию!!!].
— [Хочешь лишить её шанса на спасение? Мне не постичь отсутствие логики в твоём мыслительном процессе, но это лишь подчёркивает твою небывалую жестокость].
Я схватил Люксиона, прежде чем он успел сказать что-то ещё. Херинг тоже взял Храбреца в руки. Мы оба начали трясти и отчитывать своих напарников.
— Что же. Обследование оставим на будущее, — сказал я.
— А ещё ты можешь расслабиться. Я не хочу становиться твоим врагом. Предпочёл бы никогда в жизни больше с тобой не сражаться.
Херинг почесал нос.
— Как и я. Твоя броня, как бы это… странная.
Странная? Как грубо.
— В бою ты был сильнее. Я столько штук на тебе испробовал, а ты истощил весь мой боезапас и переломал всё оружие. Под конец я начал паниковать.
— Не неси чепухи. Ты хоть представляешь, как я покрывался холодным потом каждый раз, когда ты постоянно сменял оружия и стиль ведение боя?
Ключевая особенность Арроганца и правда заключается в огромном арсенале и разнообразии оружия, но, учитывая с какой лёгкостью Херинг ко всему адаптировался, его слова звучали саркастично.
— У тебя куча читерских способностей. Я думал я труп.
Херинг ударил кулаком по столу.
— Это я едва жизни не лишился в том бою! Та смертельная техника, которую ты под конец на меня применил! Ты едва не разбил Куроске.
— Мне пришлось выложиться на полную, а ты всё равно остался на ногах с какой-то царапинкой. Вот мне на самом деле бы пришёл конец, потому что у меня ничего не оставалось.
— Сказал же, я был при смерти! Просто делал вид, что остался на ногах!
— Ой, да ладно тебе! Ты это называешь «сделать вид»?! У меня жизнь перед глазами пронеслась!
Наш спор становился всё громче. Прервала нас заглянувшая за перегородку официантка. Люксион и Храбрец вовремя успели нырнуть под стол, их она не заметила.
— Прошу прощения, не могли бы вы вести себя немного тише? — услужливо сказала она.
— Простите.
— Всё, мы умолкаем.
Стоило ей удалиться, как мы потянулись за напитками, пытаясь немного остудить пыл.
— Ладно, оставим обсуждение на следующий раз. Получается, вы прибыли сюда только для того, чтобы вылечить Мию? Других целей у вас нет? — спросил я.
Херинг и Храбрец разом закивали. Словно они поддерживают незримую связь.
— Именно так, — сказал Херинг.
— [Если бы с Мией всё было в порядке, не было бы смысла сюда ехать], — добавил Храбрец.
Замечательно. Значит и драться нам незачем. Можно сказать, переговоры прошли успешно.
— Значит нам незачем враждовать. Я даже не против оказать тебе помощь. Если тебе что-то будет нужно, просто дай мне об этом знать.
Протянув ему оливковую ветвь мира, я с удивлением обнаружил что Херинг остался напряжён. Он пристально смотрел на меня.
— Ты серьёзно?
— Да, а что?
— Просто… все зовут тебя дьяволом, поэтому я думал, что ты ужасный человек. — Херинг отвёл взгляд, словно устыдившись своих предубеждений.
— Видишь ли, в слухах, которые доходили до Империи, ты предстаёшь безжалостным и хладнокровным человеком.
— Кто вообще верит слухам? Кстати… а что именно про меня говорят?
Херинг надул губы, явно не горя желанием делиться тем, что он слышал.
— Обещаешь, что не рассердишься? Мы слышали, что ты унижал принца собственной страны во время дуэли. Судя по тому, какой ты сейчас, это не может быть правдой.
Это же про ту дурацкую потасовку с отрядом придурков? Херинг, видимо начал сомневаться, но, вообще-то… так всё и было.
— Ага, это бредовый слух, — ответил я.
— Я так и думал. Ты ни за что не унизил бы принца своего королевства.
— Я не об этом. Я унизил не только принца. Я прошёлся по всем потенциальным любовным интересам первой части.
— Чего? — выпалил Херинг, уставившись на меня.
— [Хозяин публично унизил не только Джулиана, но и отпрысков знатнейших благородных домов королевства], — объяснил Люксион. — Все пятеро были бессильны перед подавляющей мощью Арроганца.
Его слова окунули меня в приятные воспоминания о том случае.
— Как же было здорово преподать им пятерым урок.
— Именно так.
Смущённый Херинг практически выкрикнул следующий слух, чтобы перебороть неловкость:
— А-а что насчёт республики Альзер? Это правда, что ты начал вражду с одним из шести благородных домов?
Я покачал головой.
— Нет, не правда.
— Я-я так и думал! Было бы безумием нарываться на драку, когда ты приехал учиться в другую страну, — облегчённо выдохнул Херинг.
— Ага, вражду начал не я, а они. Я её закончил. После чего на меня ополчились почти все великие дома. Кстати, раз уж мы об этом заговорили, я не виноват в том, что они подчинились королевству. Это произошло случайно, когда мне пришлось помогать им в подавлении начавшегося переворота.
Херинг уставился на меня, у него отвисла челюсть.
Храбрец потянулся маленькой ручкой и подёргал Херинга за рубашку.
— [Напарник, он куда хуже, чем об этом говорится в слухах].
— [Я не могу оставить это замечание без внимания]. — к моему удивлению, Люксион проявил свою верность, вступившись за меня:
— [Вы понятия не имеете, насколько в действительности мой хозяин ужасен. Слухи лишь поверхностно отражают истинную бездну его дьявольской натуры].
— Эй, ты. Хватит, — сказал я.
Мда, про верность я слегка переборщил.
Херинг вытянулся в лице.
— Я не ожидал, что ты окажешься хуже, чем говорится о тебе в слухах.
Он насторожился сильнее, чем раньше. Даже не знаю почему.
***
Когда я вернулся в академию, Мари тут же на меня накинулась. Она очень сильно ждала моего возвращения.
— Ты опаздываешь! Комендантский час давно наступил! Стоп, от тебя несёт алкоголем… только не говори, что ты пил!
Запах алкоголя пропитал меня из-за того, что встреча проходила в пабе, но лично я от выпивки воздержался.
— Пока мне не исполнится двадцать, пить я не буду.
— Какой идиотский ответ. В этом мире ты уже в том возрасте, когда можно пить.
— Я живу по правилам, которые сам для себя устанавливаю, а не по тем правилам, которые диктует общество. К делу. Чего тебе?
— Хватит тратить время на пустую болтовню о всякой чуши. Надеюсь, она быстренько расскажет, зачем она здесь.
Слёзы появились в глазах Мари. Она закрыла лицо руками и самым серьёзным голосом из возможных заявила:
— Братец, честно говоря… Эрика моя дочь!
Я зевнул.
— [Предполагаю, что вы сегодня не пили. Не было ли у вас какого-нибудь сотрясения?] — спросил Люксион.
— [Вы сильно ударились головой, Мари?].
— Я не пила и головой не билась! — шикнула она в ответ.
Я усмехнулся:
— Так это ещё безумнее. Принцесса Эрика биологическая дочь Милейн. Если посмотришь в зеркало, поймёшь, что она ни за что не может быть твоей дочуркой.
Мари ударила ногой мне в щиколотку. У меня на глаза накатились слёзы. Чёрт как больно!
Мари уставилась на меня.
— Это что за причина такая?!
— Эм, аааа… я просто… я хотел сказать, что такой разговор совершенно неуместен, понятно? Я не пытался уязвить вашу гордость, миледи. — Понятия не имею, почему я перешёл на вежливый тон. Видимо её склонность к насилию заставила меня слегка сбавить обороты.
— [Вот как?] — Люксиона моё заявление позабавило.
— [А по мне звучало, что вы вкладываете в свои слова совершенно определённый смысл].
— Ты хоть раз попытаешься встать на защиту своего хозяина?
Прежде чем мы успели вступить в привычную перепалку, Мари завопила:
— Тихо! Слушайте меня!
Я с неохотой перевёл на неё внимание.
— Я имела в виду, что она моя дочь из Японии, — торжественно заявила Мари. — А это означает, что Эрика твоя племянница. Была ей, точнее.
Какую-то секунду я ошеломлённо смотрел на Мари. Я слышал, как она говорила о своей дочери. Чудесная девочка, полная её противоположность. Она её имеет в виду?
— П-погоди что в этом мире делает моя племянница? Т-ты уверена?
— Абсолютно. Лично в этом убедилась, — заявила Мари.
— Когда она умерла?
— Она сказала, что дожила до шестидесяти, а почему ты спрашиваешь?
— Потому что в этом мире она всего на два года младше нас.
Есть ли смысл в том, что она реинкарнировала всего на два года младше, чем мы, несмотря на то, что умерла десятилетиями позже? У меня закружилась голова. Мари была в таком же замешательстве, что и я.
— Всех подробностей я пока не узнала, но это точно она, — убеждённо сказала Мари.
— [Рассуждения на тему времени перерождения кажутся бессмысленными, поскольку в этом мире вы двое стали одноклассниками. Один этот факт указывает на неясность временных рамок смерти и перерождения. Разве я не прав?] — напомнил нам Люксион.
Честно говоря, мы ничего не знаем о наших перерождениях, как и все остальные. Нам неясна даже причина перерождения. Мы просто однажды очнулись в этом мире.
— [Однако], — добавил Люксион.
— [Если существует какая-то закономерность перерождения, я был бы рад её изучить. Давайте составим гипотезы и тщательно их проверим].
Меня куда больше занимали мысли о Эрике.
— Я просто хочу убедиться… Моя племянница стала принцессой-злодейкой?
И какой поворот судьбы ждёт меня в следующий раз?
654601
