Данное обстоятельство, казалось, Второй Старейшина воспринял за личное оскорбление: он-то уже мечталку свою развернул на полную катушку, понапредставлял себе, как он принимает девчонку в ученицы (да ещё и распереживался, как бы столь «ценный» кадр не отбил более ретивый и могущественный коллега), как она достигает небывалых высот, и как вместе с её успехом к нему самому приходят слава и почет… Но верная птица обломинго не дремлет и, как у неё это заведено, внесла свои коррективы.
— Пожалуй, вся эта ситуация действительно выглядит довольно странной, — задумчиво поглаживая свою белоснежную бороду, хмуро пробормотал Первый Старейшина.
— Черте-что! — продолжал плеваться ядом старикашка.
— Кто-то ещё кроме вас двоих был в то время на Пруду Ясного Духа? — вопросило «высокое начальство», проявив не дюжую прозорливость, однако Второй Старейшина тут же заверил:
— Как такое возможно? Старший Брат! Тебе ли не знать, что ключ от Храма находится лично под твоей охраной, а без ключа проникнуть на территорию Пруда Ясного Духа невозможно! — и в страхе, что ему не поверят, мужчина допустил роковую ошибку, невольно переняв на себя всю ответственность: — Я даже самолично проверил, не было там никого!
— Но, в таком случае, быть может, с телом маленькой Жун что-то не так? — кажется, Первый Старейшина был окончательно сбит с толку. Он тут же поднялся со своего трона и торопливо проплыл к лежащей без сознания Третьей Принцессе, присел на корточки, аккуратно сжал её тонкую кисть, вслушиваясь в доверчиво трепещущий ритм пульса…
— Чепуха! Эта девчонка — бесполезная трата ресурсов! Пустышка! — всё горячился обиженный в лучших намерениях старик. И когда Первый Старейшина, наконец, оторвался от руки девушки и встал, презрительно фыркнул: — Вот видишь, Старший Брат. Всё, как я и говорил. Никакого толку от этой паразитки!
— Второй дядюшка, мне кажется, ты слишком уж категоричен, — вставил свой комментарий доселе сидевший, словно воды в рот набравши, Император Мин. Но Второй Старейшина уже разошелся до той степени, когда остановиться не представляется возможным. И строгий взгляд правителя и по совместительству отца той самой «пустышки» был не в силах успокоить ярость в его груди:
— Эта ошибка природы должна была пойти на корм магическим зверям сразу после своего рождения, растить её столько лет кряду — напрасный расход пищи и воздуха!
— Полагаю, даже от «ошибки» можно извлечь неплохую пользу, — примирительно улыбнулся Его Величество. — Мо’эр, помнится, говорил о том, чтобы позволить Третьей Принцессе выйти замуж, и теперь, когда достоверно известно, что в мире боевых искусств никаких перспектив её существование не несёт, — я считаю, что такой вариант для неё является идеальным решением.
— Глупости, Вы полагаете, она решится пойти на убийство императора Восточного Линга? — хмыкнул Второй Старейшина, а Су Ло мысленно поаплодировала коварству правящей верхушке Северного Мо: послать девчонку без намёка на духовную силу в стан врага, дабы та вонзила нож в спину «доверчивого свёкра» — это, конечно, сильно. Так глупо и безрассудно, что могло бы и сработать. Впрочем, сама экс-Четвертая Мисс вовсе не возражала против такого исхода: в конце концов, отец Наньгун Луюня не раз уж пытался вставить палки в колеса их отношений. Однако теперь, когда она знает об истинной сути Третьей Принцессы, она никак не может допустить, чтобы та попусту рисковала во благо своего подслеповатого родственника. Это надо же, упустить из-под носа такой талант! «Ну ничего, пусть просто подождут, — усмехнулась девушка, — я обязательно помогу раскрыться этой малышке, а после мы вместе посмеёмся с вытянувшихся лиц всех этих старых придурков!»
— Второй Дядюшка, как раз из-за того, что в теле малышки Жун нет ни капли духовной силы, Император Восточного Лин не будет её опасаться. И, при определенном везении и сноровке, ей удастся очень близко подобраться к нему, — увещевал вредного старикашку Император Мин.
— В Ваших словах определенно есть зерно истины, — неохотно был вынужден признать Второй Старейшина. — Но если эта девчонка снова поднимет крик из-за свадьбы и заявит, что ни за что не отправится в Восточный Лин — тут уж прошу прощения, но я за себя не отвечаю!
— Отправится, пойдёт как миленькая — и замуж, и в Восточный Лин, — кровожадненько ухмыльнулся Император Мин, когда Третья Принцесса, очнувшаяся как раз во время этого душещипательного разговора двух старых хрычей, наконец подала голос:
— Отец Император… — она слышала всё, до последнего слова, и теперь не могла сдержать слёз. Но Его Величество лишь окинул безразличным взглядом её зарёванную мордашку и холодно бросил:
— Заткнись.
— Отец Император, неужели Вы и впрямь пошлёте родную дочь к этому… к этому старику?! — девушка с трудом поднялась на ноги и посеменила к трону своего венценосного родича.
— Семья обеспечивала тебя кровом и пропитанием в течение многих лет, теперь настал твой черёд платить по счетам. Ты должна внести свой вклад в благополучие нашего рода, в экспансию Северного Мо. И, так как в тебе нет ни капли духовной энергии, придётся задействовать твоё тело.
— Нет, нет, отец — настоящий отец — никогда бы не послал свою маленькую дочь на подобное… — покачала головой принцесса, почти физически ощущая, как праведный гнев заполонил всю её сущность. Казалось, одна бурлящая ярость до сих пор удерживала её в сознании, иначе она давно бы рухнула, умерла от безысходности и отчаяния. — Ты не мой отец! И я никуда не пойду!
— Как будто кто-то спрашивает твоего мнения, — презрительно фыркнул ненадолго притихший Второй Старейшина.
— Даже если так, я не стану убивать императора Восточного Лина! — процедила сквозь стиснутые зубы девушка. Ох, как она сейчас жалела о собственной беспомощности! Будь в ней хоть чуточка таланта, она без раздумий рискнула бы всем, даже жизнью — лишь бы сразиться с этими мерзотными людьми!
— А никто и не рассчитывал, что ты самостоятельно осилишь столь сложную и ответственную миссию, — ядом, сочащимся из Второго Старейшины, можно было бы отравить половину континента. Он был слишком зол на малявку, порушившую все его планы и чаяния, так что вовсе не сдерживался в выражениях и в запале вывалил всю правду касательно их коварного плана: — Мастер начертания нарисует матрицу на твоём теле, и когда ты разделишь ложе с императором Восточного Лина, тот будет отравлен, хе-хе.
— Это так… так… бесстыдно! — девушку буквально трясло от негодования: — Первый Старейшина, неужели Вы, обладающий такой властью в императорской семье, пошлёте слабую женщину на подобную… миссию?!
— Возможность принести себя в жертву ради Семьи Мо — честь для тебя, дитя, — на губах старейшины играла безмятежнейшая улыбка.
«Честь», как же! У Третьей Принцессы не находилось слов в ответ на подобное заявление. Зато они очень даже находились у Су Ло — правда, всё больше нецензурные. Оказывается, не ей одной «повезло» с семейкой. Это как же угораздило девчонку так нагрешить в прошлой жизни, что в нынешней в родичи достались… вот эти вот? Экс-Четвертая Мисс искренне соболезновала своей товарке по несчастью, и с каждой секундой лишь крепла в уверенности правильности своего решения. Малявочку нужно спасать от этих упырей, и как можно скорее. Ей даже со своего наблюдательного пункта было заметно, как гаснет огонь в глазах принцессы, как поникли её плечи, с какой силой стиснуты её руки в кулаки — наверняка, чтобы удержать предательский тремор…
— У Восточного Лина есть легендарный Его Высочество принц Цзинь. Но вы всё равно надеетесь захватить их землю? Наивно. Уверена, вы пожалеете о том, что собираетесь сделать. Пожалеете! — выплюнула Третья Принцесса и торопливо выбежала наружу.
— Пусть идёт, — махнул рукавом Первый Старейшина, останавливая рванувшего следом младшего коллегу. — За ней проследят. Она не сможет сбежать.
— Однако в словах этой отвратительной девчонки есть доля истины, — нахмурился Второй Старейшина. — Старший Брат, мы, несомненно, найдем, что противопоставить остальным экспертам боевых искусств Восточного Лина, но этот Его Высочество принц Цзинь может стать серьезной проблемой.
— Я слышал, в столь юном возрасте он уже достиг десятого ранга, — вторил ему император Мин. — И если он продолжит культивировать…
— В таком случае, мы должны задавить гада раньше, чем он дорастёт до чего-то действительно опасного, — зубасто оскалился Первый Старейшина.
