(Т.з. Коди)
— Ну, почему бы и не защитить их?
— Хах?
Винсент на мгновение показал глупое выражение.
Это было невыносимо смешно, но я заставил себя сказать что мог:
— Если присоединишься к ордену, разве ты не сможешь защитить сотни, нет — тысячи людей, а не только меня одного?
— Как бродяги вроде нас могут присоединиться к ордену......
— Может это и безрассудно, но по сравнению с тем, через что нам уже пришлось пришлось пройти чтобы выжить — это просто ничто.
— Коди...
— Блин, Винсент, ты ведь очевидно сильнее меня, а сам я не могу быть так уж слаб.
— А чт-, что насчёт нашего прошлого?
— Это всё не важно! Их не будет заботить то, что произошло так рано в нашем детстве! ...наверно.
-...
— Выбирай, Винсент — продолжать жить как ты живёшь сейчас или пойти и присоединиться к рыцарскому ордену?
-......Прямо как в тот раз.
В тот раз я спросил его хочет ли он жить или умереть на руинах нашего города.
Если я правильно помню, с тех пор прошло уже целых 6 лет.
— Коди, я хочу изменить этот мир, где слабый страдает под пятой сильного.
— Изменить мир... Опять ты раздуваешь всё до непомерных размеров.
-...Но в одиночку мне этого не сделать — я ни за что не смогу исполнить свою мечту без твоей силы.
— Хоть всё это рыцарство и не в моём вкусе... Я не особо-то хочу стоять над кем-то. И я ленивый.
— Даже так — я хочу чтобы мы сделали это вместе. Место, в котором никогда не появятся дети вроде нас — такой мир я хочу создать.
-...ты меня в могилу сведёшь.
— Не волнуйся, можешь не давать свой ответ сейчас — дашь мне его когда закончим этот бой.
Оставив меня на медиков, Винсент тут же отправился на передовую.
И смотря ему в спину, впервые в жизни я почувствовал что мой маленький друг, вечно прячущийся за моей спиной, шёл впереди меня, преследуя свою мечту. Я всегда думал что это я его защищаю, но даже без меня...я уверен что Винсент сможет это сделать.
Но это конечно не значит......
Он на полном серьёзе сказал что собирается изменить мир и, думая об этом, я просто не мог не засмеяться.
С каждым таким смешком мой живот раздирала боль, но я всё не мог остановиться...
— Если я с этим парнем останусь, у меня вообще когда-нибудь будет спокойная жизнь?
Это недопонимание, которое я наконец осознал глядя на стремящуюся в бой спину Винсента — в тот день оно было глубоко выгравировано в моей душе.
***
«Даже если его язык и говорит так — Гарольд просто не может именно это иметь ввиду.»
Поэтому-то яи стою сейчас перед ним.
Нет никакой тому причины или основания — лишь моя интуиция и мои чувства что я должен это сделать.
Гарольд выглядел в точности как Винсент.
Мальчишка, поддавшийся абсурдным мечтам.
Ага — я худший. Не заботясь о его чувствах или свободе я пытаюсь помочь ему в одностороннем порядке.
Волнуюсь о нём, когда он не хочет чтобы о нём волновались.
Такого рода эгоизм, словно от Гарольда зависит судьба моей дочери или лучшего друга... Я заставлю его вернуться даже если мне придётся избить его до полусмерти.
Я достал свой меч и принял стойку.
И раздался острый звук удара металла о металл.
Мне всегда было интересно каким будет Гарольд, если будет сражаться всерьёз. Скорость, техника, магия — он намного превосходит любого одногодку.
Хоть я и сумел применить свои техники и уклоняться от атак при помощи кувырков, от Гарольда следовали проворные пинки, нацеленные на мои руки, которые я использовал для баланса, разрушая таким образом мои движения.
Это был стиль боя, когда невозможно предугадать откуда последует атака — техника, с которой невероятно сложно справиться.
Но я не могу позволить себе проиграть.
И пока мы обменивались ударами на большой скорости, я спросил его:
— Гарольд, у тебя есть мечта?
Вопрос, совершенно без контекста и казалось бы полностью неуместный.
Но Гарольд ответил на него без какого-либо недовольства.
— Я живу для себя, вот и всё.
Короткий ответ — «живу для себя».
Полная противоположность Винсенту, который выбрал путь защиты других.
...Но почему я не могу избавиться от этого чувства, словно они так похожи.
— Ну что ж, вот тебе другой вопрос: ты когда-нибудь думал завести друзей?
— В этом нет необходимости.
Чтобы избежать его удара ногой, который он выбросил во время нашего словесного обмена, я слегка отпрыгнул.
Я должен закончить бой не нанеся фатального удара — должен выиграть, не навредив ему слишком сильно.
— Разве ты не хочешь чего-нибудь достичь?! Ты должен использовать свою жизнь чтобы оставить за собой наследие, по которому последуют другие!
— Это просто слова слабого!
Не стану отрицать. Люди изначально слабые существа. Поэтому мы и собираемся вместе...и создаём связи.
Это нормально, ведь мы люди — мы можем позволить себе слабость.
Мы можем поддерживать, быть поддерживаемыми, создавать связи с другими и так становится сильнее.
Но Гарольд всё отметает, словно разрубает этим самым клинком. Он пытается в одиночку стать сильным, не веря ни в кого кроме себя самого.
Это уж слишком одиноко. Не могу даже представить сколько мы — обычные люди — должны разрубить связей чтобы получить такую силу.
Гарольд шёл путём, который совершенно отличался от нашего с Винсентом. Возможно он всё ещё лишь на половине пути...
Не знаю какая у него цель, но он не остановится. По крайней мере пока его жизнь всё ещё тлеет.
Но даже так, даже если обстоятельства были другими, даже если место, к которому ты стремишься — это полная противоположность нашего...
Эта твоя фигура, так пытающаяся сопротивляться целому миру — она так похожа на Винсента, который пытается превратить мир во что-то невозможное.
Так что я должен тебе помочь.
«Мир, в котором никогда больше не появятся такие дети, как мы.»
Потому что такова моя клятва — клятва, которую мы с Винсентом приняли в тот день.
