Преодолев изначальное удивление, Босли быстро перешел к делу:
— Господин, возможно, беженцы и существуют, но большинство из них — старики или больные люди. Сильные и молодые рабочие руки, в которых вы нуждаетесь, нужны и дворянам, так что до них не добраться. Боюсь, от беженцев вам пользы не будет…
— А готовность принять и потратить деньги даже на больных и стариков доказывает нашу искренность и милосердие: здесь рады каждому. К тому же, кто сказал, что среди беженцев нет дворян?
А еще вполне вероятно, что часть из этих работоспособных и молодых не захочет расставаться с семьями, но кто из знати на это пойдет — зачем кормить лишние рты? Женщин еще могут взять: они умеют и шить, и работать на сборе урожая, да и вообще много чего. Но детям — будущему этой страны — рад не будет никто. Никто, кроме нас.
У Брэнделя уже были далеко идущие планы на будущее Ауина, в отличие от большинства в его поколении, поглощенного гражданской войной.
— В любом случае, я обо всем этом уже долго думаю, и больших проблем не предвижу. Будущее этих земель — именно люди, и я собираюсь преподать глупым дворянчикам, которые этого не понимают, хороший урок. Потому и прошу зазывать к нам столько народу, сколько только сможешь, и поскорее.
— Хорошо, допустим, люди будут, а чем их кормить?
До конца убедить Босли пока не получалось, хотя старик признавал в душе, что новый подход к правлению Брэнделя уже завоевал сердца жителей Фюрбурга. Великому мастеру не было дела до причин, стоявших за таким поведением: будь то личная выгода или напротив — желание поступать по совести — неважно. Зато одного он не хотел точно: чтобы все эти поступки вводили в заблуждение. Нужно было сохранять ясность в голове, вплоть до того, чтобы задумываться порой ночью: а вправду ли Львиное Сердце избрало именно этого юношу?
Пока что он пользовался повсеместной поддержкой, и все чаще в его адрес звучали хвалы и сравнения с мифическими героями прошлого. Особенно одним — королем, оставшимся в истории фигурой с мечом в руке, давшим перед своим войском вошедший в летописи обет.
Босли, впрочем, во все это верил с трудом.
— Да, провиант — проблема, но Великий мастер Босли, с каких пор она стала твоей? — Брэндель с кивком окинул собеседника быстрым удивленным взглядом.
— Нет, ну я-то из любопытства интересуюсь, — слегка смутился тот.
— Понимаю. Что ж, ну что до плана на этот счет — хммм, проблема по-настоящему серьезная, и я это вижу. С другой стороны, одна мысль о лишившихся дома и крова беженцах не дает покоя, и как бы тяжело не пришлось, я считаю, что нужно сделать все от нас зависящее, чтобы им помочь. Согласен?
Произнес все это он с достоинством и подчеркивая каждое слово, сообразно моменту. Правда в глазах плясали веселые бесята, и старик почувствовал, что его дразнят. Выйдя из себя, он выкрикнул:
— Ах ты… А ну завязывай по ушам ездить, прохвост, давай-выкладывай план как есть!
Девушки снова захихикали.
— Думаю, что с подспорьем вроде Шаффлундского рудника проблем не предвидится. По крайне мере, пока.
— Ну нельзя же полностью полагаться на покупку продовольствия! Не боишься эмбарго с севера?
— Во-первых, купцы в Ампер Сеале не все «купцы» как таковые, — загнул Брэндель палец, — а во-вторых, северный флот все же пока подчиняется принцессе, — за первым последовал второй, — конечно, возможен и самый худший сценарий, но и сам Трентайм — не совсем уж бесплодная пустошь, — третий.
У Брэнделя в рукаве был серьезный козырь — друиды — и насчет сельского хозяйства волноваться не стоило: Элементалистами те всегда были отменными.
Пускай сейчас казалось, что привлечь на свою сторону придерживавшихся нейтралитета друидов — задача сложная, он уже расставил на них сети. Тот самый уговор, который они заключили чуть ранее, обязывал друидов защищать Фюрбург от любых войн, и это касалось и битв за продовольствие для города.
Одна мысль об этом заставила Брэнделя улыбнуться во все две сотни акульих зубов.
— А еще я не понимаю, зачем тебе так много людей — Трентайм весьма плотно заселен, и стоит его завоевать — создание армии не будет проблемой…
Брэндель задумчиво потер лоб.
Пока что Босли попросту не понять, чего он добивается, и зачем. В конечном итоге Брэндель хотел освоить всю великую Пустошь. Не ограничиваясь ни королевством, ни Вальхаллой, он ставил себе цель провести армию по Пустоши и присоединить ее к территории Ауина, превратив его в могущественную империю.
Возможности и ресурсы для всех его планов можно было найти только на Пустоши.
«Возможно, однажды все они поймут, что стоит за моими поступками… если доживу, конечно».
— Великий мастер Босли, и все же, с каких пор ты настолько переживаешь за мои земли? Возжелал вступить в мои ряды целиком и полностью?
Босли громко закашлялся, подавившись слюной. Восстановив наконец дыхание, он поспешно затараторил:
— Ах ты шельмец, что удумал! Я же волнуюсь, что ты все пустишь по ветру, и меня потопишь заодно со всей карьерой — нет, даже не так: сведешь на нет все попытки принцессы вернуть силу этому королевству!
— Ну это, конечно, было бы странно — с чего бы? Ладно, не заинтересован — и не надо, и зачем тогда поднимать совершенно не касающиеся тебя вопросы? — слегка удивленно переспросил Брэндель.
— Ты на что намекаешь?
— Раз ты не собираешься и не заинтересован в том, чтобы привлекать сюда беженцев, с чего бы поднимать вопрос с провиантом? Или ты на место Амандины метишь?
Босли понимал, что над ним вовсю подтрунивают: да уж, парню, несмотря на все выгодные отличия от остальных в его поколении, явно не хватало уважения к старшим. И непохоже было, что он в ближайшее время встанет на путь исправления.
— Ну я же не настолько бесстыдник, в отличие от господина: как можно пытаться украсть должность у молоденькой девушки! Мы же с Элементной ковки начали разговор, а тут ты…. Так, все забудь! Я тут перед тобой объясняться не буду! — поняв вдруг, что все равно продолжает оправдываться и все глубже роет себе могилу.
Решив сменить тему, он заговорил о другом:
— Ладно, твою просьбу я выполню, будет сделано, а теперь давай вернемся к насущным проблемам. Доспехи по твоему запросу — не желает ли господин проинспектировать?
— Хорошо бы, если можно, — кивнул Брэндель: полностью готовое изделие его несомненно интересовало, но не смотреть же его не при всех! — но не здесь: тут где-нибудь есть помещение, где можно уединиться и поговорить без посторонних ушей?
— Одно с закрывающейся дверью есть, но к чему такая секретность? Замыслил что-то недоброе?
Брэндель хмыкнул.
Будь старик с ним полностью честен — зачем бы устраивать тайную комнату? Не припомнив, что давал старому пройдохе на этот счет указания, он все же не решился ему на это указывать: не стоило пылить по пустякам. Вдруг этот упрямец еще всех их разгонит — придется уходить ни с чем.
Босли провел троицу по пышущему жаром цеху, где вовсю кипела работа, и толчком открыл дверь в южную часть здания.
Брэндель тут же понял, что ошибался в своих подозрениях — Босли имел в виду буквально то, что сказал: дверь с запором, а за ней — что-то наподобие кладовки с местом для отдыха, видимо, его личного.
Места было немного: не больше десятка квадратных метров, и половина из них была завалена многочисленными ящиками и бочками. Отсчитав несколько ящиков слева, Босли остановился на нужном и, вскрыв его ломиком, достал на свет божий странное изделие.
Доспех оно не напоминало даже отдаленно: скорее неудачную попытку или первую поделку подмастерья.
— Да ты погляди на это: как такое вообще можно носить? Металла аж до шеи, вся голова непойми в чем — и как, кстати, эту самую голову туда просунуть? Шея где? А торс и задняя пластина слишком близко друг к другу — задохнешься же! Отверстия для рук и ног явно не на человеческое существ рассчитаны, да и вес немаленький — тяжеловато будет на себе такое таскать!
Босли и вправду пришлось тяжело — с трудом удалось даже достать доспех из ящика — но он тут же продолжил критику:
— Поспорить готов, что никто из рыцарей не сможет в этом ходить, даже если все остальное сделать нормально. Попросту слишком тяжело!
Тяжело дыша, Босли наконец-то дотащил свою ношу до стола и с диким грохотом и скрежетом бросил как есть, подытожив:
— Ну погляди! Вот уверяю, все по твоему проекту, от и до, без единого изменения, и ни один нормальный человек не в состоянии в таком ходить! А ведь мы даже не один образец сделали: двести! Аж ДВЕСТИ штук!
Рассмотрев все как следует и даже ощупав, Брэндель просиял довольной улыбкой. Воистину мастерство Босли превзошло все его ожидания — тот и вправду оказался лучшим кузнецом во всем Ауине. Что ж, похоже, свою славу и все сложенные во времена Второй войны Черной розы легенды он заслужит.
О мастерстве автора можно было судить и по искусной выделке, и по качеству брони — дело рук кузнеца не менее 60 уровня. Брэндель ухмыльнулся, припомнив, как обычных НПС-кузнецов геймеры даже не принимали в расчет. В глазах избравших небоевые профессии игроков, быстро достигших в них невероятных высот, НПС попросту не заслуживали внимания… за одним-единственным исключением: Босли. К нему буквально через двадцать лет будут относиться как к сокровищу нации, со всеми почестями и подобающим уважением.
Неудивительно, что Брэндель так и сиял улыбкой от уха до уха, разглядывая доспех, а в особенности — его создателя.
— Ты, шельмец, меня вообще слушаешь тут? — рявкнул Босли, ярость которого к тому моменту достигла новых высот.
— Ну конечно. Меня все полностью устраивает! — с кивком заключил Брэндель.
— Да я и сам поди вижу, и спрашиваю, с чего вдруг! — Босли чувствовал, что выдохся.
Разговоры с Брэнделем вообще утомляли: «Такое ощущение, что парень постоянно мыслями не с нами, будто витает в облаках!»
— Не изволь беспокоиться, буквально через мгновение все поймешь! Просто я — не лучший кандидат на то, чтобы рассказать, что к чему.
— Да…? Чего? — смутился Босли.
И тут в дверь постучали. Не привыкший к тому, чтобы его беспокоили в комнате отдыха, старик нахмурился и проревел:
— Кого принесло?
— Я, великий мастер Босли… — хозяин голоса словно съежился от испуга.
— И каким чертом я должен понять, кто такой «я», придурок?! — разозлился Босли еще больше, особенно при виде многозначительно полуулыбки Брэнделя, — давай уже, выкладывай, чего надо, и лучше бы причина была стоящая — а то мигом выкину из кузницы пинком под зад!
— Эммм… Я тут господина Брэнделя ищу…
Непонимающе заморгав, Босли с сомнением уставился на «господина Брэнделя»: тот только кивнул.
— Ну входи! — ответил Босли.
Дверь тут же открылась, показывая Морденкайнена в сопровождении утки-фамилиара и весьма странного незнакомца чуть позади.
Полностью укутанный в длинный халат гость явно не был человеком.
— Это что… гном?! — удивленно пробормотал Босли.
