— В итоге после того, как меня связали, я незамедлительно был брошен в тюрьму, в которой, честно вам признаюсь, я только чудом сумел выжить. Мне потребовалось всё моё богатство и все мои многочисленные связи, чтобы в тот же день не встретить топор палача, — торговец тяжело сглотнул и инстинктивно поднял руку к шее, будто проверяя целостность своей головы. — Меня тайно вывезли из города и посадили на корабль в эти далёкие земли, — Финес вновь без особого энтузиазма окинул местность вокруг себя. — Из всего моего бесчисленного состояния у меня осталось лишь несколько монет... однако, при мне имелась ещё одна важная вещь, которую никто не посчитал стоящей для того, чтобы взять её себе, — мужчина с благоговением погладил колесо своего странного фургона. — Эта, казалось бы, ничем не примечательная повозка вовсе не так проста, как может показаться на первый взгляд, ведь она... заколдована. Магия наложена таким образом, что позволяет моему фургону по-прежнему быть соединённым с множеством скрытых складов, которые имеются у меня в наличии по всей территории халифата. Это специальные хорошо защищённые и скрытые места, где я прячу свои вещи от воров. Однако, сам я могу "дотянуться" до них и вытащить оттуда всё, что мне нужно, при условии, конечно, что на складе есть нужный мне товар. Я также могу помещать туда предметы и хранить их в другом месте, — закончив расхваливать своё заколдованное средство передвижения, Финес снова посмотрел на меня. — Итак, вот оно, вся еда с моего склада, а также моя печальная история в придачу, без дополнительной платы, — прежде чем продолжить, торговец замолчал на некоторое время, явно глубоко погрузившись в свои собственные мысли. — Лейтенант, знаете, что самое странное во всём этом? — Финес наклонился вперёд, глядя мне прямо в глаза. — Несмотря на всё, что случилось, несмотря на всё, что я потерял, я бы перенёс это снова, если бы это означало, что я смог бы поцеловать Нхалу ещё раз, — уверенно сказал он, вытирая подступившие к щекам слезы, собираясь с духом и возвращаясь из своих забытых воспоминаний. — Я обещаю вам, Лейтенант, что никогда больше не буду пытаться очаровать вас или одного из ваших солдат. С остальными я также буду честен, — Финес перевёл взгляд на целую гору еды, образовавшуюся около его повозки. — Что ж, а теперь перейдём к делу: я считаю, что справедливая цена за всё это великолепие будет... около трёх золотых, но из-за проблем, которые я вызвал... вы можете взять её бесплатно, — казалось, что, говоря это, он одновременно съедал тысячи острых иголок, так что я не удивился, когда уже в следующий миг он решил немного подправить своё предложение, — но при условии, что вы никогда не упомянете, что я сегодня с вами сделал, — Финес улыбнулся мне одной из этих своих "торгашеских" улыбок, давая понять, что снова стал самим собой. — В конце концов, мне нужно поддерживать свою репутацию!
Смерив торговца сложным взглядом, я спокойно вложил меч в ножны, пробормотал слова благодарности, а затем отдал приказ нескольким находящимся ближе всего солдатам отнести еду туда, где её хранил мэр. Тем не менее, несмотря на моё внешнее хладнокровие, я всё ещё пребывал под некоторым воздействием от услышанного и прокручивал эту историю в свои мыслях, явно не ожидая того, что у такого жадного мошенника было такое трагическое прошлое...
Спустя некоторое время, когда я наконец попрощался с Финесом и уже возвращался к нашим медленно разрабатываемым оборонительным укреплениям, постепенно обретавшим всё более ясные очертания, вдалеке, за соседним холмом показался один из наших фургонов. Поначалу, будучи размытыми, с каждым пройденным метром силуэты в фургоне становились всё чётче и чётче, пока перед нами окончательно не предстали его обитатели. Это была бригада лесорубов, которая, судя по всему, уже выполнила свою часть работ и теперь возвращалась в лагерь, чтобы выгрузить партию брёвен.
После нападения в городе осталось всего четыре фургона, и Деллингу ничего не оставалось, кроме как выделить три для сбора продовольствия, так как наши скудные запасы представляли из себя более серьёзную проблему. И потому совсем неудивительно, что сейчас эта единственная повозка, выделенная под нужды лесорубов, была просто-напросто переполнена тяжёлыми брёвнами, прогибаясь под их большим весом. Однако, похоже, что на этом лесорубы не собирались сегодня останавливаться. Бригада вывалила груз возле строительной площадки нашей будущей ратуши, сделала перерыв всего на пару минут, а затем снова направилась обратно, готовая продолжить своё любимое дело.
И как раз в тот момент, когда фургон уже медленно подъезжал к дороге, я окликнул своего знакомого, Барнаби.
— Эй, Барнаби! Надеюсь, у вас там не было проблем? — спросил я.
— Нет, что вы, Рэйтак. Эти ваши полурослики пришли пораньше на охоту и перестреляли всё, что могло бы вызвать проблемы в том районе, где мы рубили лес. Так что у нас всё хорошо, и мы срубили даже больше деревьев, чем смогли погрузить. Мне пришлось оставить на земле несколько, чтобы мы могли забрать их позже. Как думаете, Лейтенант, сможете достать нам ещё один фургон на завтра? — поинтересовался Барнаби.
— Я спрошу у мэра, но думаю, это зависит от того, как сегодня будут обстоять дела с продовольствием, — ответил я.
— Еда важнее крова... я полностью с этим согласен! — после некоторой паузы сказал Барнаби, с довольной улыбкой похлопывая себя по животу.
Фургон тронулся с места и вновь запетлял по дороге, пока окончательно не скрылся из виду, достигнув лесистой местности вдали. Несколько часов спустя в лагерь вернулись и три оставшихся повозки, выделенные для перевозки еды. Два фургона были полны мешков с зерном, которое удалось собрать отведённой группе, а вот третья повозка была заполнена лишь наполовину, однако, хоть в ней и не было еды, но зато было множество различных инструментов и предметов домашнего обихода, которые, к счастью, не были уничтожены налётчиками. К тому времени, как все три повозки были разгружены, уже наступил поздний вечер. На ферме, где сегодня работали эти команды, всё ещё оставалось небольшое поле, куда им не удалось добраться, но мы все посчитали, что уже было слишком поздно, чтобы делать второй заход.
Закончив раздавать своим солдатам последние указания на сегодня, я направился к ратуше, чтобы посмотреть, не началось ли её строительство, но вскоре застыл на месте, будучи поражён прогрессом, которого горожане смогли достичь за такое короткое время. Целый рой людей разных возрастов были заняты делом, безостановочно передвигаясь по зданию, забивая балки в нужных местах или же изготавливая различные мелкие детали из брёвен, которые им доставили. В то же время со стороны за их слаженной и усердной работой наблюдал мэр Деллинг, поприветствовавший меня радостной улыбкой, когда я подошёл ближе.
— Добрый вечер, Рэйтак! Как видите, теперь, когда древесина здесь, мы делаем определённые успехи. Барнаби сказал, что сегодня вечером сюда прибудет ещё и вторая партия, так что, полагаю, этого точно должно хватить, чтобы закончить строительство ратуши и даже заложить фундамент для нашего будущего гарнизона, — сказал Деллинг, продолжая периодически поглядывать на процесс работ горожан. — Кстати, хочу вас поблагодарить за то, что купили эти продукты у торговца Финеса сегодня утром. С учетом того, что вы купили, того, что у нас было под рукой, а также пищи, собранной на фермах, у нас теперь имеется почти что недельный запас еды. Это здорово, — Деллинг в предвкушении потёр руки. — А как только мы закончим строительство ратуши, то местные жители смогут начать строить свои фермы дальше на плато, к востоку отсюда. Теперь они должны быть в безопасности от набегов, что позволит им производить достаточно пищи, чтобы прокормить нас всех. Конечно, по мере того, как город будет расти, их придётся переселить в долину, поскольку у меня большие планы на то, чтобы когда-нибудь всё это плато стало поистине великим городом, — мэр присел на ближайшее бревно и жестом предложил мне сесть рядом с ним. — Так как, расскажете мне о себе, что у вас за спиной, Рэйтак? Я бы сказал, что у вас донельзя уникальный класс, и обычно это означает, что за вашими плечами лежит неповторимый реальный жизненный опыт.
Кивком головы приняв его предложение, я присел на бревне рядом с Деллингом и начал рассказывать свою историю... Я поведал ему, что я являлся старым ветераном войны, который сейчас находился в больнице, сражаясь со своей болезнью. Я не стал упоминать о Медподе, так как, когда я начал говорить об этом, ИИ дала о себе знать предупреждающим уведомлением, в котором было сказано, что эта информация была частной и не могла быть раскрыта публично. Это показалось мне странным, так как я мог рассказать об этом раньше, когда мне довелось сообщить об этом Йенди. Тем не менее, в конечном итоге я рассказал всё, что мог, и в какой-то момент система даже сама предложила мне раскрыть, что игра использовалась как своего рода физиотерапия. Обдумывая эту странную ситуацию, я пришёл к заключению, что мне обязательно нужно было обсудить это с Клио при нашей следующей встрече... Когда же мой рассказ подошёл к концу, я не мог не спросить у человека, сидящего передо мной, о его собственной истории, ведь он был первым игроком с уникальным классом, которого я встретил в этой игре...
