Наша агентурная сеть начала работу. И сразу пришли плохие вести. Похоже, что на Севере уже полным ходом разгорается полноценная война под командованием принцессы. Айлия перечитывает сотни писем, и каждый раз всё одно тоже.
— Главный религиозный центр Ланге в настоящее время находится под осадой армии империи.
Прошло больше десяти дней с тех пор, как пришло это письмо, так что ситуация могла измениться.
— Как быстро… Что ещё известно?
Айлия на мой вопрос открывает ещё пару писем и зачитывает их мне:
— Большая часть армии освобождения состоит из крестьян и обычных горожан, но есть и те, чья сила намного превосходит простых необученных людей из народа.
Получается, что милая принцесса решилась на использование и основной части армии, ну или же по какой-то причине она не смогла переправить достаточно своих войск для штурма городов.
Удивительно, что империя уже решила начать войну, хотя не прошло и полгода, как мы вернулись из Крейхена, а она уже подготовила полноценную операцию по захвату города.
Я впитывал любую крупицу информации и советовался с каждым человеком, только чтобы не попасть в её ловушку.
Айлия открыла письмо, что принёс ворон несколько минут назад.
— После серии штурмов город Ланге поднял белый флаг и сдался противнику.
Кажется, всё происходит куда быстрее, чем я ожидал. Так к началу весны весь Север будет под контролем империи.
— Учитель, ну разве это не фантастика?
Шутина и правда была обеспокоена таким быстрым продвижением империи в северной части, ведь именно её город будет первым на линии огня противника.
Герш только покачал головой. Даже он начинает побаиваться этой новой армии.
— По-моему, тут что-то не чисто, не так ли, старик Петро?
Петро, сидя в позе лотоса на диване, тихо кивнул.
— Тут есть два варианта: она либо прекрасный полководец, либо просто дура, что готова посылать своих людей на штурм крепости, пока город не покроется трупами. Кто в здравом уме будет убивать своих собственных людей?
Кайт сидел и думал — его тоже смущало кое-что.
— На Севере много верующих людей, да и сама принцесса, по вашим словам, тоже достаточно верующий человек. Вот только город Ланге является центром святой земли для любого религиозного человека, и ни один рыцарь или крестьянин не будет проливать кровь в попытке взять город, как бы ему не был ненавистен альянс.
Другими словами, она использует какие-то тайные козыри, чтобы заставить людей пойти против собственных принципов.
— Даже южане знают это правило — город Ланге священен.
Получается, что пока империя объединяет северные города, надеяться на дипломатическое решение каких-либо проблем не стоит. Петро вздыхает и продолжает:
— Когда они подойдут к городу сената, то те просто сбегут. Защищать свой город точно не входит в их планы, им бы, самое главное, остаться в живых.
Как только сенат поймет, что уже не в силах удержать власть, они отправят людей на гибель, а сами сбегут с награбленным добром куда-нибудь за море. Я более чем уверен, что у них давно есть корабль в какой-нибудь потайной гавани.
— Похоже, что принцесса Элеора на полном серьезе решила уничтожить северный альянс, не давая ему возможности продолжить мирное существование.
В принципе, наши цели сходятся. Вот только есть одна проблема: я переживаю за то, что после Севера она решит атаковать Юг.
— Мы более крепкая организация, но даже так нам придется трудно против империи и её умения «зомбировать» людей до состояния болванчиков.
Больше данных — вот что мне сейчас нужно. С самого начала империя даже не является активным участником конфликта. По всем источникам, войну начал город Крейхен, а вот сама война идет под управлением мэра и его помощницы.
Она работает очень хитро, управляя людьми из тени, как серый кардинал, что правит империями, но сам не выходит в свет.
Я даже знаю, почему её первой целью стал захват священного города. Церковь в данном мире выступает чем-то вроде главного центра пропаганды. Когда сам глава церкви объявит войну за освобождение Миральдии священной, большая часть крестьян и рыцарей примкнет к восстанию, просто потому что им так сказали свыше.
Когда сенат потеряет доверие со стороны церкви, ему останется существовать считанные дни.
И ещё одна очень важная вещь.
— Кажется, что помощница мэра Крейхена набирает авторитет как командир!
Не думаю, что это может быть другой человек. Именно так принцесса решила построить себе карьеру в глазах северян: как обычная помощница мэра, что станет символом восстания.
— Из письма говорится, что она пришла из далекой страны, чтобы спасти Миральдию. Ей кажется, что большая часть сенаторов просто наживается на людях.
Какая интересная политика. Она и правда мастер в своем деле.
— Мы должны понять, как противостоять ей, и как можно быстрее.
Увы, никто не может найти ответ на такой сложный вопрос.
— Итак, вот что мы сейчас должны делать…
Во-первых, полностью остановить пропаганду со стороны Севера. Поскольку церковь скоро перейдет в руки Элеоры, то и священники, и миссионеры будут действовать в её интересах.
Разумеется, тут, на Юге, уже сложилась своя церковь. Но это не отменяет для народа того факта, что всё же голос основного священного города очень важен.
Во-вторых, полный сбор всех военных советников и министров. Нужно приготовиться к защите города и истребить даже крыс в канализации, чтобы принцесса не надумала травить города грызунами.
После совещания я вернулся к себе в кабинет, где меня поджидал Кайт.
— Добрый день, мистер Вайдт.
— О, ты пришел. Как тебе наш город?
Кайт утвердительно кивнул.
— Немного шумно, но город отличный. Мне сказали, что Ланге пал… Это правда?
— Да.
Похоже, даже этот недальновидный парень понимает, что взятие силой святого города было слишком неожиданным решением.
Кайт достал письмо, небольшое, в маленьком бумажном конверте, всё испачканное в крови и чернилах.
— У меня есть для вас небольшая, но, по-моему, важная информация.
— Что-то конкретное?
— Часть сенаторов собрали семьи и покинули города, чтобы переехать куда-нибудь в загородные дома. Такие есть практически у каждого сенатора и располагаются они по всей стране.
— Отличная работа… Будешь что-то пить?
— Не откажусь от зелёного чая, он тут особенно вкусный!
Сенаторы начали свой побег. По-моему, они уже и сами не верят, что смогут победить.
